Елена Блаватская - Разоблаченная Изида. Том II

• Название: Разоблаченная Изида. Том II
• Автор: Елена Блаватская
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2006
• ISBN: 5-04-005589-7, 5-04-003966-2, 5-04-00, 5588-9, 5-699-00504-8

«Разоблаченная Изида» — занимает центральное место в творчестве Елены Петровны Блаватской. Эту книгу по праву можно назвать энциклопедией оккультных наук. Среди затронутых в ней тем Восточная Каббала и утерянные магические искусства, влияние звезд и планет на человеческие судьбы и загадки пустыни Гоби, материализация Духов и жизнь после смерти.

---

1. «Буддисты считают, что ничто, что противоречит здравому рассудку, не может быть истинным учением Будды».

2. «Буддисты не обожествляют матери Шакья», хотя они уважают ее как святую, подобную подвижникам женщину, избранную быть его матерью вследствие своих великих добродетелей.

3. «У буддистов нет святых таинств».

4. Буддисты не верят в какое-либо прощение грехов, за исключением только после соответствующего наказания за каждое злое деяние и пропорционального вознаграждения пострадавшим сторонам.

1. «Христиане примут любой вздор, если он будет провозглашен церковью, как дело веры».[642]

2. «Католики обожествляют мать Иисуса, ей посылаются молитвы о помощи и заступничестве». Поклонение Св. Деве ослабило поклонение Христу и совсем отбросило в тень поклонение Всевышнему.

3. «У последователей папы семеро таинств».

4. Христианам обещано, что если только они верят в «драгоценную кровь Христа», эта кровь, пролитая Им для искупления грехов всего человечества (читай христиан), искупит каждый смертный грех.

Которая из этих теологий более привлекательна для искреннего исследователя, это вопрос, который смело может быть предоставлен здравому суждению читателя. Одна предлагает свет, другая — тьму.

В «Колесе Закона» сказано следующее:

«Буддисты верят, что каждое деяние, слово или мысль имеет свое следствие, которое раньше или позже проявится в настоящем или в будущем состояниях. Злые деяния создадут плохие последствия;[643] добрые деяния создадут добрые последствия; преуспевание в этом мире или рождение в небесах… в каком-то будущем состоянии».

Это строгая и беспристрастная справедливость. Это идея о Верховной Власти, которая безошибочна, и поэтому не может иметь ни гнева, ни пощады, но предоставляет каждой причине, большой или малой вырабатывать свои неизбежные следствия. «Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» [Матфей, VII, 2], — ни по выражению, ни по подтексту не указывает на какую-либо надежду на будущее помилование или спасение по доверенности. Жестокость и милосердие являются чувствами конечными. Верховное божество бесконечно, следовательно, оно может быть только СПРАВЕДЛИВЫМ, и справедливость должна быть слепой. Древние язычники придерживались по этому вопросу гораздо более философских взглядов, чем современные христиане, ибо изображали свою Фемиду с завязанными глазами. И сиамский автор труда, о котором идет речь, опять-таки обладает более почтительной концепцией о божестве, чем христиане, когда выражает следующую мысль:

«Буддист мог бы поверить в существование Бога, возвышающегося над всеми человеческими качествами и атрибутами — совершенного Бога, выше любви и ненависти, и зависти, спокойно пребывающего в мирном счастии, которое ничто не может нарушить; и о таком Боге он говорил бы без пренебрежения, и не потому, что он хотел бы угодить Ему, или боялся бы оскорбить Его, но в силу естественного почитания. Но он не в состоянии понять Бога с атрибутами и качествами людей — Бога, который любит и ненавидит и выказывает гнев; Бога, который описан ли ему он христианскими миссионерами, или магометанами, или брахманами, или евреями — не выдерживает его стандарта даже обычного хорошего человека».

Мы часто удивлялись этим необычайным идеям о Боге и его справедливости, которых, как кажется, честно придерживаются те христиане, которые в делах своей религии слепо полагаются на свое духовенство, и никогда на свой собственный разум. Как странно нелогично это учение об отпущении грехов. Мы предлагаем обсудить его с христианами с буддийской точки зрения и за одно показать, посредством какого ряда софистических изощренностей, направленных к единой цели закрепления ярма духовенства на народной шее, его принятие в качестве божественной заповеди было наконец осуществлено; и также что оно оказалось одною из наиболее вредных и деморализующих доктрин.

