Михаил Бурцев - Прозрение

• Название: Прозрение
• Автор: Михаил Бурцев
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Не могу не сказать доброго слова о политработниках Юго-Западного фронта. Они с первого часа войны оперативно выпускали и распространяли листовки и газеты, адресованные немецким и румынским солдатам, вели агитпередачи с переднего края обороны. Эту работу в начале войны возглавил батальонный комиссар П. В. Рябошапко, начальник седьмого отдела.

В передачах, как и на других фронтах, участвовали военнопленные. Помнится - это уже было в районе Киева, - к нам перелетел и приземлился немецкий бомбардировщик Ю-88. Его экипаж согласился выступить в агитпередаче, заявив "решительный протест против преступного восточного похода Гитлера". Заявление экипажа было также издано специальной листовкой.

Наша пропаганда оказывала определенное воздействие на противника. Особенно на союзников Германии. Из опроса пленных нам стало известно, что румынское командование издало приказ выделить в каждой дивизии по 250 человек для сбора и уничтожения советских листовок. Но правду, как говорится, не уничтожить. Наши листовки по-прежнему попадали в окопы солдат. И не только в окопы. В те дни лондонское радио сообщало: "По всей Румынии распространяется большое количество листовок и воззваний к народу и армии с призывом прекратить самоубийственную войну"{27}.

Вспоминается и такой факт. В конце июля начальник политуправления Юго-Западного фронта бригадный комиссар А. И. Михайлов доложил в Главное политическое управление о том, что в районе Липовец против 8-го стрелкового корпуса нашей 12-й армии брошены в бой 5-й и 6-й полки словацкой дивизии. Но словаки не хотели воевать: побросав оружие, они начали группами перебегать в расположение корпуса. Гитлеровцы с тыла открыли огонь. Многие словаки скрылись в лесу, до наших окопов успели добежать лишь несколько десятков человек. Они-то и подтвердили, что словаки ненавидят гитлеровцев и не будут воевать против Красной Армии.

Работники политуправления фронта и политотдела 12-й армии (при активном участии опытного пропагандиста батальонного комиссара М. А. Усова, участника боев на Халхин-Голе) умело использовали сложившуюся ситуацию: они направили добровольцев из числа перебежчиков за линию фронта - в лес, где рассеялись словаки, - с задачей привести их на нашу сторону. Добровольцы захватили с собой листовку, обращенную к солдатам словацких частей и рассказывающую о договоре между СССР и Чехословакией. Акция политработников увенчалась успехом: число перебежчиков значительно увеличилось. А немецкое командование, опасаясь окончательного разложения словацкой дивизии, отвело ее в тыл.

Пропаганда на войска противника стала вестись еще более широко и активно, когда политорганы этого фронта были укреплены кадрами. Политуправление фронта возглавил дивизионный комиссар Сергей Федорович Галаджев, один из самых способных политработников, с которыми мне довелось встречаться. Высокая партийная принципиальность, деловитость, глубина мышления, творческое осмысление опыта - все это позволяло ему квалифицированно руководить работой по разложению войск противника. Многим ему обязаны работники седьмого отдела, в том числе полковой комиссар И. П. Мельников, выдвинутый начальником отдела и не имевший пока опыта в этой специфической области политработы.

Существенную помощь политуправлению оказала пропагандистская группа ГлавПУ РККА во главе с полковым комиссаром А. А. Самойловым, побывавшая на фронте тем летом{28}. Члены группы работали в армиях и во многих дивизиях, писали листовки и вели агитпередачи. Подытоживая результаты своих наблюдений и впечатлений, Самойлов в докладной записке начальнику Главного политического управления резонно отмечал: "Жизнь требует развивать инициативу политотделов армий и дивизий, создать им лучшие условия для того, чтобы они сами могли вести не только устную, но и печатную агитацию среди противостоящих им частей противника". Это предложение было поддержано на заседании бюро военно-политической пропаганды.

Я ограничился коротким рассказом о работе политорганов четырех фронтов только потому, что и на других фронтах использовались в основном те же формы и методы, да и масштабы пропаганды были примерно такими же, отличаясь лишь тактическими приемами в соответствии с обстановкой, характером боевых действий, национальным и социальным составом солдат и офицеров противника. Закончить же этот беглый обзор хочу такой цифрой: за военные месяцы 1941 года командованием и политорганами Красной Армии было издано и распространено среди населения и войск противника 668 миллионов экземпляров различных пропагандистских материалов{29}. Это немало, если судить по абсолютной цифре, но и немного, если учесть состав гитлеровского блока.

