Айзек Адамсон - Тысячи лиц Бэнтэн

• Название: Тысячи лиц Бэнтэн
• Автор: Айзек Адамсон
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Триллер
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-16529-0

Загадочное происшествие в токийском Храме Богини Удачи в конце Второй мировой войны отзывается трагедиями в сегодняшнем дне. Лукавая и ревнивая богиня Бэнтэн ведет спою собственную игру, манипулируя простыми смертными, которым остается лишь наблюдать, как разворачиваются события. Давние преступления японской военной полиции губят людей сегодня – н американскому журналисту, который случайно оказался в эпицентре великой тайны, придется ее разгадать, пока сам он не стал жертвой одержимого фанатика, магических галлюцинаций, мести узколобых токийских полицейских и круговерти ультрасовременного Токио – города, подобного бездумному игровому автомату, который невозможно постичь до конца.

Персонажи резонируют, тайна увлекает, богатое повествование уводит нас на живую экскурсию по японской культуре. Большего от рассказчика и требовал, нельзя.

Кристофер Мур,автор романов «Ящер страсти из бухты грусти», «Агнец» и др.

---

– Что там насчет бандитской разборки в Кабуки-тё?

Безнадежно. Я поднялся и пожелал Арадзиро спокойной ночи.

– И куда это вы направились?

– Насколько я знаю, я не под арестом.

– Нечего огрызаться, – сказал он, вытаскивая сигарету из лягушачьего рта и вставляя ее в собственный. – Садитесь, и я вам расскажу, что мне сообщил офицер, с которым я только что говорил по телефону о деле Накодо.

– С какой радости?

– Потому что, может, тогда мы с вами не встретимся снова при других обстоятельствах, – ответил он. – Пока что у вас в башке такая куча недоделанных идей, что вы поневоле станете бегать кругами и баламутить все вокруг. А потом что? В итоге все равно окажетесь тут, передо мной, а мне это без надобности. Так что садитесь.

Если бы Арадзиро прицепил к моей рубашке почетный значок и отдал мне свою пушку, он и то не удивил бы меня больше. Я сел, почти в трансе. Должно быть, он заметил мое тупое удивление, потому что резко вздохнул.

– Я избрал новый подход, – предупредил он. – В том, что касается вас, – тактическая перемена. Превентивные меры. В прошлом вы показали себя скользким типом, и раз уж я не могу вас прищучить, по крайней мере, могу сделать все, что в моих силах, чтобы не дать вам совершать непотребства. Даже сотрудничать буду, как ни отвратительна мне эта идея. Может, предотвращение преступлений – не так круто, как упечь за решетку такую мразь, как вы, но в общем и целом это обычно эффективнее.

– Рад узнать, что вы больше не таите на меня злобу.

– Между нами все по-прежнему, – заявил Арадзиро, пропустив мимо ушей мой сарказм. – Я не жду, что мой новый подход сработает. А когда вы неизбежно облажаетесь, я навешу на вас все, что у меня есть, со всеми вытекающими. Пока же вот что я могу вам рассказать.

И вот что Арадзиро мне рассказал.

Копы знали про Миюки и Накодо. Они узнали об интрижке от самого Накодо, который явился в полицию, когда в реке Нихомбаси обнаружили труп Миюки. Накодо поведал, что когда он порвал с Миюки, та съехала с катушек и, как он подозревает, из-за этого и покончила с собой. В своем рапорте полицейские указали, что Накодо и сам был вроде как двинутый и особенно беспокоился, как бы желтые газетенки не пронюхали о возможном скандале, если полицейские устроят тщательное расследование смерти Миюки. Он смиренно попросил копов разобраться с этим делом как можно быстрее и не рыть землю носом.

Даже инспектор Арадзиро не мог не заметить сухо, что это было предложение, от которого его коллеги из района Минато не смогли отказаться, учитывая, что Накодо был чиновником в Министерстве строительства. Его косвенное влияние совсем не помешало бы, чтобы выбить разрешение городских властей на строительство в районе нового супернавороченного тренировочного центра для полиции.

Когда полицейские приехали в ответ на срочный вызов из особняка, они обнаружили Накодо мордой вниз в маленьком пруду на восточной стороне двора. Они решили, что это самоубийство, несмотря на то, что Накодо выбрал столь эксцентричный способ.

– Самоубийство? – не удержался я. Арадзиро энергично кивнул.

– То есть он типа вышел во двор, шлепнулся в пруд и утопился?

– У него была целая куча причин умереть, – пожал плечами Арадзиро. – Казалось бы, у такой шишки все должно быть схвачено, но, видать, на самом деле все было сложнее. Офицеры, которые ведут дело, уже опросили несколько коллег Накодо, и те сказали, что он уже давным-давно пошел вразнос. Вы же знаете, что его жена тоже утонула. Много лет назад. Официально объявили, что это был несчастный случай, но только чтобы не позорить семью. В действительности – самоубийство в чистом виде. Она сиганула в реку Сумида всего через пару лет после свадьбы. И с тех пор вне работы Накодо превратился во взрослого хикикомори.

