Елена Арсеньева - Имидж старой девы

• Название: Имидж старой девы
• Автор: Елена Арсеньева
• Жанр: Детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-09419-9

Некоторым преступникам определенно везет. Особенно если у них есть сообщники, всячески покрывающие их и делающие все, чтобы запутать следствие. Тогда убийцы умудряются исчезнуть с места преступления бесследно. А отдуваться по полной программе приходится ни в чем не повинному человеку… Да, дорого заплатил Кирилл Туманов за то, что однажды ночью шел через парк, в котором выясняли отношения мужчина и женщина. Мужчина этот вскоре оказался убитым, а Кирилл – единственным свидетелем для следствия… Но еще дороже далось Туманову знакомство с красоткой по имени Арина. Она причиняет вред всем, с кем ни встретится. Кирилл вновь встретил ее в аэропорту, улетая в Париж. И проблемы начались – его задержали. Встреча с прекрасным Парижем отложилась на неопределенное время. А может быть, навсегда… 

---

Правда, Шурик говорит, что, когда пена схлынет, они наверстают упущенное. Дескать, все менты тут у них кобелились, да разве они позволят, чтобы навсегда прикрылось такое веселенькое местечко?

Может быть, может быть. А все же так, как раньше, уже не будет!

И тетя Варя ответила со скрипучей тоской в голосе:

– Закрыт салон. По техническим причинам.

– Как закрыт?! – Толстячок аж рот приоткрыл, и нескрываемое огорчение, прозвучавшее в его голосе, доставило тете Варе некоторое удовольствие. Что ни говори, а все-таки их работа необходима людям!

– Как закрыт, спрашиваешь? – хмыкнула она. – Молча! Закрыт – и все.

– Но почему, почему?! – не унимался толстячок.

– Почему, почему… По кочану. Приехала санэпидстанция, говорят, у массажисток руки грязные и ногти длинные. Вот и закрыли! Понятно?

А как еще ответить? Не ляпнешь же вот так, запросто: мол, закрыли нас менты! Не дурак, так догадается, а если дурак – ну, если дурак, то с ним и разговаривать нечего.

Видать, толстячок оказался все же не так прост, как можно было решить по его щекастенькому личику. Ротик поджался, глазки испуганно забегали:

– Понятно… санэпидстанция, значит. А что, все ваши массажистки… в больнице?

Тете Варе, любившей мужиков остроумных, ответ крайне понравился. И толстячок-недомерок даже показался повыше росточком.

– Да не, не все, – ответила она добродушно. – Правду тебе сказать, в больницу никого и не взяли. Велели на дому лечиться. Так что ищи по адресам, какая массажистка тебе надобна. А у которых дома тесно, те больше воздухом дышат. А что, осень нынче теплая!

– Воздухом дышат? – задумчиво повторил подросший недомерок. – Это где же? В парке, что ли?

– Да не, в парке вряд ли, – хихикнула тетя Варя. – Там одни маньяки да дрочилы, компания для наших массажисток неподходящая. К тому же они все девочки городские, им особо свежий воздух вреден. Им лучше, чтоб бензинчиком воняло, резиной паленой… Смекаешь?

– Смекаю! – радостно закивал толстячок. – Автостоп, значит… ну да, мне так и говорили! А где, не скажете? Где они конкретно… дышат? На каких дорогах?

«Вот пристал!» – рассердилась тетя Варя. С другой стороны, мужика понять можно: Автозаводский район – ого какой большой! И если ты не местный, а откуда-то из верхней части города, то тебе отродясь не найти ту девочку, которую хочешь, ежели не будешь точно знать, на какой трассе она голосует.

– Ты ищешь-то кого? – спросила тетя Варя, понизив голос. – Машу Куманькову? Таню Лифшиц? Веру Сажину?

