Виктор Степанычев - Пули над сельвой

• Название: Пули над сельвой
• Автор: Виктор Степанычев
• Жанр: Боевик
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-19188-7

Не знали террористы, когда захватывали «Боинг», летящий в Парагвай, что на его борту находится полковник Вадим Веклемишев, а если проще – Викинг. Впрочем, с одной стороны, им повезло – Викинг сумел посадить лайнер на заброшенный аэродром в Бразилии, ибо экипаж террористы вырубили, а их пилот погиб. С другой стороны, Вадим ускользнул от них вместе с Софией – дочерью парагвайского магната, которую террористы взяли в заложницы. Погоня по сельве, схватки с преследователями, умение находить выход из безнадежных ситуаций еще раз доказали, что Викинг – профи высшей пробы и победить его – сверхсложная задача. Но Вадима ждет удар, который он не знает, как отразить.

---

До Веклемишева донеслись невнятные звуки речи, по которым невозможно было определить, о чем говорили террористы. Шум двигателей тягуче забивал слова. Можно было лишь уловить интонации разговора. Голос пожилого угонщика звучал глухо и, как показалось Вадиму, тревожно. По крайней мере, когда он наставлял пассажиров, в его словах проскакивали злость и нетерпение, но ноток тревоги точно не наблюдалось. Когда же заговорил «европеец», стало ясно, что и тот неспокоен. Похоже, у ребят появились серьезные проблемы. Вадим напрягал слух, однако ни единого слова так и не смог разобрать.

Разговор продолжался минуты три. Угонщики вышли из коридора в салон. «Европеец» занял свою позицию, а пожилой зашагал по проходу. Дойдя до латиноса, застывшего с ноутбуком, он повернулся к пассажирам и поднял руку, призывая к вниманию.

– Глубокоуважаемые сеньоры и сеньориты! Как я уже заявлял, мы готовы умереть, в отличие от вас, – пожилой сделал паузу и оглядел салон. – Но готовность пожертвовать собой еще не означает, что пожертвование обязательно должно произойти.

Угонщик исподлобья угрюмо смотрел на сидящих перед ним людей.

– Но, увы, обстоятельства выше наших желаний. Судьбе угодно, чтобы мы все погибли! – неожиданно голос пожилого взлетел чуть не до фальцета. – Этот самолет будет лететь, пока в нем не кончится горючее. А потом упадет – в океан, в сельву, в горное ущелье... Куда Всевышнему будет угодно. И на то – его воля!

Пассажиры слушали террориста молча. Когда же до них дошел смысл сказанного, в разных концах салона стали слышны плач и возгласы отчаяния. Худой мужчина средних лет вскочил с кресла в передней части салона, панически огляделся и закричал:

– Убийцы! Негодяи! Я хочу жить! Вы не имеете права...

Пожилой угонщик, безразлично поглядел на него и вскинул руку с пистолетом. Глушитель, противно чавкнув, оборвал вопль. Мужчина рухнул в кресло. Пассажиры замерли от ужаса.

– Еще кто-нибудь хочет высказаться? – свирепо выкрикнул пожилой, и его взгляд скользнул по рядам. – Я не люблю, когда мне мешают говорить.

Желающих повторить демарш, как и следовало ожидать, не оказалось. Пожилой держал паузу, рассматривая пассажиров.

– Но мы сможем выжить, – громко произнес он, и неожиданная улыбка растянула его губы. – Если...

И он снова замолчал. Люди в салоне зачарованно ждали, что означает это «если».

– Мы останемся живыми, если среди вас найдется тот, кто сможет посадить этот самолет, – наконец выговорил пожилой, и его глаза стали обшаривать ряды.

Вадим едва не присвистнул от удивления. Похоже, угонщики, при всей, казалось, качественной подготовке к акции, где-то просчитались. И опасность грозит не только пассажирам, но и им самим. Он не верил заявлениям, что эти ребята готовы умереть. На фанатиков, которых Веклемишев достаточно повидал на своем веку, они не походили. Уверены в себе, жестоки, не останавливаются перед убийством. Но в то, что эти люди пойдут на самопожертвование, Вадим не верил. Слишком умны.

Веклемишев не понимал смысла захвата самолета. У него сложилось впечатление, что стрельба в первом классе едва ли не единственное, чего угонщики добивались. По стандартному для таких акций алгоритму террористы сейчас должны были предъявить свои требования властям – свободы узникам, свержения строя, денег, в конце концов. И соответственно, сообщить о своих претензиях заложникам. Мол, мы не просто так, а за идею... Вот только складывалось впечатление, что после перестрелки угонщиков более всего озаботила посадка. Никаких попыток связаться с землей Вадим не наблюдал. Все активные участники, по крайней мере те, кто уже засветился, толпились в салоне лайнера. Может быть, радист с ними в компании и сейчас он ведет переговоры с наземными службами? Предположение сомнительное. Переговорный процесс, как правило, в компетенции руководителя операции или хотя бы должен проходить под его присмотром. Таковым, судя по обстановке, являлся пожилой «турист», а он не спешил к рации.

Одна смутная догадка возникла в мозгу Веклемишева. Операция захвата могла быть задумана с банальной целью завладения чем-то, что находится на борту «Боинга». Этим «чем-то» могли быть деньги, драгоценности или документы, перевозимые кем-то из пассажиров салона первого класса. Угонщики расстреляли владельца груза или курьера, завладели искомым, но акция пошла наперекосяк. Вмешался случай или просто подвела излишняя самоуверенность исполнителей. Дело обычное, если подготовкой занимаются дилетанты, возомнившие себя профессионалами.

Все версии имели право на существование. Вот только сейчас на первый план выходило не понимание смысла захвата лайнера, а банальное желание выжить. Вадим, озабоченный не менее, чем угонщики, высматривал со своего предпоследнего ряда, не явится ли им спасение в образе пилота, затерявшегося среди пассажиров, способного посадить «Боинг».

Чуда не происходило, а вот смятение народа стало заметно усиливаться, грозя перерасти в панику. Доносились рыдания в голос, люди уже не замирали в креслах от страха перед угонщиками. Было видно, как ходили над спинками головы пассажиров. Вадим под общее волнение аккуратно повернулся и бросил быстрый взгляд на «европейца». Секунды хватило, чтобы заметить крайнюю злость и, одновременно, растерянность, исказившие и без того не слишком привлекательную физиономию террориста-альбиноса.

Веклемишев перевел взгляд на пожилого. В отличие от своего подельника, «турист» эмоции держал при себе. По его лицу невозможно было ничего прочитать. Сложив на груди руки, так что дуло пистолета, увенчанное глушителем, едва не касалось щеки, угон-шик задумчиво наблюдал за пассажирами. Взгляд его рассеянно, словно бы нехотя, бродил по рядам. Но вот пожилой кисло скривился, посмотрел на европейца и кивнул, видимо, давая команду на наведение порядка.

Тот не заставил себя ждать. Сорвавшись с места, он двинулся по проходу, нещадно колотя рукоятью пистолета – по головам, по рукам пассажиров, которыми они прикрывались от ударов.

– Молчать! Молчать, свиньи! Молчать! – словно заведенный, на каждом шагу, на каждом ударе повторял альбинос.

Проведенная воспитательная работа хотя и не сразу, но дала результаты. Относительный порядок был наведен. Пассажиры застыли в креслах, плач и причитания утихли.

– Я еще раз повторяю вопрос, – громко отчеканил пожилой. – Есть среди вас тот, кто может посадить этот самолет?

Молчание было ответом угонщику. Веклемишеву на мгновение показалось все происходящее сном, горячечным бредом его воспаленного бездельем сознания. Он просто заснул после взлета, и ему привиделся этот захват, в сюжет которого Вадим включил пожилую пару туристов, отложившуюся в его памяти, «европейца», мелькнувшего перед глазами при посадке в Майами, проследовавших в первый класс примечательную брюнетку со своими телохранителями... Вот сейчас он откроет глаза, сбросит с себя тягучую дрему – и данное безобразие сразу прекратится.

Увы, это было не сном, а явью. Можно было сколь душе угодно открывать и закрывать глаза, окружающая картина не менялась. Вадим неожиданно ощутил беспомощность перед обстоятельствами. Он часто смотрел в лицо смерти, и это было неотъемлемой частью его профессии. Только всегда он знал, ради чего идет на риск и меру этого риска. А сейчас Вадим чувствовал себя бестолковым бараном, которого ведут на заклание – подобное ощущение для него было непривычным и мерзким.

Неожиданно пришло холодное понимание действительности. Уже не взглядом стороннего наблюдателя Веклемишев посмотрел по сторонам. Ситуация складывалась пиковая. Рояля в кустах в виде бравого летчика не наблюдалось. Пассажиры после экзекуции приутихли. Вот только насколько хватит терпения у людей, предвидеть было невозможно. Кто-то один запросто мог сорваться на истерику и спровоцировать у пассажиров панику. А это смерти подобно на летящем на огромной высоте лайнере. Никакой автопилот не справится с безумием толпы. Потом спецы будут головы ломать, пытаясь разобраться в записях черного ящика. Летели, летели и вдруг бац, центровку потеряли и камнем вниз...

Мозг Викинга с бешеной скоростью просчитывал варианты дальнейшего развития событий. Странно, но почему-то все они сводились к одному. Что там в старом сериале кричал Павка Корчагин: «Смены не будет. Но мы-то здесь!» Перспектива грохнуться с двенадцатикилометровой высоты не прельщала. Был еще малый шанс побарахтаться и, возможно, выплыть, и его надо было использовать. Пан или пропал?

Вадим вскинул руку над головой. Это движение сразу поймал глазами пожилой. После секундной паузы он кивнул «европейцу»-альбиносу. Кивок получился не быстрый, с явно выраженным недоверием. Это понял рыжий угонщик, не ускользнуло сомнение «туриста» и от Веклемишева.

«Европеец», не сводя глаз с Вадима, приблизился к их ряду. Выбросив руку над головой съежившейся от страха стюардессы, он упер ствол «кольта» в голову Веклемишева.