Ярослав Голованов - Королев: факты и мифы

• Название: Королев: факты и мифы
• Автор: Ярослав Голованов
• Издательство: «Наука»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1994
• ISBN: 5-02-000822-2

Книга известного журналиста Ярослава Голованова посвящена родоначальнику отечественной практической космонавтики Сергею Павловичу Королеву. Это наиболее полная биография некогда засекреченного легендарного Главного конструктора. Автор работал над книгой 26 лет. В нее вошли многочисленные свидетельства близких, соратников, родных СП. Королева, неопубликованные документы и уникальные фотографии (из личного архива автора).

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

Писатель Юрий Нагибин в одном из рассказов о Гагарине утверждает, что Юра заинтересовал Сергея Павловича после разговора об испытаниях в сурдобарокамере. На вопрос Королева: «О чем вы там думали?» почти все космонавты отвечали:

– Всю свою жизнь перебрал... А Гагарин ответил:

– О чем я думал? О будущем, товарищ Главный! Королеву этот ответ понравился:

– Черт возьми, товарищ Гагарин, вашему будущему можно только позавидовать!

Так ли, нет ли, но и Леонов утверждает, что Гагарин понравился Королеву еще во время первой поездки космонавтов в КБ. Яздовский рассказывал, что Королев сказал ему однажды о Гагарине: «Мне нравится этот мальчишка. Такой коммуникабельный, такой ласковый...»

Быковский вспоминает, что впервые о том, что первым полетит Гагарин, заговорили как-то вдруг в самолете, когда «шестерка» осматривала предполагаемое место посадки «Востока» под Саратовом. Гагарин тогда удивился: «Почему?»

Стать первым очень хотелось Григорию Нелюбову. И может быть, именно эта откровенная жажда лидерства мешала ему им стать. Судя по воспоминаниям свидетелей всех этих событий, Нелюбов был человеком незаурядным. Хороший летчик, спортсмен, он выделялся и своим общим кругозором, удивительной живостью, быстротой реакций, природным обаянием, помогавшим очень быстро находить общий язык с людьми. Нелюбов был человеком нестандартным, и это очень раздражало Каманина, убежденного сталиниста, который, подобно своему кумиру, допускал всякое проявление личности лишь в рамках, тому предопределенных. Гагарин был «тише по характеру», а потому больше устраивал Каманина. В Нелюбове Каманин чувствовал какой-то вызов, и то, что, по словам Шонина, Григорий был «проходной парень», тоже Каманину не нравилось. А он действительно был «проходной». Никто не умел так хорошо «договариваться» с врачами, преподавателями, тренерами. Нелюбов обладал завораживающей способностью, иногда даже вопреки воле собеседника, вводить его в круг собственных забот и превращать в своего союзника и помощника. Это был шутник, анекдотчик, «душа компании», любитель шумных застолий, короче – «гусар». При всех плюсах Григория, психологи, внимательно его изучавшие, не могли не заметить его постоянного желания быть центром всеобщего внимания. Этот бесспорный эгоцентризм мешал ему соотносить личные интересы с интересами дела.

Упорное стремление Нелюбова пробиться в лидеры, подкрепленное напряженной работой, привело к тому, что, в конце концов, он стал как бы вторым (после Титова) дублером Гагарина, хотя официально так не назывался. Перед полетом на космодром они втроем: Гагарин, Титов и Нелюбов – фотографировались на Красной площади. Во время старта Гагарина его, в отличие от Титова, не одевали в скафандр, но он ехал на старт в том же автобусе и провожал Юрия до самой ракеты. По общему мнению почти всех ребят из первого отряда, Нелюбов мог со временем оказаться в первой пятерке наших космонавтов.

Но случилось иначе. Невиданная, вселенская, совершенно неожиданная слава, которая обрушилась на Гагарина и Титова после их полетов, ореол героизма, их окруживший, заставляли Нелюбова и себя воспринимать уже не просто как кандидата в космонавты, а как кандидата в Герои. Произошла резкая переоценка собственной значимости, и выдержать это испытание, не славой еще, а лишь перспективой славы, Григорий не смог: подвело как раз его «гусарство». Случилось это уже после полета Титова. Однажды Нелюбов, Аникеев и Филатьев отправились выпить пива. Стычка с военным патрулем произошла на железнодорожной платформе. Дерзкая надменность Нелюбова в комендатуре грозила рапортом командованию. Руководство Центра упросило дежурного по комендатуре не посылать рапорта. Тот скрепя сердце согласился, если Нелюбов извинится. Объективно говоря, Григорий, который был под легким хмельком, действительно вел себя в комендатуре не лучшим образом, и дежурного понять можно: он требовал справедливости, но Нелюбов извиняться отказался. Рапорт ушел наверх. Разгневанный Каманин отдал распоряжение отчислить всех троих. Космонавты считают, что Аникеев и Филатьев пострадали исключительно по вине Нелюбова. Этим спокойным, уравновешенным ребятам всякое «гусарство» и бравада вовсе не были свойственны. Они, что называется, погорели за компанию. «Мы тяжело переживали их уход, – пишет Георгий Шонин. – И не только потому, что это были хорошие парни, наши друзья. На их примере мы увидели, что жизнь – борьба и никаких скидок или снисхождения никому не будет. Нас стало меньше, и мы сплотились теснее».

