Клиффорд Ирвинг - Мистификация

• Название: Мистификация
• Автор: Клиффорд Ирвинг
• Издательство: АСТ, Астрель-СПб, Харвест
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 978-5-17-046019-9, 978-5-9725-0920-1, 978-985-16-2145-9

Великолепная история об афере – писатель Клиффорд Ирвинг откровенно рассказывает о самой громкой литературной мистификации XX века, "автобиографии" Хорварда Хьюза. Книга, ставшая бестселлером в Великобритании, долгое время была запрещена к изданию в США.

Почему? Ответ находится в захватывающей и увлекательной, как шпионский роман, истории о храбрости предательстве и падении.

Это остроумная и парадоксальная книга о международных интригах, прекрасных женщинах, могущественных корпорациях, мерзавцах из высшего общества и обманчивом блеске американского истеблишмента.

---

Это была моя последняя встреча с Марти Акерманом. Вследствие дальнейших бурных событий его дружеское отношение сменилось горьким разочарованием.

Когда Нессен приехал, меня попросили подождать в кабинете, пока мой друг его проинструктирует, затем позвали обратно в гостиную. Морис Нессен пожал мне руку. Стройный, привлекательной внешности, прилично одетый, с копной непослушных волос, доходивших до воротника. В своем стильном сером в белую полоску костюме с цветастым галстуком он выглядел так, будто явился в дом Марти прямиком из Йеля. В действительности ему уже исполнилось сорок пять, и он занимался не только уголовными преступлениями, чаще представляя истцов или ответчиков в гражданских разбирательствах. Однако теперь он стал прежде всего моим адвокатом. За очками в стальной оправе его глаза, казалось, смотрели во все четыре стороны сразу.

– Давай, – сказал он мне, – поехали.

Мы немного поговорили в такси по дороге к площади Фоули и прибыли в офис Леонарда Ньюмена к десяти. Представители прессы уже собрались, и мы предстали перед морем камер, микрофонов и блокнотов; телевизионные кабели, словно змеи, тянулись во все стороны.

– Без комментариев, – прошипел Нессен мне в ухо.

– Я не могу говорить, – раздался в ответ мой шепот.

Мы пробились в здание; дело чуть не дошло до драки, когда один из особо ретивых журналистов заехал микрофоном в скулу полицейскому. Когда мы уже были в безопасности, Нессен признался:

– Никогда не видел ничего подобного.

Противостояние в офисе окружного прокурора продолжалось около двух часов. Морис объяснил, что услышал от своего клиента только несколько слов, да и те шепотом. Он подошел ко мне, когда я ожидал за дверью.

– Они хотели тебя арестовать, – изумленно сообщил он, – но все-таки согласились этого не делать. Условия такие: если ты признаешь свою вину, то они оградят твою жену от любых преследований. Скажи мне только одно. Ты действительно виновен в преступлении?

– Нет, – прошептал я.

– Я не могу позволить невинному человеку взять вину на себя, и будь я проклят, если проиграю это дело. Сейчас заберу твою повестку в суд, и мы убираемся отсюда.

Он все организовал, и через час – после еще одной встречи с прессой и подтверждения того, о чем они уже догадывались (что Хельгой Хьюз оказалась Эдит), – мы обосновались в его офисе на 55-й улице недалеко от 3-й авеню. Я смотрел на Восточную реку и просторы Лонг-Айленда, слыша будто издалека голос Нессена:

– Возвращайся сегодня вечером в Лейквилл. Я приеду завтра вместе с Хэрольдом Вейнбергером – он мой коллега. Поспи, обдумай свою историю. Я хочу задать тебе массу вопросов и получить не меньше ответов. Услышать правду, – добавил он почти случайно.

Перед тем как покинуть его офис, я сделал два телефонных звонка. Гостеприимность Марти подходила к концу, так что нужно было найти другое пристанище. В то утро мне пришло письмо от старого друга, адвоката по имени Филип Лорбер, с которым я познакомился на Ибице лет шестнадцать назад. Он писал: "Если тебе нужно место, где можно укрыться, у меня есть дом в Вестпорте". Я позвонил Филу и, насколько это было возможно, учитывая отсутствие голоса и состояние на грани нервного срыва, объяснил ситуацию.

– Тебе потребуется не один адвокат, – спокойно ответил он. – Я буду в Лейквилле завтра к двум часам дня.

Второй звонок был Эдит.

– Вернусь на ночном поезде, – прошептал я.

– Как все прошло? – спросила она с дрожью в голосе.

Я собирался сказать, что все в порядке, но слова застряли в горле, и спустя какое-то время я произнес совсем иное:

– У нас неприятности.

* * *

Тряский и неуютный поезд несся сквозь ночь к Лейквиллу, и я даже на несколько минут уснул, но потом в ужасе проснулся, подумав, что пропущу свою станцию. Рассказав Эдит о моих похождениях по судам, уже за полночь я рухнул в кровать.

Утром жена позвонила Руди Рору в Цюрих, а потом лейтенанту Вилли Ульриху, ответственному за расследования, проводимые швейцарской полицией, и повторила то, что я сказал Ньюмену: она – Хельга Хьюз, деньги хранятся в безопасном месте. Должна ли она приехать в Цюрих? Да, как только закончит все дела здесь, в Америке.

