Сергей Булыга - Бессмертный огонь (Черная сага - 2)

• Название: Бессмертный огонь (Черная сага - 2)
• Автор: Сергей Булыга
• Жанр: Научная Фантастика

---

И вдруг:

- Хей! Кто со мной?! - раздался голос Хальдера.

Я вздрогнул, думал - показалось. Я оглянулся...

Нет! Вон как они все оробели - и Айгаслав, и Верослав, и воеводы, воины. Даже волхвы, и те, оцепенев, молчат.

А Хальдер:

- Хей! Я ухожу! Спешите! Хей!

Я снова повернулся к кораблю. Огонь уже добрался до верхушки мачты, огонь уже был так силён, что я не видел ни гребцов, ни Хальдера. Я слышал только крик:

- Хей! Хей!

Как будто вновь я в Руммалии, вновь мы идем на приступ, вновь перед нами Влакернская башня. И я...

Я тоже закричал:

- Хей! Хей! - и бросился к костру...

Меня схватили, повалили наземь. Я вырывался - меня били. Огонь ревел, гудел, но я огня не видел - меня лицом вдавили в землю. Айга кричал:

- Ножом его! Ножом!

Ножом кололи. Было больно...

Но эта боль меня и успокоила, и я затих. Меня еще немного подержали, а после, убедившись в том, что всё уже прошло, мне позволили подняться.

Когда я встал, корабль уже сгорел. Айга сказал:

- Питья ему!

Волхв подал мне питьё - отвар какой-то, жирный и противный. Я выпил, отошел к своим...

Да, кстати, всё уже закончилось. Нам велели возвращаться к кораблям, и мы пошли. А ярлам было сказано остаться.

У кораблей, на берегу, был пир. Сидели, поминали Хальдера. И было много чего сказано. А я молчал, я только слушал. И понял: и другие тоже видели гребцов и тоже слышали призывный крик Хальдера. Теперь только об этом все и говорили. Ну и еще все, конечно, говорили о том, а что же теперь будет с нами дальше. Конечно, в Руммалию мы уже не пойдем, ибо кому теперь вести? Ярл Айгаслав и в первый раз был против Руммалии, ну а теперь... А кто он, вообще, теперь? Он разве старший ярл? Он был старшим при Хальдере, но Хальдер мертв и меч его сгорел, а со своим мечом ярл Айгаслав ничуть не старше Верослава. И вообще, Тэнград теперь отложится, как прежде отложился Уллин. А мы чем хуже, а? Мы, глурские, до Хальдера ни разу никому не кланялись. И больше кланяться не будем. Да, может, мы уже не кланяемся. Может, наши ярлы уже отложились, может, они для того и остались на кумирне, чтобы сказать об этом Айге. А после, говорят, все они, пока что старший и пока что младшие, пошли и сели в тереме, и затворились. И вот темно уже, а они все никак не выходят. У них там Круг, по-ярльски - Ряд. В последний раз, еще при Хальдере, Ряд превратился в сечу. Троих тогда снесли в курган, четвертого скормили псам. А нынче...

Да! Я встал и повелел своим людям гасить костры и лечь в кольчугах, при мечах.

- Зачем?

- А так! Вон, посмотрите на других!

И точно: был той ночью пир, но пир какой-то странный. Все были начеку, все ждали большего.

Все ждали. А дождался только я! А было это так. Уже почти все полегли и стан затих, костры уже погасли. Здесь мы, а здесь река, в каких-то двадцати шагах от нас. Но тьма в ту ночь была такая густая, что я реки совсем не видел. И вот лежу я, щит под головой, меч под рукой, и думаю. Да нет, даже не думаю, а просто знаю, что завтра будет сеча. А может, и еще сегодня ночью. Но сеча тогда хороша, когда ты приходишь в Руммалию, а там есть Город, а в том Городе есть добыча. То есть мне только тогда хорошо, когда я знаю, кто мой враг, и что можно взять у этого врага, и как потом обо всем этом рассказать. А что здесь? Вот сейчас прибежит мой - глурский ярл из терема и закричит: "Бей!" А кого? Да он и сам пока что не решил, кого. Да и потом: ведь я не пес, чтоб мне сказал "Куси!" - и я сразу кидался и кусал. Я воин, у меня есть меч, я целовал его на верность Хальдеру и Айгаславу. Да, Хальдер уже мертв. А Айгаслав, так говорят, теперь наш враг из-за того, что дал прикончить Хальдера. Всё может быть! Но Хальдер хорошо ушел, он Айгаслава не корил, он только звал с собой всех, кто захочет. Я хотел...

Вот так я думал. И заснул. И вдруг...

Кто-то шепнул:

- Лузай!

Я встрепенулся. Открыл глаза. Но, повторяю, тогда было так сильно темно, что я не смог рассмотреть, кто же это здесь, в траве, возле меня. Хотя тот человек лежал совсем рядом со мной! Я поднял голову...

Но он сделал знак, чтобы я не шевелился. Я снова лег и ждал. Тот человек... Враг так не поступает, подумал я про него, враг сразу бы убил меня. А этот хочет говорить со мной. Пусть говорит!

И человек вновь зашептал:

- Лузай! Теперь я знаю, как тебя зовут. Мне на пиру сказали...

- Ярл!? - поразился я.

- Да, это я, - ответил Айгаслав. - Пока что ярл, - и усмехнулся.

- Зачем ты здесь?

