Фрэнк Герберт - Белая чума

• Название: Белая чума
• Автор: Фрэнк Герберт
• Издательство: Сигма-пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-85949-052-6

Жажда власти, стремление попасть во Власть есть в каждом человеке. Желание диктовать другим, как себя вести, делит общество на Правителей и Подданных. Все формы правления во все времена приводили к социальной интеграции. Словно в глубинах нашего сознания сидит ужасная пластичная матрица, готовая воссоздавать себя по примитивным образцам.

Главный герой романа, молекулярный биолог, семью которого зверски убили, конструирует и создает новую и очень заразную язву, которая убивает избирательно.

---

– Ну, хватит! Я тебя отпускаю! – в голосе Херити слышались истерические нотки. Он поймал другую руку и держал обе руки мальчика, который пытался вырваться.

– Хватит, парень! Я тебе ничего не сделаю.

Отец Майкл уселся и спросил:

– В чем дело?

Голос священника, казалось, подействовал на мальчика. Он медленно затих, и хотя глаза его продолжали с ненавистью глядеть на Херити, оружие выпало из его руки, а Херити оттолкнул его в сторону, отпустив руки. Мальчик встал и попятился.

Странным образом протрезвевший Херити поднял оружие. Он осмотрел его так, как будто никогда не видел подобную вещь прежде, и потрогал свой воротник в том месте, куда пришелся удар. Затем он взглянул на мальчика и тоном искреннего раскаяния сказал:

– Прости, парень. У меня не было права вторгаться в твое горе.

– Что произошло? – спросил отец Майкл.

Херити бросил ему консервный нож, а отец Майкл поднял его к самым глазам, чтобы разглядеть.

– Держите это у себя, священник, – сказал Херити. – Ваш маленький сорванец пытался испробовать его на моем горле. – Херити начал смеяться. – Он больше мужчина, чем вы, святой отец, хотя он едва достает вам до пояса подбородком. Но если он попытается сделать это еще раз, я сломаю его, как лучину для растопки.

Мальчик подошел к отцу Майклу и сел рядом с ним, продолжая опасливо наблюдать за Херити.

– Разве я не говорил тебе, что насилием ничего не добьешься? – спросил отец Майкл. – Посмотри на Джозефа, он человек насилия, и спроси себя, хочешь ли ты стать похожим на него?

Мальчик подтянул колени и уткнулся в них лицом. Его плечи вздрагивали, хотя никакого звука не было слышно.

Наблюдая за всеми остальными, Джон почувствовал прилив необъяснимой злобы. Что за неудачники эти люди! Мальчик не смог даже убить как надо. У него были все возможности для этого, и он упустил их.

Отец Майкл положил руку на плечо мальчика.

– Страшно холодно, – сказал он. – Мы будем разводить огонь?

– Не пытайтесь быть большим глупцом, чем вы есть на самом деле, – сказал Херити. – Прижмитесь друг к другу со своим сорванцом и держите его подальше от неприятностей. Мы остаемся здесь на ночь.

29

Ирландцы – это безобидный народ, который всегда был так дружелюбен к англичанам.

Преподобный Беде

Адриан Пирд стоял у окна кабинета Доэни в Королевской больнице. Был ранний вечер холодного и пасмурного дня, и серое небо сливалось с бастионами Килмейнхема, видневшимися справа. Окно выходило на Инчикор-роуд, за которой виднелся ручей Камек-крик и обгорелые развалины заправочной станции. Он слышал, как Доэни пошевелился в кресле у стола, но не обернулся.

– Почему они послали тебя? – спросил Доэни. В его голосе слышалось напряжение.

– Потому что они знали, что ты меня выслушаешь.

– Он собирался убить меня, говорю тебе! У него на столе лежал пистолет, и он поигрывал им, как он это обычно делает. Ты это видел.

– Никто из нас не сомневается в твоих словах. Фин. Дело не в этом.

– Так в чем же?

– Никто не может так хорошо держать под контролем Пляжных Мальчиков, как Кевин.

– Значит, мы будем просто тупо сидеть и смотреть, как он угрожает нашим ученым и убивает любого, кого ему только…

– Нет, Фин! Это вовсе не так.

Пирд повернулся спиной к окну. Картина там вызывала уныние, развалины заправочной станции напоминали о массовых волнениях, которые прокатились здесь, пока армия и Финн Садал не установили снова подобие порядка.

Доэни сидел, положив локти на стол, сжав кулаки и уперев в них подбородок. Он выглядел близким к взрыву.

– Ты должен перестать угрожать Кевину О'Доннелу, – сказал Пирд. – Это указание, которое мне велели передать. Армия не хочет, чтобы у нас были внутренние распри. Что касается Кевина, то они убрали его и предупредили, чтобы он оставил лабораторию в покое. Она вне его компетенции.

– Если в его безумную голову не придет мысль убить нас всех, пока мы спим!

– Ему сказали, что армия расстреляет его, если он не подчинится.

– То же самое касается и меня?

– Мне очень жаль, Фин.

– Он не будет пытаться помешать нашим контактам с хаддерсфилдскими людьми?

– Его предупредили не делать этого.

– Но они, конечно, будут продолжать подслушивать.

– Конечно.

– И передавать все это Кевину?

– У него есть друзья в армии.

– Похоже на то.

