Леонид Цель - Возлюбить духа

• Название: Возлюбить духа
• Автор: Леонид Цель
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Здесь?

- Угу, во-он там, чуть правее, мы натолкнулись на куст со сломанной веткой. А еще шагов на пятьдесят ниже по течению я встретил того психа.

- Прикрой мне спину - и ни на шаг от вертолета! Сам осмотрюсь.

Руг Прент скользнул в траву и растворился в ней, исчез, будто мышь. Пять лет он прослужил волонтером Звездного легиона наций и знал толк в этих лесных играх на выживание. Вернулся он совсем с другой стороны, спустя пол-часа, и на лицо его неприятно было смотреть.

- Все верно, Роман. Есть куст со сломанной веткой, ошметки мха на валуне, следы каблуков на влажном песке, только Макса нигде нет, скверно. Ты расслабься - мы одни, поблизости никого, я бы учуял. - Чанг тяжело вздохнул и вытер вспотевшие ладони об изодранные штаны. Прент как-то странно смотрел на него, глаза его словно остекленели. Ничего хорошего такой взгляд предвещать не мог.

- Ты чего, Руг?

- Говоришь, пули свистели, просто страсть?

- Ну да, я петлял, как заяц, а этот псих палил и палил.

- Сними-ка рубашку.

- Рубашку? Зачем?

- Снимай, снимай - проветришься.

Чанг уловил неприятный холодок в голосе командира и беспрекословно подчинился. Прент взял рубашку и развернул на раскаленном капоте. Тут уж Чанг не сдержал крика - наискосок, от левого плеча до правого бедра тянулись дырки с обгоревшими чуток краями, и в каждую свободно проходил указательный палец.

- У тебя крепкая шкура, Чанг. - Руг ощупал смуглую кожу, лопатки, потрепал приятеля по шее. - Небось и не почувствовал, как пули барабанили по спине почище града?

- Не-ет, Руг...

- Надо же!

- Руг, смилуйся, что это могло быть? - голос Романа сорвался на шепот, он затравленно озирался, и даже насмешливая ухмылка Прента его не образумила... - Я во всяких передрягах бывал, всякого насмотрелся и нанюхался, но чтоб такое? Не пистонами же он стрелял?

- Сам говоришь, что пули свистели.

- Еще как свистели, Руг, еще как!..

- А вот так! - Руг тихонько присвистнул. - Мне знаком этот звук, не старайся объяснить. А тебе знакома физиономия парня, который разделался с вами, как с птенцами, имея в руках допотопный пугач. Напрягись, Чанг, это дерьмо плохо пахнет, напрягись - кто он?

Чанг виновато покачал головой - память юродива, поди разберись в ее химерах...

По широкому лицу Прента пошли трещины, бицепсы вздулись.

- Что ж, будем благоразумны. Сейчас поднимемся в воздух и попытаемся накрыть их сверху. Если укрылись в пещерах, слетаем за Юджом и Деннисом и выйдем дальше на охоту вчетвером. Восьми стволов хватит, чтобы выжечь половину этого леса!..

Но поохотиться им не пришлось - Макса Царфиса они обнаружили, перевалив через кроны гигантских секвой. Старатель лежал у самой кромки воды, раскинув руки, изрешеченный, словно утка, угодившая под дуплет, и ласковая зыбь реки вымывала из остывающего тела последние капли крови. Мертвые зрачки ослепительно отражали нестерпимый оранжевый свет.

- Первый, - спокойно сказал Ян Кошель, когда обряд погребения завершился. - С почином вас, ребята!

Никто не ответил - прикидывали. Потеря товарища отозвалась в сердцах скорее не скорбью, а озабоченностью - что дальше? Безусловно, военное положение, круглосуточные дозоры, пристрелка территории, но все это знакомо и привычно, а дальше?

- Судя по всему, мы наткнулись на остатки неудачной экспедиции. Сухо заговорил Чепанис, едва лишь они осушили поминальные чаши. - Весьма вероятно, что колония рассыпалась, и выжил всего один человек, одичал, тронулся умом...

- И бродит как, тень, по джунглям в начищенных крагах и с револьвером? Хорошая гипотеза, Дик, запиши-ка ее на всякий случай на мягкой бумажке! - язвительно отозвался Деннис Ульвич. В минуты, когда гнев смешивался с вином, его единственный глаз полыхал рубиновым светом в отличие от меланхолического, тусклого блеска искусственного глаза.

- Возможно, кто-то провоцирует нас.

- Что ты имеешь в виду?

- Это мог быть и кибер, мало ли штампуют сейчас кукол и для дела, и на потеху, черта с два отличишь от живого человека!

- Но кто тогда доставил сюда эту игрушку?

- Которая шмаляет хрен весть чем?..

- Э-э-э, ребята!..

- Роман! А ты не вспомнил, на кого похож этот сукин сын?

Женщины, подавленно молчавшие доселе и не мешавшие беседе мужчин, подали голос. Матфея, попыхивая самокруткой, полюбопытствовала, достанет ли у них форсу перехватить инициативу и разобраться ху из ху на этой планете? И кто будет править бал? Ответить ей не успели, обругать тоже, потому что взорвалась донья Эстебана, единственная, кто возложил на себя траурные кружева.

