Кристофер Прист - В перигелии

• Название: В перигелии
• Автор: Кристофер Прист
• Жанр: Научная Фантастика

---

– Хорошо, хорошо, – перебил Фаррелл, – ваша взяла.

Лучесиловая пушка или лазер, как ее чаще всего называли, обеспечивал движение только в одном направлении. Именно в том, куда направлен луч и никуда больше. Смещался луч, смещался в космосе и корабль. Лазер делал с суб-атомной энергией то же самое, что лазер со светом. Узкий луч энергии прокладывался в космосе в любом желаемом направлении и столько кораблей, сколько было необходимо, могли гоняться в нем туда и обратно, не неся на борту топливо. Различие между космическим кораблем с ракетным двигателем и работающим на лучесиловом лазере было аналогично отличию паровоза от электролокомотива. Обычно лучесиловые станции обслуживали регулярные коммерческие рейсы между планетами и спутниками, но из-за непрерывно меняющегося взаиморасположения планет лучи направлялись со специальных искусственных спутников небесных тел, входивших в транспортную систему. Специальное оборудование этих спутников следило за взаимоперемещениями небесных тел, обеспечивая навигацию.

Но прежде чем проложить луч, необходимо построить принимающую станцию. Поэтому обычные ракетные корабли по-прежнему бороздили космос, раздвигая границы освоенного пространства, и только по проложенным ими трассам могли затем двигаться эти космические "трамваи".

– А что вы собираетесь соорудить в качестве принимающей станции? – спросил Фаррелл. – Не станете же вы уверять меня, что уже построили ее.

Джервис и его инженеры рассмеялись.

– Она нам не нужна. Мы просто направим луч на Солнце…

Были и другие недостатки, такие, о которых Фарреллу даже не хотелось думать. Прежде всего, они не могут направить луч на вражеский космический корабль. Сделай они это, и луч тут же будет обнаружен. И дело не только в этом, добавил Джевирс; если ядерные запалы внутри водородных бомб подвергнутся действию неэкранизируемого луча дольше нескольких секунд, то они детонируют.

Таким образом, хотя луч может быть направлен с точностью острия булавки, тот, на котором поедет Фаррелл, будет вести его умышленно мимо цели.

Еще одна сложность заключалась в том, что если он будет вынужден покинуть луч, то это возможно, но заряда его аккумуляторов хватит лишь на несколько минут.

– Это, – мрачно поделился мыслями Фаррелл, – превратит мой воздушный бой в игру в одни ворота.

Едва покинув лучесиловой спутник на околоземной орбите, Фаррелл почувствовал себя лучше. Несмотря на некоторое чувство неудовлетворенности после общения с Джевирсом и его техническими специалистами, он вынужден был признать, что «Беззаконный» был настоящей мечтой. Ощущение неуклонно подталкивавшего корабль ускорения было приятным и хотя корабль мог совершенно безопасно лететь под управлением автомата, Фаррелл несколько часов провел за пультом, просто смакуя прикосновение к рычагам управления.

Все дальше от Земли…

Фаррелл, словно зачарованный, не отрывал взгляд от экрана заднего сканирования, следя за уменьшением размеров блестящего шара по имени Земля. Как бы ни приближался он к Солнцу, Земля все время оставалась яркой звездой в зените за кормой.

Падение на Солнце…

В тот раз Фаррелл тоже падал на Солнце, сидя внутри того, что осталось от его несчастного корабля. Тогда это были пятнадцать часов боли и страха.

3

Спустя три дня после отправления с Земли он поменял полярность силового луча и начал долгое торможение. Он занялся этим рано, чтобы достичь приемлемой для маневра скорости до того, как достигнет точки, о которой думал теперь, как о зоне боевых действий. Кроме того, у него не было четкого представления о влиянии притяжения Солнца на скорость корабля.

Джервис говорил, что ядерные устройства и охранявший их космический корабль находятся на околосолнечной орбите, удаленной от светила примерно на сто миллионов километров или почти на краю диска, очерчиваемого орбитой Венеры. Удовольствие от солнечной радиации на таком расстоянии от светила даже в хорошо охлаждаемом космическом корабле не должно быть особенно приятным.

Оказавшись в одиночестве, Фаррелл снова стал думать о случившейся аварии. Холодильное оборудование «Беззаконного» уже работало на полную мощность, но температура медленно поднималась. Поверхность последнего слоя наружной обшивки нагрелась до 250 С. Точка плавления ее материала составляла 600 С.

Он закрыл глаза и расслабился, лежа в койке компенсации перегрузок торможения.