– Ну что ж, это все, Фин. Ты подчинишься?

– Конечно, я же не молодой идиот!

– Хорошо.

Доэни опустил руки и разжал кулаки.

– Как дела у Кети и Броудера?

– Все идет как ожидалось. Она все плачет и требует священника, чтобы он обвенчал их.

– Ну так достань ей священника.

– Это не так просто, как кажется. Фин.

– Да… да, я знаю, – Доэни покивал головой. – Это было нехорошее дело, этот Мейнут.

– Один человек, про которого я знал наверняка, что он священник, отрицал это, глядя мне в глаза, – сказал Пирд. – Двое, которые все еще носят воротнички, отказались, когда я сказал им, что мы хотим от них. Они не доверяют никому из правительства, Фин.

– Нам суждено пекло, как они говорят.

– Я пытался найти отца Майкла Фланнери, – сказал Пирд. – Мне сказали, что он может…

– Фланнери занят, и с ним нет контакта.

– Ты знаешь, где он?

– В некотором смысле, знаю.

– Ты не можешь передать ему сообщение и спросить…

– Я сделаю, что смогу, однако ты продолжай искать.

Пирд вздохнул.

– Я лучше спущусь на перекресток. Полагают, что конвой в Киллалу отбудет вовремя.

– Это никогда не случается.

– Именно теперь я не могу винить их за задержки. Чем темнее, тем лучше, я бы сказал.

– Мне сообщили, что дорога Н-семь безопасна, – сказал Доэни.

Пирд пожал плечами.

– Я все равно считаю, что мы должны перевезти барокамеру и этих двоих в Дублин.

– Никогда, если Кевин О'Доннел будет за углом.

– Ну что ж, в том, что ты говоришь, что-то есть. Фин.

– Ты передал пистолет Броудеру, как я тебе сказал?

– Да, но ему это не понравилось, и, я думаю, Кети устроит из-за этого сцену.

– Он довольно маленький.

– Военные предостерегли его, Фин. Можешь положиться на это.

– Там, где сумасшедший, нельзя положиться ни на что, кроме неожиданностей. – Доэни отодвинул кресло и встал. – Лично я собираюсь ходить только вооруженным и с охраной. Советую тебе сделать то же самое, Адриан.

– Он не приедет в Киллалу. Они обещали.

– Конечно, они обещали также, что найдут всех незараженных женщин и защитят их! Ты ведь слышал это, не так ли? В шахте Маунтмеллик мертвы все до единой!

– Что случилось?

– Один заразный мужчина. Они его, конечно, убили, но было уже слишком поздно.

– Я возвращаюсь в Лабораторию, – сказал Пирд. – Как там дела?

– Пока еще просвета нет, но этого можно ожидать. Ты получишь данные наших последних результатов, когда вернешься в Киллалу. Дай мне знать свое мнение о них.

– Обязательно. Проклятье! Как бы я хотел, чтобы можно было ездить в Хаддерсфилд и обратно!

– Заградительный Отряд не позволит этого. Я спрашивал.

– Я знаю, но это выглядит преступно. Кого мы можем заразить? У них полно чумы, как и у нас.

– Даже больше.

– Открытое исследование – это единственная надежда, которая есть у мира, – сказал Пирд.

– Единственная надежда, которая осталась у Ирландии, – сказал Доэни. – Не забывай это. Но если янки или русские найдут решение первыми, то они все равно могут стереть нас с лица земли. Все во имя стерилизации, ты понимаешь?

– В Хаддерсфилде мирятся с этим?

– А почему же мы так откровенны друг с другом, Адриан? Они ведь все еще остаются англичанами.

– А мы остаемся ирландцами, – сказал Пирд.

Его хрупкая фигура стала сотрясаться от визгливого смеха. Доэни подумал, что это особенно неприятный смех.

30

Право на свободу слова и печати включает в себя не только право выражать мнение устно или письменно, но и право распространять, право получать, право читать… и свободу исследования, свободу мысли, и свободу учить…

Верховный Суд Соединенных Штатов (дело «Гризволд против штата Коннектикут»)

Доктор Дадли Викомб-Финч знал, что думали его сотрудники о кабинете, который он себе выбрал, слишком маленький для директора самого важного Английского Исследовательского Центра, слишком тесный и находится слишком далеко от центра событий, происходящих здесь, в Хаддерсфилде.

В те дни, когда Хаддерсфилд был занят физическими науками, это был кабинет ассистента, находящийся на первом этаже. Здание располагалось у периметра окруженной оградой территории. Оно представляло собой трехэтажное бетонное строение, не обвитое плющом и мало чем примечательное. У Викомб-Финча был и другой кабинет для «официальных случаев» в административном здании. Это было просторное, облицованное дубом помещение с толстыми коврами и барьером из секретарей в расположенных рядом приемных, однако эта маленькая комнатушка с примыкающей к ней лабораторией была тем местом, где его можно было застать большую часть времени – именно здесь, в замкнутом помещении без окон, со стенами, покрытыми книжными полками, и единственной дверью, ведущей в лабораторию. Стол был таким маленьким, что он легко мог достать до дальнего угла любой рукой. Единственное кресло было вращающимся и удобным, с высокой спинкой. Здесь же он держал свой радиоприемник, а также аппаратуру и электронное оборудование.