Духовенство говорит: не имеет значения, как велики наши преступления против законов Божьих и человеческих; мы должны лишь верить в самопожертвование Иисуса ради спасения человечества, и Его кровь смоет с нас каждое пятно. Божье милосердие беспредельно и неизмеримо. Невозможно представить себе такой ужасный человеческий грех, что цена, заранее заплаченная за искупление грешника, не смогла бы стереть его, будь он даже еще в тысячу раз хуже. И к тому же — никогда не поздно раскаиваться. Хотя бы преступник ждал до последней минуты последнего часа последнего дня своей смертной жизни, прежде чем его побледневшие губы произнесут исповедь, — он может пойти в Рай; так поступил умирающий разбойник, и так могут поступить все другие, такие же порочные. Таковы утверждения церкви.

Но если мы выйдем за пределы малого круга вероисповедания и будем рассматривать вселенную, как целое, уравновешенное совершенным приспособлением частей, — как вся здравая логика, как самое малое, чуть мерцающее чувство Справедливости восстает против такого искупления чужой вины! Если бы преступник согрешил только против самого себя и не причинил бы зла никому другому, как только себе; если бы он посредством искреннего раскаяния мог вызвать удаление прошлых деяний, не только из памяти людей, но и из тех неразрушимых записей, которые ни одно божество — даже Высочайшее из Высочайших — не может заставить исчезнуть, тогда эту догму можно было бы понять. Но утверждать, что можно причинять зло своему собрату, убивать, нарушать равновесие общества и естественный порядок вещей, и затем — вследствие трусости, надежды или принуждения, не имеет значения — получить прощение через веру, что пролитие одной крови смывает другую пролитую кровь, — это нелепость! Могут ли результаты преступления быть удалены, если бы даже само преступление было прощено? Следствия причины никогда не бывают ограничены границами этой причины; также результаты преступления не могут считаться касающимися только преступника и его жертвы. Каждое доброе, как и каждое злое деяние имеет свои последствия, столь же осязаемые, как при падении камня в спокойную воду. Это уподобление избито, но оно самое лучшее, какое только можно придумать, поэтому будем им пользоваться. Расходящиеся по воде круги бывают больше или меньше, в зависимости от размеров камня, но даже мельчайший камешек, даже малейшая пылинка, вызывает в ней рябь. И нарушение это — не только видимое и на поверхности. Внизу, невидимо, по всем направлениям — вовне и вниз — капля толкает каплю, пока эта сила не коснется краев и дна. Более того, воздух над водой приводится в движение, и это нарушение переходит, как говорят нам физики, от слоя к слою в пространство на веки вечные; материи был дан импульс, и он никогда не теряется, никогда не может быть отозван!..

То же самое с преступлением, то же самое с его противоположением. Действие может быть мгновенным, последствия же его вечны. Когда, после того как камень был брошен в воду, мы сможем вернуть его в руку, откатить обратно круги, уничтожить потраченную силу, привести эфирные волны обратно в их прежнее состояние небытия и настолько смести всякий след бросания этого предмета, что даже отпечаток Времени не покажет, что это когда-либо совершалось, — тогда, тогда мы терпеливо можем выслушивать доводы христиан об эффективности их Искупления.

В чикагской «Таймс» недавно был напечатан отчет о казнях за первую половину нынешнего (1877) года — длинная и ужасная запись об убийствах и казнях. Почти каждый из этих убийц получил религиозное утешение, и многие заявили, что они получили от Бога прощение через кровь Иисуса и отправятся в день казни на небеса! Их обращение было осуществлено в тюрьме. Смотрите, в каком равновесии находятся чаши христианской Справедливости (!): эти убийцы с руками в крови, подталкиваемые демонами похоти, мести, жадности, фанатизма или просто звериною жаждою крови, зарезали своих жертв, в большинстве случаев не дав им времени покаяться или воззвать к Иисусу, чтобы он омыл их своей кровью. Они, вероятно, умерли, отягощенные грехами и, разумеется — согласно богословской логике — получили воздаяние за свои более или менее великие грехи. Но убийца, будучи настигнут человеческим правосудием, брошен в тюрьму, оплакан сентиментальными людьми, молящимися с ним и за него, произносит волшебные слова обращения, и идет на эшафот, как искупленное дитя Иисуса! Если бы не убийство, он не удостоился бы молитв, искупления, прощения. Не ясно ли, что этот человек поступил хорошо, что убил, ибо таким образом он обрел вечное счастье? А как обстоит дело с его жертвой, с его или ее семьей, родственниками, иждивенцами, общественными связями — разве у Справедливости для них нет никакого вознаграждения? Должны ли они страдать в этом мире и в следующем, в то время, как тот, кто причинил им зло, будет сидеть рядом со «святым разбойником» с Голгофы, получив благословение навеки? По этому вопросу духовенство сохраняет благоразумное молчание.