- С кем вы собрались сражаться, безумцы? С кем? Истинно говорю вам, что прегрешения наши велики и переполнили чашу Грааля - дьявол, сам дьявол пришел по наши души - трепещите! Поздно сопротивляться. Опомнитесь - это бесполезно! Последняя надежда - в покаянии. Растворитесь в молитве, и Всевышний развеет дьявольские козни пеплом по ветру.

Юдж громко выругался, его дубленая морщинистая физиономия стала похожа на котелок с похлебкой, парящий злобой и тухлым мясом. Единственный глаз Ульвича вновь затек кровью, словно заменструировал.

- Ты сама ведьма, Эстебана, промозглая, выжившая из ума ведьма! От твоей гнусной болтовни у меня бородавки на заднице вырастут, поэтому заткнись и, если тебе нечего сказать путного, помалкивай или ступай на камбуз, иначе я за себя не ручаюсь!

- Юдж, не перегибай!

- К черту! Я не мешаю ей молиться в ее склепе, пусть хоть голяком там стебается, но пусть никто и не пытается меня, Юджина Портера, вольного старателя и рейнджера, заставить плясать под свою дудку!

- Вот что я тебе скажу, Юдж Портер, - донья Эстебана поднялась, прямая и недоступная, как крест на шпиле храма. - Я многое терпела и позволяла вам. Спаси и сохрани! Вы обращались со мной, как с портовой девкой, и я подчинялась, уступала, понимая, что всего лишь рабыня на новой планете, что мужчина без женской ласки - зверь! Зверь и антихрист. Только любовь женщины, только грех, который она принимает на себя, впитывает в себя, разрушая, - только он спасает вас, сукиных котов, от деградации, иначе вы лопнете от своего семени, как гнилые грибы. Я мыла и стирала за вами, готовила вам еду, выбирала коренья и запасала плоды впрок, чтобы вы не подохли с голоду. Составляла календарь... Бог лишил меня всего богатства, семьи, любви, но я терпела, принимая как должное Его немилость. Ныне же речь идет о святая святых - о душе человеческой, и я не уступлю, ибо нет страшнее греха, чем уступить душу дьяволу.

- Ладно, сказано неплохо, ну и каков твой план? - спокойно отозвался Патрик. - И вообще, если пошли такие разговоры, может, отправим детей спать?

- Мы можем уйти, - степенно отреагировал Олаф, - но толку с этого?

Донья Эстебана прижала к себе бледную Ольгу. Девочка с трудом сдерживала рыдания.

- Позвольте мне спасти этого ангела? Мы уединимся и будем молиться, только просветление душ, очищение рассудка от скверны соблазна, от вожделения, может спасти нас.

С трудом сдерживая раздражение, заговорил Прент.

- Мы договорились обсуждать любую точку зрения, рассматривать любой план. Я немало пошатался по свету и знаю, что самая страшная система общественного обустройства - это та, когда человека заставляют бояться не подлой власти, не жестокости лжезаконов - а бояться себя самого. Тогда все в порядке - и волки сыты, и овцы, якобы, целы. Худые времена - это времена страха души, великого страха, когда люди сидят под водой и едва дышат через соломинки. Ладно... пусть будет дьявол. Но где же он? Где прячется, и вообще - зачем пожаловал?

Донья перекрестилась.

- Спасибо тебе, Прент, ты задал хороший вопрос. И я отвечу тебе честно: все в воле Божьей. Нам не следовало прилетать сюда, где в задумчивости бродит Дух Божий, мы осквернили Его, и Он в смущении отпрянул, позволив лукавому бессовестно вторгнуться и править свой черный бал. И никогда не спрашивай, где он прячется, ибо истинно, истинно говорю тебе, Руг Прент, дьявол никогда - ни-ког-да! - не прячется, он всегда на виду, и потому неуязвим. Ты хочешь взглянуть на него? - Так подойди к зеркалу! Взгляни, взгляни! Пристальнее - он скалится...

- Вон! - Юдж взорвался похабной руганью, не обращая внимания на протестующие крики Ванды. - Пусть уматывает в свою молельню, пусть! Ничего себе обсуждение, а, Руг? - Нас будут подстреливать, словно кроликов, а мы будем покорненько шлепать губами, стоя на коленях, или любоваться на себя в зеркало? Зачем теряем время, слушая эти бредни? Дьявол - значит дьявол! Против моего калибра еще ни одна гнида не устояла!

- Довольно! - Прент припечатал ладонь к столешнице. - Отныне выходим только группами по трое, и все трое держат наготове оружие. Я бы не хотел отпускать тебя в часовню, Эстебана, но и неволить не собираюсь. Просто хочу попросить: не откалывайся - это дурной знак. Скажу откровенно: я не уверен, что надо предпринять. Атаковать первыми? Но кого?! У нас два стареньких вертолета и катер, который, возможно, продержится пару часов на плаву. В достатке энергии, раций, оружия. Не густо с провизией. И ежиться нам еще девять лет...