Марина Куропаткина - Тайны смертей русских поэтов

• Название: Тайны смертей русских поэтов
• Автор: Марина Куропаткина
• Жанр: История

Книга рассказывает о последних днях жизни и подробностях смерти некоторых знаменитых русских и советских поэтов. Приводятся новые, малоизвестные факты, проливающие свет на обстоятельства гибели Пушкина, Блока, Гумилёва, Есенина, Маяковского, Высоцкого, Талькова и др.

---

Новая страница его жизни началась после того, как он познакомился с князем С. Голицыным, который взял Крылова к себе на службу сначала в качестве личного секретаря, а вскоре назначил учителем своих детей. Крылов преподавал своим ученикам основы русской словесности, иностранные языки и игру на музыкальных инструментах, а в свободное время продолжал писать. В этот период из-под его пера выходили в основном пьесы, которые настолько нравились Голицыну, что по его приказу ставились в его домашнем театре. Наибольший успех имела пьеса «Триумф, или Подщипа», высмеивавшая чрезмерное увлечение императора Павла I прусской культурой, модой и методами ведения войны. Крылов сам сыграл в ней главную роль.

После дворцового переворота 1801 года, когда к власти пришел Александр I, положение Голицына изменилось. Князь был назначен на должность генерал-губернатора Лифляндии (так называли местность, располагавшуюся на территории современных северной Латвии и южной Эстонии и в то время относящуюся к Германии), и Крылов в качестве личного секретаря и правителя канцелярии в течение 2 лет служил в Риге, после чего вышел в отставку.

К этому времени в Петербурге наконец-то была поставлена одна из многочисленных пьес Крылова под названием «Пирог», которая имела успех. Ободренный этим, Крылов переехал из Серпухова, где он жил у своего брата, Льва Андреевича Крылова, офицера Орловского мушкетерского полка, в Петербург и решил все время посвятить литературной деятельности. В этот период он написал еще 2 пьесы – «Модная лавка» и «Лентяй». Но подлинного успеха на литературном поприще он все же достиг благодаря своим басням.

Серьезно Крылов стал заниматься баснями еще тогда, когда служил учителем у Голицына, сделав перевод нескольких басен Лафонтена. Переехав в столицу, он показал две из них – «Дуб и трость» и «Разборчивая невеста» – Ивану Ивановичу Дмитриеву, поэту и баснописцу, уже добившемуся признания. Дмитриев высоко оценил перевод и заявил, что Крылову нужно писать именно басни, а не пьесы. Однако сам Крылов в то время не обратил на совет никакого внимания – он все еще был увлечен театром. Но именно тогда и состоялось рождение Крылова-баснописца. Ему было в то время 37 лет.

Крылов продолжал писать пьесы, в которых высмеивал приверженность аристократии теперь уже к французской культуре, языку и слепое подражание парижской моде и манерам поведения («Модная лавка» и др.). Эти пьесы имели успех, ставились в столичных театрах, даже при дворе. Однако одновременно он начал писать и басни, которые с удовольствием публиковали, так как Крылов был уже довольно известен.

В 1809 году вышел первый сборник басен Крылова, благодаря чему автор за очень короткое время стал невероятно популярным. К тому времени он уже перестал писать пьесы для театра и сам поверил в то, что именно басни являются его настоящим призванием.

Поначалу он только переводил произведения Лафонтена («Стрекоза и муравей», «Волк и ягненок» и др.), но со временем стал находить и собственные темы для произведений, в основном на злобу дня («Квартет», «Лебедь, Щука и Рак», «Волк на псарне»). За всю жизнь он создал более 200 басен.

Крылов достиг славы и богатства, но продолжал писать до последних дней жизни. Он был окружен всеобщим уважением, его творчеством восхищались, а книги расходились огромными тиражами. В. Г. Белинский, один из самых авторитетных критиков того времени, утверждал, что в русской литературе имеется лишь четыре классика: Державин, Пушкин, Грибоедов и Крылов.

В силу того, что о раннем периоде жизни Крылова было известно очень мало, о его жизни стали рождаться самые различные слухи, которые Крылов не только не опровергал, но иногда даже поддерживал. Так, он говорил, что очень ленив (что едва ли было правдой) и неряшлив.

Несмотря на официальное признание, он продолжал работать: с 1810 года он служил помощником библиотекаря, а затем и библиотекарем в Императорской публичной библиотеке. Кроме того, Крылов был избран членом Российской академии и получил золотую медаль за литературные заслуги. Его произведения неоднократно переиздавались, каждый раз все большим тиражом. Наконец, в 1830 году, после того как вышло восьмитомное собрание его сочинений, Николай I произвел его в статские советники. Значительная пенсия позволяла ему безбедно жить до конца своих дней.

