Александр Егоров - Разгром Деникина 1919 г.

• Название: Разгром Деникина 1919 г.
• Автор: Александр Егоров
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: ISBN 5–17–015247–7

Из предисловия: Предлагаемая вниманию читателя книга посвящена одному из наиболее драматических периодов этой войны — наступлению Добровольческой армии на Москву, ее неожиданному поражению под Орлом и дальнейшему стремительному отступлению в Новороссию, положившему конец надеждам белых на победу. Гражданская война продлилась после этого еще два года — но именно разгром Вооруженных сил Юга России в 1919 году предопределил ее окончательный результат. Опубликованная в 1931 году работа видного советского военачальника Александра Ильича Егорова (1883–1939) представляет собой оперативный очерк, подробно описывающий боевые действия на Южном фронте в 1919 году с точки зрения советского командования. Автор, бывший полковник старой армии, а впоследствии — советский маршал, с октября 1918 по октябрь 1919 года командовал последовательно 9-й, 10-й и 14-й советскими армиями. В начале октября он был назначен командующим войсками Южного фронта, а с 10 января 1920 года возглавил Юго-Западный фронт, довершивший разгром белых войск на Украине.

---

Сравнительно с Донской армией кубанские части отличались большей боеспособностью и стойкостью, главным образом благодаря обилию офицерского состава, имевшего к тому же высокий уровень знаний, подготовки и опыта.

Добровольческая армия. Зарождение этой армии относится еще к ноябрю 1917 г., когда офицерство, лишенное погон и командных должностей, стало перед дилеммой: за или против Октябрьской революции. Значительная часть склонилась ко второму решению; но далеко не вся эта часть решила активно бороться с оружием в руках. Белая литература свидетельствует о том, что многочисленные группы офицерства предпочитали торговать газетами и в магазинах, прислуживать в ресторанах, заниматься спекуляцией, но не драться ни на той, ни на другой стороне.

Стягивание офицерства на Дон началась с конца 1917 г. Офицерство прибывало в Новочеркасск небольшими группами. К концу ноября их сосредоточилось там около 200 человек. Первым их «делом» было нападение на части красного новочеркасского гарнизона - «дело», от которого казачьи части решительно отказались. 26 декабря 1917 г. - налет на Ростов и первое кровавое дело. Докладывая об этом войсковому кругу, прославленный своей «кротостью» и «мягкосердечием» атаман Каледин цинично заявил: «страшно пролить первую кровь». Надо, однако, отметить, что все эти кровавые выступления добровольцев отнюдь не встречали одобрения со стороны трудовой части казачества. Некоторые полки, по свидетельству белой литературы, прямо указывали, что они «порицают выступление буржуазного генерала Каледина и приветствуют товарищей солдат, крестьян, рабочих и матросов, борющихся с буржуазией» [69]. Подобное положение вынуждало добровольцев существовать нелегально. Съезд иногородних 8 января 1918 г. прямо потребовал «разоружения и роспуска Добрармии, борющейся против наступающего войска революционной демократии» [70].

Еще 6 декабря 1917 г. в Новочеркасск прибыл «цвет русской армии» - Деникин, Корнилов, Лукомский и другие генералы. Формируется штаб и выделяются части: Георгиевский полк, Офицерский батальон, Корниловский полк и ряд других. 27 декабря Добровольческая армия объявляет во всеуслышание о своем существовании, выпускает ряд деклараций, в которых, объявляя себя «внепартийной» и «внеклассовой», ставит цели: верность союзникам, единство и целость России, борьба с большевиками, борьба за Учредительное собрание. В половине января 1918 г. в армии уже около 4-5 тысяч. Начало германской оккупации части Донской области заставило Добровольческую армию (2500 человек) пробираться на Кубань. Поход этот, названный белыми «ледяным» и «жестоким», был действительно не из легких, ибо значительная часть трудового крестьянства Кубани встретила офицерские отряды в штыки. У станции Калужской произошло соединение с Кубанским отрядом (около 2000 человек). Попытка в конце марта совместными усилиями занять Екатерине дар не удалась, и армия, уже под командованием Деникина (Корнилов был убит 31 марта), перешла к границам Ставропольской губернии. Далее следует период занятия Кубани и борьба на Северном Кавказе против героических разрозненных отрядов революционных войск.

Осенью 1918 г. армия уже развернута в 4 дивизии и достигает численности 8000 штыков, 1300 сабель, 1.2 легких и 5 тяжелых орудий. К началу лета, имея общую численность 15 000 штыков и 2500 сабель, Добровольческая армия строилась по следующей схеме:

Все дивизии, и конные, и пешие - четырехполковые с артдивизионами из 3 легких четырехорудийных батарей и одной инженерной ротой. Корпуса имели свою корпусную тяжелую и гаубичную артиллерию в количестве [71]5-6 батарей. Кроме того, каждая дивизия имела один запасный батальон, а каждый пехотный полк - одну запасную роту, куда поступало приходящее пополнение для двух-трехнедельного обучения.

* * *

В первые периоды своего существования Добровольческая армия сплошь состояла из добровольцев-офицеров. При дальнейшем своем развитии Добровольческая армия перестала быть «добровольческой» с маленькой буквы, ибо пополнение ее шло за счет обычных контингентов призванных. Однако во все периоды своей боевой жизни она всегда имела огромные кадры офицерства в своих рядах. Исключение представляет лишь Орловский период, когда значительный рост Добрармии за счет бывших красноармейцев нарушил традиционное соотношение и еще более резко изменил классовое лицо этой организации.

Вот что сам Деникин пишет по этому поводу (т. IV, стр. 83):

«Название «добровольческих» армии сохраняли уже только по традиции. Ибо к правильной мобилизации было приступлено в кубанских казачьих частях с весны, а в регулярных - со 2 августа 1918 г. При последовательных мобилизациях этого года подняли на Северном Кавказе десять возрастных классов (призыва 1910-1920 гг.), в Приазовском крае - пока два (1917, 1918 и частью 1915, 1916 гг.), в Крыму один (1918 г.)... По приблизительным подсчетам цифра уклонившихся для Северного Кавказа определялась в 20-30 %. Мобилизованные поступали в запасные части, где подвергались краткому обучению, или - в силу самоуправства войсковых частей - в большом числе непосредственно в их ряды. Число прошедших через армейский приемник в 1918 г. определялось в 33 тысячи человек. К концу 1918 г. был использован широко другой источник пополнения - пленные красноармейцы, уже многими тысячами начавшие поступать в армию обоими этими путями. Весь этот новый элемент, вливавшийся в добровольческие кадры, давал им и силу, и слабость. Увеличивались ряды, но тускнел облик и расслаивались монолитные ряды старого добровольчества... И дезертирство на фронте значительно увеличивалось». Ниже Деникин говорит, что «основные добровольческие части успели переплавить весь разнородный элемент в горниле своих боевых традиций, и по общему отзыву начальников мобилизованные солдаты вне своих губерний в большинстве дрались доблестно». Но это как общий вывод не вяжется с изложенным.

Остается добавить, что господствующее настроение контингента офицерства было в огромном большинстве случаев монархическое. Об этом свидетельствуют многочисленные записи белых же литераторов и историков. Генерал Лукомский в своих «Воспоминаниях» указывает; «...в 1918 и 1919 гг. провозглашение монархического лозунга не могло встретить сочувствия не только среди интеллигенции, но и среди крестьян и рабочей массы» [72]. И далее: «... провозглашение же республиканских лозунгов не дало бы возможности сформировать мало-мальски приличную армию, так как кадровое офицерство, испытавшее на себе все прелести революционного режима, за ними не пошло бы» [73].

Мы должны сделать отсюда вполне оправданный исторической действительностью вывод, что лозунг борьбы за Учредительное собрание был только попыткой выдвинуть компромиссное для правых и «левых» групп Доброволии решение и что за ним гнездились неподдельные монархические чаяния.

* * *

Стратегия и тактика Добровольческой армии, равно как и обучение в ней, полностью вытекали из опыта старой царской армии - однако, надо признать, с большим (особенно в первые периоды борьбы) учетом особенностей борьбы на широких фронтах и с учетом описанных выше особенностей гражданской войны. Этому, впрочем, соответствовали и естественные условия: Дон и Кубань - базы комплектования армии конными частями - были в руках у белых и на стороне белых, и наличие в руках главного командования вооруженными силами Юга России крупных кавалерийских масс, чего не было у нас, давало первому несравнимое преимущество в отношении использования обширных пространств театра, маневренности и стремительности ударов.

Появление впоследствии крупных кавалерийских масс в наших армиях и умелое использование их сыграло весьма крупную роль в деле разгрома белых сил.

В отношении снабжения армии мы уже указывали на создание державами Антанты военно-экономического базиса для Деникина. Конкретно это выражалось в присылке Англией (Франция приняла на себя 50 % стоимости всего привезенного Англией) предметов вооружения, снаряжения, боевых припасов, инженерного и авиационного имущества и обмундирования по расчету на 250 000 человек. Если принять во внимание, что все белые армии Юга России по своей численности не достигали 85-90 тысяч, то даже учитывая значительную текучесть армии (дезертиры, пленные, больные, раненые и убитые), все же снабжение армий Юга России можно считать вполне удовлетворительным. Однако... с «небольшой» оговоркой. Эта оговорка состоит в том, что в белой армии по части, как выражается генерал Лукомский, злоупотреблений дело обстояло далеко не благополучно, и частично запасы обмундирования, поступавшие от Англии и разгружавшиеся в Новороссийском порту, оказывались неведомыми путями на местных «барахолках».

Вторым источником снабжения была самозаготовка войсковых частей и захват ими «военной добычи». Однако и здесь дело обстояло явно неблагополучно. Вместо планового заготовления и распределения с учетом войсковых нужд практиковался простой грабеж отдельными войсковыми частями, которые предпочитали все награбленное оставлять у себя, но не отправлять его куда-то в тыл. При этом элемент личного обогащения также играл колоссальную роль. Мы увидим дальше, как именно этот фактор сыграл громадную роль в деле разложения белой армии и ее боевой мощи.