Сергей Булыга - Ведьмино отродье

• Название: Ведьмино отродье
• Автор: Сергей Булыга
• Жанр: Научная Фантастика

---

Южак же самодовольно усмехнулся и сказал:

- Вот так! Учись у Лягаша. Да, кстати, меня зовут Лягаш. А тебя, я слышал, Рыжий. Правильно?

Рыжий согласно кивнул и, на всякий случай, отступил еще на один на шаг. Дом! А в нем смерть!.. Но ведь Лягаш нисколько ее не боится! И Рыжий, осмелев, осторожно шагнул обратно, к огню. Потом еще шагнул. Потом еще. Потом даже прилег, отбросил хвост в сторону и небрежно высунул язык. И это правильно! Рык, он на то и рык, чтобы не бояться смерти. Тем более, ну что это за смерть! Даже большой огонь, и тот горит не так уж и долго - Лес полыхает день, ну, самое большее, два, а после сила у огня кончается, и он, уже бледный и слабый, спускается на землю, медленно ползет к болоту и там умирает. А здесь, в костре, даже с самого начала огонь не такой уж большой. Так что очень скоро, как только этот Лягаш заснет, никто кормить его не будет, его голодные языки подергаются, подергаются, полижут голый темный воздух, ничего от него не получат - и погаснут. И сразу же наступит тьма кромешная, потому что здесь нет Луны, ведь это же не Лес, а Равнина. Луна рождается в Лесу, светит над ним и в нем же умирает, чтобы потом, опять же только там, в Лесу, родиться заново. Так она там, над Лесом, постоянно и рождается, растет, умирает и снова рождается. Лес - это угодья Луны. А здесь, на этой дикой голой земле, местный народ вовек Луны не видел. Так они и живут здесь в постоянной ночной темноте, ходят на задних лапах, пасут свинов, после ими же и кормятся - вот как они живут. И пусть так и дальше живут, какое тебе до этого дело! Твое дело вот в чем: как только этот самодовольный Лягаш заснет, так сразу же вставай и уходи отсюда, из этих гиблых, лысых мест. А уходить здесь будет просто, не заблудишься: вдоль берега, вверх по течению - на четырех конечно же, так и быстрей, так и устойчивей, - и попадаешь прямо в Лес и к Луне, туда, где ты, единст... А! Р-ра! Рыжий широко, сладко зевнул и глянул вверх, на черное небо, на первые звезды. Да, голодно, подумал он, два дня, а то, похоже, и больше он ничего не ел. Но это пустяки, не страшно, зимой порой и похуже случается. Вот только бы вырваться отсюда, поскорее уйти, дойти до Леса, а там бы он уже...

Как вдруг раздался голос Лягаша:

- Ну что, теперь ты убедился в том, что я был прав?

Рыжий сжал челюсти, насторожился. Лягаш сидел по другую сторону костра и, щурясь от яркого света, опять заговорил:

- Да, я был прав. Ты и на задних хорошо держался, да и в передних у тебя хватка цепкая. А вот теперь ты сидишь и смотришь на огонь - и ничего; тебе это уже, я вижу, совершенно не страшно, тебе вообще в этом как будто нет ничего особенного. А вот обыкновенный, то есть чистокровный дикий рык, тот бы ни за что бы здесь сейчас не усидел. Так что, получается, ты, Рыжий, не...

- Р-ра! - рявкнул Рыжий и вскочил.

- Сядь! - приказал Лягаш. - Дай мне сказать!

Рыжий смутился, сел и отвернулся. А Лягаш, тот опять заговорил:

- Вот так-то оно лучше. Не забывай, что я вдвое старше тебя и, значит, знаю много больше. Так вот, лесной народ боялся, боится и будет бояться огня. Объяснить, почему?

Рыжий молчал, нахмурился. Шерсть на загривке у него вздыбилась, когти сами собой впились в траву. Р-ра, снова это наваждение, гневно подумал он, опять он за свое! Да только зря он сегодня старается! На этот раз я не поверю ни одному его слову!

Только Лягаш понял это по-своему.

- Молчишь, - сказал он радостно. - Вот это хорошо. Это правильно! Потому что это ты потом можешь кричать себе, сколько захочешь, но сначала ты должен внимательно меня выслушать.

Сказав это, Лягаш медленно, старательно укладываясь, лег на брюхо, еще немного помолчал, пристально глядя в огонь, и только потом уже начал рассказывать:

- Давно, очень давно это случилось. Все мы тогда еще жили в шалашах, кормились чем придется, голодали. Каждую весну матери приносили большое потомство, но, правда, мало кто из этого потомства, еще из сосунков, дотягивал до осени. Ну а когда наступала зима, то тогда уже валило всех подряд - не только детей, но и взрослых. Так продолжалось много, очень много зим. Многие из нас привыкли к этому, считали, что так оно и должно быть, что уж такая у нас горькая судьба. И вот тогда, когда никто этого совершенно не ожидал... Тогда Один-Из-Нас вдруг собрал нас всех - нет, это было очень давно, он собрал всех наших предков - и так им сказал: "Довольно! Я спасу вас!"

Лягаш вдруг замолчал, сглотнул слюну и замер. Лежал, не моргая смотрел на огонь. Ночь, тьма кругом. Кругом пустая, голая земля. Здесь, на этой земле, говорят, как только наступает ночь, а ночи здесь всегда безлунные, в небе видны одни только звезды. Звезды - это тоже огонь, звезды - это искры, маленькие молнии, которые зорко смотрят на землю. Они смотрят, смотрят, смотрят... Но как только какая-нибудь из них вдруг заметит на земле чужака... А мы, рыки, на этой земле, на Равнине, и есть чужаки, и нигде нам здесь не спрятаться, здесь же голая, открытая земля... И звезды пользуются этим, звезды бросаются с неба на нас, на здешних чужаков, и убивают, и сжигают нас! Вот что о здешних местах говорят старики! Вспомнив такое, Рыжий засопел. И страх - холодный, липкий, противный - проснулся где-то там, в нутре, и заворочался, и потянулся к горлу...

А узколобый вновь заговорил; теперь уже чуть слышно, как во сне:

- Так вот, Один-Из-Нас сказал: "Довольно, я спасу вас". - "Как? удивились старики. - Ты что, собрался сразиться с Зимой и обратить ее в бегство?" - "Нет, - отвечал Один-Из-Нас, - пускай себе Зима гуляет по Равнине, а мы в своих домах поселим Лето". Все конечно же стали над ним насмехаться, а он и ухом на это не повел, он поднялся на Священную Гору и лег там, и стал ждать. И так он ждал шестнадцать дней. А на семнадцатый он наконец увидел радугу.

Лягаш вздохнул и перевел дыхание. Лежал не шевелясь... И вновь продолжил - на этот раз хрипло, торопливо:

- Да-да, действительно, Один-Из-Нас увидел радугу - и побежал по ней на небо, к Солнцу, и получил там от него огонь, принес его своим сородичам, развел Первый Костер и возгласил: "Вот вам Огонь, сын Солнца, Жизнь, Тепло!" Народ возликовал. Но, к сожалению, в тот радостный, великий, достопамятный день нашлись среди нас и такие глупцы, которые, убоявшись огня, бежали от него в Лес, забились там в глубокие темные норы, и очень скоро одичали там, и...

- Ложь! - крикнул Рыжий. - Ложь! Это не мы бежали от Судьбы, а вы!

- Мы, что ли?!

- Да!

- Ха-ха!

- Не смейся! Вы! Бежали из Леса, забились в птичьи гнезда, одичали!

- Так что же по...

- Молчи! Не смей! - Рыжий вскочил и закричал совсем уже без удержу: Да, вы хитрее нас, вас больше! Да, ваша огненная смерть приходит и сжигает нас! Но все равно вам нас не одолеть! С нами Луна! Свет от нее - только для нас, над Лесом, а вам ее никогда не увидеть! Вы... Вы...

- Что?! - и Лягаш вскочил. - Луна? Только для вас? А это что?! - и он кивнул на небо.

Рыжий, почувствовав недоброе, с опаской глянул вверх...

Р-ра! Р-ра! Луна, дарительница жизни, Луна, рожденная в Лесу только для Леса... теперь, как ни в чем не бывало, совершенно точно так же светила и над Равниной. Да что же это такое получается? Ведь говорили, что она живет только в Лесу, только для рыков, и только к ним, своим любимым избранникам, она и приходит на помощь... А что теперь? Чем теперь они, рыки, лучше южаков? И где тогда ее, Луны, Убежище? Почему бы ему не быть здесь, на Равнине? И если это так, тогда... Рыжий стоял возле костра, смотрел по сторонам... и ничего не чувствовал - ни боли, ни обиды. Да и действительно, какая уж тут боль, когда все умерло. Когда все вокруг ложь... Рыжий медленно лег на брюхо и зажмурился. Костер потрескивал. Лягаш молчал. А Рыжий...

Думал: вот и все. Все, что у него раньше было, умерло, ничего у него не осталось. Пять лет он жил в Лесу... Нет, даже не в Лесу, а так - тот мир, который был ему раньше известен, это даже не весь Лес, а только его маленький кусочек. Он же видел только свой поселок, охотничьи угодья племени, пограничный ручей... через который они иногда ходили набегом на соседей - на Корноухих или на Седых. А дальше, как он знал, были еще и другие какие-то племена и другие поселки. И все это был Лес. Лес - это угодья Луны. Да, и еще говорили, что где-то там, за краем Леса, есть Равнина, но это уже там, в далекой и безлунной дикой стороне, там, где живут враги. Враги - и все. И ты кивал, да, соглашался, там враги, но что тебе до этого, то есть до тех врагов, они же так немыслимо далеко!..

И вдруг все стало наоборот: вот она здесь, перед тобой, эта Равнина, теперь куда ни посмотри, куда ни побеги, везде только она и она. И над нею Луна - точно такая же, как и над Лесом. А вот где теперь сам он, этот Лес, того и не представить, так он теперь от него далеко. Так как же теперь быть?! Рыжий тяжело вздохнул и открыл глаза.

Лягаш, смотревший прямо на него, опять заговорил:

- Да, это верно: мир, в котором мы живем, очень велик. Но что в этом плохого? И что плохого в том, что твоя разлюбезная Луна светит везде, то есть не только над Лесом, но и над Равниной? И вообще над всей Землей, которая, кстати, неизмеримо больше и Леса и Равнины вместе взятых. И разве это унизительно - быть южаком? Вот твой отец... Да, твой родной отец! Ты слышишь меня, Рыжий?