Кнут Гамсун - Странник играет под сурдинку

• Название: Странник играет под сурдинку
• Автор: Кнут Гамсун
• Издательство: “Худ. литература”
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1970

---

Три дня мы возились с канавой, осталось несколько метров. Теперь по ночам бывало порой три градуса моро за, но нам это не мешало, мы продвигались вперед. Вер нулся Гринхусен, я определил его копать для трубы канаву под кухней, сам я вел канаву под скотным двором и конюшней, что составляло наиболее ответственную часть работы, а Нильс и Ларс Фалькенберг вели канаву к запруде.

Сегодня я наконец выбрался спросить у Гринхусена про фру:

– Значит, в последний раз она с тобой не верну лась?

– Нет, она села в поезд.

– Должно быть, она поехала встречать мужа?

Гринхусен теперь держался со мной настороженно, за эти два дня он не сказал мне ни слова и односложно ответил:

– Наверно, наверно. Как же, как же, ясное дело, надо встретить мужа.

– Послушай, а что, если она к родителям поехала в Кристианссанн?

– Может, и к родителям, – отвечает Гринхусен. Ему это предположение нравится больше. – Ясно как божий день, она поехала к ним. Погостит и скоро вернется.

– Она сама это сказала?

– Да, по всему видать, что скоро. Капитана-то все равно еще дома нет. Наша фру – редкостная женщина. Вот тебе, Гринхусен, поешь, а вот попей и лошадей напои, говорит, а вот тебе и сверх того. Поди еще найди такую хозяйку!

Но девушкам, с которыми Гринхусен держался откро веннее, он сказал, что фру, может быть, и вовсе никогда не вернется. Не зря она всю дорогу расспрашивала его про инженера Лассена – небось к нему и поехала. А уж с Лассеном она не пропадет, такого богатея поискать надо.

На имя фру пришла еще одна открытка, где капитан просил выслать Нильса встречать его в пятницу вечером и не позабыть доху. Открытка припоздала, был уже чет верг. Вышло даже удачно, что Рагнхильд догадалась сунуть нос в открытку.

Мы сидели у Нильса в комнате и толковали про капи тана, как он все это воспримет и что должны говорить мы, если, конечно, мы вообще должны что-либо говорить. Присутствовали все три горничные. К тому времени, когда капитан писал свою открытку, фру уже вполне мог ла добраться до Христиании, значит, она поехала не туда. Все это было даже более чем печально.

Нильс спросил:

– А письма она ему не оставила?

Нет, писем никаких не видать. Зато Рагнхильд по свое му почину сделала кое-что, чего ей, быть может, вовсе не следовало делать. Она бросила в печь все фотографии, стоявшие на рояле. Не надо было, да?

– Нет, отчего же, Рагнхильд, отчего же.

Потом Рагнхильд рассказала нам, что просмотрела все вещи фру и выбрала все чужие платки. Она много нашла там чужих вещей, вышитую сумку с монограм мой инженера Лассена, книгу, где было полностью напи сано его имя, какие-то сладости в пакете с его адресом, и все это она сожгла.

Да, Рагнхильд была необыкновенная девушка! Какое безошибочное чутье! Как она сумела в один миг стать кроткой и добродетельной! Она, которая умела извлечь столько пользы из красной ковровой дорожки и замочных скважин.

Для меня и моего дела вышло даже лучше, что капитан не затребовал Нильса и экипаж вовремя: канава уже достигла необходимой длины, а чтобы укладывать трубы, Нильс мне не нужен. Вот когда придет пора засыпать канаву, мне понадобятся все рабочие руки. Кстати, опять начались дожди, потеплело. Термометр стоял много выше нуля.

Мне просто повезло, что водопровод занимал в эти дни все мои мысли, он избавил меня от множества неизбежных раздумий. Порой я сжимал кулаки и терзал ся, а оставшись один, в криках изливал лесу свою тоску, но уехать я не мог никак. Да и куда мне было ехать?

Вернулся капитан. Он тотчас обежал весь дом, загля нул в людскую, на кухню, осмотрел комнаты верхнего этажа и снова спустился к нам все еще в дохе и бот фортах.

– Где фру? – спросил он.

– Фру выехала вам навстречу, – отвечала Рагн хильд. – Мы думали, она вернулась вместе с вами.

У капитана сразу поникла голова. Потом он спросил осторожно:

– Значит, ее Нильс отвез? Жалко, я не посмотрел на станции.

Тут Рагнхильд сказала:

– Фру уехала в воскресенье.

Капитан к этому времени овладел собой и сказал:

– В воскресенье, говоришь? Тогда, должно быть, она думала встретить меня в Христиании. Гм-гм. Значит, мы разминулись, я заезжал по дороге еще в одно место, я был вчера в Драммене, то есть в Фредерикстаде. Ты меня не покормишь, Рагнхильд?

– Прошу, стол накрыт.

– Вообще-то я заезжал в Драммен позавчера. Ну, ну, значит, фру решила прогуляться. А дома у нас все в порядке? Канаву копают?

