Николай Леонов - Доброе лицо зла

• Название: Доброе лицо зла
• Автор: Николай Леонов
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-23729-6

Похищение человека с целью вымогательства – преступление не рядовое. К тому же отец похищенной девушки – друг и бывший сослуживец Льва Гурова и Станислава Крячко, полковников-сыскарей.

Тут важно не спугнуть похитителей, не спровоцировать их на непоправимые шаги. И все-таки сыщики где-то прокололись, иначе как объяснить гибель нескольких человек, попавших в поле их внимания.

Жестокий и опытный преступник, не оставляя следов, избавляется от тех, кто хоть что-то знает о похищении.

У Льва Гурова есть одна версия – фантастическая по своей парадоксальности: что, если похищенная девушка действует заодно со своими похитителями.

---

– Совершенно верно! – согласился с другом Лев. – Могло быть и так, но это не принципиально. Почему? Сейчас объясню. Давайте исходить из того, что ее похитили в субботу, еще до ночи, а не, скажем, в воскресенье утром. Иначе она бы позвонила вечером отцу, да и времени на то, чтобы организовать видеозапись, у преступников почти не оставалось. Когда она ушла из дома, Виктор? Около полудня? Значит, все произошло от полудня до позднего вечера субботы. Ты знаешь, куда она пошла?

– Откуда бы? – развел руками Покровский. – Светланка мне давно не докладывает о своих планах. Так, предположения…

После слов Станислава о методах, которыми людей делают «сговорчивее», вид у Виктора Алексеевича стал вовсе невеселый. Но колоссальным усилием воли Покровский подавил мутную волну паники и бессильного гнева и даже удивился, услышав, как спокойно прозвучал его голос. Только посеревшие губы он сжал так, что они вовсе в ниточку обратились…

– Дойдет дело и до предположений, – сказал Гуров. – Чуть позже. Сейчас важно вот что: могла твоя дочка пойти, допустим, в ресторан с неизвестным ей человеком и там напиться до полной отключки?

– Нет, – решительно ответил Покровский. – Светка, конечно, не монахиня, а вполне современная девица. По мне – так даже слишком, но тут уж ничего не поделаешь, со времен нашей с вами комсомольской юности много воды утекло. Ресторан или бар? Дискотека? Да сколько угодно. Выпить в меру? Тоже не исключено! Но чтобы до отключки? Только если притравили чем-то, типа того же клофелина, но, опять же, не стала бы она с незнакомыми людьми пить! То же самое относится к вечеринке у кого-то на квартире или даче. Одна к незнакомым людям дочка бы не пошла, остереглась бы.

– Вот-вот, – согласно кивнул Лев. – Значит, и в этом варианте – а я вовсе его не исключаю! – среди похитителей должен был быть человек, который знал Свету. И которого, в свою очередь, знала она, хотя бы на уровне шапочного знакомства. Теперь, Витя, важный вопрос, и сразу прошу тебя – не обижайся! Твоя дочка… как бы поделикатнее выразиться, группам риска ни с какого края не причастна? Понимаешь, о чем я?

– Чего уж тут не понять? – мрачно откликнулся Виктор Алексеевич. – Кстати, зря извиняешься, я бы сам прежде всего в этом направлении мыслить стал. Нет, Лев, опять мимо цели. Совершенно нормальная двадцатилетняя девчонка. Я не потому так говорю, что она моя дочка. Просто я ведь тоже когда-то был оперативником и на… гм-м… группы риска нагляделся по самое не могу, так что глаз у меня наметанный, различил бы, стрясись со Светкой такое несчастье. Нет. Не наркоманка, это точно. Не поручусь, что она никогда не пробовала какого-нибудь легкого зелья вроде анаши. Они сейчас едва ли не поголовно пробуют. Но даже если такое случалось, то в систему не вошло и ничего «тяжелого» вроде героина или лизергатов не было, в этом я уверен. Повидал я наркоманов, знаю, какие у них глаза, какое вообще поведение. Ничего похожего! Не алкоголичка, не спит с кем попало и где попало. Бог мой, да она даже не курит и меня за здоровый образ жизни агитирует! С кришнаитами, «братьями» всех цветов радуги, сатанистами и прочими тоталитарными сектами никаких дел никогда не имела. Она подобной публикой просто брезгует, говорили мы с ней как-то раз на эту тему. Что еще? К политике, слава всевышнему, равнодушна, слишком умна для этого. Так что всякие «орлята Сталина», «молодая демократическая смена» и прочие «соколы» и «борцы» тоже отпадают. Словом, не вижу я группы риска. Вот разве что ее последнее увлечение? Но нет там ничего рискованного, и вообще – никакого вреда, одна сплошная польза.

– Что за увлечение? – Глаза Гурова вспыхнули острым интересом. – Давай подробности, Витя! И, кстати, набросай мне психологический портрет своей дочери. Не Достоевский, говоришь? Ничего, в меру таланта. Сейчас, если ты не в курсе, появилась такая отрасль криминалистики, виктимология называется. Наука о жертвах, если дословно. Так вот, если хорошо узнать жертву преступления, ее образ жизни, привычки, ее психологию, увлечения, круг ее общения, то значительно проще выйти на преступника!

– Шаманство! – пренебрежительно фыркнул Крячко. – Именно что достоевщина дешевая, как Петр выражается.

– Э-э, не скажи, – возразил другу Лев. – Что-то в таком подходе есть! И зря ты на Орлова напраслину возводишь, он-то как раз к всякого рода новым методам и подходам в сыске всегда был неравнодушен. Не то что некоторые сыскари, которым дай только с пистолетом по крышам поскакать, автородео устроить да пяток вооруженных бандитов голыми руками замочить.

Крячко снова фыркнул, на этот раз чуть обиженно:

– Это что же, в мой огород камешек? Выражаясь твоими же словами, обидеть подчиненного – дело нехитрое…

– Тебя обидишь! – рассмеялся Гуров. – Какие огороды, Стас? Это я так, абстрактно… Но, согласись, чтобы помочь Вите, нам нужно знать о Светлане возможно больше. Так чем же столь полезным увлеклась твоя дочка в последнее время, Виктор?

– Ну, как в последнее… Не такое уж в последнее. Больше года уже, со второго курса. Она ведь у меня студентка, на филфаке МГУ учится. Вот там, на факультете, и познакомилась с «Детьми тумана»…

Глава 4

– С кем? – переспросил Лев. – С чьими детьми?

– Тумана, – повторил Покровский. – «Дети тумана», так они свою группу называют. Хоть слово «группа» тут решительно не подходит. У меня по старой ментовской привычке к этому слову так и просится прилагательное «преступная».

– У меня тоже, – фыркнул Станислав. – Ну, пусть не группа. А что тогда?

– Это… – Виктор Алексеевич замялся, – сразу даже не соображу, как точнее назвать. Литературно-исторический кружок? Любительская театральная студия? Спортивная секция? Все вместе. Плюс немного, самую чуточку, приправленное психушкой. Но последнее касается самых продвинутых, а Светланка к таким не относилась. Они, понимаете ли, играют. Да-да, именно играют. Но относятся к своей игре исключительно серьезно, а «продвинутые» уже просто живут в этой игре.

Видно было, что разглагольствовать на отвлеченные темы Покровскому трудно, не тем сейчас у него мысли заняты. Но Виктор Алексеевич старался изо всех сил:

– Вы вспомните себя мальчишками лет десяти-двенадцати. В индейцев играли? Или, что несколько ближе к теме, в трех мушкетеров? В рыцарей из «Айвенго»? Деревянные шпаги или там мечи, шлемы из кастрюль…

– А то как же! – живо воскликнул Крячко, которому воспоминания детства явно были очень приятны. – Я, помнится, Портосом был.

– Не похож, – скептически заметил Гуров. – Фигурой не вышел, комплекция у тебя, Стас, не Портосья. Но… Да! И мне вспоминается что-то такое. У меня вот щит рыцарский был. Крышка от бака стирального, у нее еще ручка очень удобная. Еле выпросил у матери, зато все пацаны завидовали.

– Вот-вот, – кивнул Покровский. – И у них что-то похожее. Только, повторяю, отношение к этому серьезное, им же всем под двадцать, а кому и больше. И литературная основа другая. А когда и не литературная, а вовсе историческая.

– Слышал я о таких ребятах, – сказал Крячко. – Кстати, только хорошее. Как их, толкинисты, что ли?

– Точно. Это потому, что началось такое бурное увлечение подобными играми с Толкина, – пояснил Покровский. – Они его чаще Профессором называют. «Властелина колец» читать не доводилось? Понятно… А жаль, кстати! Классика двадцатого века. Меня Светланка чуть ли не насильно эту вещь начать читать заставила, а когда я вчитался, то сам бросать не захотел. Понравилось, представьте себе! На первый взгляд вроде бы сказка, но… не совсем.

– Книгу не читал, – сказал Станислав, – а вот фильм видел. Первую серию. Австралиец фильм снимал, по-моему, Питер Джексон. Ничего не скажу – впечатляет! Так что какое-то представление имею.

…Разговор затянулся еще почти на два часа. Затем решили расстаться до завтра: Покровскому, который провел бессонную ночь и очень устал, необходимо было хоть немного поспать, по крайней мере попытаться. А Гурову с Крячко пора было возвращаться в Управление, чтобы встретиться с генералом Орловым и поставить начальство в известность о несчастье, свалившемся на Виктора. Кроме того, нужно было спокойно подумать и наметить хотя бы приблизительный план дальнейших действий.

Над Москвой сиял золотой июньский полдень. На чистом голубом небе – ни облачка, потоки света заливают суетливое мельтешение столичного центра. Всюду массы пестро одетого народа, блестящие лаком машины, разноцветье реклам. Гуров опустил оба боковых стекла «Пежо», и в открытые окошки врывался характерный слитный гул московской улицы, веселый и чуточку взвинченный. Станислав, задумавшись о чем-то, сосредоточенно курил, выпуская дым в открытое окошко машины.

– Лев, – Крячко оторвался от созерцания столбика пепла, нараставшего на кончике сигареты, – почему пароль такой странный, а? Кто там на бульвар вышел? Сирены? Какие еще, к песьей матери, сирены? У меня с этим словом наша милицейская синяя мигалка ассоциируется да «уазик» патрульно-постовой службы. Вот когда пэпээсники по экстренному вызову едут и эту самую сирену включат… Спасите наши уши! Вроде как сто мартовских котов одновременно отношения выясняют.