Пол Сассман - Последняя тайна храма

• Название: Последняя тайна храма
• Автор: Пол Сассман
• Жанр: Триллер
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-039407-1, 5-9713-4201-0, 5-9762-2022-3

Тайна, которую много веков назад первосвященник Иерусалима Матфей завещал хранить юному Давиду и его потомкам…

Сокровище, которое крестоносец обнаружил в катакомбах под Храмом Иерусалимским – и увез в Европу…

«Святыня Кастельомбра» – загадочный артефакт, который катары почитали как РЕЛИКВИЮ…

«Абсолютное оружие», за которым когда-то охотились нацисты, а в наши дни – две противостоящие одна другой террористические группировки…

Возможно ли, что речь идет об ОДНОМ И ТОМ ЖЕ ПРЕДМЕТЕ?

Но – ЧТО ЭТО ЗА ПРЕДМЕТ и где искать его ТЕПЕРЬ?

Расследование ведут двое старых друзей-полицейских и молодая журналистка.

Последняя тайна Храма станет либо спасением, либо проклятием для человечества!

---

– Даже если ради этой цели используются методы террористов?

Хар-Зион помрачнел. Остальные журналисты молча переводили взгляд с него на Лайлу и обратно. Автоматная очередь однотипных вопросов внезапно прекратилась – все были заворожены разворачивающейся у них на глазах словесной дуэлью.

– Терроризм на Ближнем Востоке практикует только одна группа населения, – отчеканил Хар-Зион. – Причем не евреи. Хотя из ваших репортажей этого не поймешь.

– Значит, по-вашему, убийство ребенка – не теракт?

– Я бы сказал, что убитый ребенок – жертва войны, мисс аль-Мадани. Однако эту войну начали не мы. – Он немного помолчал, сверля ее глазами, и заключил: – Зато именно мы ее закончим.

Затем, выдержав пристальный взгляд Лайлы, развернулся на каблуках и скрылся в доме.

– Редкая стерва, – выругался шепотом один из сопровождавших Хар-Зиона соратников. – Вот кому не мешало бы пустить пулю в башку!

– Да, наверное, – согласился Хар-Зион, усмехнувшись. – Но не сейчас. Она еще может пригодиться.

Луксор

Развалины Карнакского храма притягивали Халифу, особенно по вечерам, когда поток туристов ослабевал и закат погружал древний ансамбль в светящуюся золотом дымку. «Ипут-Исут» – «самое почтенное место» – так говорили о храме древние египтяне, и он мог их понять: этот полуразрушенный город, будто повисший между небом и землей, действительно окутывала какая-то магическая аура, которая умиротворяла детектива в самые нервозные моменты, словно унося в иное измерение и избавляя от гнетущих проблем.

Но сегодня этого не произошло. Ему не было дела до окружавших его величественных статуй и покрытых таинственными иероглифами стен. Вернее сказать, он попросту не замечал их, поглощенный не отступавшими ни на минуту мыслями. Так, погруженный в себя, Халифа прошел первый и второй пилоны и оказался в стройном лесу колоннады большого гипостильного зала.

Было уже почти пять часов пополудни. Всю первую половину дня инспектор, в соответствии с приказом шефа, разбирался с пожилой английской туристкой, сообщившей в полицию о краже драгоценностей. Три часа он и Сария опрашивали работников отеля, пока старушка наконец не вспомнила, что драгоценности вообще-то с собой не взяла. «Дочка посоветовала мне оставить их дома, – объяснила она, – чтобы не украли. Арабская страна как-никак…»

Развязавшись с взбалмошной англичанкой, Халифа вернулся на рабочее место в полицейском участке. Потягивая сигарету за сигаретой и машинально выводя бессмысленные каракули в блокноте, он непрерывно думал о Пите Янсене, Ханне Шлегель и своем шефе Хассани, недавний разговор с которым еще более раззадорил Халифу. Промаявшись так около часа, он спустился в подвал, где располагался архив участка, – само собой, чтобы полистать папку с делом Шлегель. Халифа понимал, что делать этого не стоит, однако сдержать себя не мог. Тут его ждала очередная неожиданность: папки в архиве не оказалось. Смотрительница архива, старая дева, с незапамятных времен ведавшая материалами закрытых дел, облазила все шкафы, но старания ее успехом не увенчались. Папка бесследно исчезла.

– Просто не могу понять, – в растерянности бормотала она. – Невероятно…

Инспектор вышел из подвала еще более возбужденным и не задумываясь поймал такси до Карнака. Он ехал туда не в стремлении отвлечься от тревожных дум, а чтобы побывать на том самом роковом месте, где убили Ханну Шлегель и куда, по его глубокому убеждению, тянулись нити терзавших душу загадок.

Халифа прошел сквозь стройные ряды папирусообразных колонн большого гипостильного зала, вздымавшихся над ним, словно могучие стволы секвой, и вынырнул наружу через проход в южной стене. До закрытия храма оставалось совсем немного, и охранники стали поторапливать посетителей. Увидев, что на Халифу слова не производят ни малейшего действия, один из смотрителей приблизился к нему и погрозил пальцем. В ответ инспектор показал служебное удостоверение, и охранник вмиг исчез, предоставив полицейскому возможность в тишине продолжать прогулку.

