Кайус Беккер - Немецкие морские диверсанты во второй мировой войне

• Название: Немецкие морские диверсанты во второй мировой войне
• Автор: Кайус Беккер
• Жанр: История

Книга Кайуса Беккера "Немецкие морские диверсанты во Второй мировой войне" посвящена деятельности подразделений "К" – диверсионно-штурмовых соединений германских ВМС.

Автор подробно характеризует основные диверсионно-штурмовые средства и тактические принципы, лежавшие в основе их применения, рассказывает о наиболее известных диверсионных операциях своего подразделения – борьбе с флотом вторжения союзников в бухте Сены и в проливе Па-де-Кале, подрыве мостов через реку Орн и под Неймегеном, разрушении шлюза в Антверпенском порту и т.п. В заключительной главе книги даны характеристики многочисленных образцов диверсионно-штурмовых средств, которые разрабатывались немецкими конструкторами, но не успели найти боевого применения.

---

Забравшись в грязную канаву, куда на нас после каждого разрыва снаряда сыпались комья грязи, мы отсиделись там до конца огневого налета. Надо сказать, что при этом нам помогло еще счастье. Когда через несколько минут стрельба прекратилась, мы выползли из опасной зоны и в таком виде, как были, явились на командный пункт.

Между тем с переднего края туда поступили донесения о случившемся, да и на самом командном пункте тоже была слышна стрельба. Все решили, что, как и следовало ожидать, нам также не удалось пробраться к мосту и что за свою попытку мы поплатились жизнью. Увидев нас в наших страшных комбинезонах, с черными лицами и кистями рук, забрызганных с ног до головы грязью, все сначала в испуге схватились было за оружие. Я доложил командиру: «Задание выполнено. В 4 часа 17 минут мост взлетит на воздух».

В этот момент я обычно смотрел на светящийся циферблат своих морских часов, по которым под водой устанавливал часовые механизмы подрывных зарядов. Поскольку наши часы довольно точно показывали время (накануне выхода на задание мы всегда их проверяли), я мог почти с точностью до секунды сказать, когда произойдет взрыв. Так как время всегда совпадало, это производило большой эффект.

Командир посмотрел на меня, как на привидение, и слова застряли у него в горле. Тем не менее он был доволен, что мы благополучно вернулись назад, хотя и испытывал некоторые сомнения относительно достоверности того, что я ему сообщил. С часами в руках он ожидал той минуты, которая должна была рассеять все его сомнения. Ровно в 4 часа 17 мин. раздался взрыв, и мост рухнул в воду.

На следующий день мои люди осмотрели остров и быстро выявили все достойное того, чтобы взять с собой: легковой автомобиль, мотоцикл и две откормленные свиньи. Командир без сожаления отдал нам все это, присовокупив еще дорогую трость, которую я взял лично для себя. С большим трудом нам удалось организовать перевозку наших «сокровищ», с которыми мы возвращались после операциями назад в Альбек».

* * *

Во второй половине апреля советские войска перешли в наступление со своих одерских плацдармов с целью завершить окружение Берлина и успеть в оставшийся теперь уже без сомнений короткий срок до конца войны продвинуться как можно дальше на запад. Как раз в эти дни боевые пловцы взорвали еще несколько мостов через Одер, по которым противник подтягивал свои дивизии прорыва. В числе этих мостов были также понтонные мосты в районе Ниппервизе и Фиддихова.

Вечером 24 апреля 1945 года выделенные для проведения этой диверсии 4 боевых пловца, в том числе лейтенант Альберт Линднер, который еще на фронте вторжения участвовал в подрыве одного из орнских мостов, подготовились к выходу на задание. К каждому из мостов должно было плыть по два человека, которым предстояло буксировать по одному подрывному заряду. Таким образом, на каждый мост приходилось по два подрывных заряда весом по 7,5 кг. Последний участок перед мостом боевые пловцы должны были продрейфовать по течению с широко раскинутыми в стороны руками и ногами, чтобы не пропустить стопорных канатов, которыми понтоны удерживались на якорях, заброшенных выше по течению реки. Боевые пловцы намеревались привязать к этим канатам плавучие лини с таким расчетом, чтобы концы их с прикрепленными к ним плавучими подрывными зарядами подходили под самые понтоны. Это давало возможность взорвать четыре понтона, в результате чего мосты распались бы на части и были бы унесены течением. Таков был боевой план, однако несчастный случай помешал боевым пловцам привести его в исполнение в первую ночь.

Четверо боевых пловцов уже сидели в передовой немецкой траншее на дамбе юго-восточнее Шведта и привязывали к ногам ласты. На некотором удалении от них находились четверо других боевых пловцов, которые поднесли сюда подрывные заряды и ожидали, пока они смогут передать их своим товарищам в воду. С противоположного берега русские время от времени вели беспокоящий огонь через головы немецких солдат, находившихся в этой траншее.

