Стюарт Джейсон - Бомба мгновенного действия

• Название: Бомба мгновенного действия
• Автор: Стюарт Джейсон
• Жанр: Современная проза

Когда-то он был одним из лидеров организованной преступности, теперь он оперативник организации "Белая шляпа" и борется со своими бывшими подельниками. За его голову назначена награда 250000$, и каждый день в его жизни может оказаться последним.

Роман из суперпопулярной серии "Бучер", задвинувшей на задний план "Палача", "Дестроера" и многих других. В свое время книги серии "Бучер" занимали первые места во всевозможных рейтингах, номинировались (и как правило удачно) почти на все крупные детективные премии. Автор (обладатель пулитцеровской премии за статьи в области криминалистики) доказал, что и экш-романы могут являться Литературой с большой буквы. Пришло время и русскоязычному читателю ознакомиться с этими своеобразными шедеврами. Неповторимый слог, блестящие сюжеты, не дающие оторваться от книги до последней страницы, непревзойденный экшн, искометный юмор – не пропустите!!!

---

– Конечно, это тоже не исключено. Однако наши информаторы утверждают, что во главе контрабандистов стоит Просетти. А контрабанда наркотиков расцвела сейчас пышным цветом.

Он протянул Бучеру листок желтой бумаги, на которой обычно печатаются телеграммы.

– Вот посмотрите. Поступило примерно в тот час, когда вы занимались Скримони и ЛаГуной.

Пробежав глазами, Бучер уставился на листок со смешанным выражением изумления и гнева на лице. Наконец он бессознательно пробормотал:

– Бег ты мой! – Затем обратился к директору: – Теперь мне ясно, что вы имели в виду, говоря "пышным цветом".

В сообщении речь шла о том, что агентам по борьбе с наркобизнесом удалось выйти на дом в портовом городе Нью-Бедфорд, штат Массачусетс, и обнаружить в нем целых пятьсот килограммов очищенного нерасфасованного героина.

– Видите ли, мистер Бучер, – размеренно проговорил директор. – С каждым днем этот бизнес разрастается. Таможенники с ног сбились, пытаясь выяснить, как наркотик проникает в нашу страну, но ничего определенного узнать им до сих пор не удалось. Единственное, с чего мы можем начать, это с установления местонахождения Просетти, поэтому боюсь, что заняться этим придется вам.

– Но вы не хотите, чтобы я прикончил Просетти. – В устах Бучера это прозвучало как утверждение, а не как вопрос.

Директор отрицательно покачал седеющей головой.

– Не раньше, чем нам станет известно все, что знает он. После этого поступайте с мерзавцем, как сочтете нужным. Насколько я понимаю, за ним числятся неоплаченные, давно просроченные долги.

– Да, вы чертовски правы, – прорычал Бучер, вставая. – С этим сукиным сыном у меня личные счеты. Буду держать вас в курсе того, как пойдут дела в Рено, в "Алмазной Тиаре" у Витторио.

– Одну минуту, мистер Бучер. – Директор жестом предложил Бучеру опять сесть в кресло, после чего начал неторопливо говорить в микрофон, вмонтированный в стенку рядом с его креслом. Закончив отдавать распоряжения пилоту, он опять обратился к Бучеру: – К взлету все готово. Полагаю, что в Рено мы доставим вас задолго до того, как туда прибудет очередной рейсовый самолет.

* * *

Два часа спустя Бучер остановил свой взятый напрокат "Форд" неподалеку от ночного клуба Витторио "Алмазная Тиара".

Бучер знал Луиджи Витторио как человека, обладающего воображением слепого червя, моралью мартовского кота и этикой свирепой барракуды. Из женщин он предпочитал только стройных и гибких пышногрудых блондинок, а из развлечений – пируэты высшего пилотажа, демонстрируемые им в постели. Кроме того, он был одержимым подражателем, хотя его подражательство ограничивалось лишь "Алмазной Тиарой", из которой путем неимоверных усилий и баснословных затрат он попытался было создать западный вариант известнейшей и несравненной "Алмазной Подковы", принадлежащей Роузу, но потерпел фиаско по всем пунктам, ибо в своем непомерном усердии имитаторски следовать образцу перестарался тоже по всем пунктам, включая, например, и то, что его ночной клуб был открыт круглосуточно. "Алмазная Тиара" оказалась чрезмерно претенциозной и чересчур роскошной даже для самых что ни на есть пресыщенных и изощренных сластолюбцев.

Выйдя из машины, Бучер некоторое время изучал затененный навесом вход в заведение, пытаясь вспомнить, где он видел этого огромных размеров швейцара в розовой, словно раковина изнутри, ливрее. Прошло несколько минут, прежде чем он вдруг вспомнил: Кид Мокетон! Сейчас уже в годах, а в свое время был чемпионом страны по спортивной борьбе, и у него были все основания надеяться на титул чемпиона мира среди тяжеловесов, но он здорово не поладил с Джерри Пассинкой в Джерси. Однажды вечером двое телохранителей Джерри усыпили Мокетона, выстрелив в него пулей-ампулой со снотворным, после чего натешились вволю, отделав его до неузнаваемости кусками свинцового кабеля. Физически он сумел поправиться, а вот умственно – нет, и стать прежним Кидом Мокетоном, как личностью, ему уже было не суждено. Согласно диагнозу лучших специалистов Клиники Майо[2], этот когда-то выдающийся волевой спортсмен теперь превратился в человекоподобное существо.

