Эдуард Вартаньян - История с географией, или Жизнь и приключения географических названий

• Название: История с географией, или Жизнь и приключения географических названий
• Автор: Эдуард Вартаньян
• Жанр: Детская образовательная литература
• Год: 1986

В книге Э.А. Вартаньяна удачно сочетаются в увлекательном рассказе разнородные знания из области языкознания, географии, истории, этнографии, объясняющие происхождение топонимов — географических названий.

---

«Сегодня крестины…» — так начинает свой рассказ академик А.Е. Ферсман в книге «Воспоминания о камне». Опуская строки, относящиеся к наименованиям минералов, приведу те, что имеют прямое касательство к изобретению топонимов.

«Легче и скорее справляемся мы с названиями долин, гор, речушек.

— Вот эту речушку, около самого дома, — говорит Николай, — надо назвать Сентисуай, по-русски — Таловка; она ведь никогда не замерзает, бежит даже зимой.

— Хорошо, хорошо! — соглашается хибинское племя, уплетая вкусный пирог с чаем.

Больше споров вызывают названия гор. Одни хотят называть их так: отроги первый, второй, третий — по военному ранжиру; другие — воспитанные в географическом духе — Северная долина, Меридиональный хребет, Юго-Восточный отрог; третьи, помоложе, еще живут воспоминаниями Майна Рида и Купера: Вождь большой реки, Озера косматых медведей, Племя длинного дня…

Это все звучит прекрасно.

— Вот здесь раньше пасли стада диких оленей. Не правда ли, Василий? Значит, эту гору надо назвать Гора оленьей долины, по-саамски — Поачвумчорр — олень, долина, гора.

Нашим саамским экспертам предложенное название очень нравится. За ним быстро принимается Ворткуай (Громотуха), Саамка, Ущелье географов; веселый смех не унимается, предлагают вызвать еще Аннушку — старожилку этих мест».

Остров Любопытного Верблюда. Эта история рассказана советским писателем Алексеем Толстым в книжке «Из охотничьего дневника», написанной после его поездки на реку Урал с группой коллег по профессии. Ему вспоминается островок на Урал-реке, неподалеку от Уральска. «Первая остановка — в тот же день на острове, который был назван нами Островом Любопытного Верблюда… Просыпаюсь от треска сучьев… Крик Сейфуллиной. В разных местах из-под одеял высовываются головы.

— Что случилось?

— Он мне наступил на голову.

— Кто?

— Да верблюд же…

— Ничего, — спокойно говорит психиатр. — Верблюды вообще очень любопытны.

За кустами голова верблюда — выше страстей и суеты — жует…»

Неожиданный топоним, но локальный, недолговечный, в карты не вписанный. А хорош, однако!

В честь и по поводу

«Статистика знает все, — острили сатирики Ильф и Петров в „Двенадцати стульях“. — Известно, сколько в стране охотников, балерин, револьверных станков, собак всех пород, велосипедов, памятников, девушек, маяков и швейных машин… И одного она не знает. Не знает она, сколько в СССР стульев. Стульев очень много».

Вслед за авторами мы можем сказать, что статистика не знает, сколько в мире, сколько в СССР топонимов, образованных от антропонимов. Сколько географических названий образовано из фамилий, имен, отчеств, прозвищ или их комбинаций. И вслед за писателями можем утверждать, что подобных топонимов «очень много». Никакого преувеличения нет. Посудите сами: от каждого, например, личного имени, да еще с его краткими уменьшительными, ласкательными, пренебрежительными, уничижительными формами, может быть создан не один десяток топонимов.

В одном исследовании приводится более сорока названий населенных пунктов Пермской области, образованных от личного имени Петр и его вариантов. Среди них: Петраки, Петраково, Петрецово, Петрищево, Петрово, Петрованово, Петровка, Петровский, Петрукова, Петрунево, Петрухи, Петрухино, Петрушина, Петрушонки, Петряхино… Это же имя может стать прозвищем потомков владельца земли или первопоселенца и, соответственно, названием населенных пунктов: Петрушата, Петрята, Петричи. Или прозвищем жены от личного имени мужа — Петруниха. Это в одной только области и от одного только личного имени!..

Это оптимисты на вопрос «А сколько всего на Земле топонимов?» — бодро отвечают: «Пятьсот тысяч». А было бы куда справедливей сказать: «Сколько звезд на небе или песку на морском берегу». Им нет числа. Правда, именная топонимика — восьмая, десятая часть общей. А этого все равно предостаточно.

* * *

Благодарная память современников и потомков о выдающемся соотечественнике, мыслителе, первооткрывателе, первопроходце, о гениальных людях Земли, принесших пользу человечеству, нередко фиксируется в топонимах-посвящениях. Географические наименования в честь ученых, государственных и общественных деятелей, военачальников и воинов, корифеев искусства и мастеров литературы — это, образно говоря, вторая жизнь замечательных людей.

Но есть и другого рода посвящения, последовавшие из верноподданнических чувств, угодливости, корыстных побуждений. Такие конъюнктурные названия зыбки, менее живучи, их ждет переименование.

Цивилизации Эллады и Рима посвящали города богам и героям, а вслед за ними царям, императорам и полководцам. В средневековье началось, а в эпоху Великих географических открытий было возведено в традицию нарекать вновь открытые земли, закладываемые города именами католических святых. Дань той моде — в множестве сан, санкт, сен, сент, санту, санта («святой», «святая»), препровождающих личные имена «святых», приведенных в церковном календаре. Так появились на свет божий города Сан-Сальвадор в Сальвадоре и Санта-Элена в Эквадоре, Сантьяго в Чили и Санту-Андре в Бразилии… Особого интереса для топонимиста они не представляют, кроме разве острова Санторин, что в Средиземном море. В жизнь не догадаться, что это средневековое название расшифровывается так: остров «Святой Ирины».

Лично причастны. Оставим в стороне «женские» топонимы — имена их величеств и высочеств, вельможных и влиятельных матрон, всех тех, кто лишь благодаря знатности происхождения, положению в обществе, богатству красуется на карте. Вспомним лучше представителей «слабого пола», которые без остатка отдали себя делу, которому служили, и по праву увековечены в географических наименованиях.

На восточном побережье Таймырского полуострова есть бухта Марии Прончищевой. Такое название было дано в честь первой европейской полярной путешественницы, участвовавшей в 1735—1736 гг. в научной арктической экспедиции вместе со своим мужем — выдающимся русским моряком, лейтенантом Василием Васильевичем Прончищевым. Но внимание! В самое последнее время молодым исследователем В. Богдановым документально установлено, что Прончищеву звали не Марией, как именуется она на географических картах, а Татьяной, Татьяной Федоровной. Ошибка могла возникнуть, как полагают, довольно банальным путем: один из мысов бухты был назван М. Прончищевой (то есть «мыс»), но затем кто-то из картографов превратил М. в Марию.

Еще одна бухта — Марии Белки — в южной части Карского моря, невдалеке от острова Расторгуева, названа в честь первой женщины-радистки на полярной станции Новый Порт.

Женские имена запечатлены и в названиях ледников и горных вершин. Александра Викторовна Потанина, ученая и путешественница, была первой женщиной, проникшей в глубь Центральной Азии, ознакомившейся с бытом и обычаями народов Китая и Монголии. Александрии ледник — так был назван обнаруженный ледник на хребте Табын-Богдо-Ола, входящем в горную систему Монгольского Алтая. Другой ледник — на Полярном Урале — обязан своим названием Вере Александровне Варсанофьевой, советскому ученому, геологу, исследователю Севера нашей страны.

Одна из вершин в хребте Черского наречена горой Марфы Черской. Марфа Петровна, жена и верный спутник И.Д. Черского, отважного исследователя Северо-Востока Азии, продолжила после смерти мужа (1892) изучение природы сурового горного края.

Особый интерес с топонимической точки зрения представляет пик Корженевской на Тянь-Шане. Евгения Сергеевна, супруга географа Л.Н. Корженевского, делившая с ним трудности исследования высокогорного рельефа Памира оставила свой след в науке. Летом 1910 года Корженевскому с одной из памирских гор неожиданно открылся внушительного вида пик. «Вершину я хотел бы назвать пиком Евгении в честь моего друга, которому я так много обязан по своим поездкам», — записал исследователь в свой дневник. Так, пик Евгении, и было внесено в карты. Но с годами связь между именем и его носительницей разорвалась. Очень мало кто знал, в чью честь назван пик, а «виновница» предпочитала молчать. Все стало на свои места в конце двадцатых годов: государственная комиссия постановила пик Евгении именовать пиком Корженевской.

В 1922 году одна из московских улиц — Малая Серпуховка — была переименована в Люсиновскую улицу. Так была увековечена память о страстной революционерке, члене РСДРП, бывшей студентке Московского коммерческого института Люсе Люсиновой, павшей от вражеской пули в ноябрьские дни 1917 года. Люсик Люсинян, энергичная девушка с восточного склада лицом, руководила многими революционными кружками в Замоскворечье, зажигала слушателей — студентов, рабочих, солдат — своей убежденностью в скорой, неотвратимой победе социалистической революции.