Ирина Алпатова - Набор фамильной жести

• Название: Набор фамильной жести
• Автор: Ирина Алпатова
• Жанр: Современные любовные романы

Кто полюбит такую девушку, как Паша, – вечную тень своей прекрасной сестры-певицы Маши, окруженной толпами поклонников во главе с красавцем Ленским! Паша Хлебникова и не рассчитывала на то, что у нее появится когда-то личная жизнь. Тем более что сейчас вообще было не до нее – фамильная честь оказалась под угрозой. Какая-то неведомая старуха шантажирует их мать, посылая странные письма из забытого богом дома скорби. И именно Паша отправляется в глушь спасать репутацию семьи. А вместе с ней – тот самый Ленский. Теперь уже, кажется, вовсе не Машин поклонник...

---

«Все, – думала Паша, – сейчас он остановится и скажет: «Дальше не поеду». Она стискивала зубы, когда машину подбрасывало на ухабах, и задерживала дыхание, когда они «заплывали» особенно глубоко, и с отчаянием всматривалась вдаль – ну давай же, давай! Ну еще чуть-чуть, ну еще…

Наверное, она так сильно этого хотела, так ждала, что даже пискнула от радости, когда вдалеке и в самом деле вдруг проступила то ли стена, то ли серый длинный забор. Ну наконец-то! И вот тут дядька это сказал. Выдавил из себя слова, как выдавливают остатки пасты из тюбика. Несчастный сморчок наскреб крохи решимости, если она у него вообще водилась, и пробубнил утробным голосом:

– Все, нельзя дальше. Не поеду.

Все-таки в первую секунду Паша рыжему не поверила и посмотрела на него вопросительно. Как это он не поедет дальше?! Да вон же Крюки, вон, виднеются за деревьями! Под недоумевающе-возмущенным Пашиным взглядом плохо выбритая дядькина щека налилась свекольным цветом. Рыжие всегда так краснеют – от кончиков волос до пяток, Паша была в этом твердо убеждена, пусть лишь теоретически. Вот ее бывший начальник… нет, уж он здесь был совсем некстати, даром что рыжий.

– Вы что, с ума сошли? Мы же почти приехали. Вон, видите? – И Паша ткнула пальцем в заляпанное грязью лобовое стекло.

– А если я здесь засяду, ты меня, что ли, вытаскивать будешь? – показал характер рыжий и решительно потянул на себя запеленатый в черную изоленту рычаг. Их субмарина, натужно фыркнув, с готовностью остановилась. Все, приехали.

Паша так долго сидела, не шевелясь, что у дядьки, похоже, сдали нервы. Он завозился на своем продавленном сиденье и сказал трагическим, как он считал, голосом:

– Да и кардан вон опять же застучал, обратно бы доехать…

Паша, между прочим, никакого стука не слышала, но по мрачному тону водителя поняла, что не стоит выказывать свою осведомленность. И уговаривать бесполезно – он уже все решил. Конечно, существовал еще один вариант – снова вернуться в пункт «А» и повторить попытку. Но не с этим недотепой и его якобы стучащим карданом. Пахло просто ужасно, наверное, кого-нибудь в этой душегубке уже стошнило, и не раз. Нужно было взять другую машину, хотя бы и того кита в полоску.

И вот тут хваленый Пашин здравый смысл взял да изменил ей. В очередной раз. Ведь почему в Крюки поехала именно она? Да потому что только она и могла это сделать. У маман – хрупкое здоровье и расшатанная нервная система, у Машки – красота и талант, а вот у Паши – выносливость и житейская хватка. Ну как она могла отступить?

Паша покопалась в рюкзачке, достала деньги и протянула водителю:

– Столько хватит?

– А? – тупо спросил дядька и косо глянул на смятую сотенную.

– Пешком дойду, – с вызовом сказала Паша и покрепче ухватилась за рюкзачок. Как будто кто-то стал бы ее удерживать.

– Но… – снова подал признаки жизни рыжий и неуверенным жестом сунул деньги в карман. Скотина! Довез только до половины пути, да еще и как будто сомневается, хватит или нет.

Короче, Паша отвернулась от него и открыла дверцу.

Чпок! – вокруг щиколотки с плотоядным звуком сомкнулась ледяная жижа и ринулась внутрь ее шикарного ботинка. Не может быть! – мысленно застонала Паша и чуть было не втянула ногу обратно. Но тут рыжий за ее спиной громко засопел, видимо испугавшись, что Паша того и гляди осквернит «салон» его посудины.

Теперь уже не было никакого смысла оплакивать первый и беречь второй, пока еще сухой, ботиночек, и Паша с отвагой идиотки вылезла из машины. Чпок! – это вторая нога канула в бездну. Паша покачнулась и, чуть не упав, схватилась за ручку дверцы. Перед ней мелькнула совершенно ошалелая физиономия водителя, потрясенного столь стремительным исходом из машины не вполне вменяемой пассажирки, и в самом деле готовой идти пешком. В конце концов, дверца с лязгом захлопнулась, и капитулировавшая перед трудностями «копейка» довольно резво дала задний ход.

Паша постояла, запретив себе две вещи: оглядываться на утробный рев за спиной и смотреть вниз, туда, где, предположительно, должны были быть ее ноги. Конечно, дождь, мелкий и нудный, припустил еще сильней. «Только для вас», – мрачно прокомментировала она и неловко потащила из рюкзачка зонт.

