Джейн Лавик-Гудолл - Невинные убийцы

• Название: Невинные убийцы
• Автор: Джейн Лавик-Гудолл
• Издательство: «Мир»
• Жанр: Биология
• Год: 1981

Сборник, составленный из издававшихся ранее научно-популярных произведений известных ученых-этологов и писателей Фарли Моуэта (Канада), Джейн и Гуго ван Лавик-Гудолл (Англия) и Конрада Лоренца (Австрия), посвященных проблеме поведения животных и их взаимоотношению с человеком.

---

Этот случай напомнил мне другой — когда Лакомку, всего шести месяцев от роду, укусила ручная мунго. Мы были приглашены на чашку чая к друзьям, и Джейн села на диван, держа Лакомку на коленях. В тот самый момент, когда хозяйка подсела к к ним, мунго подскочила, цапнула Лакомку за ногу и скрылась под диваном. Лакомка не успел ее заметить и был в полной уверенности, что его укусила дама, опустившаяся рядом на диван. Он начинал реветь, как только она пыталась подойти ближе, и это продолжалась весь вечер, до конца нашего визита.

Когда Ясон и Яшма попривыкли к нашим машинам, мы стали следовать за ними в дальние походы и постепенно определили размеры их гнездового участка и охотничьих угодий, а также выяснили, в каких они отношениях с другими шакалами, живущими по соседству. Насколько мы могли определить, они охотились на площади примерно в два с половиной квадратных километра, хотя многие обыкновенные шакалы, как мы увидим позже, владеют гораздо более обширными охотничьими угодьями. Поведение Ясона и Яшмы при встрече с другими обыкновенными шакалами в своих охотничьих угодьях не было стереотипным: иногда они прогоняли нарушителей, порой не обращали на них внимания, а подчас встречали их совсем по-дружески. Эти различия в поведении можно объяснить только после длительных наблюдений, но мы подозреваем, что некоторые из этих «чужаков» были родственниками. Иногда Ясон приветствовал кого-нибудь одного из пары, а Яшма не обращала внимания на обоих — очевидно, один из них был однопометником Ясона. В других случаях и Ясон и Яшма приветствовали одного из «нарушителей» — возможно, это был кто-то из их детенышей, ставших взрослыми.

Но даже если некоторые из соседних шакалов и были родственниками Ясона, они почти никогда не проникали в глубь его гнездового участка. Когда львы и гиены убивали добычу в охотничьих угодьях Ясона, то, как правило, ее остатками не кормился никто, кроме семейства Ясона. А в тех редких случаях, когда к ним жаловали один-два непрошеных гостя, из-за пищи завязывались горячие баталии. Точно так же и Ясон с Яшмой избегали добычи, убитой на гнездовом участке соседей. Но, судя по всему, гнездовые участки кое-где перекрывались, и если добыча оказывалась в таких местах, около нее могло появиться две пары шакалов. Однажды мы видели у добычи, находившейся приблизительно на стыке трех участков, Ясона и Яшму вместе с двумя соседними парами. Иногда Ясон и Яшма встречали чужих шакалов мирно; порой начинались препирательства и короткие схватки. Это зависело от того, какие именно соседи пожаловали к добыче.

Гнездовой участок шакала отличается от его территории. Территория — это относительно небольшое пространство, на котором шакал ухаживает за своей самкой и воспитывает щенков. Территория Ясона, насколько мне удалось определить, представляла собой узкую полоску на равнине примерно с километр длиной и около ста пятидесяти метров шириной. Я всего один раз видел, как чужой шакал проник на эту территорию, и Ясон с Яшмой яростно преследовали его, пока он не унес ноги подобру-поздорову.

Очень часто, когда Ясон или Яшма отправлялись на охоту, они некоторое время бежали рысцой вдоль одной из границ своей территории и примерно раз в минуту отмечали границу мочой. У обыкновенных шакалов и самец, и самка «поднимают ножку», только самка еще приседает, так что лапу она отрывает от земли всего на несколько сантиметров. Отметившись, оба — и Ясон, и Яшма — делали еще несколько «отбрасывающих» движений задними лапами, распространяя запах подальше. Иногда шакалы отмечали участки травы пометом, аккуратно располагая его поверх травинок. У шакалов имеются две пахучие преанальные железы и, очевидно, запах из них добавляется к запаху помета, подкрепляя «удостоверение личности» хозяина.

Норы, в которых обыкновенные шакалы выращивают щенков, конечно, находятся в самом центре такой тщательно отмеченной территории. Видимо, и «концерты» завываний, которые они порой закатывают, тоже происходят внутри территории. Во время такой церемонии все члены семьи, за исключением малышей двух-трехнедельного возраста, поднимают носы к небу и заливаются тонким пронзительным воем. Воют они, как правило, не в унисон, а постепенно, по одному присоединяясь к общему хору.

