Лео Мале - Смерть ростовщика

• Название: Смерть ростовщика
• Автор: Лео Мале
• Издательство: АСТ-ПРЕСС
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-7158-0152-4

Звезда французского авангарда, знаменитый писатель-сюрреалист Лео Мале был другом Ж. Бреля и С. Гинзбурга, Ж. Брассенса и М. Карема и многих других крупных писателей и поэтов. Он напряженно искал новые пути развития литературы, охотно устраивал литературные скандалы, но при всем том был фанатически предан жанру детектива. Его грандиозный цикл детективных романов "Новые тайны Парижа" приобрел всемирную популярность – не в последнюю очередь благодаря обаятельному образу его главного героя, частного сыщика Нестора Бурма, знакомого российской публике пока только по телевизионным фильмам.

---

– Госпожи нет дома, – ответила горничная. (Подразумевалось: Как удачно!) Что до мадемуазель, она в своей комнате. (Тоже как удачно.)

– Больна?

– Нет, сударь. Следуйте за мной, сударь.

Я последовал за ней. Довольно красивые ноги в немного слишком тонких чулках для такой службы. Она явно собиралась на танцы, на улицу Добродетелей или в другое место. Дойдя до спальни Одетт, она постучала в дверь.

– Она теперь запирается? – заметил я.

– Да, сударь.

– Самое время.

Она чуть не фыркнула. Потом приблизила губы к двери и сказала несколько слов. Одетт появилась в дверном проеме.

– Прошу вас, заходите.

На ней был халат, надетый поверх бледно-зеленого шелкового неглиже. Выглядела она усталой, еще не оправившейся после всех встрясок.

– Садитесь. Могу я вам что-нибудь предложить?

– Нет, спасибо. Я сел.

– Вы маленькая лгунья, – сказал я.

Она побледнела:

– Я?

– К кому еще я тут могу обращаться? Да, вы. Его зовут не Жан. Я слышал его имя, но позабыл. Во всяком случае, не Жан. Вы знаете хотя бы, о ком я говорю?

– Но о... не о господине Марей, конечно.

– Нет, не о Марей. Я говорю о Латюи. Так как, хотя я и позабыл его имя, фамилию помню. Латюи, по прозвищу Жеманница, сбежавший из тюрьмы, убийца Кабироля, бисексуальный педик, при случае не пропускающий такого лакомого кусочка, как вы...

– Как вы можете...

– Догадаться?

– Я не спрашиваю, о чем вы догадались или нет, – закричала она. – Я вас спрашиваю, как вы смеете обвинять меня?!

– Но я вас и не обвиняю, малышка. Я констатирую факт. Только и всего. Я констатирую, что вы – жертва и рискуете наделать таких опрометчивых поступков, что не останется ни малейшего шанса вас вытащить. Послушайте...

Я встал, подошел к ней вплотную и тихо спросил:

– Он здесь?

– Мы одни, – запротестовала девушка.

– Я все же предпочел бы разговаривать тише. Послушайте...

Я привлек ее к себе и почувствовал, что ее трясет. Я зашептал ей на ухо:

– Он был вашим любовником до того, как отправиться в тюрьму. Вы познакомились с ним в окружении Кабироля. Вы бывали у того, как дочь своего отца, приятеля ростовщика; он бывал там, как бывают друг у друга мошенники и укрыватели краденого. В тот роковой день он находился на улице Фран-Буржуа, когда вы зашли к ростовщику. Я не думаю, что вы присутствовали при убийстве. Но он-то оказался свидетелем ваших пререканий с Кабиролем. Он убил его отчасти из-за денег, отчасти из ревности. Оба чувства составили взрывчатую смесь. А теперь он шантажирует вас, угрожая раскрыть ваше присутствие там. Убежав, он спрятался в развалинах башни Изабеллы Баварской, ожидая, пока все устаканится. К несчастью, Баду выбил его с позиции. И Баду умер. Тогда он пришел к вам искать убежище. Не скажу, что в таких домах, как ваш, полно тайников и скрытых лестниц, но зато множество уголков, где можно спрятаться, особенно если ваш сообщник запирается на ключ. Он потребовал, чтобы вы его приняли. И даже кое-что еще...

Внезапно она обмякла в моих руках. Я понял, что она плачет. Я встряхнул ее, не переставая нашептывать ей на ухо:

– Отвечайте, ради Бога! Время поджимает! Признайтесь... ну, признайтесь же, что я правильно догадался.

Одетт отстранила свое лицо от моего и прямо взглянула на меня. Ее мокрые глаза блестели новым пылом. Она пробормотала:

– Я не знаю... я не знаю...

– Я, я знаю. Если Латюи здесь, значит, я догадался верно. Он здесь?

– Да, – выдохнула она после минутного колебания.

Я взял руками ее голову и снова повернул ухом к моим губам:

– Нужно покончить с таким существованием. Вы не можете волочить его за собой, как каторжник ядро. Он убийца... Кабироля, Баду. Следует избавиться от него. Хотите?

Она не отвечала. Я отпустил ее и отступил на шаг.

– Идите за ним, – громко потребовал я. – Мне нужно сказать ему пару слов.

– Я здесь, сударь, – послышался гнусавый, распутный и липкий голос. – Повернитесь чуть-чуть, пожалуйста.

Я повиновался. Первое, что я увидел, был снабженный глушителем крупнокалиберный пистолет, направленный прямо на меня.

