Наталья Солнцева - Черная жемчужина императора

• Название: Черная жемчужина императора
• Автор: Наталья Солнцева
• Жанр: Детектив

---

Господин Смирнов брался только за те дела, которые сулили, наряду с приличным вознаграждением, удовольствие от работы, - они должны были оттачивать его интеллект, шлифовать логику и задействовать интуицию. Разгадывать трудную загадку увлекательно, и каждое расследование должно быть в первую очередь приключением, а потом уже раскрытием преступления. Тем, кто не потерял вкус к игре, движет интерес.

В кафе «Волна» сыщик заглянул не ради горячего обеда, - он ожидал здесь потенциальную клиентку. Молодая женщина позвонила ему сегодня утром, назвалась Анжеликой Ермолаевой и попросила о встрече. Откуда она узнала его телефон? От соседки. Та сказала, что ее племянник был замешан в очень неприятном скандале, а господин Смирнов помог ему выпутаться.

Фамилия племянника оказалась знакома сыщику: пару лет назад он действительно выручил молодого человека, которому грозило увольнение с работы и обвинение в растрате.

- Хорошо, - согласился Всеслав. - Я не даю официальных объявлений и предпочитаю, чтобы люди приходили ко мне по рекомендации. Буду ждать вас в кафе «Волна»

Она помолчала… и призналась:

- Я совсем недавно в Москве…

- Возьмите такси, скажите водителю адрес, он вас доставит, - посоветовал сыщик.

Он понял, почему ее выговор показался странным, - она произносила слова как человек, который делает это слишком старательно, и ее «а» звучало непривычно для московского уха. Так говорят в далекой провинции. Но сама речь была правильной, с грамотно построенными фразами.

«Я имею дело с учительницей из деревенской школы, - подумал Смирнов. - Либо с интеллигенткой, которая провела много лет в глуши, в уединении, читая книги и беседуя со своим отражением в зеркале».

Теперь он сидел за столиком у окна, ждал обладательницу странного говора и поглядывал на корабельные часы с начищенным медным корпусом. Все внутреннее убранство маленького уютного зала «Волны» напоминало кают-компанию, - привинченные к столам светильники, картины морских сражений на стенах, барометры, корабельный колокол.

Когда дама вошла, сыщик похвалил себя за проницательность, - она оказалась точно такой, какой он представлял ее. Очень прямая осанка, стройная фигура, гладко причесанные, старомодно уложенные на затылке волосы, длинное пальто с отрезной талией… не хватало, пожалуй, муфты и шляпки с вуалью. Чем-то эта женщина походила на гимназистку выпускного класса из уездного городка.

Всеслав поднялся и махнул ей рукой. Она медлила, озиралась в растерянности: будто забыла дома пенсне, а без него плохо видела. Ему пришлось подойти, представиться и проводить ее к столику. Вблизи было заметно, что она давно вышла из школьного возраста.

- Сколько вам лет? - не церемонясь, спросил сыщик.

Она не смутилась, не покраснела… ответила просто и открыто, подняв на него большие серо-зеленые глаза, опушенные длинными ресницами.

- Двадцать восемь.

Глаза - вот что являлось главным украшением ее лица с тонкими, но бледными чертами. Смирнов понял это, когда Анжелика посмотрела на него, и цвет ее глаз засветился нефритовым оттенком. В ушах молодой женщины висели старинной работы серьги с зелеными камнями, - сознательно или бессознательно, она сделала акцент именно на том, что было в ее внешности привлекательным.

- Не знаю, право, насколько я могу довериться вам, - произнесла дама.

- Если вы надеетесь на мою помощь, то выкладывайте все. Иначе нет смысла продолжать разговор.

Ее лицо дрогнуло, но осталось таким же вежливо-теплым, приветливым.

- Пожалуй, я так и поступлю. Мне совершенно не с кем посоветоваться! Близких я потеряла, а… с московской родней мы едва знакомы. Так что… не обессудьте: слушать придется долго.

- Это часть моего ремесла, - ободряюще улыбнулся Смирнов. - Смелее, Лика. Я могу вас так называть?

- Конечно.

От ее поведения и слов веяло забытым аристократизмом, ностальгической ноткой дореволюционной России, изысканными манерами правящего класса, которые из поколения в поколение впитываются в кровь.

- Я приехала сюда полгода назад, - ответила она. - Не могу привыкнуть к большому городу. Ушум и Москва - слишком сильный контраст!

- Как вы сказали? Ушум?

