Крэйг Томас - Последний ворон

• Название: Последний ворон
• Автор: Крэйг Томас
• Издательство: Новости
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1995
• ISBN: 5-7020-0899-5

Профессиональный английский разведчик Патрик Хайд, проникший с отрядом афганских моджахедов в Таджикистан, становится свидетелем кровавого преступления, которое совместно совершили КГБ и ЦРУ. Начинается охота на Хайда. Могущественные спецслужбы идут по его следу в Афганистане, Пакистане, США, стремясь во что бы то ни стало уничтожить последнего свидетеля их потрясшей весь мир тайной операции.

---

– Ну подумай же, ради Бога, дай за что зацепиться!

Она, отстраняясь от него, ожесточенно терла глаза, потом отвернулась в сторону залива. Запах горячих сосисок и жареной рыбы, рев автомашин и морских львов, высоко над морем серебристый силуэт самолета.

– Он ко мне не приходил. Может, и правильно делал. Эта его навязчивая идея... я не верила ни одному слову. Он сердился. – На щеках мокрые полоски. – Он... он, должно быть, понимал, что я не стану его слушать, и отправился к моему отцу. – Хайд встал рядом, вцепившись руками в поручни, чтобы успокоиться. – Он отправился в Саусалито, разыскал отца в джаз-клубе, поехал с ним к нему домой и там ночевал. Но он ни разу не был у меня, Хайд... понимаешь, у меня! – Его смущало ее раскаяние. В глазах ее блестели слезы.

– Когда это было? – спросил он тихо.

– За неделю до того, как у отца случился удар... до того как его увезли в больницу.

– Так это было совсем давно! – чуть ли не простонал Хайд. Он звонил тебе уже после того, как у отца был приступ, и хотел сказать, что у него есть улики.

– Откуда мне знать? Это единственное известное мне место, где он был! Что мне тебе еще сказать, Хайд? Он ночевал у отца. Раньше он без меня никогда там не бывал. Это все, что я знаю. Он был в клубе, отправился с отцом к нему домой... может быть за три или четыре дня до последнего папиного приступа.

Хайд тяжело дышал. Дыхание, казалось, заглушало шум машин. Далеко у горизонта вдоль залива двигались корабельные огни.

Это, мать твою, все, чем он располагал. Больше ничего! А из головы не выходило его изображение на экране, побуждая к действию.

– Саусалито? – пробормотал он. – А этот джаз клуб... где он?

10 Судьба ненужных вещей

– Я простой чиновник, дорогой мой... всего лишь маленький винтик, – обезоруживающе улыбаясь, вздохнул Обри. Возраст и соответствующие манеры, разумеется, подкрепляли выдумку.

– Вы хотите сказать, что будут и другие? – задал вопрос Лескомб, точно боясь, что его снова бросят, как бросила жена.

Оба продрогли в холодном подвале. Обри выпросил для Лескомба легкий плащ, изобразив дело так, словно из-за такой маленькой уступки ему пришлось пререкаться с дежурным.

– Мне бы очень хотелось, чтобы мы оба покинули это место и отправились поговорить куда-нибудь, где уютно и тепло. Но... они настаивают... – Обри помахал листками, которые он извлек из голубой папки. – Я не вижу, какое отношение к делу имеет большинство этого материала, мой дорогой, но... куда деваться? – Он включил стоявший между ними на голом поцарапанном столе портативный магнитофон. Лескомб съежился, как садится дешевая материя, усох – именно эти слова подходили больше всего – из-за грубости тех, кто не удосуживался вовремя его кормить и поить, их неуважительного отношения не только к нему, но даже к Обри. И еще... из-за того, что жена бросила его. Кутаясь в плохо греющий плащ, он потирал руками заросшие щетиной бледные щеки – свидетельство проведенного здесь времени.

– Итак, вы совершенно добровольно рассказали, каким образом это произошло, – дружелюбно заметил Обри. – Хорошо. Разумеется, это должно помочь делу, – не особо обнадеживая, добавил он. Уйма приобретений, огромные проценты по долгам Боже, до того типично, – потом подвертывается кто-то малознакомый. Конечно, он уже у нас в руках... – Казалось, Лескомб ухватился за это обстоятельство, находя в нем утешение. Кисло про себя улыбнулся. – ...Но пока что рано полагать, чтобы его признания соответствовали вашему изложению фактов.

– Так он же меня им и подставил, подонок! – со злым равнодушием бросил Лескомб. И почти сразу выразил готовность, пока оставались силы, продолжать повествование. Вяло махнув рукой, сказал: – Давайте продолжим.

