Александр Галич - Когда я вернусь (Полное собрание стихов и песен)

• Название: Когда я вернусь (Полное собрание стихов и песен)
• Автор: Александр Галич
• Жанр: Поэзия

Этот сборник – четвертая книжка стихов и поэм Александра Галича, вышедшая в издательстве «Посев». Сборник объединил все, издававшееся ранее, а также новые стихи, написанные Галичем незадолго до смерти. Тонкая книжка – итог, смысл, суть всей жизни поэта. «И вот она, эта книжка, – не в будущем, в этом веке!» Но какая это емкая книжка! В ней спрессована вся судьба нашего «поколения обреченных», наши боль и гнев, надежда и отчаянье, злая ирония и торжествующий смех, наша радость духовного раскрепощения.

Настоящего поэта не надо растолковывать, его надо слушать. Читать и слушать. Так что, дорогой читатель, перелистаем скорее все введения, все высказывания о Галиче, – и к самому Поэту. И, читая Галича, вспомним его голос – хорошо поставленный голос артиста (все-таки студия Станиславского!), в последние годы чуть глуховатый, но не утративший выразительности и обаяния. Ведь мы все слышали Галича. Одни – в тесном московском застолье, другие – в полулегальнных отечественных аудиториях Новосибирска и Дубны, Питера и Обнинска, третьив просторных зарубежных залах Парижа и Нью-Йорка, Лондона и Тель-Авива, всегда набитых до отказа. И уж, конечно, – с кассет, пластинок, магнитофонных лент. Вспомним его интонации, ударения, паузы. Вслушаемся. Услышим.

Александр Югов

---

ЗАКЛИНАНИЕ

Получил персональную пенсию,
Заглянул на часок в «Поплавок»,
Там ракушками пахнет и плесенью,
И в разводах мочи потолок,

И шашлык отрыгается свечкою,
И сулгуни воняет треской…
И сидеть ему лучше б над речкою,
Чем над этой пучиной морской.

Ой, ты море, море, море, море Черное,
Ты какое-то верченое-крученое!
Ты ведешь себя не по правилам,
То ты Каином, а то ты Авелем!

Помилуй мя, Господи, помилуй мя!

И по пляжу, где б под вечер, по двое,
Брел один он, задумчив и хмур.
Это Черное, вздорное, подлое,
Позволяет себе чересчур!

Волны катятся, чертовы бестии,
Не желают режим понимать!
Если б не был он нынче на пенсии,
Показал бы им кузькину мать!

Ой, ты море, море, море, море Черное,
Не подследственное жаль, не заключенное!
На Инту б тебя свел за дело я,
Ты б из черного стало белое!

Помилуй мя, Господи, помилуй мя!

И в гостинице, странную, страшную,
Намечтал он спросонья мечту –
Будто Черное море под стражею
По этапу пригнали в Инту.

И блаженней блаженного во Христе,
Раскурив сигаретку «Маяк»,
Он глядит, как ребятушки-вохровцы
Загоняют стихию в барак.

Ой, ты море, море, море, море Черное,
Ты теперь мне по закону порученное!
А мы обучены этой химии –
Обращению со стихиями!

Помилуй мя, Господи, помилуй мя!

И лежал он с блаженной улыбкою,
Даже скулы улыбка свела…
Но, должно быть, последней уликою
Та улыбка для смерти была.

И не встал он ни утром, ни к вечеру,
Коридорный сходил за врачом,
Коридорная Божию свечечку
Над счастливым зажгла палачом…

И шумело море, море, море, море Черное,
Море вольное, никем не прирученное,
И вело себя не по правилам –
То было Каином, то было Авелем!

Помилуй мя, Господи, в последний раз!

ЖЕЛАНИЕ СЛАВЫ

«…Что там услышишь из песен твоих?