Перейдя улицу и приблизившись к огромному швейцару, Бучер извлек из бумажника пятидесятидолларовую купюру.

– Здорово, Кид! – Он вложил сложенную бумажку ему в руку. – Сколько времени утекло, а? Как сейчас поживаешь?

Минуло целых шестьдесят секунд, прежде чем в глазах Мокетона загорелся огонек, свидетельствующий о том, что их обладатель узнал обратившегося к нему.

– А-а, да-да, здравствуйте, мистер Бучер. – Он посмотрел на сложенную купюру в своей ручище, затем на человека, подавшего ее. – Все это сейчас ни к чему, мистер Бучер. Не надо бы вам мне это здесь давать...

– Деньги твои, – перебил его Бучер. – Оставь у себя. Это твоя доля от моего выигрыша, когда я поставил на тебя в той схватке, когда ты разделал под орех Майкла Джоунза. – Бучер ни разу не видел, как борется Мокетон, и, конечно же, никогда не делал на него ставок. Более того, он и понятия не имел, существует ли вообще человек по имени Майкл Джоунз. – Если, конечно, – усмехнулся Бучер, глядя в ничего не выражающее бессмысленное лицо, – мистер Витторио не платит тебе столько, что какие-то пятьдесят долларов для тебя сущий пустяк.

Когда до великана дошел наконец смысл этих слов, он с удивительной энергией затряс головой:

– Не-ет, не-ет, мистер Бучер. Мистер Витторио мне вообще почти не платит, велит, чтобы я на чаевых собирал, но мне еще ни разу никто не давал пятьдесят долларов. Если скажете про них мистеру Витторио, то половину он у меня отберет.

Бучер кивнул. Патологическая жадность Витторио осталась такой же, как и прежде. Вслух он произнес:

– Что, дела настолько плохи?

– Угу, у меня – да. Так значит, вы ему ничего не скажете, мистер Бучер? – с безнадежной мольбой в голосе спросил Мокетон.

– Витторио, стало быть, здесь, – уточнил Бучер. Этот ответ был одной из главных причин, по которой он вступил в разговор с Мокетоном.

Рассеянно кивнув, бывший борец крепко сжал в руке купюру, и на его придурковатом лице отразилась неподдельная детская радость.

– Да-а, да-а, он здесь. Он тут и живет.

Собравшись уходить, Бучер уже было отвернулся от Мокетона, но вдруг вновь повернулся к нему, точно внезапно вспомнив то, о чем забыл спросить.

– Кстати, Кид. А Джонни Просетти тут не появлялся в последнее время?

Мокетон попытался придать своему лицу осмысленное выражение и наконец опять завертел сплошь покрытой рубцами и шрамами головой:

– Давно уже не появлялся, мистер Бучер.

– Ну, как давно? Неделю? Две недели? Два месяца? Или три?

– Правильно, мистер Бучер. Как раз столько я и не видел Джонни Просетти.

С минуту Бучер смотрел на него, затем, поняв, что уточнять бесполезно, решил отступиться. Киду Мокетону, давно превратившемуся в нечто, способное вести лишь растительно-животный образ жизни, было явно не под силу вспомнить о событиях, выходящих за рамки времени, истекшего только что.

– Ладно, Кид. Это неважно.

Хотя для большинства Джонов и Мэри, ежедневно работающих с девяти до пяти вечера, и прочих американцев среднего класса только-только наступило время завтракать, в "Алмазной Тиаре" жизнь уже вовсю била ключом, что подтверждала и соблазнительная аппетитная полуодетая певичка, выступавшая под аккомпанемент такого большого оркестра, что сам Джек Тиргарден[3] позеленел бы от зависти при его виде.

Войдя в зал, Бучер остановился у дверей, осматривая помещение. Он вдруг понял, почему Витторио выбрал для своей деятельности такой город, как Рено. Большинство посетителей его заведения были женщины. А при таком наплыве бабенок всех мастей, прибывающих в этот город для скорейшего, без всяких проволочек оформления развода, и при том, что "Алмазная Тиара" открыта круглосуточно, эта грязная жирная сволочь мог подцепить себе фактически любую по своему желанию.

Справа от главного входа, метрах в двухстах от Бучера, располагалась центральная касса, и он не без удивления отметил, что молодая кассирша является не блондинкой, не пышногрудой, а довольно невзрачной женщиной, похожей на серую мышку, лет двадцати пяти с прямыми черными волосами и темным цветом смуглого лица. В данный момент она рассчитывалась с подвыпившей рыжеватой бабенкой, которая буквально вцепилась в своего хлыщеватого спутника с явными повадками альфонса, не сводя с него глаз, и поэтому никак не могла уплатить по счету.

Бучер не спеша подошел и, ожидая, когда кассирша освободится, заметил газету, лежащую на прилавке около кассового аппарата. На первой полосе в одной из статей речь шла о двоих жителях южного Техаса, неожиданно и таинственно скончавшихся от интенсивного атомного облучения, как установило посмертное вскрытие. По мере того, как Бучер читал статью, что-то в отдаленном уголке его памяти пыталось всплыть на поверхность, но как раз в эту самую минуту рыжая дамочка и ее альфонс, шатаясь, побрели к выходу, и он не стал вспоминать.