Пётр Кошель - История сыска в России, кн.1

• Название: История сыска в России, кн.1
• Автор: Пётр Кошель
• Издательство: Литература
• Жанр: История
• Год: 1996
• ISBN: 985-437-143-3, 985-437-143-5

Чем антинародней и безнравственнее власть, тем острее она нуждается в службах, тайно и явно следящих за умонастроением масс. Первой такой спецслужбой явился на Руси при царе Алексее Михайловиче Приказ тайных дел. О его работе, а также о сыске, творимом Тайной канцелярией, III Отделением, царской охранкой, ЧК, НКВД и КГБ, рассказывает книга.

Данная книга является участником проекта «Испр@влено». Если Вы желаете сообщить об ошибках, опечатках или иных недостатках данной книги, то Вы можете сделать это здесь

---

Солдат Московского гвардейского батальона Баранов сказал: «В Санкт-Петербурге, Риге, Нарве, Ревеле и Кронштадте была весьма великая вода, и народу пропало сто тысяч человек, и в Кронштадте осталось только малое число матросов. Как-де государыня престол приняла, так у нас пошли все несчастья». Баранова наказали.

Упрямый митрополит

Интересно дело ростовского и ярославского митрополита Арсения Мацеевича.

Этому человеку в конце жизни совершенно официально было предложено именоваться Андреем Вралём. Это его уже третье имя: при рождении назвали Александром, в монашестве – Арсением.

Родился Арсений Мацеевич во Владимире-Волынском, в семье униатского священника. Учился в местной униатской школе, потом во львовской иезуитской коллегии: латынь, богословие, риторика… В 1715 году он появляется в Киевской академии. К этому времени, конечно, униатство оставлено, и Арсений просит ректора принять его по классу риторики. Однако пробыл он в Киеве недолго. Уже через год Арсений принимает постриг в Новгород-Север-ском монастыре и становится монахом. Прошли два года тихой монастырской жизни. Об этой поре Мацеевич потом всегда вспоминал с теплотой…

Он возобновил учёбу в академии и,по отзывам соучеников, проявил недюжинные способности. Арсений был посвящён в иеромонахи, и киевский архиепископ приказал ему жить при себе «в послушании предикаторском». Послушание длилось два года в Плево-Печерской лавре.

Мацеевича востребовал к себе Антоний Стаховский – бывший епископ черниговский, а тогда сибирский митрополит. В Сибири очень не хватало духовных образованных лиц.

Потом три года прожил Мацеевич в Тобольске. Епархия была бедная, местные светские власти не только ничего не давали церкви, но и отнимали церковное имущество, строения под тюрьмы. Западного уважения к духовным лицам здесь не было Наверное, поэтому приезжие священники в Сибири, не задерживались, а старались выбраться оттуда. Уехал и Мацеевич. Старый сибирский путь лежал через Великий Устюг, Холмогоры. Наведал Мацеевич и Соловецкий монастырь, даже провёл в нём целую зиму. В это время там находился в заключении игумен Иосаф, один из старообрядцев, склонивший весь свой Мош-негорский монастырь к расколу. Спорили они крепко. Ио-саф убеждал Арсения, что в церкви нет ныне благодати, священства на земле нет, таинства не дают благодати той силы, потому что все священники – еретики и недостойны освящать таинство, да и в самих таинствах, вопреки завету Иоанна Богослова, молятся за грешников. Настоящие люди, говорил Иосаф, теперь в скитах, лишь они сохраняют благочестие.

А в Петербурге Сенат при поддержке императрицы Анны Иоанновны решил отрядить на Север морскую экспедицию. В Архангельске были набраны матросы, шкипера, кормщики. Холмогорский архиепископ предложил Ма-цеевичу принять участие в экспедиции в должности священника на кораблях. Мацеевич согласился.

Кораблей было два. Их называли «кочи» – лёгкие и мелководные суда. Запаслись сетями, провиантом, взяли избушки на случай зимовки в безлесных местах и вышли из Белого моря в океан.

Арсений в этом плавании получил «цинготную морскую болезнь», которая его потом не оставляла.

Несмотря на отмели, на берег отправляли рудознатцев, но они ничего не нашли. Инородцы не попадались. Видимо, прятались. А край, конечно, был богатейший: рыбы и зверя всякого необычайное множество.

Синод одобрил работу Мацеевича в экспедиции и дал ему должность законоучителя в кадетском корпусе. Кроме того, он стал ещё экзаменатором – духовное правление присылало к нему «ставленников» для обучения: игуменов, священников, дьячков. Также направлялись для «надлежащего увещания» раскольники и отступники от православия.

Участие в экспедиции не прошло, видимо, бесследно для Мацеевича. Его требовательность переходила подчас в жестокость. Мацеевич в действиях с людьми перенял сибирские и морские приёмы. Кроме телесных наказаний, сажания в покаянную, у него применялись пытки. На пытке умер ярославский игумен, после чего ростовский архиерей подал на Мацеевича в Синод жалобу за жестокое обращение с подначальными людьми.