Хоукинс принес ему эрзац-кофе. Всех на борту корабля раздражала близость к этой затянутой вечной облачностью планете, маячившей перед сканерами правого борта. В жилом отсеке не прекращались мрачные шутки. Один этот жизнерадостный ублюдок Фаррелл, говорили между собой члены экипажа, не выказывает признаков нервозности, ведет корабль, да и все. Хорошо, думал Фаррелл, что они не ощущают холодного пота, которым пропитался бандажный пояс, или вкуса слюны у меня во рту. Затем корабль взорвался и Хоукинса швырнуло на него с оторванной на тазобедренном суставе ногой. Его кровь была повсюду. Каким-то образом капсула управления не разгерметизировалась и осталась в исправном состоянии ее крохотная охлаждающая система. Все смолкло. О, Боже, поскорее бы. Корабль стал медленно падать…божьей милостью не на Венеру, а на прародителя всех планет, Солнце. На лице Хоукинса появилась странная улыбка бескровных губ, перекошенных болью. Чем можно было помочь этому несчастному борову? Только многословными и бесполезными извинениями перед тем, как вышибить ему мозги из пистолета, для подобных случаев и предусмотренного. Болезненная ухмылка так и осталась на его лице, и отвернуться от нее в тесноте капсулы было некуда. Падение ускорялось и ускорялось, температура стала подниматься, охлаждающая система начала издавать свистящий шум, что наверняка означало ее скорый выход из строя. Какую самую высокую температуру может выдержать человек? – подумал Фаррелл и его вырвало на собственные колени и ухмылявшееся лицо Хоукинса. Датчик на переборке окрасился в красный цвет, полученная им доза гамма-излучения должно быть неимоверно высока. В соответствии с пунктом 214 правил он должен был доложить о необходимости госпитализации на ближайшей медицинской базе, оборудованной в соответствии с кодом… он сорвал датчик со стены и ударил его корпусом по приборной панели, поранив при этом руку. Кровь капала с нее на несчастного Хоукинса, который только улыбался. К четырнадцатому часу падения Фаррелл перестал видеть, пальцы потеряли чувствительность. Только слух еще служил ему в той убийственной жаре и смертельной тишине. Хлопья слюны запеклись на губах, испражнения покидали его тело, безостановочно заполняя пространство форменного скафандра. Дуло пистолета было у него во рту, палец лежал на спусковом крючке, нога уперлась во что-то мягкое, возможно часть ноги Хоукинса, когда он услыхал скрежет металла о металл и ощутил резкую остановку и крен капсулы. Его швырнуло вправо, он ударился головой о переборку и подумал, что умер. Кто-то схватил его и он ощутил горячий металл на коже в том месте, где к ней прикоснулся вакуумный скафандр. Все вокруг наполнилось воем.

Фаррелл открыл глаза внутри спасательного корабля, рядом лежал космонавт по имени Джерри Тречи, погибший от чрезмерного теплового облучения…

Фаррелл в самом деле открыл глаза и обнаружил, что потеет.

На шестой день Фаррелл катился под действием притяжения Солнца, используя луч торможения для управления и контроля скорости. Он пересек орбиту Венеры в плоскости эклиптики с инстинктивным облегчением космонавта, которому посчастливилось оказаться за миллионы километров от этой планеты, видимой как светлый полумесяц, яркость которого уступала лишь сиянию солнца.

Что же такое Венера? – задавал он себе вопрос. Было за рассказами о ней одно лишь суеверие? Населена ли она, в чем уверены многие люди и большинство космонавтов? Если да, то любая разумная форма жизни может существовать на ней только в домах или пещерах глубоко под землей; либо она должна была возникнуть на бедных кислородом равнинах, где бушуют углекислотные ветры, скорость которых достигает пятисот километров в час, а температура поверхности планеты нагрета до сотни градусов.

Возможно все пропавшие на ней люди и корабли просто попали в аварию. Однако до сих пор ходят разговоры об организации седьмой экспедиции.

Взрыв его собственного корабля оставил без ответа многие вопросы.

Но сейчас Фаррелла заботило только Солнце.

Он целиком сосредоточился на том, что давал носовой сканер. Несмотря на установку диафрагмы в положение почти полного отсутствия входного отверстия, раскаленный до бела диск Солнца занимал все поле зрения и все мысли Фаррелла. Самый верхний слой наружного покрытия корпуса уже испарился, температура второго приближалась к 600 С.

Судя по навигационному счислению, местоположение цели его путешествия должно находиться где-то здесь. Сам Фаррелл мало что мог предпринять. Его сканеры должны уловить любое присутствие металла, поэтому пялить все время глаза на экран было не только бесполезно, но еще и утомительно.