Лео Мале - За Лувром рождается солнце

• Название: За Лувром рождается солнце
• Автор: Лео Мале
• Издательство: АСТ-ПРЕСС
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-7158-0152-4

Звезда французского авангарда, знаменитый писатель-сюрреалист Лео Мале был другом Ж. Бреля и С. Гинзбурга, Ж. Брассенса и М. Карема и многих других крупных писателей и поэтов. Он напряженно искал новые пути развития литературы, охотно устраивал литературные скандалы, но при всем том был фанатически предан жанру детектива. Его грандиозный цикл детективных романов "Новые тайны Парижа" приобрел всемирную популярность – не в последнюю очередь благодаря обаятельному образу его главного героя, частного сыщика Нестора Бурма, знакомого российской публике пока только по телевизионным фильмам.

---

– Эти веселые времена целиком оставляю вам, Флоримон, – ухмыльнулся я. – Нет, я не эгоист. Иду спать. Приятных развлечений!

– Спасибо за поддержку, – буркнул он.

Я вынырнул на поверхность. По-прежнему моросило, что, впрочем, не замедляло дорожного движения. Я не собирался идти спать. И мне тоже надо было кое-что проверить. Я пробился через плотную до улицы Кокийер толпу людей, работающих ночами, лавочников, "отбросов общества" и лишь очень немногих гуляк. На улице Булуа было уже не так оживленно. По обе ее стороны, плотно прижавшись друг к другу, стояли машины пригородных торговцев, приехавших на Центральный рынок отовариться. Машины всех марок, всех возрастов и всех моделей. Одна из них, утратившая правую дверцу, уже могла не опасаться грабителей.

На улице Полковника Дриана даже кошки не было видно, а улица Валуа – это уже настоящая пустыня. Здание Французского банка, с укрывшимся часовым, всей своей массой наваливалось на пейзаж. Под горящими фонарями, словно темные зеркала, грустно поблескивали мокрые тротуары. Полный покой, который ничто не должно бы нарушать. Вечный покой... Покой, как...

Но опровергая меня, какая-то машина слишком резко, с визгом повернула на площади Пале-Руаяль, перед самыми магазинами Лувра. А потом звук мотора затерялся вдали.

Гостиница Лере находилась неподалеку от дома, где иллюзионист Робер Уден некогда устроил, как об этом выгравировано на мемориальной доске, свой театр. Два наружных фонаря уже целую вечность как были погашены, но из освещенного холла полоса света тянулась до середины мостовой. Я переступил через порог гостиницы.

За стойкой, положив локти на развернутую перед ним газету о скачках, подремывал клерк. Звонок его разбудил. Он сонно улыбнулся и поздоровался со мной. Мы уже виделись в начале вечера, когда я заглянул сюда, чтобы удостовериться, здесь ли опять остановился Луи Лере. Впрочем, знал он меня и раньше.

– Добрый вечер, сударь, – сказал он. И добавил: – Господин Лере вернулся, сударь.

– А!

Значит, он не был мертв.

– ... Гм... Конечно, сейчас, наверное, не время для... но, если он только что пришел и... гм... если он еще не лег, я...

Улыбкой пытался я сгладить свою неловкость.

– Вряд ли он лег. Он ведь нас покидает. Меня он попросил приготовить его счет, – сказал малый.

Парень приходился каким-то родственником хозяевам и пользовался их полным доверием.

– ... Сейчас выясню, примет ли он вас, – продолжал он равнодушным тоном.

– Очень бы хотелось, – произнес я.

Ко всем чертям и мою репутацию и репутацию Лере.

– Вы припоминаете мое имя?

– Нестор Бурма, да, сударь. Частный детектив.

Я протянул ему пятьсот франков. Раз надо, так надо.

– Не подумайте что-нибудь такое, – сказал я. Он сунул деньги в карман.

– В гостиничном деле никогда ничего такого не думают, – ответил он. – Это занимало бы слишком много времени.

– Поставьте эти полкуска на "Блуждающий огонек". У этой телки есть шансы.

– Спасибо от владельца кобылы.

Он снял трубку внутреннего телефона, обменялся несколькими словами с невидимым собеседником, повесил ее.

– Господин Лере вас ждет, сударь, – сказал он. Объяснив, как пройти, он оставил меня одного, предоставив самому искать путь в лабиринте коридоров, где, похоже, еще продолжало сохраняться затемнение времен противовоздушной обороны.

Папаша Лере был одет так же, как в ресторане "Полная Миска", когда он меня там бросил. Одет с иголочки. Даже сохранил свою шляпу. Открытый на кровати чемоданчик подтверждал, что Лере действительно занимался подготовкой к отъезду. На каминной доске, отражаясь в большом настенном зеркале, бутылка спиртного соседствовала с налитым до половины стаканом и железнодорожным расписанием. В комнате стоял запах сигарного дыма.

– Смываемся? – набросился я. – Возвращаемся домой?

– Да идите, – заглатывая "в", с широким жестом произнес он.

– Эмилия обрадуется.

– Да.

Он запихнул одежду в чемодан.

– Только что вы сыграли со мной забавную шутку. Он тихо хмыкнул.

– Ничего, – великодушно заметил я. – Впишу это в счет для вашей жены.

– Правильно, – пробормотал он.

И снова ухмыльнулся. Зевнув, я оборвал разговор:

– Хорошо, привет, Лере. Мне платят за то, что я вас сажаю в обратный поезд. Так что не буду задерживать вашего отъезда.

– Пока, – произнес он.

