Джиллиан Брэдшоу - Наследник Клеопатры

• Название: Наследник Клеопатры
• Автор: Джиллиан Брэдшоу
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-966-343-605-0

Могущество Цезаря и красота Клеопатры могли создать великую империю, которой не было бы равных в мире. Но этой мечте не суждено было сбыться... Что ждет Цезариона, старшего сына царицы?

В глазах некоторых сын Юлия Цезаря и легендарной Клеопатры воплощает надежды Рима и Египта. Другие воспринимают его как нелепое следствие страсти, которую полководец питал к распутной египетской интриганке. Римский император Октавиаи боится, что Цезарион может разрушить его мечты о спокойной и мирной жизни в империи.

В этой поразительной истории о дружбе, искренности, чести и любви Джиллиан Брэдшоу показывает, как могли бы развиваться исторические события, если бы Цезарион избежал неминуемой казни и продолжил путешествие, не открывая никому, кто он па самом деле.

---

– Видишь, это желудочки мозга, – говорит врач. Он касается серой массы скальпелем, и рука мужчины вздрагивает.

– Он еще живой! – в ужасе кричит Цезарион.

Юноша очнулся. Он сидел под навесом. Было жарко. Болел бок. Осторожно выпрямившись, Цезарион лег на здоровый бок. Он дрожал от изнеможения и все еще держан мешочек с лекарственной смесью у лица, но больше не мог вдыхать: нос распух от слез.

Почему эти воспоминания пришли к нему именно сейчас? Царица была мужественной, великолепной, остроумной; от ее величия у мужчин захватывало дух; ее власть распространялась на весь мир. И вспоминать такое... Тот человек, привязанный к столу, был преступником, осужденным на смерть. А муж женщины, умолявшей мать пощадить его, оказался врагом царицы, и его казнили в то время, когда государство было в опасности. Жестокой неблагодарностью было ворошить эти воспоминания сейчас, когда царица или мертва, или находится в положении беспомощной пленницы. «Проста меня, мама, – подумал он, презирая себя. – Это не я, а болезнь заставляет меня возвращаться к страшным воспоминаниям».

Однако это не принесло ему облегчения. Болезнь всегда приводила Цезариона к наименее простительным его поступкам.

В последнюю их встречу, когда они разговаривали, мать сказала ему, что он должен бежать. Он обязан выполнить ее наказ и не терять надежды, что у него все получится. Несомненно, мысль о том, что ее сын еще жив и на свободе, – это единственное, что могло бы утешить царицу, оказавшуюся в плену, и самое лучшее, что он мог бы сделать в память о ней, – остаться в живых.

День клонился к вечеру, тени на земле стали длиннее, когда египтянин пришел к нему снова. Цезарион впал в забытье, а когда проснулся, то почувствовал сильную жажду. Увидев египтянина, который залез под навес, юноша поспешно выпрямился, но на этот раз в руках у мужчины не было фляги, а только кусок черствого хлеба и пара сушеных фиг, завернутых в кусок ткани. Египтянин заметил его разочарование и сухо произнес:

– Я уже говорил тебе, что воды у нас нет, да и пива почти не осталось. – Он положил еду на землю. – Мы припасли последнюю флягу с пивом на дорогу. Сегодня вечером нам предстоит снова отправиться в путь. Тебе и так досталось больше, чем всем остальным, мальчик: утром ты получил двойную порцию, а мы сами съели меньше. Кстати, как тебя зовут?

Цезарион подавил вспышку гнева, вызванную тем, что этот человек называл его мальчиком. Он не хотел, чтобы к нему, сыну великой царицы, обращались подобным образом. В какой-то момент он даже подумал о том, чтобы назваться настоящим именем, тем более что Птолемей – это достаточно распространенное имя. К тому же он мог бы избежать дальнейших расспросов. Однако юноша тут же отбросил эту мысль: он не был уверен, что сможет откликаться на него. Никто никогда не называл его Птолемеем; все, начиная с матери и заканчивая продавцами рыбы на причалах в Александрии, называли его Цезарионом, что означало «маленький Цезарь», – если, конечно, не обращались к нему «царь» или «господин». Поэтому он выбрал имя, которое по звучанию напоминало его собственное.

– Арион, – ответил он египтянину.

– Хм. А мое имя – Ани.

Это было египетское имя, совсем не эллинизированное.

– Арион, – продолжил Ани, – есть ли прок в том, чтобы послать кого-то в тот лагерь, откуда ты прибыл, и попросить у них воды?

– Нет, – ответил Цезарион. Несмотря на жару, ему вдруг стало холодно.

– Они знают, что мы здесь находимся, – рассудительно заметил Ани. – Они нагнали нас по дороге. От них не убудет, если мы возьмем немного воды, ведь так? Не похоже, чтобы они собирались задерживаться там. А у нас сегодня закончились все запасы воды. Нам придется слишком долго ехать до следующего колодца, чтобы достать воды.

– В лагере тоже почти не оставалось воды, – ответил Цезарион. – Эвмен посылал верблюдов сюда на водопой.

– Правда? – раздраженно вскрикнул Ани. – Вот проклятие! Выходит, это из-за вас мы сейчас страдаем от жажды? – Он замолчал и после небольшой паузы спросил: – Вы там стояли некоторое время, и вас, судя по всему, было много. Так?