Чудь начудила, да Меря намерила

Гатей, дорог, да столбов верстовых…»

А. Блок

Непричастный к искусству,
Не допущенный в храм,
Я пою под закуску
И две тысячи грамм.
Что мне пениться пеной
У беды на краю?!
Вы налейте по первой,
А уж я вам спою!
А уж я позабавлю,
Вспомню Мерю и Чудь,
И стыда ни на каплю,
Мне ж не стыдно ничуть!
Спину вялую сгорбя,
Я ж не просто хулу,
А гражданские скорби
Сервирую к столу!

– Как живете караси?
– Хорошо живем, мерси!

…Заходите, люди добрые,
(Боже правый, помоги!)
Будут песни, будут сдобные,
Будут с мясом пироги!
Сливы-ягоды соленые,
Выручайте во хмелю,
Вон у той глаза зеленые,
Я зеленые люблю!
Я шарахну рюмку первую,
Про запас еще налью,
Песню новую, непетую,
Для почина пропою:

«Справа койка у стены, слева койка,
Ходим вместе через день облучаться,
Вертухай и бывший «номер такой-то»,
Вот где снова довелось повстречаться!
Мы гуляем по больничному садику,
Я курю, а он стоит «на атасе»,
Заливаем врачу-волосатику,
Что здоровье – хоть с горки катайся!
Погуляем полчаса с вертухаем,
Притомимся и стоим отдыхаем.
Точно так же мы «гуляли» с ним в Вятке,
И здоровье было тоже в порядке!
Справа койка у стены, слева койка…»

Опоздавшие гости
Прерывают куплет,
Их вбивают, как гвозди,
Ибо мест уже нет,
Мы их лиц не запомним,
Мы как будто вдвоем,
Мы по новой наполним
И в охотку допьем!
Ах, в «мундире» картошка –
Разлюбезная Русь!
И стыжусь я… немножко,
А верней, не стыжусь.
Мне, как гордое право,
Эта горькая роль,
Эта легкая слава
И привычная боль!

– Как жуете, караси?
– Хорошо жуем, мерси!

Колокольчики-бубенчики,
Пьяной дурости хамеж!
Где истцы, а где ответчики –
Нынче сразу не поймешь.
Все подряд истцами кажутся,
Всех карал единый Бог,
Все одной зеленкой мажутся,
Кто от пуль, а кто от блох!
Ладно, пейте, рюмки чистые,
Помолчите только впредь,
Тише, черти голосистые,
Дайте ж дьяволы допеть:

«Справа койка у стены, слева койка,
А за окнами февральская вьюга,
Вертухай и бывший «номер такой-то» –
Нам теперь невмоготу друг без друга,
И толкуем мы о разном и ясном,
О больнице и больничном начальстве,
Отдаем предпочтение язвам,
Помереть хотим в одночасье.
Мы на пенсии теперь, на покое,
Наши койки, как суда на приколе,
А под ними на паркете из липы
Наши тапочки, как дохлые рыбы.
Спит больница, тишина, все в порядке,
И сказал он, приподнявшись на локте:
«Жаль я, сука, не добил тебя в Вятке,
Больно ловки вы, зэка, больно ловки…»
И упал он, и забулькал, заойкал,
И не стало вертухая, не стало,
И поплыла вертухаева койка
В те моря, где ни конца, ни начала!
Я простынкой вертухая накрою…
Все снежок идет, снежок над Москвою,
И сынок мой по тому по снежочку
Провожает вертухаеву дочку…

…Голос глохнет, как в вате,
Только струны бренчат.
Все, приличия ради,
С полминуты молчат.
А потом, под огурчик
Пропустив стопаря, –
«Да уж, песня – в ажурчик,
Приглашали не зря!
Да уж, песенка в точку,
Не забыть бы стишок,
Как он эту вот – дочку
Волокет на снежок!..»
Незнакомые рожи
Мокнут в пьяной тоске…
И стыжусь я до дрожи,
И желвак на виске!..

– Как стучите, караси?
– Хорошо стучим, мерси!