По-японски это примерно то же, что и «затворник», но обычно так называли замкнутых подростков, которые бросали школу и сычами торчали в родительском доме, профукивая золотые годы в компании видеоигр и героев манта вместо компании друзей. При падении уровня рождаемости и гложущем подозрении, что нынешние детки не просто антисоциальны – что вполне нормально, – а попросту асоциальны, растущий феномен хикикомори считают еще одним признаком инертности Японии. В жизни не слыхал, чтобы этим словом называли взрослого, но не могу не признать, что в тот первый день в Арк-Хиллз Накодо в общем и целом именно таким мне и показался.

– Только недавно мужик заинтересовался чем-то помимо работы, – продолжал инспектор. – По-моему, он и правда воспрял духом, когда закрутил роман с этой девчонкой, стал совсем другим человеком. Но потерять еще одну женщину так же, как и прежнюю, – этого он, должно быть, не вынес.

– Но вы же вроде говорили, что это Накодо порвал с ней?

– Он нам так сказал.

– Если он так сильно втюрился, с чего бы ему с ней рвать?

– Единственное, чему я научился за тридцать лет службы, – люди сами не знают, в чем их благо. Мужики не всегда поступают разумно, особенно если дело касается баб. А бабы? Для начала покажите мне женщину, которая вообще бывает разумной. Добавьте еще любовь – и удивительно, что все реки в городе не забиты трупами. Знаете, только на прошлой неделе в парке Ёёги мы нашли трех жмуриков. Чувак придушил двух женщин и повесился на дереве. Самоубийство из-за любовного треугольника. Самое дикое, что всем было за шестьдесят пять. Представляете? Любовное самоубийство в таком возрасте?

– Скрытые социальные издержки виагры, – сказал я рассеянно.

Сам-то я думал, что Накодо вовсе не порвал с Миюки. Это она его кинула, нашла способ свалить, как и написала в письме к Афуро. А вот наврал ли Накодо копам, чтобы прикрыть шантаж, или убийство, или просто из-за этакой гордости мачо, – это открытый вопрос. У меня таких куча, но надо следить за тем, про какие стоит заикаться. Я еще не видел репортажей о смерти Накодо, так что понятия не имею, что известно публике, а что копы скрывают. Но самоубийство? Как это объясняет разгром в доме?

– Я приходил к Накодо пару дней назад, и кругом была толпа слуг, – сказал я. – Ваши ребятки с ними потолковали?

– Естественно, – ответил Арадзиро. – В субботу у слуг выходной.

– Наверняка вы старика по полной тряханули? Морда у Арадзиро была слишком толстая, чтобы нахмуриться, но, по-моему, он все же постарался.

– Чака, мои коллеги, офицеры полиции, расспросили отца Накодо. Ну, по крайней мере, попытались. Насколько я понимаю, крыша у него далеко уехала. Он даже не помнит, что звонил в полицию.

– А откуда вы знаете, что он звонил?

– В доме больше никого не было, – ответил Арадзиро. – Слушайте, Чака, я знаю, вы со своей теорией шантажа весь такой радостный сюда прибежали, но мой человек в Минато говорит, что она не покатит. Мы с ним вместе в академии учились, и оба хорошо знаем, что первый принцип расследования такой: самое простое объяснение и есть верное в девяти случаях из десяти.

– Может, это как раз и есть десятый случай.

– Простое объяснение в том, что Накодо покончил с собой, и никаких доказательств обратного мы не нашли. Блин, да кроме шашней с хостес, этот парень уже много лет был на грани самоубийства. Никто из тех, кого мы опросили, не удивился, что он себя укокошил. Знаете, как люди всегда говорят: «на него это просто совсем не похоже»? Так вот, никто этого не сказал. Ни единая душа.

– И поэтому вам сразу должно быть ясно, что здесь нечисто.

– Вы вот что мне скажите, – фыркнул Арадзиро. – Если кто-то угробил Накодо, думаете, они бы оставили в живых старика, свидетеля?

Нанеся свой coup de grace,[69] Арадзиро откинулся на спинку кресла. Уголки его губ решили было поиграть с мочками ушей, а потом вновь сомкнулись в обычной кислой гримасе, но секунду это почти смахивало на улыбку.

Я и не почесался ответить на вопрос Арадзиро. С тех пор как я из особняка Накодо позвонил копам, прошло всего несколько часов. И они уже сграбастали все улики, опросили всех замешанных, сделали выводы и закрыли дело. Наверняка даже следователи не верили, что Накодо покончил с собой, но какая разница? Не считая малахольного старикашки, родни у Накодо не было, да и настоящих друзей, судя по всему, тоже. У него была куча связей, но не тех, которые в итоге что-то значат. Эти знакомцы придут на похороны, а затем вытащат визитку Накодо из своих картотек и удалят из списка адресатов его электронную почту. Но, подняв бучу, никто из них ничего бы не выгадал. И я вдруг вновь пожалел этого мужика, как в тот первый день в Арк-Хиллз.

– А насчет вашей пропавшей подружки, если через сутки новостей не будет, возвращайтесь, и мы снова это обсудим, – сказал Арадзиро, устроив настоящее шоу из своего великодушия. – А до тех пор оставьте расследование нам. В конце концов, я же не вваливаюсь в редакцию вашего журнальчика в Нью-Джерси и не советую вам, о каких новых кремах от прыщей вам писать, ведь так?