Хорошо. Лескомб теперь находился в положении бегуна на марафонскую дистанцию, чувствующего, как иссякают силы, и ясно представляющего, сколько бесконечных, непроходимых миль впереди. Прокашлявшись, Обри негромко произнес:

– Прекрасно. Но тут у меня куча вопросов, которые меня просили выяснить. – Он пожал плечами, отмечая про себя, с какой легкостью дается игра, которую он затеял, и как удачно он вжился в образ престарелого чиновника. – Чем больше вы их удовлетворите – мы удовлетворим – их требования, тем лучше для вас, мой дорогой. Например, один из вопросов, который они вытащили наугад, касается участия «Рид электроникс» в злополучном проекте ДПЛА. – Дэвид Рид прислал досье Лескомба. Тот действительно работал над проектом. – Я верю тому, что вы мне рассказали о своей деятельности, но сдается, они считают, что вы, возможно...

– Тогда я этим не занимался! – запричитал Лескомб. – Черт побери, я тогда еще не был в долгах! – Косвенный намек на сомнение в его неподкупности сработал. Он был убежден, что никто, кроме Обри, ему не верит. Любое обвинение, любой намек на оскорбление вызывали у него вспышки самоутверждения. – Да, я работал над проектом, но... не говорил никому ни слова.

– Разумеется. Тогда попробуем внести в это дело ясность, хорошо? – Годвин практически ничем не располагал. Дэвид Рид был вне его досягаемости. К тому же Дэвид в это время ударился в политику и уже ушел с поста председателя и главного исполнительного директора компании. Он, возможно, даже и не знал, что стало с опытными образцами после аннулирования заказа министерством обороны. Был слишком занят обхаживанием банков и сильных мира сего! Итак, память Лескомба представляла собой бесценный клад. – Проект аннулировали, не так ли? – спросил Обри, делая вид, что проверяет по бумагам.

– Да. Министерство обороны наложило на него...

– Вижу, вы недовольны, дорогой мой. Возможно, они... – Обри кивнул в сторону камеры в углу, под потолком подвала, – ...считали, что разочарование, раздражение послужили мотивом к?..

– Нет. Только проклятые деньги! – с болью вырвалось признание.

– Так, – Обри изобразил смущение. – Итак, проект сочли... а, вот здесь... слишком дорогим и чрезмерно сложным.

– Да, для гвардейской кавалерии.

– Значит, и я снова просматриваю эти записи, в то время вы, несомненно, могли воспользоваться этой возможностью? Передать определенные сведения?..

– Надо бы! Может быть, тогда бы я еще пару лет пожил в свое удовольствие, прежде чем эта сука удрала со своим долбаным хахалем!

– Так. – Обри, смущенно потупив глаза, спросил: – Но вот они тут говорят, что оставались чертежи, машинные модели, разбросанные повсюду отдельные части аппарата...

– Какого черта они за это уцепились?

– Думаю, из-за собственной ограниченности. – Он наклонился и выключил магнитофон. По рукам и груди Лескомба пробежала нервная дрожь. Обри сделал вид, будто закрывает плечами его движения от висящей на стене камеры, на которую то и дело бросал взгляды Лескомб. Обри предупреждающе поглядел на него. – Боюсь, что они хотели бы повернуть все это против вас, – прошептал он, потом откинулся на спинку и снова включил магнитофон. При общении с Обри вся подозрительность Лескомба исчезала. – Считаю, что на эту тему вам следует отвечать очень точно, – предупредил Обри. Лескомб поудобнее устроился на стуле. – Итак, что стало с отдельными частями проекта?

Лескомб сосредоточенно нахмурил брови. Обри словно ремнем стянуло виски. В памяти снова всплыли Кэтрин и Хайд, но он с нетерпением ждал ответа Лескомба. Наконец тот заговорил.

– Большая часть проекта защищена патентами, реальными или заявленными, а также засекречена министерством обороны. Такой же защитой пользовались все местные и зарубежные субподрядчики. Думаю, что чертежи, как вы их называете, пылятся где-нибудь в подвалах министерства обороны... или Пентагона. В конце концов, эту треклятую штуку так и не построили, не так ли? Так что никто не проявил особого интереса.

– Тогда нечто вполне материальное вроде опытных образцов, например, превращается в прах где-нибудь в подвалах "Рид электроникс"? – спросил, еле дыша, Обри.

– Думаю, очень многое возвращено субподрядчикам. В конечном счете это была их собственность. Все делалось в спешке. По-моему, Риду хотелось побыстрее отделаться от всей этой затеи – к тому времени она нам всем до чертиков надоела!

– Итак, проект разбросали по всему земному шару?

– Германия, отчасти Соединенное Королевство... итальянцы проявляли мало интереса. Массачусетс, Калифорния... довольно много поступало из Силиконовой долины... – Внезапно он разразился неприятным смехом. – Черт побери, пару недель, эти типы без конца сновали туда и обратно. Ходили по цехам и тыкали пальцами в различные детали, будто бы это была их собственность!

– Значит, – затаив дыхание, начал Обри, – опытные образцы разобрали на части? Расхватали по кускам?

– Думаю, что так.

– Разве вы не знаете? – спросил он чересчур поспешно.

Лескомб было насторожился, но почти тут же его внимание ослабло. Он зевнул, даже, можно сказать, с тоской поглядел на грязный матрац. В глазах появилось выражение недовольства.