Почему Хассани так категорично запретил ему вновь поднять дело Шлегель? Этот вопрос непрестанно вертелся у Халифы в голове. И почему начальник так нервничал? Все это казалось Халифе подозрительно-странным, и, даже предчувствуя, что навлечет на себя самые серьезные неприятности, оставить вопросы без ответов он не мог.

– Проклятие! – прошипел он, притаптывая сплюнутый окурок и тотчас поднося ко рту новую «Клеопатру».

Халифа свернул в сторону юго-восточной части храма, минуя ряды изрисованных иероглифами песчаников, вытянувшихся в гигантскую мозаику. Дойдя до протяженного прямоугольного здания, расположенного несколько в стороне от основной части ансамбля, инспектор замер. Перед ним был храм Хонсу. Окинув трепещущим взглядом величественные стены из обветренного песчаника, Халифа проскользнул через боковую дверь внутрь.

В храме было прохладно и очень тихо. Лишь узкий луч заходящего солнца лился в сумрачное помещение из входного проема в противоположной стене, словно расплавленное золото текло по мощеному полу. Слева к храму прилегал окаймленный колоннами двор; справа располагался еще один открытый двор, а за ним низкий проход вел в главное святилище храма. Прямо перед Халифой в центре здания размещался узкий зал с восемью колоннами – по четыре колонны в ряду. За третьей колонной по левому ряду нашли в свое время труп Ханны Шлегель.

Инспектор подождал, пока глаза привыкнут к мраку, и двинулся вдоль по залу. Хотя за прошедшие годы Халифа несчетное число раз бывал в Карнаке, это строение он намеренно обходил стороной. И теперь, с опаской шагая между колоннами, он страшился посмотреть вниз, ожидая увидеть липкие пятна крови на плитах пола и вычерченный мелом контур лежащего тела. Однако холодные камни храма, самой своей величавой неподвижностью словно воплощавшие бесстрастность, молчали о свершенном некогда преступлении. «Много тут чего было – и хорошего, и плохого, – казалось, говорили они. – Но мы ничего не расскажем».

Дойдя до злопамятной колонны. Халифа присел на корточки, и перед глазами у него воскресла картина многолетней давности. Больше, чем общее состояние тела, его почему-то поразили мелкие, не касающиеся сути дела детали: зеленые кальсоны убитой, заметные в том месте, где юбка обтягивала талию; извилистый рубец на животе, напомнивший ему сбивчивый почерк пьяного человека; а главное, загадочная татуировка, нарисованная потускневшими темно-синими чернилами на левом предплечье, – треугольник и пять цифр под ним. Мафуз объяснил, что это, должно быть, какой-то иудейский символ. «Типа метки на мясе, чтобы знать, откуда оно», – добавил для ясности начальник. Халифу ужаснуло это сравнение убитой с тушей на мясном прилавке.

Он провел ладонью по пыльным плитам пола, выпрямился и взглянул на участок стены за колонной. На ней был выгравирован рельеф с изображением фараона Рамзеса XI и двух богов, совершающих над ним обряд очищения, – Гора и Тота, существа с телом человека и головой ибиса.

Инспектор снова задумался. «Тот» и «цафардеах» – два слова, которые Шлегель успела произнести перед смертью. «Цафардеах» определенно относилось к деформированным ступням Янсена – сомнений это у Халифы не вызывало. Но при чем здесь Тот? Видения помутившегося разума в предсмертном бреду? Или же ответ надо искать глубже?

Втянув очередную порцию никотина, Халифа стал напряженно вспоминать все, что знал о боге Тоте. Мудрость, грамотность, арифметика и медицина – вот за что он отвечал в пантеоне древнеегипетских богов. Тот – а его также называли сердцем Ра, измерителем времени, знатоком Божьих заповедей – в совершенстве владел магией. Именно Тот наделил богиню Исиду чарами, позволившими ей воскресить убитого мужа (и одновременно брата) Осириса. Кроме того, он создал иероглифы и даровал египтянам священные законы. Тот записывал на сердце умершего решение богов об участи покойного в потустороннем мире и ведал перевозкой мертвых душ на серебряной барке в царство мертвых. Культ Тота тесно соприкасался с поклонением луне – его часто изображали с лунным диском над головой. Главное святилище Тота находилось в Гермополисе, в Среднем Египте. Женат Тот был на богине письма Сешат.

Халифа ломал голову, пытаясь вычленить подсказку, которая помогла бы доказать, что слово «Тот» относилось к Питу Янсену. Янсен был, несомненно, очень образованным и эрудированным человеком, он знал много языков и располагал солидной библиотекой. Если бы в Древнем Египте существовала археология, наверняка именно Тот был бы божественным покровителем этой науки…

Однако Халифа чувствовал, что его предположение неточно, что он упускает нечто важное и потому не может разобрать, что на самом деле хотела сказать Шлегель. «А вдруг Хассани прав? – спрашивал себя Халифа, запутавшись в догадках. – Вдруг я действительно обладаю больной фантазией, пытаюсь найти в темной комнате черную кошку, которой там нет? Но даже если прав я, безумием было бы вести расследование за спиной у шефа вопреки его строгому запрету! Это же конец карьере! И ради чего? Ради какой-то старой…»