…Все плывет и все качается,
Добрый вечер! Добрый день!
Вот какая получается,
Извините, дребедень!
«Получайник», «получайница», –
Больно много карасей!
Вот какая получается,
Извините, карусель!

…Я сижу, гитарой тренькаю –
Хохот, грохот, гогот, звон…
И сосед-стукач за стенкою
Прячет в стол магнитофон…

ПЕСНЯ ПРО МАЙОРА ЧИСТОВА

Я спросонья вскочил – патлат,
Я проснулся, а сон за мной,
Мне приснилось, что я – атлант,
На плечах моих шар земной!

И болит у меня спина,
То мороз по спине, то жар,
И с устатку пьяней пьяна,
Я роняю тот самый шар!

И ударившись об Ничто,
Покатился он, как звезда,
Через млечное решето
В бесконечное Никуда!

И так странен был этот сон,
Что ни дочери, ни жене
Не сказал я о том, что он
Этой ночью приснился мне!

Я и сам отогнал ту боль,
Будто наглухо дверь забил,
И часам к десяти ноль-ноль
Я и вовсе тот сон забыл.

Но в двенадцать ноль-ноль часов
Простучал на одной ноге
На работу майор Чистов,
Что заведует буквой «Ге»!

И открыл он мое досье,
И на чистом листе, педант,
Написал он, что мне во сне
Нынче снилось, что я атлант!..

ФАРС-ГИНЬОЛЬ

Все засранцы, все нахлебники,
Жрут и пьют, и воду месят,
На одни, считай, учебники
Чуть не рупь уходит в месяц!
Люська – дура заневестила,
Никакого с нею слада!
А у папеньки-то шестеро,
Обо всех подумать надо –

Надо и того купить, и сего купить,
А на копеечки-то вовсе воду пить,
А сырку к чайку или ливерной –
Тут двугривенный, там двугривенный,
А где ж их взять?!

Люське-дурочке все хаханьки,
Все малина ей, калина,
А Никитушка-то махонький
Чуть не на крик от колита!
Подтянул папаня помочи,
И с улыбкой незавидной
Попросил папаня помощи
В кассе помощи взаимной,

Чтоб и того купить, и сего купить,
А на копеечки-то вовсе воду пить,
А сырку к чайку или ливерной –
Тут двугривенный, там двугривенный,
А где ж их взять!

Попросил папаня слезно и
Ждет решенья, нет покоя…
Совещанье шло серьезное
И решение такое –
Помогла б тебе касса, но
Каждый рупь – идет на стройку!
Посему тебе отказано,
Но сочувствуем поскольку:

Надо ж и того купить, и сего купить,
А на копеечки-то вовсе воду пить,
А сырку к чайку или ливерной –
Тут двугривенный, там двугривенный,
А где ж их взять! –

Вот он запил, как залеченный,
Два раза бил морду Люське,
А в субботу поздно вечером
Он повесился на люстре…

Ой, не надо «скорой помощи»!
Нам бы медленную помощь!
Скорый врач обрезал помочи
И сказал, что помер в полночь…
Помер смертью незаметною,
Огорчения не вызвал,
Лишь записочку предсмертную
Положил на телевизор:

Что, мол, хотел он и того купить, и сего купить,
А на копеечки-то вовсе воду пить!
А сырку к чайку или ливерной –
Тут двугривенный, там двугривенный,
А где ж их взять?!

ЧИТАЯ «ЛИТЕРАТУРНУЮ ГАЗЕТУ»

Играет ветер пеною
На Сене, на реке,
А я над этой Сеною,
Над этой самой Сеною,
Сижу себе над Сеною
С газетою в руке.

Ах, до чего ж фантазирует
Эта газеты буйно,
Ах, до чего же охотно
На все напускает дым,
И если на клетке слона
Вы увидите надпись «Буйвол»,
Не верьте, друзья, пожалуйста,
Не верьте, друзья, пожалуйста, 
Не верьте, очень прошу вас,
Не верьте глазам своим.

ПОСЛЕДНЯЯ ПЕСНЯ