Повернувшись ко мне спиной, он, не предложив мне, налил себе спиртного.

Я спустился, крепко сжав зубами трубку, что отнюдь не помогало от моей головной боли, Я не чувствовал утомления, но башка трещала. Выйдя на улицу, я понесся вперед, много раз рискуя разбить себе рожу, потому что мои подошвы скользили по влажному булыжнику. Наконец я добрался до грузовичка, на который машинально обратил внимание, на тот, у которого не было дверцы, на тот, что мог не опасаться угонщиков. Как иной раз заблуждаешься! Согласно регистрационной наклейке, он принадлежал некому Л. Б. Фрукты и овощи, Шатийон-под-Банье, Сена, типу, который, сам того не желая, окажет мне услугу.

Сев за руль, я попытался вытащить машину из ряда. Ее обветшалый вид маскировал прекрасный двигатель, легко отзывавшийся на мои усилия. За моей спиной никто не призывал схватить вора. Обратившись с короткой мольбой к черту, я поехал в сторону улицы Валуа. Не выключая двигатель, остановился на некотором расстоянии от гостиницы, где только что был. Почти тотчас же я увидел выходящего с чемоданом в руке Лере, наклонившего голову, чтобы уберечься от моросящего дождя. И в самый раз. Приехав чуть позже, я бы его упустил. Пришпорил грузовичок. Рывком, от которого застонал его ветхий кузов, он набрал скорость. На шум Лере встревоженно обернулся. У него не было времени укрыться. Я повернул. На сырую и темную стену фары отбросили его гигантскую тень.

– Боже мой! – выругался я про себя, – не убий его.

Едва-едва. Подскакивая на сидении, набитом персиковыми косточками, с истерзанными ягодицами, вцепившись обеими руками в рулевое колесо, я чувствовал, что мокрая мостовая доделает дело. Грузовичок вылетел на тротуар и снес Лере, словно кеглю. Тот рухнул на крыло, метнув на капот чемоданчик, из которого вывалилось содержимое. Я подал назад, словно он меня оттолкнул. Он остался лежать у тротуара, стеная, что есть мочи. Я нажал на газ. Едва не задев при повороте на площади Валуа будто из-под земли выскочившую легковушку, припустил, набирая скорость, подальше от этого нездорового места, как лихач, с рождения занимающийся авторалли.

Я бросил тачку на улице Лувр, перед центральным управлением прямых налогов, и, пожелав, чтобы ни один из этих господ не оказался ею скомпрометирован, нырнул в жирующую толпу и пропустил несколько целебных капель в баре на улице Пируэт. У меня было впечатление, что пируэты я совершил престранные...

Когда ко мне вернулось самообладание, я еще немного подождал, а затем из телефонной кабины бистро позвонил в гостиницу на улице Валуа. На этот раз клерк бодрствовал, словно на него напала тьма блох.

– Снова я вас беспокою, – извинился я. – Нестор Бурма. Я хотел бы поговорить с господином Лере, если он еще не уехал.

– Он в госпитале, – ответил тот. – С подобными постояльцами всегда одни хлопоты.

Я разыграл удивление.

– В гос... Что вы такое говорите?

– Он как раз выходил от нас, когда в него врезалась машина. Наверняка, вел ее какой-нибудь алкаш. Послушайте, сударь... Таков мир. По ночам здесь едва ли одна машина проезжает раз в три часа; а с пьяницей за рулем – разве что две за год. Эти загородные, честное слово! Похоже, они поступают так нарочно.

– И серьезно пострадал?

– Могло быть хуже. Например, машина могла бы разнести витрину. К счастью, этого не случилось. Истинное чудо!

– Я спрашиваю про Лере. Меня он волнует больше, чем витрина.

– Э-э-э... Ах да! Господин Лере... Конечно... Тоже истинное чудо. На первый взгляд, изрядно помят, но не думаю, что смертельно... Во всяком случае, надеюсь...

Я тоже надеялся. И, не насилуя себя, с большей искренностью, чем этот ученик торговца сновидениями.

– Гм... так вы говорите, он в госпитале...

– Я вызвал полицейских с улицы Добрых Детей. Они его увезли...

Он говорил раздраженным до крайности тоном. Ему было по горло достаточно этой истории:

– ... Предполагаю, не в кутузку, – продолжил он.

– С ними никогда ничего неизвестно, – заметил я. – Ну что ж. Спасибо. Спокойной ночи.

Из бистро я отправился в участок на улице Добрых Детей. Еще с тех времен, когда бомба анархиста Эмиля Анри разнесла помещение, отправив с дюжину этих добрых детей принимать посмертные награждения из рук префекта полиции, там были всегда настроены несколько настороженно к посетителям, но я рискнул. Все прошло без сучка и задоринки. Я представился, воспользовавшись вместо удостоверения дружбой с комиссаром Флоримоном Фару, сказал, что был знаком с Луи Лере, о несчастном случае с которым только что узнал и т. д. Добрые дети успокоили меня на его счет. "За более подробными сведениями соблаговолите обратиться в Центральную больницу... " Для проформы я призвал полицейских срочно поймать мне машину и смылся. Я был слишком утомлен, чтобы добираться до своего дома, это далеко. А помещение моего агентства со всегда свободным диваном находилось в двух шагах, на улице Пти-Шан. Туда я и отправился. Позвонил в Центральную больницу. Без слишком больших трудностей получил известия о раненом. Его состояние не внушало беспокойства. Через пару дней он поднимется на ноги. Я поблагодарил, разделся и скользнул под одеяло. Едва сомкнув глаза, заснул.