- Да. Совсем крошечный поселок в тайге, между Амуром и Зеей: железнодорожный полустанок, глушь. До ближайшего островка цивилизации несколько часов езды. Болота, бурелом… зимой мороз, снежные заносы, - ни пройти ни проехать. Мои детство и юность вообще прошли на лесном хуторе… так что Ушум показался чудо-городом. Хотя там всего несколько улиц, деревянный вокзальчик, магазин и фельдшерский пункт. Люди в Ушуме зачастую родятся и умирают, как исстари повелось, - без исповедников и врачей. Раньше поселок жил лесозаготовками, а теперь… Ушум постепенно приходит в упадок… умирает. Брошенные дома рушатся, бывшие леспромхозы зияют пустыми провалами окон, повсюду валяются трухлявые, черные от сырости бревна. Гиблые места! Многие станции называют «призраками», они не действуют и зарастают молодым ельником.

Смирнову захотелось ущипнуть себя за руку, - уж не спит ли он? Эта барышня приехала из Ушума? Кто ее научил таким манерам, разговору, умению подобрать серьги в тон к глазам? Жительница Ушума должна была бы ходить в меховом полушубке, сапогах и с ружьем, уметь стрелять на вскидку, свежевать убитую дичь, изъясняться языком охотников и золотоискателей-одиночек.

- Вы учительница? - решил он проверить свое предположение.

Кем еще Анжелика Ермолаева могла быть в таежном поселке?

Она отрицательно покачала головой.

- Нет. У меня вообще нет никакого образования, и я нигде не работала, ни одного дня. Официально школьный аттестат я получила в Ушуме, сдавала экстерном. Чтобы учиться, мне следовало жить в интернате, а… мама и дядя Аркадий и слышать об этом не хотели. Потом, когда мне исполнилось двадцать лет, он решился на переезд с хутора в поселок. Это далось ему с трудом!

- Дядя Аркадий вам кто?

- Отчим. Отца своего я не помню, мама умерла десять лет назад… от воспаления легких. Пока Аркадий Николаевич ездил в поселок за фельдшером, ее не стало. Наверное, ей не помогли бы никакие лекарства, - она просто устала от жизни в захолустье, от безысходности, от ужасных бытовых условий, и захотела уйти. - Лика говорила о смерти матери спокойно, но глаза ее наполнились слезами. - Отчасти поэтому отчим оставил хутор… ему стало тяжело жить там, где прошли их с мамой лучшие годы. Но мне он объяснил по-другому: мол, в моем возрасте следует подыскивать жениха и создавать семью. Не выходить же замуж за лесного духа?

Лика опустила глаза, ее скулы порозовели.

«Чего-то не договаривает», - догадался сыщик. И спросил:

- То есть вы переехали в Ушум… в поисках подходящей партии?

- Так говорил Аркадий… Аркадий Николаевич, - поправилась она. - Он настаивал.

- Его фамилия Ермолаев?

- Селезнев. Ермолаева - фамилия моей матери. Они с отчимом состояли в гражданском браке. Так это, кажется, принято называть?

- Почему вы не работали? - спросил Смирнов.

- Во-первых, в Ушуме не было вакансий для такой избалованной девицы, - пошутила Лика. - А во-вторых, я в деньгах не нуждалась. Все мои потребности обеспечивал отчим. Значение денег я осознала в полной мере только по приезде в Москву. Кстати, я в состоянии оплатить ваши услуги, - давайте оговорим размер предварительного гонорара.

Всеслав назвал сумму. Лика согласно кивнула, - без колебаний, без раздумий положила на столик конверт с деньгами.

- Хорошо. Возьмите пока на текущие расходы…

Сыщик к конверту не прикоснулся.

- Но… вы же не откажете мне в помощи? - растерялась она.

- Пока я не знаю, что от меня требуется. Поведайте о ваших проблемах, сударыня, - Смирнов невольно перешел на ее слог. - Тогда я определюсь, браться за дело, или нет.

- Это долгая история. И… смею вас уверить, я не страдаю душевной болезнью и не склонна к патологическим фантазиям. Если вы мне не поверите, то я останусь один на один со своими страхами…

Ночной ресторан клуба «Элегия» славился разнообразной кухней, интерьером в стиле модерн и отличным обслуживанием. Много изогнутых, прихотливых линий стекла, цветных витражей с ирисами и лилиями, много красивой мебели и хорошая музыка.

- Что закажем? - спросил Ростовцев у своей очаровательной спутницы.

Он с удовольствием заметил: на них оглядываются. Альбина и в самом деле выглядела потрясающе, - будто выпорхнувшая из эпохи роскоши диковинная птица. Обтянутое белым атласом стройное, сильное тело, в приподнятых кверху пышных смоляных волосах блестит жемчужная шпилька, - при таком великолепии лицо уже не имеет значения. Но и оно подчеркнуто изысканно: легкий макияж, розовая помада на губах, умело подведенные веки… блеск!

- Давай закажем маринованного угря, - предложил он.

- Я не люблю китайскую кухню.

- Эта рыба особенно хороша под имбирным соусом, - уговаривал Ростовцев.