Мори Нессен и Хэрольд Вейнбергер приехали в полдень. Моему второму адвокату было двадцать пять, симпатичный, в очках и с пышными усами. На Мори была спортивная куртка, старая трикотажная рубашка и линялые голубые брюки. К двум часам подъехал Фил Лорбер, хорошо сложенный седовласый мужчина лет пятидесяти с небольшим, невозмутимый, пунктуальный и готовый к сражению. Я приветствовал его как старого друга. Репортеры появились часом позже: мы уже подготовили вопросы, когда телефон начал трезвонить, а в парадную и заднюю двери принялись стучать.

Несчастный слуга Марти Акермана отвел меня в сторону:

– Я не могу держать их там, сэр. Нам еще тут жить, когда вы уедете.

– Избавься от них, – велел я. – Скажи, чтобы вернулись через час. А мы тем временем сбежим.

– В Вестпорт, – приказал Фил. – Раз они ушли, мы можем спокойно добраться до моего дома, вы переночуете там.

Эдит торопливо собрала вещи, одела Недски и Барни, и мы расселись по двум машинам.

Я был в странном подвешенном состоянии, будто бы мы не просто убегали от толпы репортеров, выследившей нас в доме Акерманов, а снова стали беженцами. Каменно-серое небо делало пейзаж тусклым и мрачным. За последнюю неделю снег на обочинах дороги почернел, но на бурых полях и меж голых деревьев еще лежал, будто белая плесень. Я сидел на переднем сиденье "вольво", рядом с Хэрольдом Вейнбергером. Эдит и Мори расположились сзади, вместе с Недски и Барни. С того самого момента, как машина отъехала от дома Марти, на протяжении вот уже двух часов. Мори беспрестанно задавал мне вопросы, пока мы не остановились у парадной двери дома Фила Лорбера в Вестпорте.

– А о чем вы с Хьюзом говорили в Мексике?

– Я же тебе уже сказал, – сердито прохрипел я.

– Знаю, что сказал, – отмахнулся Мори, – а теперь скажи еще раз.

Почти неслышным голосом я в очередной раз принялся описывать, как встречался с Хьюзом в Оахаке, как мы летели на личном самолете Педро в Теуантепек.

– Давай вернемся немного назад. Те три письма, которые ты получил от Хьюза. Ты сказал, что на них не было даты, и ты поставил на них число прибытия. Зачем ты это сделал?

– Я не помню.

– Ты ставил на них даты по мере прибытия или на всех сразу?

– Боже мой, Мори, это действительно важно? Что ты пытаешься выяснить?

Воцарилось молчание, а затем легкий настойчивый голос Мори опять зазвенел у моего уха:

– А Хьюз не жаловался на секретность в контракте, который ты привез в Пуэрто-Рико?

– Нет, отнюдь. Он сам на ней настаивал. Я же тебе говорил.

– И верно, действительно говорил.

Теперь тишину нарушало лишь прерывистое дыхание Эдит. Я посмотрел в зеркало заднего вида. Она была чудовищно напряжена, черные круги под глазами, вымученный смех; Недски тоже был на взводе. Я попытался отрешиться от всего этого, впасть в своего рода транс, стать растением хотя бы на минуту.

Но Мори не позволил мне такой роскоши. Он все приставал и приставал ко мне, и я понял: источник лжи иссякает. Поначалу я не заметил того, что увидел сейчас в зеркале заднего вида: у Мори были совершенно невероятные зубы, как у акулы, направленные внутрь, до жути острые. Я начинал его ненавидеть. Только бы он от меня отвязался!

К счастью, путешествие все же закончилось. Джоан Лорбер показала нам наши комнаты, и я отправился спать. Мори и Хэрольд поехали дальше, в Нью-Йорк. Фил Лорбер следовал за нами от дома Акерманов на своей машине. Он тщательно запер за собой дверь. Эдит, приложив палец к губам, показала жестами, что я уже сплю. На самом деле я притворялся – просто не вынес бы еще одного допроса. Сладких снов, горько подумалось мне. Надеюсь, я когда-нибудь смогу видеть их снова.

Не вышло. На следующее утро Фил вошел в спальню. Эдит уже оделась, а я все еще сидел в кровати и выглядел не лучше, чем себя чувствовал. Ночью ко мне являлись одни только демоны.

– Мне нужно съездить в школу к своему сыну, Брайану, – сказал Фил, – сегодня день посещений. Но перед уходом я хотел сказать: я всю ночь размышлял о твоей истории. – Он печально улыбнулся. – Не состыковывается одно с другим. Ты же знаешь, мы давно знакомы. И я хотел бы быть откровенным.

– Продолжай, Фил.

– Думаю, ты заврался.

Некоторое время я молчал, а затем у меня будто камень с души свалился. И я ответил:

– Ты прав. Это мистификация.

* * *

Облегчение после признания было слаще всего на свете. Фил Лорбер проехал миль десять по шоссе, но до сына так и не доехал, развернул машину и отправился домой.

– Я просто не мог бросить тебя одного, – признался он. – Наверное, совесть проснулась.

Мы вместе поехали в город, высадили Эдит с детьми у гостиницы "Челси". Затем отправились в офис Мори Нессера на 55-й улице.