– Уже кончили.

И капитан скрылся в подъезде. А Рагнхильд со всех ног помчалась к нам и слово в слово передала этот разго вор, чтобы мы не под в ели ее.

Позднее капитан вышел к нам, сказал: «Здорово, ребя та», – на офицерский манер и был приятно поражен, когда увидел, что мы не только уложили трубы, но даже начали засыпать их землей.

– Молодцы ребята! Вы не в пример ловчей управля етесь с делами, чем я.

Потом он перешел к запруде. Когда он снова вернул ся к нам, взгляд у него был не такой зоркий, как вначале, глаза помутнели. Должно быть, он посидел там в одино честве и поразмыслил кое о чем. Вот он стоит подле нас и держится рукой за подбородок. Помолчав немного, он сказал Нильсу:

– Ну, лес я продал.

– За хорошую цену, господин капитан?

– Вот именно. За хорошую цену. Но я провозился с этим делом все время. Вы тут управляетесь быстрей.

– Нас ведь много, было иногда четверо сразу.

Он хотел пошутить и сказал:

– Я-то знаю, как ты мне дорого стоишь.

Но голос капитана звучал совсем не шутливо, да и улыбка у него не получилась. Растерянность всецело им завладела. Немного спустя он сел на камень, вынутый из канавы и перемазанный сырой глиной. Сидя на камне, он наблюдал за нашей работой.

Я подошел к нему с лопатой в руке, мне было жаль его платье, поэтому я сказал:

– Не прикажете ли соскрести глину с камня?

– Нет, не надо.

Однако он встал, и я пообчистил камень.

Но тут я завидел бегущую к нам вдоль канавы Рагн хильд. Что-то белое трепыхалось у нее в руке, какая-то бумажка. А Рагнхильд бежала что есть духу. Капитан сидел и смотрел на нее.

– Вам телеграмма, – сказала она, отдуваясь. – С на рочным.

Капитан встал и сделал несколько шагов навстречу этой телеграмме. Потом он раскрыл ее и прочел.

Мы сразу увидели, что телеграмма очень важная – у капитана перехватило дыхание. Потом он зашагал, нет, побежал к дому, отбежав немного, обернулся и крикнул Нильсу:

– Запрягай немедля. На станцию.

И побежал дальше.

Капитан уехал. Всего несколько часов он пробыл дома.

Рагнхильд описала нам его волнение: он чуть не за был доху, он забыл приготовленную для него корзинку с провизией и телеграмму, которая так и осталась ле жать на ступеньках.

«Несчастный случай, – стояло в телеграмме. – С Ва шей супругой…» «Полицеймейстер».

Что бы это могло значить?

– Я сразу почуяла беду, когда увидела нарочного, – сказала Рагнхильд каким-то чужим голосом и отверну лась. – Должно быть, очень большая беда.

– С чего ты взяла, – отвечаю я, а сам все читаю и перечитываю. – Ты послушай: «Вам надлежит прибыть безотлагательно. С вашей супругой произошел несчаст ный случай. Полицеймейстер».

Это была срочная депеша из того маленького город ка, из мертвого городка. Да, да, оттуда. В городке стоит неумолчный шум, в городке есть длинный мост, водопад. Любой крик умирает там, кричи – не кричи, никто не услышит. Птиц там тоже нет…

Все девушки приходят ко мне поговорить, и у каж дой чужой, изменившийся голос, все страдают, и я обязан казаться уверенным и непоколебимым.

– Может быть фру упала и больно ушиблась, она стала нынче такая грузная. Упала, а потом поднялась без посторонней помощи, кровь текла немножко, и все. А полицмейстера хлебом не корми, только дай ему отправить телеграмму.

– Да нет же, да нет же, – спорит Рагнхильд. – Ты и сам отлично знаешь, что уж раз полицмейстер отправил телеграмму, значит, фру нашли мертвой. Какой ужас… сил нет вынести.

Настали тяжкие дни. Я работал усерднее, чем всегда, но двигался как во сне, без страсти и без охоты. Когда же вернется капитан?

Он вернулся через три дня, один, молча, – тело доставили в Кристианссанн, капитан заехал домой только переменить платье, потом он поедет туда же, на похо роны.

На сей раз он и часу не пробыл дома: надо было поспеть к утреннему поезду. Я так даже не повидал его, потому что не был во дворе.

Рагнхильд спросила его, застал ли он фру в живых.

Он поглядел на нее и сдвинул брови.

Но Рагнхильд не отставала и просила ради бога ска зать ей, да или нет! Обе горничные стояли позади, и вид у них был такой же горестный.

Тогда капитан ответил – но так тихо, словно отвечал себе самому:

– Я приехал уже через несколько дней после ее смерти. Произошел несчастный случай, она хотела перейти реку по льду, а лед еще не окреп. Да нет, льда вообще не было, лишь камни, очень скользкие. Впрочем, лед тоже был.