Но он, со своей стороны, увидел точно тоже самое, как в зеркале, за тем исключением, что мое лицо намного приятнее. Руки у меня на месте, и, выполняя его приказание, я успел вытащить свою пушку. Так что она теперь целилась в него.

– Мы на равных, – рассмеялся я. – Прекратим комедию и спрячем игрушки.

– Ну нет, я свою не уберу, – заявил он. Единственное, что в нем было не потасканным, это костюм. Хотя по идее, должен бы быть. У Изабеллы Баварской сильно не хватало современного комфорта. Но молодой Латюи, по всей видимости, прекрасно знал, как важно суметь себя подать (если можно так сказать), и позаботился о костюме. За сим исключением, у него было потасканное лицо, потасканный нос, потасканные глаза и потасканный рот. Он выглядел воплощением бесцветного проходимца, порочного насквозь, каким мы его себе представляем, никогда не встречая в жизни. Но я коллекционирую редкостные экземпляры.

– Как хочешь, – согласился я. – Но ты тупица. Мы же не станем здесь открывать стрельбу, а? Для этого нужно быть совсем уж набитыми дураками...

Я сунул свою пушку в карман.

– Я пришел поговорить, Латюи. Можно сесть? Разговор рискует затянуться.

Мы сели все втроем. Маленькое дружеское сборище. Одетт нервно перекручивала пальцы.

– Для начала, как вы узнали, что я здесь, суд'рь? – спросил Латюи с этим своим невыносимым "суд'рь".

– Я сопоставил факты. Когда я понял, что смерть Баду выгнала тебя из укрытия, я решил, что вскоре ты будешь готов. Но событие все откладывалось, и мне пришло в голову, что ты нашел новое теплое местечко. И не у приятелей, не в каком-нибудь притоне, так как и приятелей, и подобные заведения ты избегал с самого начала. Ко всему, и можно сказать в то же время, Марёй застает Одетт с неким типом, похожим на проходимца. Я сразу же подумал о тюрьме. Почему? Потому что многие из безделушек, на которых специализируется Марёй, делаются заключенными. Даже скажу тебе больше, Латюи. Марёй, часто посещавший тюрьму, принося и унося поделки, вполне способен разглядеть там больше положенного и тоже сопоставить факты. Возможно, он тебя там видел и после вспомнил. Ладно. Итак, я подумал о тюрьме и задал себе вопрос: а что, если тип, похожий на проходимца, застигнутый у Одетт Ларшо, и есть Латюи? И если это он, так здесь его новое убежище.

– А дальше?

– Я пришел проверить мои умозаключения. И они подтвердились.

Он кивнул:

– Круто.

– Как всегда.

– А о чем вы тут пели малышке, суд'рь?

– Любовный роман. Ее любовный роман. Ты тоже хочешь послушать?

– Пожалуйста, суд'рь.

Я повторил все рассказанное Одетт. За исключением двух-трех последних фраз. Когда я закончил, он пожал плечами:

– Ладно. А дальше? Вы хотели поговорить со мной, суд'рь?

– О! Заткнись со своим суд'рем. Прекрати, или я стану называть тебя мадемуазель.

– Плевать я хотел. Итак? Что вы собирались мне сказать?

Без суд'ря. Прогресс.

– Вот что: ты думал, что делать дальше? Оставаться тут навеки? Ты не сможешь. А потом, какой смысл? Жить в таких условиях все равно, что в тюрьме.

– У вас есть другой выход, суд'рь?

– Тебе понадобится немало денег, чтобы скрыться подальше от полицейских, которые разыскивают тебя за убийство Кабироля, не забывай об этом!

Он пожал плечами:

– Не говорите ерунды.

– Это ты говоришь ерунду. Ты завалил свое дело, ты напуган, ты не думаешь...

– О чем, черт возьми, думать? Тот очкарик, которого я видел два или три раза у Кабироля... Теперь я могу признаться, Кабироль прятал меня после побега. Как только тот тип меня увидел в этом чертовом замке, он заговорил о полиции...

– И тогда ты его убил.

– Извините, суд'рь. Просто мы повздорили. Он падает... несчастный случай, и все!

– Еще бы! У меня впечатление, что ты устроил ему несчастный случай вместо памятного сувенира.

– Думайте, что хотите. Мне плевать. Что же до заваленного дела, я что-то не возьму в толк, какое, собственно, дело я завалил?

– Дурень, тот парень искал клад. Этот клад существует. Полиция в него не верит. Никто не верит. Полицейские и все прочие предпочитают верить в летающие тарелки и марсиан, а не в то, что двести или триста лет назад тогдашние богачи зарыли в землю свои богатства.

– А вы в такое верите, суд'рь?

– Еще как! Потому что давно интересуюсь этим вопросом. Но я не могу работать один. Итак, я сказал себе: если я в самом деле найду Латюи там, где, думаю, он скрывается, то спрошу у него сведений поточнее. Вот. Я пришел к тебе за подсказкой.

– Какой подсказкой?

– Ты знал Кабироля. Ты знал Баду. Возможно, ты слышал какие-то их споры. С другой стороны, ты видел, как Баду пробрался в старый замок королевы Изабеллы. Он ведь должен был пойти в то или иное место...

– Я не могу ничего подсказать вам, суд'рь. Кабироль никогда мне ни о чем таком не говорил. Я ничего не знаю. И, кроме того, мне все это кажется подвохом.