Разумеется, важны не цифры сами по себе, а то, что стоит за ними. Сегодня, располагая всесторонними данными, можно утверждать, что в начале войны советская пропаганда оказывала определенное влияние на население и армии союзных Германии государств, а также на прогрессивную, трезво судившую о событиях часть населения, солдат и даже офицеров Германии. (Читатель, надеюсь, убедится в этом из последующего изложения.) Но я покривил бы душой, если бы не признал, что в то время для основной массы немецких солдат наша правда оказалась не очень доступной и потому малодейственной. Временные успехи вермахта стояли на пути нашего слова к сознанию немецких солдат, все еще опьяненных триумфальным шествием по Европе. Нет, пачками они не сдавались, напротив, рвались вперед, слишком самоуверенные, для того чтобы быть восприимчивыми к нашей пропаганде. В той сложной военно-политической обстановке мы далеко не всегда находили убедительные и доходчивые аргументы, которые заставили бы немецких солдат убедиться в фашистском обмане. И одна из главных причин такого положения наше недостаточное знание врага, переоценка его слабых и недооценка сильных сторон...

Кто он, наш враг?

Да, знания противника, его морально-политического потенциала - вот чего нам тогда действительно не хватало. Мы острее начинали понимать, как важно знать буквально все: историю Германии, ее экономику, культуру, идеологию господствующего класса, обычаи, нравы и традиции народа, его психический склад, особенности развития армии. Важно было знать не только армию вообще, но и те ее войска, которые действуют на том или ином направлении, то есть конкретные противостоящие части, знать досконально, чем эти части дышат. Для этого надо было полнее изучать трофейные документы - приказы, распоряжения, письма, данные наблюдения за противником в ходе боев, разведывательные сведения, материалы допросов военнопленных (с применением анкетирования) и многое-многое другое. В изучении вражеской армии хорошо помогала командирам и политработникам "Инструкция по опросу пленных", разработанная сотрудниками нашего отдела. Эта инструкция, утвержденная в октябре 1941 года начальником Главного политического управления, была размножена типографским способом и разослана во все политорганы армии и флота.

И вот постепенно, от встречи к встрече с противником, вырисовывалось его подлинное лицо. Оно оказалось не таким, каким представлялось нам накануне и в начале войны.

Выяснилось, что из пяти с лишним миллионов солдат и офицеров вермахта, вторгшихся на нашу землю, около трех миллионов были членами национал-социалистской партии. Все они прошли школу фашистской молодежной организации "Гитлерюгенд" (гитлеровская молодежь). И то, что формально на время службы в армии они утрачивали членство в партии, сути дела не меняло. Они творили зло. "Мы разговаривали с населением языком пулеметов. Крики, стоны, кровь, слезы и много трупов... Никакого сострадания мы не ощущали. В каждом местечке, в каждой деревне при виде людей у меня чешутся руки, хочется пострелять из пистолета по толпе..." Это - запись из дневника, найденного у убитого немецкого солдата Эмиля Гольца. Так гитлеровец характеризовал сам себя.

Мы, конечно, знали классовую сущность фашизма как открытой террористической диктатуры наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала. Но трудно было представить, насколько преуспели в своих "деяниях" гитлеровцы. Фашистская диктатура включала в себя огромный аппарат власти, нацистскую партию, сеть молодежных и женских организаций, партийные войска СС, гестапо, концентрационные лагеря... И все это было направлено на подавление воли и сознания немецкого народа. В ход были пущены устрашение и демагогия, обман и подкуп. Фашизм использовал при этом милитаристские традиции пруссачества, а также некоторые черты национального психического склада - привычку немцев к повиновению, их преклонение перед авторитетами. С исключительной методичностью нацистский пропагандистский аппарат обрабатывал население. "Мы начинаем с трехлетнего возраста, - откровенничал гитлеровский приспешник Роберт Лей. - Как только ребенок начинает сознавать, мы всовываем ему в руки флажок. Дальше - школа, союз гитлеровской молодежи, штурмовые отряды, военная служба. Мы ни на минуту не предоставляем его самому себе. А когда он пройдет через все это, им завладевает в свою очередь "Рабочий фронт" и не выпускает его до самой смерти, нравится ему это или нет..."