Когда вой одного семейства замирает, мелодию может подхватить соседнее семейство, и она разносится во все стороны, иногда на многие километры. В кратере подобные концерты происходили чаще всего по вечерам и на рассвете, а иногда и среди ночи. Вполне возможно, что эта церемония служит дополнительным заявлением прав на территорию, как утренние концерты гиббонов или территориальные песни птиц.

Когда мы прибыли в кратер (это было в январе), только что начались сильные дожди, и постоянные ливни поддерживали везде свежий, сочный травяной покров — обильную пищу травоядных. Мы ехали среди пасущихся гну, и повсюду встречались отяжелевшие перед отелом самки. Период размножения у гну наступил примерно через две недели после начала наших наблюдений за Ясоном и Яшмой. Однажды, уже повстречав множество совсем крохотных телят, неуверенно ковылявших на черных мокрых ножках, мы увидели молодую самку гну, которая вот-вот должна была отелиться. Она лежала на земле, и мы, подъехав, заметили, что брюшные мышцы у нее сильно сокращаются. Никогда еще мне не приходилось наблюдать более благополучного, быстрого и комичного разрешения от бремени; только потом я сообразил, что это, во всей вероятности, были ее первые роды. Когда теленок, высунувший головку из поблескивающего прозрачного мешка, шлепнулся на землю, его мать подскочила, словно подброшенная пружиной, извернулась в воздухе и грохнулась перед новорожденным детищем прямо «на колени». Мне вряд ли приходилось видеть животное, до такой степени потрясенное — у нее просто глаза на лоб вылезли. Когда теленок задвигался, мать отскочила и снова упала «на колени», не сводя вытаращенных глаз с маленького существа, откуда ни возьмись свалившегося у нее за спиной. Мы даже испугались, что она может бросить своего детеныша: каждый раз, когда он тянулся к ней, она в ужасе отскакивала. После получасовых тщетных попыток добраться до ее вымени теленок наконец начал сосать.

Нередко и опытная мать не дает новорожденному сосать в первые минуты после рождения. Раз за разом отодвигаясь от теленка, она заставляет его перемещаться — чем больше он двигается, тем быстрее обретает устойчивость на еще нетвердых ножках и тем больше у него шансов уберечься от хищников. Это настолько эффективный метод, что уже минут через десять после появления на свет теленок может довольно быстро бежать за матерью. Иногда к ним подходит другая антилопа и толкает лбом теленка, так что тот валится с ног, а когда он пытается подняться, снова сбивает его с ног, пока наконец мать с детенышем не обратятся в бегство. Один раз мы с Джейн видели, как целая группа гну гоняла новорожденного теленка — ноги у него подворачивались и расползались во все стороны, и, тем не менее, он ухитрялся удерживаться на них. С виду все это смахивает на жестокость, но, возможно, помогает сократить период полной беспомощности теленка.

Еще один защитный механизм природы заключается в том, что огромное большинство самок гну (как, впрочем, и других стадных животных) производят на свет телят приблизительно в одно и то же время. А это значит, что хищники быстро пресыщаются и оставляют телят в покое.

Как раз в начале периода размножения я следовал на машине за Ясоном, отправившимся в очередную охотничью вылазку, и был очень удивлен, когда увидел, как он подскочил к новорожденному гну, лежавшему возле матери, и схватил его за ногу. Мать мгновенно вскочила и, опустив голову, бросилась на Ясона. Шакал больше не делал попыток напасть на теленка, но все это меня озадачило: Ясон был бесспорно храбрым шакалом, но ведь даже ему не могло взбрести в голову охотиться на теленка гну, по крайней мере в три раза тяжелее его самого, да еще лежащего рядом с матерью. Вообразите нашу лисицу, нападающую на теленка, который стоит рядом с матерью, — разница только в том, что самка гну куда подвижнее коровы.

Через два дня я стал догадываться о возможной причине столь странного поведения Ясона. В этот день Ясон и Яшма отправились на охоту вместе — в первый раз после появления на свет щенков. Я уже говорил, что обыкновенный шакал, как правило, одинокий охотник. Пробежав немного рысью среди пасущихся гну, Ясон внезапно остановился, принюхался и — бок о бок с Яшмой — стал уверенно двигаться в сторону самки с крохотным теленком. Когда мать повернулась и, опустив рога, пугнула их, Ясон и Яшма отбежали, но тут же вернулись и потрусили за уходящей матерью с теленком. И полчаса спустя шакалы все еще следовали по пятам за этой парой, чем вызывали у меня все большее недоумение.

Вдруг самка гну забеспокоилась, легла, и у нее вышел послед. Значит, теленок, хотя он и успел обсохнуть, родился всего несколько часов назад. Ясон и Яшма знали — очевидно, по запаху, — что плацента еще не вышла, и их терпение было наконец вознаграждено.