Долго бился Мацеевич с вероотступником дворянином и капитаном Возницыным. Дело это возникло в 1738 году, занимались им самые высшие персоны.

Возницын обвинялся в том, что, уехав за границу, в Слуцк, он сделал обрезание и принял иудейскую веру. Возницын не сознавался. Однако его жена показала, что он соблюдает еврейские праздники, а над церковной службой смеётся. Возницыну устроили медосмотр. Что ж, подозрения подтвердились. Но Возницын отпирался тем, что это результат отморожения. Его посадили в покаянную и потом сожгли.

После кончины митрополита Антония Сибирь два года не имела архиерея. И вот туда направили Арсения Мацеевича, дав ему титул митрополита Тобольского.

Всем в Сибири заправляли губернаторы да воеводы. «Русские священнослужители, – писал иностранный путешественник, заехавший в середине XVIII века в Тобольск, – почти совершенно необразованны, все предаются пьянству и почти не имеют чувства чести».

Мацеевич с успехом опровергает это утверждение, всячески пытается поднять авторитет церкви в Сибири, и это ему отчасти удаётся.

А когда ему исполнилось 45 лет, Мацеевича переводят в Ростовскую епархию и назначают членом Синода. Он и здесь продолжает отстаивать достоинство церкви, составляет для императрицы записку о том, что мирским людям нельзя захватывать церковные имения, и вообще, «Церковь содержать надо без скудности и обиды».

Арсений видел, например, причину бедности своей епархии не в крепостной экономике, не в корысти правителей, а в отношении светской власти к церкви.

Новый правитель России Пётр III воспитывался в немецком духе и православия не любил. Стали сразу ограничиваться права церкви, увеличили сбор с монастырских крестьян, провели секуляризацию церковных имений, передав их в ведение Коллегии экономии.

День 21 марта 17б2 года стал радостным для крестьян: они получали в свою собственность землю, которую обрабатывали для духовных властей. Духовенство лишилось деревень и осталось без средств к жизни. Все сборы с крестьян для духовенства запрещались. Из духовенства никто не смел поднять голос против непредсказуемого императора. И только митрополит Ростовский Арсений «пришёл в келию, уединился и писал к Его Императорскому Величеству прошение, которое состояло из книг пророческих и Священного писания, весьма жалостно и плачевно, острого и высокого рассуждения; и отправлено оное с схимоиеромонахом Лукою в Петербург, которое и вручено было Его Величеству в собрании генералитетства и прочтено с остановкою секретарём, и государь был в великом азарте, а оной схимник Лука от страху лишился ума, был послан в Невский монастырь, где шесть недель находился под караулом и возвращён с указом, чтобы быть безысходно из кельи…»

Император покричал, потопал ногами, но Арсения не тронул. А тот пишет второе прошение – уже Екатерине. Царица понимала, что с духовенством надо дружить, и Сенат подготовил доклад, где предлагалось возвратить деревни, а вотчинных крестьян обложить по рублю в год с души, половину этих денег отдавать духовенству, а другую половину – в казну, на содержание инвалидов. Арсению этого недостаточно. Тем более, что крестьяне не хотели опять идти под монастырское начало. Возникали бунты.

Арсений сетует на правительство: «Приходит время, как видно, уже и до того, что все монастыри и домы архиерейские опустеют, когда уже не только настоятели, но и сами архиереи, не яко пастыри, не яко пленники, и пуще пленников, имеются; понеже от них до последнего куса требуют ответа, а власти их апостольской и дел… и в полушку не ставят». Архиереи под наблюдением. А смотрят за ними люди – «иные насяду и в Бога веруют». Арсений недоволен указом Екатерины: в монастырь наприсылали столько инвалидов, что их нечем всех кормить.

Словом, Арсений ратовал за полную независимость церкви. Екатерина же в этом увидела, как она писала Вольтеру, «нелепое начало двоевластья». Она послала Синоду укаг призвать к ответу Арсения за оскорбление Царского Величества и превратного толкования Святого писания.

Арсения привезли в Москву и посадили под караул в Симонов монастырь. Назавтра императрица писала генерал-прокурору: «Нынешнюю ночь привезли враля, которого исповедывать должно, приезжайте уже ко мне, он здесь во дворце будет».

При «исповеди» Арсения были прокурор, Шешковский. А разговор пошёл такой, что Екатерина будто бы зажала уши и велела ему «закляпить рот».

В апреле 1763 года состоялся суд над Мацеевичем. Ему предложили ответить на следующие вопросы: 1) с какого предприятия и умыслу писал он оскорбительное для Её Величества доношение; 2) не было ли с кем сношений и совета по этому делу; 3) не разглашал ни о своём деле между другими; 4) почему дерзнул возражать на указы.