Сергей Семанов - Андропов. 7 тайн генсека с Лубянки

• Название: Андропов. 7 тайн генсека с Лубянки
• Автор: Сергей Семанов
• Жанр: Публицистика
• Год: 2001
• ISBN: 5-7838-0939-X

Сведения о жизни Юрия Андропова автору этой книги приходилось собирать с великим трудом. Ведь во всей мировой истории Андропов является одним из самых потаенных политических деятелей. Какие тайны скрываются за фигурой генсека с Лубянки? Почему и как глава КГБ стал лидером Советской страны после смерти Леонида Брежнева? Историк Сергей Семанов решил всмотреться в жизненный путь загадочного генсека и оценить его личные качества.

Микроскопический партийно-комсомольский работник в глухой российской провинции, Юрий Владимирович Андропов к исходу жизни неожиданно для всех взлетел на самую-самую кремлевскую высь. Но к этим заветным высям он целенаправленно и терпеливо стремился всю жизнь. Молча, тайно, не имея соратников, а только потаенных соучастников, столь же двуликих, как и он сам, он взлетел наконец на кремлевские небеса. Видимо, во всей мировой истории Андропов стал и останется самым потаенным главой тайной политической полиции! Он всячески укреплял коммунистический строй – и потихоньку подтачивал его. Сажал «диссидентов» в психушки – и одновременно создавал им будущую политическую карьеру. Боролся с буржуазным Западом – и в душе обожал западный образ жизни. Наконец, скрыл от всех свою первую семью и двоих детей, судьба которых – брошенных отцом – сложилась крайне тяжело.

Таков был этот потаенный деятель, неразгаданный и по сию пору.

---

Председатель Комитета госбезопасности

АНДРОПОВ».

Бумаг такого рода, подписанных шефом Лубянки, сохранилось в секретных архивах, что называется, без числа и счета. Но это отнюдь не значит, что Андропов лично отбирал пистолеты для бесшумной стрельбы некоему Хаддаду или даже лично был с ним знаком. То выполняли его бесчисленные подразделения, согласовывая, разумеется, общее решение с ним, а он лишь осведомлял о том «верх» (то есть Брежнева, который, напомним, от Политбюро лично «курировал» его ведомство). Перечислять такие дела не станем, чтобы не перегружать книгу.

И все семидесятые годы, и в начале восьмидесятых «органы» под руководством Андропова вели ту же темную, но, в общем-то, рутинную службу: вербовали и перевербовывали зарубежных шпионов, устраивали заговоры в слаборазвитых странах, тайно подкармливали «друзей» Советского Союза и т.п. (опять полная аналогия с западными «коллегами»). Говорить об этом – даже тогда, когда все станет явным, – было бы скучно. Только об одном эпизоде такого рода позволим себе рассказать. Он хорошо известен и в свое время всколыхнул весь Союз советских писателей.

…9 сентября 1983 года исчез из Венеции корреспондент «Литературной газеты» Олег Битов, посланный туда на очередной кинофестиваль. (Уточним: в ту пору Андропов был уже Генсеком, но «органы» из цепких своих рук не выпускал.) Поднялся в нашей печати дикий шум: похитили! Но очень скоро все выяснилось, даже из рассказов той же нашей печати (между строк, разумеется). Битов был «засланец», конечной целью его было – по заданию Лубянки осесть в британской Би-Би-Си. Он и рванул из Венеции в Лондон как беглец от «ужасов социализма».

Надо признать, «органы» сделали тут хороший выбор (вряд ли сам Андропов готовил эту тонкую операцию, но то, что он утверждал ее, бесспорно). Сам Олег был хорошим «клиентом»: скромный переводчик с английского, уже не молод (пятьдесят), беспартийный, родной брат писателя-полудиссидента Андрея (ну, он-то теперь глава российского Пен-клуба и владелец казенной дачи в Переделкино). Главное же, конечно, в другом: был Олег сотрудником «Литгазеты», а она тогда почиталась у нас, а на Западе – особенно, органом «либеральным» (то, что ее возглавлял Чаковский, штатный офицер или, даже поговаривали, генерал КГБ, большого значения не имело: должность ему дали такую, «либеральную», вот он ее и исполнял, причем хорошо, как человек умный и опытный).

Впрочем, тонкая операция провалилась, Олег оказался слабаком, английская контрразведка его легко «расколола», а потом дала ему возможность «бежать» через лондонский аэропорт Хитроу (был я в этом аэропорту, там и муха не сядет в самолет без досмотра!). Чаковскому пришлось давать отбой, хоть и слабоватый он был. Впрочем, все это не очень интересно, важен лишь круг того, чем занимался Андропов за пятнадцать лет своего пребывания на Лубянке и полтора года в звании Генсека.

Не будем более говорить о делах андроповского ведомства: тут и Ангола с Эфиопией, и запутанный палестинский узел, сложные арабские интриги, и заказные европейские террористы, и много, много всего. Когда-то архивы раскроются, тогда кто-то напишет правду. (Кстати, в Англии или США такие архивы вообще не делаются доступными; возможно, того и требует истинная безопасность государства.)

Попытаемся рассмотреть деятельность Андропова в делах внутриполитических, а они, бесспорно, являются наиглавнейшими для него и его ведомства. Огорчим попутно миллионную армию любителей детективов: увы, шпионы (как и дипломаты, просим прощения) оказывают ничтожное влияние на реальную политику. Никто им не верит – ни начальники, ни противники. И правильно делают, в общем-то: профессиональный шпион («Штирлиц») является всегда «двойным» (по крайней мере). Скажем, знаменитый Зорге, чей памятник красуется в Москве, обслуживал одновременно советскую, японскую, германскую и американскую спецслужбы.