Не слишком мудрое поведение жены подвело и Марса Рафикова. С женой он расстался, в конце концов, но и с гагаринским отрядом – тоже. Нелетавшим космонавтом остался, к сожалению, и Дмитрий Заикин. Он упорно тренировался многие годы. Когда во время подготовки к старту «Восхода-2» заболел Виктор Горбатко – дублер Павла Беляева, его сменил Заикин. Возможно, он стал бы командиром одного из первых «Союзов», но в апреле 1968 года медицинская комиссия обнаружила у Заикина язву двенадцатиперстной кишки, и с мечтами о космосе пришлось расстаться. Он остался в Центре подготовки, работал много и самоотверженно, дослужился до полковника, стал ведущим инженером Центра по подготовке космонавтов к технологическим экспериментам на орбите.

Отчисление из отряда космонавтов не означало увольнения из ВВС. Но известно: летчик-испытатель, что балерина, – век его не долог, а медкомиссии безжалостны. Пришло время уйти в запас Ивану Николаевичу Аникееву. Он поселился с семьей в городе Бежецке. Валентин Игнатьевич Филатьев службу закончил в частях ПВО. В молодости он получил диплом педагогического училища и, выйдя в запас, начал преподавать в одном из ГПТУ города Орла, потом ушел на пенсию – хотелось повозиться с внуком Павликом. Много летал в Прикарпатье и Закавказье Марс Закирович Рафиков, выполнял сложные опытные полеты, даже катапультироваться пришлось однажды. В холостяках он ходил недолго. Расставшись с авиацией, поселился с семьей в Алма-Ате, работал на домостроительном комбинате, потом в штабе гражданской обороны. Трагически сложилась судьба Григория Григорьевича Нелюбова. В апреле 1963 года он был направлен в одну из частей ВВС на Дальний Восток. И вот Гагарин и Титов, а за ними – Николаев, Попович, Быковский – вчерашние друзья уже слетали в космос! Даже Комаров, которого не было в их «шестерке», и тот слетал! А он?!! И все из-за кружки пива?!! Нелюбов всем рассказывал, что он тоже был космонавтом, был даже дублером Гагарина! Не все верили ему. Не все могли понять, как ему тяжело, как ранят его эти улыбочки и шуточки: «Тоже мне, „космонавт“!» Жизнь переполнилась тоской по былому. Он стал много пить. В выписке из рапорта я прочел: «18 февраля 1966 года в пьяном состоянии был убит проходящим поездом на железнодорожном мосту станции Ипполитовка Дальневосточной железной дороги».

Нелюбов, конечно, фигура трагическая. Трудно винить здесь судьбу – она была благосклонна к нему. Не хватило ума и воли выстроить свою жизнь, так счастливо и интересно начавшуюся...

Но все эти грустные истории случились уже потом, до старта Гагарина никто ни за какие дисциплинарные грехи отчислен не был. Да и грешить, честно сказать, некогда было: все чувствовали, как повысился ритм их жизни. «Шестерка» первая проходила положенные испытания на стендах, вне очереди занимались на тренажере в Летно-исследовательском институте. В декабре «шестерку» снова принимал в ОКБ Королев, обсуждал предстоящий полет, расспрашивал, как идет подготовка, а потом отправил их в цех, где лежала собранная на днях «семерка». Ведущий конструктор по носителю для пилотируемого «Востока» Александр Сергеевич Кашо, его заместитель Юрий Павлович Антонов показывали им ракету, объясняли что к чему. Вообще, надо сказать, что, несмотря на то, что той зимой ведущие конструкторы корабля и ракеты – Олег Ивановский и Александр Кашо, их заместители – Евгений Фролов и Юрий Антонов были, наверное, самыми занятыми людьми в ОКБ, им приходилось довольно много заниматься с космонавтами, и чем дальше, тем больше.

Вскоре в Центре подготовки состоялись зачетные тренировки. На них приехал главком Вершинин. Ожидали какой-нибудь накладки, какого-нибудь «визит-эффекта», но все прошло хорошо, а космонавты, хотя и волновались конечно, отвечали уверенно и правильно на все вопросы.

Наконец на 17—18 января 1961 года были назначены экзамены. Если вдуматься, это тоже было событие историческое, поскольку никто и никогда не сдавал экзамены на право летать в космическом корабле. Впрочем, тогда все было «впервые», но об этом как-то не задумывались... В первый день сдавали «практику» – в тренажере проверялось умение управлять кораблем. На следующий день – теория. В экзаменационную комиссию под председательством Николая Петровича Каманина входили: Волынкин и Яздовский – медицина; Феоктистов – корабль; Алексеев – система жизнеобеспечения; Галлай – пилотирование; Карпов – вообще за всех и за все отвечал. Через много лет, вспоминая этот день, Марк Лазаревич Галлай напишет: «Сейчас, в наши дни, готовность к полету будущих космонавтов проверяют уже летавшие космонавты. Тогда такой возможности не было».