Ноги начали замерзать, напомнив, что нужно двигаться, а не стоять столбом в ледяной луже. Паша сделала один осторожный шаг, потом другой – главное не упасть. Пройдя несколько метров, она все-таки не выдержала, и оглянулась и не поверила собственным глазам – дорога была абсолютно пуста. Не может быть! Не испарилось же это корыто, на самом деле? Паше вдруг стало так одиноко и страшно, что захотелось завыть и броситься назад, она даже сделала один маленький шажок, но тут здравый смысл надумал проснуться или прийти в себя после глубокого обморока и велел Паше не психовать.

Она сообразила, в чем дело, – просто дорога плавно петляла среди деревьев, действительно напоминая узкую речушку с положенными ей омутами и мелководьями. Вроде бы и лес вокруг был не густой, но поворот надежно прятался за деревьями и серой дымкой дождя. Тут же, точно в подтверждение Пашиной догадки, вдалеке напоследок раздался рев автомобиля. Потом все стихло.

Паша поправила на плече лямку, крепче стиснула ручку зонта и пошла вперед. Если есть дорога, значит, она непременно куда-нибудь тебя приведет. Да и что значит «куда-нибудь»? Вон же они, Крюки, рукой подать. Вот туда Паша и направилась

Еще в детстве она видела в цирке прелестных крошечных китаянок, которые, размахивая разноцветными зонтиками, словно бабочки, порхали над натянутым канатом, ни разу не дрогнув и не оступившись. Увы, Паша не была китаянкой и разбитая скользкая дорога была, пожалуй, покруче любого каната. Паша шла, с трудом сохраняя равновесие и без конца оступаясь, зонт только мешал. Она тщетно попыталась стряхнуть с него капли, закрыла и снова засунула в рюкзак.

И потом, какое значение имел дождь, ливший ей на плечи, если в ботинках хлюпала вода? В ее чудесных стильных ботинках за двести долларов… Да, эта покупка была самым настоящим безумством, но Паша мечтала о них два года! Единственная вещь, которую ей очень хотелось иметь. Окажись сейчас поблизости создатели этой обуви «на все случаи жизни», они сошли бы с ума, увидев, что вытворяют с их ботиночками. Такой случай они уж точно не предусмотрели – то, что придумала Паша, не придумывал еще никто.

Дорога то шла под уклон, то едва заметно взбиралась вверх. Симпатичное, должно быть, местечко, если ты не шлепаешь по грязи, да еще под нудным дождем. Паша все шла и шла, уже механически переставляя заледеневшие ноги. Теперь даже вонючее и тесное нутро «копейки» вспомнилось как самое уютное и теплое место на земле. Про дом она вообще старалась не думать.

И вот еще что. Стены, ну той самой, которую Паша разглядела из машины, не было. Получалось, что Паше, как бедуину в пустыне, привиделся мираж. А может, ей снится кошмар? Может, она, как в детстве, сбросила с себя во сне одеяло и мерзнет, свернувшись на постели маленьким дрожащим клубком? Но тогда ей уже давно пора проснуться и укутаться потеплее, да только вот все никак не получается.

Паша оглянулась, и сердце снова тоскливо сжалось – пустынная дорога и голый неприветливый лес… Нет, как она могла оказаться здесь совершенно одна, и кто сказал, что там впереди и в самом деле Крюки? Ну вот, теперь она еще и испугалась – отсталое развитие, запоздалые рефлексы, сказала бы Машка. Паша не без усилия перекинула на другое плечо от чего-то потяжелевший рюкзачок и затянула потуже шнур внизу куртки. Она не позволит себе отчаиваться, просто нужно идти вперед и думать о чем-нибудь хорошем. И она шла.

Дорога становилась все уже, но Паша заметила это как-то вдруг, когда в сотый раз, едва удержавшись от падения, поняла, что идет скорее по очень просторной пешеходной тропе, заросшей по краям кустарником. То, что ни один автобус здесь не проезжал, по крайней мере, лет двадцать – ясно, но что дорога все-таки действующая, тоже ясно. Или второй вариант она просто придумала для самоуспокоения?

А что, если скоро этот жалкий след цивилизации все-таки исчезнет совсем и окажется, что вон за теми корявыми елками простираются лишь леса да болота? «Ну и что, – ответила Паша не себе, а ужасу, шевельнувшемуся где-то внутри, – вот тогда поверну и пойду обратно, а что такого? Я все умею, я толковая, выносливая, я все делаю как надо. Машка бы сейчас… Да Маня никогда не оказалась бы в таком положении, вот что».

Смешно, но Бог, наверное, задумал Пашу не такой, какой она стала, потому что с первых секунд своего существования, еще в утробе матери, она пряталась. Возможно, просто техника подвела или врач оказался неопытным, но Пашу разглядели не сразу, то есть вообще не разглядели. Машка – да, с ней все было ясно с первого взгляда: крупная девочка, активно двигается. И сердце у сестры работало как «пламенный мотор», за его стуком врачиха, наблюдавшая маман, не сразу расслышала некие подозрительные шорохи, оказавшиеся Пашиным сердцебиением.