Ши Най-ань - Речные заводи (том 2)

• Название: Речные заводи (том 2)
• Автор: Ши Най-ань
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1992
• ISBN: 5-88132-005-0, 5-88132-003-4

«Речные заводи» («Шуйху чжуань») – авантюрно-героическая эпопея, основанная на народных сказаниях и драмах, в которой воспевается крестьянское восстание под руководством Сун Цзяна (XII в.). Наибольшее распространение роман получил в обработке Цзинь Шэн-таня (XVII в.), с которой переведён на русский и другие европейские языки. Герои его варианта эпопеи порывают с обществом и создают своеобразную вольницу, царство равенства и братства. Ближе к подлиннику, видимо, варианты, состоящие из 100 и 120 глав. Многие эпизоды и сцены, написанные живым разговорным языком, стали излюбленной темой уличных рассказчиков. Композиция и художественная манера весьма точно воспроизводят приёмы устного народного сказа.

Источник – БСЭ

---

Даос лишь головой кивнул. В это время возвратилась Ин-эр, отдала даосу связку денег, и он тут же ушел. А женщина поднялась к себе наверх и там открыла Ин-эр все, что у нее было на сердце. Но разве могла служанка, которой кое-что перепадало, не послушаться своей госпожи?

Итак продолжим наш рассказ. В этот день Ян Сюн как раз должен был дежурить ночью в тюрьме. Еще до наступления вечера он унес туда свою постель. Служанка Ин-эр с нетерпением ждала вечера. Она заранее приготовила столик для возжигания курений и, как только стало смеркаться, вынесла его за ворота. А что касается самой хозяйки, то она притаилась у ворот и стала ждать. В начале первой стражи какой-то человек, с косынкой на голове, быстро прошмыгнул в ворота. Ин-эр от испуга даже вскрикнула:

– Кто это?

Но неизвестный не отвечал. Тогда хозяйка, протянув руку, сорвала с его головы косынку и увидела лысую голову.

– Ах ты, блудня! – легонько выругалась женщина. – И хорошо же ты придумал!

Обнимая друг друга, любовники поднялись наверх. А Ин-эр внесла в дом столик, закрыла ворота и ушла к себе спать.

Двое влюбленных прилипли друг к другу как клей и лак, как сахар и мед, как мозг и кости и, чувствуя себя как рыба в воде, всю ночь предавались наслаждению. Но как только они крепко заснули, послышались удары деревянной колотушки и громкий голос, призывающий к молитве. Монах и его любовница сразу же проснулись. Одеваясь, монах сказал:

– Хоть мне и надо сейчас уходить от тебя, но я надеюсь, что сегодня ночью мы опять будем вместе.

– А это уж твое дело – следить, когда за воротами будет выставлен столик с курильницей. Но если столика не будет, смотри не приходи!

Монах встал с постели, и любовница повязала ему на голову косынку. Ин-эр открыла задние ворота и выпустила монаха на улицу. С этого дня, как только Ян Сюн уходил на ночное дежурство в тюрьму, монах являлся в его дом. Что касается старого Паня, то он уходил спать еще до наступления вечера, а Ин-эр делала все, чтобы услужить своей хозяйке и обмануть Ши Сю.

У женщины так разгоралась страсть, что она уж ни на что не обращала внимания. Про монаха же только и можно было сказать, что, познав вкус запретного плода, он ходил как в дурмане и лишь ждал даоса, чтобы уйти из монастыря. Стараясь для своей госпожи, Ин-эр встречала и провожала его. Так любовники наслаждались и предавались удовольствиям более месяца…

Вернемся же, однако, к Ши Сю. После торговли он прибирал в лавке и тут же оставался на ночь. Но прежняя дума не давала ему покоя, и он просто не знал, что ему делать. Однако ему ни разу не удалось заметить, как приходил и уходил монах. Он всегда вставал во время пятой стражи и все раздумывал об этом деле. Он слышал и стук колотушки, монаха, оповещающего о наступлении рассвета, и голос, призывающий к утренней молитве. Будучи человеком довольно сообразительным, Ши Сю почти вое понял и спокойно рассуждал: «Задние ворота выходят в глухой тупик. Так для кого же этот монах изо дня в день бьет тут в свою деревянную колотушку и призывает к молитве? Тут что-то нечисто».

И вот однажды в середине двенадцатого месяца, во время пятой стражи, Ши Сю еще не спал, и вдруг услышал у ворот стук деревянной колотушки и призыв: «Вставайте на молитву Будде, спасающего всех живущих от страданий и бедствий!»

Услышав этот голос, Ши Сю вскочил с постели и, осторожно подкравшись к двери, стал смотреть в скважину. Тут он увидел, как в тени из ворот прошмыгнул какой-то человек в косынке и удалился вместе с даосом. Ин-эр закрыла за ним ворота. Теперь для Ши Сю все стало ясно, и он с гневом подумал:

«И надо же было, чтобы такому благородному герою, как мой старший брат Ян Сюн, попадаку такая распутная жена! Ведь, вытворяя подобные штуки, она обманывает его».

Едва дождавшись рассвета, он вытащил свиные туши и, развесив их перед дверьми, приготовился к утренней торговле. После завтрака он пошел собирать деньги с должников, а в полдень заглянул в управление, где работал Ян Сюн, и сразу же его увидел.

– Откуда и куда, дорогой брат? – спросил его Ян Сюн.

– Ходил собирать долги и зашел повидаться с вами, дорогой брат! – отвечал Ши Сю.

– У меня так много работы в управлении, что нет даже времени поразвлечься и выпить с вами вина, дорогой брат, – сказал Ян Сюн. – Пойдемте-ка сейчас отдохнем.

И они отправились в кабачок, находившийся около моста. Там они выбрали тихий уголок и, усевшись, заказали хорошего вина и всего, что к нему полагается. Они уже выпили чашечки по три, когда Ян Сюн заметил, что Ши Сю сидит, задумчиво опустив голову. Будучи по натуре человеком нетерпеливым, Ян Сюн тотчас же спросил его:

– Дорогой брат, видно у тебя на душе какая-то печаль? Не получил ли ты недобрые вести из дому? Что расстроило тебя?

– Да нет, из дому я ничего не получал, – отвечал Ши Сю. – Но я отношусь к вам, дорогой брат, как к родному человеку, поэтому разрешите откровенно рассказать вам, что тяготит меня.

– Дорогой брат, что это ты сегодня разговариваешь со мной, словно с чужим? – удивился Ян Сюн. – Говори все как есть, не стесняйся!

– Уважаемый брат, – начал тут Ши Сю. – Каждый день вы уходите из дому и занимаетесь лишь своими делами, а что таорится у вас за спиной, не знаете. Моя невестка – нехорошая женщина. Я уже давно наблюдаю за ней, но до оих пор не решался говорить об этом. Однако сегодня, когда для меня все стало ясно, я больше не могу молчать и решил высказать вам все начистоту. Так что вы уж не обижайтесь на меня за это!

– Вот уж верно, на затылке у меня нет глаз! – воскликнул Ян Сюн. – А скажи, кто же он?

– Не так давно, когда у нас в доме совершали моление, – продолжал Ши Сю, – мы приглашали этого плута монаха Пэй Жу-хая. Невестка все время переглядывалась с ним. Я видел это своими глазами! А на третий день она вместе с отцом отправилась в монастырь отслужить молебен по своей покойной матери и выполнить данный ею обет. И старик и невестка вернулись оттуда пьяными. Недавно я заметил, что какой-то даос во время пятой стражи стал приходить в наш тупик, бить в деревянную колотушку и призывать к утренней молитве. Мне показалось это странным, и сегодня я решил посмотреть, для чего же это делается. И я увидел, как этот чертов монах с повязкой на голове вышел из нашего дома и пошел прочь. Ну зачем вам такая распутная жена?

Выслушав это, Ян Сюн рассвирепел и заорал:

– Да как они смеют, подлые твари?

– Успокойтесь, дорогой брат, – сказал Ши Сю. – Сегодня вы об этом ничего не говорите и ведите себя так, как всегда. А завтра окажете, что вам надо идти на ночное дежурство, но после третьей стражи возвращайтесь домой и постучитесь в ворота. Тот мерзавец, конечно, бросится бежать к задним воротам. Тут-то я и схвачу его, а вы расправитесь с ним, как захотите.

– А ты прав, дорогой брат! – согласился Ян Сюн.

– Но сегодня вечером, дорогой брат, – продолжал Ши Сю, – вы ничего лишнего не говорите.

– Мы договорились с тобой насчет завтрашнего дня, на этом и покончим! – отвечал Ян Сюн.

Затем, выпив еще по нескольку чашечек вина, они расплатились и спустились вниз. Прощаясь, они заметили человек пять стражников, которые торопливо подошли к Ян Сюну и сказали:

– Где только мы не искали вас, господин Ян Сюн! Начальник области сейчас в саду и желает, чтобы вы поупражнялись с ним на палицах. Идите, пожалуйста, поскорее!

– Ну что ж, раз начальник вызывает, надо идти, – промолвил Ян Сюн и добавил, обращаясь к Ши Сю: – А ты, брат, иди домой.

Тот так и сделал. Приведя в порядок лавку, он пошел в помещение для разделки туш отдохнуть.

Тем временем в саду Ян Сюн бился с начальником области на палицах. Начальник был очень доволен упражнениями и, приказав подать вина, поднес Ян Сюну один за другим десять больших кубков. Ян Сюн выпил и ушел. В этот же день его пригласили на выпивку также и его сослуживцы. Они пили до позднего вечера и так перепились, что Ян Сюна привели домой под руки. Увидев, в каком состоянии ее муж, жена поблагодарила приятелей за то, что они не оставили его, и вместе с Ин-эр помогла Ян Сюну подняться наверх. Здесь она зажгла светильник и усадила мужа на кровать. Ин-эр стащила с него сапоги и чулки, а жена сняла с его головы повязку и развязала одежду. И вот, когда Ян Сюн увидел, как она развязывает на нем одежду, он сразу все вспомнил. Еще в старину говорилось: «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке». И Ян Сюн, грозя пальцем жене, закричал:

– Ах ты, низкая тварь! И твоя мерзкая служанка! Все равно я прикончу тебя!

Женщина от страха не смела слова вымолвить. И только старалась поскорее уложить его спать. А Ян Сюн, засыпая, продолжал браниться:

– Вот тварь! Грязная шлюха! И тот мерзавец осмелился приблизиться к пасти тигра! У меня только руки до вас не доходили. Это… это… так легко вам не пройдет!..

А жена его в сильном испуге едва дышала и не могла дождаться, когда же, наконец, заснет муж. Наступило время питой стражи. Ян Сюн проснулся трезвым и попросил пить. Жена встала, зачерпнула чашку воды и подала ему. На столе догорал огонек светильника. Выпив воды, Ян Сюн спросил: