Василий Царегородцев - Несимметричное пальто (фрагменты)

• Название: Несимметричное пальто (фрагменты)
• Автор: Василий Царегородцев
• Жанр: Русская классическая проза

---

Когда они вышли из автобуса, она сказала ему, что развелась с мужем, то есть подала заявление на развод, но он уже дома не живет. Пока уехал в командировку.

- Надолго? - заинтересованно спросил Веселок.

- Недели на две.

- Нам хватит, - сказал Веселок.

- Чего хватит?

- Времени, за которое мы познаем друг друга и полюбим.

- А ты забавный, мне интересно с тобой.

- Тем более.

- А как ты относишься к моей деятельности? - спросила женщина вполне серьезно.

- Черт его знает, - честно ответил Веселок, - я не уерен, что она нужна, я не уверен, что она не нужна. Я нетверд в знаниях, поэтому ничего не могу утверждать твердо. Мне надо подумать.

Замарашка показала свой дом. Он был уже рядом. И она прибавила шаг. Все же здорово их поприжимало в автобусе. Веселок, например, к сексу был изрядно готов. Ее тоже достало.

То обстоятельство, что в подъезде оказался лифт, обрадовало Веселка. В таком возбуждении лестница на шестой этаж могла оказаться роковой. Лифт долго блуждал в небесах, наконец спустился на землю. Веселок, чтобы не думать о предстоящем, хотя думалось только об этом, прочитал на стенках лифта все надписи. Запомнил одну: "Тормоза - это жизнь и свобода!".

"Это точно!" - сразу же согласился Веселок, потому что сам не имел тормозов. Он еще не снял второго ботинка, заклинили венозные шнурки, а уже начал тихонечко подталкивать женщину к широкой кровати. Она уклонилась, ловко выскользнула из объятий и - в душ. "Чистоплюйка проклятая, с досадой подумал Веселок, - любить она без душа не может, людей сжигать может, а любить только после душа".

Веселок прилег поперек кровати. Ботинок от сильного напряжения крови наконец-то слетел с ноги: лопнул капроновый узел. Но Веселок удивился другому обстоятельству: куда ей такая вместительная кровать? Для ее худобы хватило бы деревенской лавки. Наверное, догадался Веселок, у нее муж был огромным. Или любил в прятки играть: ее спрячет каждая атласная складка.

Но оказалось ни то, ни другое. Она просто любила поперек кровати, как поперек жизни. Веселку тоже понравилось. Ему все в ней нравилось: даже ее средневековая связь с огнем, как будто спал он с женщиной из темного века. И этот плод воображения так безумно освежал его потенцию, что он подумал: это слаще, чем с красивой женщиной. Это вообще ни в какие ворота не лезет, это из других миров.

С бестолковым выражением в глазах, с ощущением небесной пустоты, как будто опрокинули колодец, как пустыня без песка, лежал он поперек кровати и вслушивался в притухающее наслаждение.

Из кухни пахло луком, булькало, шипело. "Господи", - еле выговорил Веселок. И это были его первые слова после возвращения из царствия небесного.

- А кем был твой муж? - спросил Веселок, когда они поели и снова согрешили, но уже обыденно. Быстро же проходит новизна.

- Он вообще-то пробует философствовать.

- И какой уровень? - небрежно полюбопытствовал Веселок. - С И. Кантом обедал? Ужинал ли с Сократом?

- Он больше Ницше интересовался, на разрушении специализировался.

- Тебя уважал, наверное?

- Запомни, мальчик, - назидательно сказала замарашка, - наша цель не разрушение, а оздоровление и созидание.

- Извини, - кротко произнес Веселок. - А зачем твой муж все разрушить хотел?

- Не все, а только планету Земля. Он считал (интересно, об ушедших говорят, как о покойниках), что она заражена парностью: свет-тень, жарко-холодно. Но более всего его бесило то обстоятельство, что за причиной незамедлительно возникает следствие. Ударил крепко по стеклу, оно вдребезги. Удар - причина, осколки - следствие. Кака же свобода на Земле, если такие каторжные связи?

- Никакой, - согласился Веселок.

- Вот и считал мой муж, что как только на Земле дышать невозможно будет, то есть когда жареный петух в попку клюнет, человек придумает что-нибудь и покинет Землю, как свои болезни.

- Куда?

- Куда-нибудь, говорил муж. Пусть воздуха не будет, но и этой каторжной парности тоже. Чтобы, как бы ты ни бил по стеклу, а оно оставалось целым. Потому что там за причиной не возникает следствие.

- Интересно, интересно, - покровительственно одобрил Веселок, - хотя и шито белыми нитками. Всяка пословица хромает, а тем более жизненная теория.

Веселок проснулся далеко за полдень. Тихо. Ее не было. На трюмо наспех отражалась записка: "Приду вечером, суп сварен, не скучай".

"Не вертихвостка какая-нибудь", - подумал Веселок. Он почувствовал себя довольным. Он редко встречал в жизни женщин, в которых сочетались темперамент и умение вкусно готовить. А ее куриный суп был выше всяких похвал. Откинувшись после сытного обеда в мягком кресле, Веселок заметил, что цветы на подоконнике свежеполиты - и ему захотелось остаться здесь навсегда. Он любил жить в ухоженной квартире, любил, когда на подоконнике тихо дышит деревенская герань.

"А что! Почему бы ей не выйти за меня. Мужик я приличный, покладистый, умею, если надо, оправдать самые злостные привычки, увлечения. Да жги ты, голубушка, людей столько, сколько хочется. Я ищу в этом мире уюта".

Веселок приятно разволновался и даже удивился, что в ванной для него не нашлось зубной щетки, и огорчился, когда понял, что он пока здесь все еще никто. В шкафу он не обнаружил своего нарядного костюма, а в паспорте московской прописки. Размечтался!

В письменном столе он увидел красную папку, разбухшую от содержимого. "Роман!" - подумал Веселок и радостно порозовел: как он любил чужие тайны.

Увы! Это был всего-то план каких-то мероприятий. Веселок нехотя начал читать: "В целях улучшения психического здоровья наших людей надо найти человека русской национальности, но с мозгами космополита, не любящего старинные наши обряды, не видящего красоты в славянских обрядах. Т.е. найти выродка, дл которого какой-нибудь Джойс всегда дороже "Лучинушки".

Люди! Это они открыли двери и окна Западу. И мы едим сейчас гнилую пищу, жуем импортную жвачку, дуреем и проваливаемся в наркотический сон!"

И сбоку было приписано: "Мой новый знакомый - идеальный вариант".

Веселок выскочил из-за стола, в ванной смочил полотенце и приложил к горячему лбу: предательница! А как ноги раздвигала, как для самого родного человека!

Самое обидное было для Веселка, что она его не распознала, спутала с самым банальным западником. Его страданий она не распознала, не поняла их чудовищную уникальность. Дура! Замарашка! Она не поняла трагедии его жизни, она не поняла, что он парализован незнанием истинной природы вещей, он как бы пока живет без сердца, ничто не разгонит его кровь, пока он не узнает истину. Истина - его сердце, истина - его жизненная сила.

Как же замарашка опошлила основную трагедию его жизни! А он еще хотел остаться, жениться, уже облюбовал кресло у окна и фарфоровый бокал на кухне. А она его публично поджарить собралась. Во имя народного счастья. Коммунистка проклятая!

Веселок уже надел ботинки и застегнул пальто, когда зазвонил телефон. Он подошел, снял трубку. Ее голос.

- Спасибо за гостеприимство, - сказал Веселок и пошел прочь, забыв зашнуровать ботинки. В подъезде он споткнулся и упал.

От тети Веры он узнал, что Стас повесился. Така сильная у него оказалась привязанность к греху, что когда грех собрал чулки и платья, честный Стас не выдержал разлуки. Боль затопила его младенческое тело. Невинным он был.

Веселок весьма тепло попрощался с тетей Верой. Прямо у порога, когда они сели согласно ритуалу "с местечка", он прочитал ей притчу о блудном сыне. Ее так любила старая женщина за хороший конец.

Веселок тоже любил, когда все благополучно, но в такой стране он никогда не жил. Он жил там, где все кончается крахом, пылью и ужасным разложением, вырождением. Все поглощает стихия ада.

Тетя Вера перекрестила его на дорожку. И, бесполезно осененный христианским жестом, он отправился на железнодорожный вокзал. Зачем? Чтобы уехать домой! А у него есть дом? В этом месте можно пожать плечами.

Веселок, у тебя есть дом? Веселок не знает. Вообще-то есть запыленная квартира с тремя парами стоптанных тапочек для гостей. Но и этого количества много. Бесценная Таня иногда воспользуется, но она после той ночи перестала ходить. Разочаровалась. А он чего хотел: не восемнадцать же ему лет!

Есть ли работа у тебя, Веселок? Есть, но Веселок к ней даже отвращения не питает, ничего не питает, приходится рано вставать по утрам.

Есть ли у тебя любимое занятие, Веселок? Разве что философскую книгу почитать перед сном. Но все они написаны людьми, ограниченными людьми, поэтому истину в них не обнаружишь. И Веселок обречен на незнание. Это огорчает, это бесит, это вносит в человеческое существование унылость, тщету. Веселок иногда воет перед сном.

Одним словом, Веселок, кроме как на женщину, ни на что больше не реагирует, так и то в середине процесса иногда ему вдруг становится скучно, и у него опадает желание. А чтобы этого не случалось, ему необходима молодая, красивая, как Таня, или женщина с изюминкой, как Замарашка, женщина-палач. Или такая, чтобы стала половиной. Но такой не бывает.