Во второй половине жизни главным удовольствием Крылова стали изысканные лакомства. Из-за невоздержанности в еде у него были серьезные проблемы со здоровьем. Он сильно растолстел, даже обрюзг, и превратился в того Крылова, портрет которого знаком каждому русскому человеку с детства. Однако мало кто внимательно рассматривал его лицо, а между тем, внимательно изучив портрет, можно сделать вывод, что жизнь этого человека не всегда протекала спокойно, у него случались взлеты и падения, он также познал разочарования и, возможно, увлекался не только игрой и обжорством, но был подвержен и другим страстям.

Как бы то ни было, несмотря на проблемы со здоровьем, Крылов прожил 75 лет. Он умер не от обжорства, а от воспаления легких, что подтвердил его лечащий врач Ф. Галлер.

Узнав о смерти Крылова, великий князь Н. М. Романов заявил, что баснописец, вероятно, «сделался жертвою обычной неумеренности в еде», что и послужило причиной появления легенды о блинах.

Перед смертью Крылов приказал раздать всем, кто придет на его похороны, по экземпляру его нового издания басен на память, что и было исполнено.

Афанасий Афанасьевич Фет. Русский помещик

До сих пор нельзя с уверенностью сказать о происхождении А. А. Фета. Неизвестна точная дата рождения поэта, и существуют сомнения, кто же на самом деле был его отцом.

Когда мать Афанасия познакомилась с его отцом, Афанасием Неофитовичем Шеншиным, она была замужем за другим – Иоганном Фётом.

Это произошло в начале 1820 года в Дармштадте (Германия), где находился на лечении Афанасий Неофитович Шеншин, русский офицер в отставке. В то время ему было 44 года, он был довольно богатый орловский помещик.

С 22-летней Шарлоттой он познакомился в доме ее отца, обер-кригскомиссара Карла Беккера. Шарлотта была замужем за чиновником Иоганном Фётом. Между Афанасием и Шарлоттой вспыхнула любовь, и она, бросив все – семью, мужа, дочь Каролину, отца, свой дом – бежала с Шеншиным в Россию.

Шарлотта к этому времени уже была беременна, что не помешало ей обвенчаться С Афанасием Шеншиным по православному обряду в 1822 году спустя 2 года после рождения ребенка. Впоследствии она взяла себе имя Елизавета Петровна Шеншина.

Когда ребенок родился, в метриках его записали как Афанасия Афанасиевича Шеншина. Так было до 1834 года, до тех пор пока Афанасию не исполнилось 14 лет.

В 1834 году губернские власти, получив донос, начали наводить справки о супругах Шеншиных, их браке и рождении ребенка.

Тогда было неизвестно, кто же на самом деле отец ребенка – А. Н. Шеншин, Иоганн Фёт или кто-то другой… Старший сын соседа Шеншиных, Льва Толстого, Сергей Львович, писал: «Наружность Афанасия Афанасьевича была характерна: большая лысая голова, высокий лоб, черные миндалевидные глаза, красные веки, горбатый нос с синими жилками… Его еврейское происхождение было ярко выражено, но мы в детстве этого не замечали и не знали».

Шеншин решил отвезти ребенка в лифляндский городок Верро (сейчас эстонское Выру), так как опасался, что его признают незаконнорожденным.

В Верро он договорился с семьей Фётов, чтобы они признали Афанасия «сыном умершего ассесора Фёта». Несмотря на то что до этого Иоганн не признавал мальчика своим сыном, его родственники удовлетворили просьбу А. Н. Шеншина. Никто тогда не мог предположить, что это будет началом последующих жизненных неприятностей А. Фёта. В результате этого русский столбовой дворянин в одну минуту стал иностранцем, утратив тем самым все права на родовое имение Шеншиных.

Через некоторое время Афанасий Фёт поступил в немецкий пансион. Мальчик был очень одинок, так как в его классе не было ни одного русского. Он был полностью оторван от своей родной семьи, даже на каникулы его не забирали домой.

В вышедшей уже после смерти Фёта его книге «Ранние годы моей жизни» он вспоминает, что, возвратившись домой, во время верховой прогулки «не смог совладать с закипевшим в груди восторгом: слез с лошади и бросился целовать родную землю». Также он вспоминал: «В тихие минуты полной беззаботности я как будто чувствовал подводное вращение цветочных спиралей, стремящихся вынести цветок на поверхность». Возможно, это были одни из первых поэтических строчек будущего поэта. Очевидно, что для ранимого мальчика такая вынужденная оторванность от семьи была настоящей жизненной катастрофой, определившей впоследствии очень многое в его жизни.

Обучаясь в Московском университете, Афанасий Фёт начинает писать стихи. В 1842 году в журнале «Отечественные записки» было опубликовано его первое стихотворение. Именно в это время «ё» в фамилии поэта была изменена на «е». Теперь он стал Афанасием Афанасьевичем Фетом. Поэт был не против такой поправки и взял эту фамилию как псевдоним.