Уже на основе имеющихся достоверных материалов можно четко определить, что главной составляющей для Андропова была «внутренняя линия». Вот эту сторону мы и попытаемся рассмотреть, тем паче что «наследство» Юрия Владимировича отчетливо видно во всех делах (не делишках!) «перестроек» и «реформ».

Гербом наших спецслужб – до и после Андропова – стали щит и меч, весьма стройный символ, хоть и суровый. А в Отдельном корпусе жандармов Российской империи в символах числился также платок, коим надлежало утирать слезы вдовам и сиротам. Тоже выразительно, хоть и несколько сентиментально для чекистов. Ну, а Андропов?..

Его подчиненные отражали щитом выпады врагов и мечом наносили им разящие удары. А вот их шеф во внутреннем кармане своего гражданского пиджака держал платок. Ну, слез он никому не вытирал, не таков был человек. Он просто тайно кое-кому из клиентов своего ведомства сочувствовал. И платочек приберегал исключительно для них. Теперь о том можно судить вполне доказательно.

Тайна четвертая ДВОЙНАЯ ЖИЗНЬ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Прежде всего осветим вопрос о борьбе Брежнева—Суслова—Пономарева со своими противниками-сталинистами, так сказать, второго поколения.

Брежнев, деятель, в общем-то, мягкий, отнюдь не жесток, как Сталин, и не крут, как Хрущев. Но он был честолюбив и цепко держался за власть. Группа умеренных сталинистов была в верхушке Власти многочисленной и занимала важные посты: Г. Воронов (РСФСР), К. Мазуров (зампред Совмина), П. Машеров (Белоруссия), Д. Полянский (зампред Совмина), самый решительный из них А. Шелепин. Заметим, что центральных партийных постов они не занимали, что и решило дело. Плюс помощь Андропова.

Добавим кое-что из личного опыта. Со второй половины 60-х годов стало складываться русское национальное возрождение. В Москве сплетничали тогда, что нам-де помогают Полянский, Шелепин и другие. Это совершенно неверно, никто из «старых молодогвардейцев» не только с этими персонами, но и их служащими не встречался. Все они оказались не политиками, а просто партаппаратчиками. Они не имели опоры в обществе и проиграли.

Но все же не сразу. Во второй половине 60-х годов в советском руководстве происходила напряженная, хотя и довольно мирная, борьба за власть. Правящая группа Брежнева—Суслова—Пономарева держала курс на «разрядку» и сближение с Западом, а внутри страны искала опоры у нерусских сил. Тонкими, невидимыми нитями (через Симонова, Кожевникова, Черноуцана, многих иных) эта ведущая группа была связана с кругом либерально-еврейской интеллигенции, а по старым коминтерновским связям – еще дальше и глубже. Ей оказывала сопротивление группа Шелепина—Мазурова—Полянского, которые в общем придерживались умеренной сталинской линии: никакой связи с молодыми русскими патриотами не установила.

Опыт и связи противников были слишком уж неравны, чтобы противостояние могло длиться долго. Решающие события произошли в 67-м: шелепинского Семичастного сменил на посту главы Госбезопасности бывший подчиненный Пономарева Андропов, а ключевой пост столичного градоначальника Егорычева, сторонника твердого курса, заместил «никакой» Гришин. Победа брежневско-сусловской группы была, однако, еще неполной, на среднем уровне засело много деятельных сталинистов, слабоватое верховное руководство не могло с ними так уж сразу управиться. Окончательно все решилось в течение 1969 года, в 90-летие Сталина. Год начался с резкого выпада шелепинских сторонников: появилась в «Коммунисте» статья явно просталинского толка, с выпадами в адрес либеральных идеологов, среди подписавших значилось несколько работников ЦК и один из помощников Брежнева Голиков. Верхушечные сталинисты получили поддержку со стороны «своего» фланга: в середине же года появился в «Октябре» боевой роман Кочетова, критика «разрядки» и сближения с Западом была там последовательной и удивительно смелой. Однако у Кочетова не имелось свежей положительной идеи, а от русского возрождения он резко и враждебно отмежевался (роман был столь скандальным, что его не издали отдельной книгой, это сделали только в Минске – Машеров был последовательный противник «разрядки» и борец с «сионизмом», в конце концов он доигрался). К концу года готовились уже к изданию сочинения Сталина и многое прочее, но… ничего не вышло, сусловские люди пересилили.

Они все же были мастера высокого градуса, поэтому нанесли своим профанам-соперникам удар страшной силы, а главное – с неожиданной стороны. В том же 69-м в тихой Финляндии международный лазутчик, советский гражданин, бывший зэк и мелкий фарцовщик в юности, некий Виктор Луи передал западным издательствам «мемуары Хрущева». Документ, как показало время, был в целом подлинным, но хорошо и целенаправленно отредактирован. Основная нехитрая идея «мемуаров» – разоблачение негуманного Сталина, но особенно – его антисемитизма (то, что простоватый Никита сам был грубым антисемитом, редакторов не смущало). Мировая «прогрессивная общественность» стала на дыбы: как! в Советском Союзе собираются вновь возвысить этого негодяя и антисемита?! Ясное дело, многие руководители западных компартий, а также все «прогрессивные деятели» доложили в ведомство Пономарева свое негодование. Пришлось, так сказать, согласиться с «прогрессивным общественным мнением» и реабилитацию Сталина отложить.