Неожиданно вражеский снаряд попал в один из подрывных зарядов, и тот детонировал. Неизвестно, был ли снаряд пущен сюда умышленно или же он угодил случайно, однако результат был ужасный. Это был один из редких случаев, когда соединение «К» имело убитых и тяжелораненых. У четверых боевых пловцов, сидевших на земле в нескольких десятках метров от места взрыва, полопались барабанные перепонки, и они, естественно, не могли плыть. Поскольку часовые механизмы трех остальных подрывных зарядов были уже пущены, эти заряды пришлось выбросить в болото прямо перед немецким передним краем. В 5 часов утра они с оглушительным грохотом взорвались.

Поэтому, когда на следующую ночь здесь появилась новая группа боевых пловцов с четырьмя такими же дьявольскими «штучками», пехотинцы обнаружили умение хорошо бегать и в спешном порядке укрылись в дальней траншее. На этот раз боевые пловцы несли свои подрывные заряды низко над землей, стараясь не особенно высовываться над укрытием. Опасный спуск на воду прошел благополучно, не вызвав подозрения со стороны противника.

В 5 часов утра с артиллерийского наблюдательного пункта, расположенного на возвышенности позади немецкого переднего края, были отчетливо видны взрывы. Вылетевший на рассвете воздушный разведчик, ничего не знавший о нападении на эти мосты, с удивлением доложил по возвращении, что русские за ночь, видимо, «разобрали» понтонные мосты под Ниппервизе и Фиддиховом.

Сами боевые пловцы не могли доложить о ходе их успешно окончившейся диверсии, так как они в тот же день вместе с немецкими войсками, оборонявшимися ниже вражеского плацдарма, попали в плен к русским. Их в течение нескольких лет, как уголовных преступников, бросали из одной восточногерманской тюрьмы в другую, хотя они были простыми солдатами, единственное «преступление» которых заключалось в том, что они своими отважными действиями нанесли значительный ущерб противнику.

* * *

В последние недели апреля 1945 года на долю «Группы боевых пловцов Ост» выпали особенно трудные и опасные задания по подрыву мостов и других объектов в районе Штеттинского порта. Хотя город был еще в руках немцев, русские засели на высотах у Альтдамма на противоположном берегу восточного рукава Одера и обстреливали из своих многочисленных батарей городские кварталы. На отдельных участках им удалось даже пробиться к самому порту, район которого представлял собой лабиринт набережных, речных рукавов, складских строений и каналов, где никогда нельзя было знать, находятся ли за ближайшим поворотом свои солдаты или уже притаился враг. В таких невероятно трудных условиях и пришлось боевым пловцам проводить свои последние диверсии.

…Старшина Кюнеке был обнаружен и обстрелян бдительным советским часовым в тот момент, когда он вместе с другим боевым пловцом работал уже под мостом, который они должны были взорвать. У них заклинило кнопку клапана затопления мины-торпеды, и течение подхватило тяжелый подрывной заряд, стремясь унести его с собой. Оба пловца вынуждены были изо всех сил плыть против течения, и не обходилось, конечно, без всплесков ластами. В этот критический для пловцов момент красноармеец заподозрил недоброе и, наклонившись через перила, немедленно открыл огонь.

Спутник Кюнеке нырнул под воду, так как это было самое надежное средство защиты, и больше не появлялся на поверхности. Обиднее всего было то, что операция проваливалась в тот момент, когда успех был уже, казалось, обеспечен. Навалившись всем телом на мину, Кюнеке хотел утопить ее своим весом. Но его усилия были напрасны. «Сигару» унесло течением, а Кюнеке еще некоторое время поплавал вблизи моста, пытаясь разыскать своего товарища, чтобы помочь ему, если тот ранен вражеской пулей. Между тем рассвело, и Кюнеке спрятался в каюте баржи, стоявшей у причальной сваи на середине одного из рукавов реки.

Напрягая всю свою железную волю, он просидел весь день, не смыкая глаз, так как несколько раз замечал вражеских солдат, рыскавших по обоим берегам в поисках «диверсантов». В течение последних недель русские вели на одерском участке фронта своего рода психологическую войну. Установив на переднем крае мощные громкоговорители, они непрерывно вели передачи на немецком языке, содержавшие попеременно то различные обещания, то угрозы. Красные, узнав, кем были взорваны их мосты через Одер, разразились проклятиями по адресу «речных бандитов», под которыми, без сомнения, подразумевались солдаты соединения «К». Поэтому нетрудно догадаться, что старшина Кюнеке не испытывал ни малейшего желания попасть в руки вражеских дозоров.

На исходе дня один катер с четырьмя солдатами на борту, державшими наготове автоматы, отошел от берега и приблизился к барже, чтобы осмотреть и ее. Кюнеке дождался того момента, когда катер вплотную подошел к барже, и, спрятавшись на миг за каютой, бесшумно соскользнул в воду с другой стороны. Он сразу же нырнул на дно, чтобы быть в безопасности на тот случай, если русские откроют вдогонку по нему стрельбу. Затем, отплывая под водой в сторону, он осторожно всплыл на поверхность. Вечером он уже снова был у своих, которые встретили его с особенной радостью. Дело в том, что его товарищ вернулся еще прошлой ночью и доложил, что Кюнеке, по всей вероятности, погиб.