Цезарион поежился и почувствовал себя неуютно. Он рассказал больше, чем ему следовало бы, и понимал, что теперь уже поздно раскаиваться. Ему нужна помощь этого каравана, чтобы добраться до корабля в Беренике. Слишком он слаб, чтобы идти самому.

– Да, – признался он.

Цезарион вспомнил, что Ани спрашивал его о сокровищах. Похоже, это первое, о чем подумал египтянин, сообразив, что царские войска сражались с римлянами в пустыне. Цезарион с отвращением посмотрел на мужчину.

– Не пытайся что-то скрыть от меня, мальчик, – с едва уловимой угрозой в голосе сказал Ани. – Вчера ночью я спас тебе жизнь, если ты еще не забыл. Большинство караванщиков поступили бы иначе, если бы нашли на дороге полумертвого юнца. Они, я уверен, оставили бы тебя там, где ты лежал, понимаешь? Ты мог оказаться приманкой грабителей. Я же дал тебе воды, посадил на своего осла, ухаживал за тобой, как будто ты мне родной. Ты можешь мне все рассказать.

– Я обязан главному караванщику, – холодно заявил Цезарион. Ани, казалось, это задело.

– Я – главный караванщик! – неожиданно вскипел он. – Ты считаешь, что если я египтянин и не могу красиво выражаться по-гречески, то я никто? Своей жизнью, мальчик, ты обязан мне. Скажи, что вы собирались делать с сокровищами, а?

Цезарион еле сдерживал свой гнев, но прекрасно понимал: если он попытается оскорбить египтянина, этот дерзкий крестьянин, скорее всего, оставит его в пустыне без воды.

– Мы ждали корабль, – признался он. – Он должен был прибыть в Беренику шестнадцать дней назад.

– Ага, – задумчиво произнес Ани и на некоторое время замолчал. После небольшой паузы он продолжил: – Я слышал, что прошлой зимой царица приказала направить корабли в Красное море. Болтали, будто бы Клеопатра собирается уехать на Восток со всеми своими сокровищами, чтобы стать царицей где-нибудь в другом месте. Но позже поползли слухи, что корабли якобы были сожжены.

– Да, – нехотя согласился Цезарион. – Они все стояли в гавани в Геросполе, и царь Малехус из Аравии напал на них и сжег. Но некоторые судна все же остались на плаву.

Ани кивнул.

– Значит, она решила в сопровождении воинов вывезти часть золота из страны, чтобы обеспечить себе убежище, если потеряет Александрию? И твой отряд направлялся с сокровищами в Беренику, где должен был погрузить их на корабль, стараясь избежать опасности со стороны арабов и римлян. Только вот корабль не пришел, а римляне обо всем узнали.

– Корабль наверняка уже там, – ответил ему Цезарион, пытаясь придать своему голосу уверенность. Он понимал, что ему следует заинтересовать жадного египтянина, чтобы тот помогал ему. – Мы знали, что он вышел из Геросполя. Он немного опаздывал, но сейчас, я уверен, стоит в Беренике. Если ты отвезешь меня туда, тебе за это заплатят.

Ани с подозрением посмотрел на него.

– Да уж, могли бы и заплатить, – проворчал он. – Но что тебе скажут, когда станет известно, что римляне завладели сокровищами? Кстати, сколько там было?

– Пятьдесят талантов золота. Мужчина присвистнул.

– А ты уверен, что римляне захватили все золото? Ну, я имею в виду, что ваш отряд мог бы припрятать часть сокровищ в каком-нибудь тайнике. – Он едва скрывал свое нетерпение.

– Мы ничего не прятали, – с презрением бросил ему Цезарион. – Это были царские сокровища. Они предназначались для того, чтобы содержать войска, которые сражались за Египет.

– Ну ладно, – миролюбиво произнес Ани. – В таком случае мне придется зарабатывать на жизнь тяжким трудом.

Он сел на корточки, покусывая нижнюю губу, – крестьянская привычка, вульгарная, как и он сам.

– Ты считаешь, что не стоит пытаться достать воды в твоем прежнем лагере?

– У нас самих вода была на исходе, – ровным голосом ответил Цезарион, желая только одного – чтобы этот человек убрался и оставил его в покое. – Там сейчас целая центурия римлян, и к нашим вьючным животным добавились еще и их. Вероятно, они уже перешли на скудный рацион.

– Центурия, говоришь?

– Да, – подтвердил Цезарион с легкой насмешкой. – Дивизия римского легиона. Восемьдесят человек.

– Готов поклясться, что ты и в самом деле воин! Ну хорошо. Сегодня ночью обойдемся без воды. Не знаешь, есть ли вода в Гидревме?

Цезарион знал, что Гидревма, последняя перед Береникой стоянка, представляла собой небольшое поселение. Эвмен посылал туда людей за овощами.

– В Гидревме есть колодцы, – едва сдерживаясь, ответил юноша.

– Если только ваши верблюды и там всю воду не выпили. – Ани осклабился и снова обратился к нему: – А сейчас, мальчик...

– Прекрати меня так называть! – не в силах больше терпеть такого унижения, вспылил Цезарион. – Я не раб! Я свободнорожденный гражданин Александрии... из знатной семьи. Царица лично послала меня сюда. Аполлон свидетель! И ты, египетский погонщик верблюдов, не смеешь называть меня «мальчиком»!