- Ушел. Пусть пока ищут в тереме. А я... Совсем уйду!

- Куда?

- А к Хальдеру! Пойдешь со мной?

- Но Хальдер...

- Да! Сам видел, что сгорел, сам поджигал. И что с того?! Ведь он же еще звал с собой, и ты хотел идти. И я хотел. И вот я теперь ухожу. А ты? Пойдешь со мной?

Мне стало жарко. Я думал: может, это сон? Но Айгаслав сказал:

- Я всё равно уйду. Я и один найду дорогу. Вот что со мной, смотри!

И показал. Но я не рассмотрел, ведь тогда было, я уже говорил, очень темно. Тогда я попросил:

- Дай.

Айга дал. Я стал ощупывать. То были ножны от меча. Пустые...

- А меч? - спросил я.

- Меч сгорел. Сегодня, на костре.

- Меч Хальдера?!

- Да, он. А это его ножны. Они невредимы! И, значит, они приведут меня к нему! А твой корабль - лучший среди лучших. Дорога - неизведанная, дальняя. Не боязно?

- Нет. Нет!

Потом я часто спрашивал себя: зачем я это сделал? Я же даже не спросил у Айгаслава, что же у них там было в тереме, чей у них вышел верх, и вообще, о чем они там спорили...

Я только шепнул ему:

- К воде! А я сейчас их подниму. Давай!

2.

Лузая слушать - только время тратить. Кто вел корабль? Я, Айгаслав. Так что меня и слушайте. Было так. Когда мы ночью ушли из Ярлграда...

Нет, не годится. Сначала я лучше расскажу вам про руммалийцев и про Верослава. Посол, увидев раскаленный меч, вдруг прикусил губу - аж до крови - и закричал, и захрипел, и зашатался, и упал. Мы кинулись к нему, а он уже был мертв. Подали нож, разжали ему зубы. У него во рту были какие-то колючие осколки. Чурпан сказал:

- Это у них есть такие пузырьки, называются "стекло". В них они носят яд. От яда он и кончился.

Я встал, задумался. Кто-то сказал:

- Позвать бы Хальдера. Он бы...

Но я гневно прервал его:

- Он спит! - потом еще подумал и спросил: - Где остальные руммалийцы?

Пошли за остальными. Привели. Когда они увидели мертвого и почерневшего от яда посла, то очень испугались и принялись кричать, что ничего не знают и не понимают, что их посол - не их хозяин... Ну, и другое, то же самое. А я велел, чтобы их пытали. Я понимал, что это бесполезно, что его слуги и действительно глупы и ничего не знают. Но мои воины были тогда в ужасном гневе! Если посол вдруг взял да отравился, говорили они, то значит, это неспроста, значит, он что-то скрывал, что-то знал!

Слуги очень кричали - как дети. И я тогда не выдержал и повелел, чтобы их скорей свели во двор, отдали псам... И чтобы посла тоже отдали...

И так и было сделано. Тогда я повелел, чтобы все ушли, а остались только воеводы. Опять сели за стол. И вот только тогда я и сказал:

- Хальдер убит.

Мне не поверили. Но крика не было - спросили сдержанно:

- Как это были?

- А так, - сказал я. - Отравили.

- Но он же и к столу не подходил!

- А и не надо подходить. Смерть - не ленивая, она сама придет.

- На чьих ногах?

- На руммалийских.

И я им рассказал, как было дело. И объяснил, что только после уже понял, зачем это посол так домогался передать "покорный поцелуй от ярлиярла".

- О! - гневно закричали они. - О!

Но я-то видел, я ж ведь не слепой - одни поверили, другие не поверили. Чурпан поверил, Шуба не поверил. Крыж не поверил, Вавыр не поверил... Но я об этом промолчал. Встал и сказал:

- Пойдем! Он там один скучает.

И я вернулся к Хальдеру, и воевод с собой привел. Хальдер совсем уже распух, лежал, раскинув руки. Мне помогли, я посадил его к стене, прикрыл его медвежьей шкурой, чтобы ему было тепло, руки ему сложил, как надо, и в правую дал меч, а в левую рог. Рог, кстати, Шуба прихватил - он про рога и про вино никогда не забывает.

Но Хальдер не любил вино, и потому я повелел - и нам принесли его любимую настойку, на грибах. Она не то чтобы горькая и крепкая, но уж очень хмельная. Кто пьет ее с непривычки, тот видит много всякого, пугается и кричит как безумный. Но Хальдер долго приучал меня к ней, я его настойки не боюсь - мне от нее только легко становится.

А вот тогда такого не было. Я мрачен был. И зол! И пил и пил, смотрел на Хальдера, прикидывал... А после вдруг (да нет, совсем не вдруг!) я принялся рассказывать о той поре, когда был Черный Бунт.

- Вот здесь, - сказал я, - я тогда лежал. А он вон там стоял, возле окна. И Бьяр был с ним. А бунтари внизу, у самого крыльца, их было очень много. Хальдер и Бьяр стреляли в них и попадали. А я... Что я? Шесть лет тогда мне только было, совсем еще никто! Вот я и лежал под его тюфяком, и головы не поднимал. Но позже я осмелел и тоже подошел к окну, и стал подавать им стрелы. А после... Вж! И Бьяр упал, и лук его упал. А крови почти не было. Но все равно я закричал, мне было очень страшно! А Хальдер засмеялся и сказал: