Джеральд Даррелл - Филе из палтуса (с иллюстрациями)

• Название: Филе из палтуса (с иллюстрациями)
• Автор: Джеральд Даррелл
• Жанр: Природа и животные

В этой книге известный английский писатель и биолог Джеральд Даррелл рассказывает о встречах с очень интересными, а порой и очень странными людьми.

---

– У бедя опять кровь носом пошла, – пробурчал я сквозь окровавленный носовой платок.

С зажатым между ног медвежонком и стекающей по лицу кровью я даже на Кингз-роуд являл собой не совсем обычное зрелище. Вокруг меня собралась небольшая толпа.

– Оставь медвежонка рядом в кондитерской и попроси ихпередать его Питеру, – прошипела жена. – Не стоять же тебе тут в таком виде.

Поначалу толпа молча переваривала жутковатое зрелище. Но вот к ней присоединилась еще одна любопытствующая особа.

– Что тут происходит? – осведомилась она, адресуя свой вопрос всему миру.

– Его укусил этот игрушечный медведь, – ответил один мужчина, и толпа громко расхохоталась.

Я юркнул в кондитерскую, оставил там медвежонка и подбежал, запыхавшись, к такси.

– Напрасно ты так носишься, – заметила жена, когда машина тронулась с места. – Тебе предписан покой.

– О какоб покое божет идти речь? – огрызнулся я. – Когда бой нос кровоточит, а руки заняты огробныб бедвежонкоб?

– Откинь назад голову и расслабься, – постаралась успокоить меня жена.

«Расслабиться, – подумал я, – вот именно». Впереди у меня три чудесные недели, меня будут обслуживать чуткие медицинские сестры, и все решения, какие придется принимать, сведутся к пожеланиям, чего я хотел бы съесть на завтрак и какой температуры должна быть вода в ванне. Расслабиться, конечно же. Полный мир и покой. Твердо настроенный отдыхать прибыл я в Абботсфорд.

Не успел я толком осмотреться (заметил только, что обстановка и декор моей комнаты напоминают дешевые гостиницы двадцатых годов и что сестры весьма хорошенькие), как меня облекли, так сказать, в золотой кокон из разных снадобий, и на сутки я погрузился в сладостную спячку, лишь изредка поворачиваясь с одного бока на другой. Проснувшись бодрый и живой, как белка, я принялся обозревать окружающий меня новый мир. Пришел к выводу, что мое первое впечатление от сестер не было ошибочным. Каждая по-своему, они были очень привлекательны. Казалось, меня окружают участницы конкурса на звание «Мисс Вселенная».

Днем дежурили – мисс Лорейн, шведская блондинка, цвет глаз которой менялся, точно поверхность фьорда в солнечных лучах; Зинэ, наполовину немка, наполовину англичанка, с оранжевыми волосами и совершенно круглыми, вечно удивленными голубыми глазами; Нелли – очаровашка из Басутоленда, отлитая из молочного шоколада, с круглым носиком, напоминающим коричневую шляпку молодого белого гриба. Ночную смену составляли – Брида, заботливая коротышка с волосами медового цвета, и Пимми (происхождение этого прозвища одному Богу известно), без сомнения, самая симпатичная из них, высокая, стройная, похожая на фею, с огромными зеленоватыми глазами цвета весеннего горного ручья. Все сестры были молоды и жизнерадостны, напоминая своей веселостью и стремлением доставить пациентам удовольствие милых щенят. Надзирали за резвушками две старшие сестры, обе француженки, с акцентом, какой был бы у Мориса Шевалье, если бы он учился в Оксфорде и несколько лет проработал на Би-би-си. Звали их сестра Луиза и сестра Рене, наблюдать их французскую категоричность в поступках и слушать энергичную речь было одно удовольствие.

На второй день я, все еще малость сонный, отчасти по нужде, отчасти из желания сменить обстановку, направился по коридору в сортир. Дойдя до цели, присел, погружаясь в глубокое раздумье, и вдруг мое внимание привлекло пятно крови на полу. «Ишь ты, – тупо сообразил я, как и следовало человеку, оглушенному наркотическими средствами, – кто-то порезался… до крови. Брился, что ли? Здесь в уборной? Маловероятно». В эту минуту к первому пятну присоединилось второе, и до меня вдруг дошло, что эта кровь – опять из моего носа. Пока я осмысливал этот факт, кровотечение усилилось. Прижав к лицу несколько метров туалетной бумаги, я поспешил обратно в свою комнату и нажал кнопку звонка. Кровотечение было таким сильным, что сменившее туалетную бумагу бумажное полотенце тотчас промокло насквозь.

Мой сигнал бедствия возымел действие – дверь распахнулась, и появилась шоколадка Нелли, одетая в пальто. Она явно только что сдала дежурство.

– Господи, – выпалила Нелли, впитывая округлившимися глазами кровавое зрелище. – Господи, вы истекаете кровью.

– Мне тоже так кажется, – отозвался я. – Ты не могла бы помочь мне, милая Нелли?

– Погодите… только не двигайтесь, – распорядилась Нелли и выбежала в коридор. Вскоре она вернулась, и лицо ее выражало крайнее отчаяние. – Я не могу найти их. Не могу найти.

– Что ты не можешь найти?

– Ключи, ключи, – простонала Нелли.

«Видимо, речь идет о ключах от какого-то шкафа, где хранятся кровоостанавливающие снадобья», – сказал я себе.

– Ничего, – попытался я утешить ее, – может быть, найдется что-нибудь еще?

– Нет-нет, – ответила Нелли, – только ключи, чтобы приложить вам к спине.

Ее слова сильно поколебали мою веру в будущее европейской медицины в Африке. На шум явились Лорейн и Зинэ.

– У вас идет кровь носом, – удивленно заметила Зинэ.

– Ага, – подтвердил я.

– Я не могу найти ключи, Зинэ, – не унималась Нелли. – Ты не видела их, Лорейн?

– Ключи? Нет, не видела, – ответила Лорейн. – Какие ключи?

– Чтобы приложить к его спине.

– Может, следует жечь перья перед ноздрями? – осведомилась Лорейн.

– Нет-нет, перья жгут от обморока, – сообщила Нелли, знаток современной медицины.

– Как насчет того, чтобы нарисовать мелом на полу белый круг и принести в жертву черного петуха? – весело справился я.

– Государственная служба здравоохранения не признает таких средств, – совершенно серьезно сказала рассудительная Зинэ.

В эту минуту пришли заступать на ночное дежурство Брида и Пимми. Последняя повела прожекторами своих огромных влажных глаз и мигом оценила ситуацию.

– Живо в постель, – распорядилась она. – В постель, и ложитесь возможно ровнее.

– Но… я… я…

– Кончайте лепетать и ложитесь. Брида, ступай принеси узкий бинт и адреналин. Побыстрее.

Я послушно лег и немедленно обнаружил, что кровь, которая до той поры вытекала из носа, теперь потекла в обратную сторону, грозя задушить меня. Я поспешил сесть.

– Лежать, было сказано, – угрожающе произнесла Пимми.

– Пимми, дорогая, я не могу лежать, – объяснил я. – Я захлебнусь своей собственной кровью.

Пимми привычными движениями подсунула мне под голову пару подушек.

– Так лучше? – осведомилась она. – Да.

Вернулась Брида, неся на подносе то, что было велено. Моя кровать была усеяна окровавленными бумажными полотенцами, вокруг кровати с моим телом сгрудились пять медицинских сестер.

– Поцелуй меня, Неустрашимая, – взмолился я, протянув руки к Пимми.

– Бросьте дурачиться, – сурово сказала она, – и подставляйте нос, чтобы я его закупорила.

И она живо затолкала мне в правую ноздрю около метра марли, смоченной адреналином, действуя так ловко и бесстрастно, словно фаршировала кролика. Затем она крепко сжала мою переносицу двумя пальцами, одновременно прикладывая лед к вискам. Струйки крови с водой намочили мою пижаму, не помогла и марля, кровь брызнула на простыни и наволочки. Пимми засунула мне в нос свежий кусок бинта. Кровать и комната теперь напоминали нечто среднее между скотобойней и салоном маркиза де Сада после званого вечера. Сколько ни манипулировала Пимми марлей, кровь не желала останавливаться. Сестры дневной смены ушли, остались только Пимми и Брида.

– Плохо дело. – Пимми грозно нахмурилась. – Придется мне позвать врача. Лежите тихо. Брида, следи за тем, чтобы он лежал тихо.

С этими словами она вышла.

– Надеюсь, она не за доктором Граббинсом пошла, – забеспокоился я. – Он обаятельный человек, но как врачу я ему не очень доверяю.

– Я тоже надеюсь, – спокойно произнесла Брида.

– Почему? – тревожно осведомился я.

– Ну, не такой уж он хороший врач. По правде говоря, я не пригласила бы его к серьезному больному. В два счета может угробить.

– Вот и у меня осталось такое впечатление, – признался я. – Есть в нем что-то такое, из-за чего мне кажется, что он застрял на уровне коновала, заливающего культю кипящей смолой.

– Невежда, – мрачно молвила Брида. – Думает, что пастеризация – способ обработки лугов, где пасутся коровы.

– И что Листер – фамилия известного композитора, – включился я в игру.

– Наверно, – согласилась Брида. – А Гарвей – фамилия изобретателя хереса.

– И что ангина – нехорошее женское имя?

– Я уж не говорю про пенициллин, – продолжала Брида.

– Магазин, где торгуют пенобетоном?

– Вот именно. Когда-нибудь…

Однако что собиралась изречь Брида, останется неизвестным, ибо в эту минуту в комнате вновь появилась Пимми.

– Поднимайтесь, – распорядилась она. – Доктор Граббинс велел отвезти вас в больницу Ватерлоо, там вам сделают прижигание.