– Таня-то мне нужна, только не эта, не Лифшиц, – пробормотал он задумчиво. – Таня… фамилию забыл. Зато я помню фамилии других девушек, которые мне нужны. Лариса Каретникова и Алла Свербеева. А Таня… да, вспомнил! Волкова ее фамилия.

Тетя Варя отпрянула от «глазка» так резко, что боль снова вступила в спину. Тихо ойкнув, она схватилась за поясницу, с ужасом подумав, что теперь уж точно не разогнется. И опять из-за этих трех сучек! Ведь с самого начала скрутило ее из-за чего? Из-за тех дел, которые натворили эти три пробляди, Лариска, Танька и Алка. И теперь, стоило только упомянуть их, как снова прострелило! Насквозь пробило! Как будто из того монтажного пистолета, которым дюбеля в стенку загоняют, выстрелили ей в спинушку!

– Проваливай! – выкрикнула она стонущим голосом. – Вали отсюда, понял? Сам этих мерзавок ищи! Я тебе тут не помощница!

Она сделала попытку отойти от двери, но не тут-то было: чертов радикулит вцепился в нее, как рак клешнями: один раз, еще девочкой в родимом Заволжье, Варя попала ногой в рачью нору – и на всю жизнь запомнила это ощущение. Корячась у двери, она невольно поглядела в «глазок» – и даже не сразу поняла, что увидела. Недомерок и не подумал ее послушаться и свалить. Он по-прежнему стоял на площадке, только его лицо было заслонено какой-то полоской. Блеклой такой, серовато-зеленоватой, с нарисованной на ней мужской физиономией.

Присмотревшись, тетя Варя поняла, что это сто баксов.

«Разве это деньги?» – фыркнула бы она неделю назад. Но не теперь, когда в будущем предстояли одни расходы, а доходов – никаких!

Сто долларов… Какой нынче курс в обменниках?

– Чего тебе надо-то? – спросила все еще ворчливо, чтоб этот хмырь не думал, что ее вот так запросто можно купить за портретик какого-то несчастного американца.

– Не чего, а кого, – ответил он спокойно, помахивая этой бумаженцией. – Я же говорю, мне этих девок надо. А особенно Лариску Каретникову.

Тетя Варя тяжело вздохнула. Нечего делать, придется продаваться за деньги!

– Про Татьяну тебе ничего не скажу, потому как не знаю. А Лариску найдешь недалеко от заправки «Лукойла». Ну, возле «Тысячи мелочей»! Там же наверняка и Алка отирается на подхвате. Так что двигай прямиком к «Лукойлу». Ты район-то знаешь?

– Более или менее, – буркнул мужик, направляясь к лифту.

– Эй! А деньги?! – вскричала тетя Варя.

– Какие деньги? – спросил толстяк, нажимая на кнопку лифта. Дверца открылась сразу. – А, деньги! – Он задумчиво повертел перед глазами сотенную, которую так и держал в руках. – Да, деньги! Чуть не забыл, спасибо. – Он заботливо сунул баксы в карман, а потом шагнул в кабину.

Вслед за тем послышался скрежет смыкающихся дверей, и лифт с глухим гудением направился вниз.

– Ах ты ж недомерок вонючий! – взревела тетя Варя, хватаясь за замок и резко поворачивая ручку. Но тут же она поняла, что делать таких ретивых движений не стоило: замок был тугой да еще иногда заедал, она и в добрые времена поворачивала его с усилием. А теперь у нее аж дух занялся!.. Пакостный мужичонка все равно уже ускользнул – не догонишь, а в поясницу-то, в поясницу как вступило… а плечи как свело!

Ее даже слезой прошибло от боли. Честное слово – стояла согнувшись и плакала!

– Ну, Лариска… – простонала с бессильной яростью. – Все через тебя, все неприятности! Но ты погоди – отольются тебе мои слезоньки. Да пусть я век не разогнусь, только бы и тебя достало !

Видимо, именно в это мгновение ленивое провидение, обычно глухое к мольбам малых сих, отверзло свой слух и решило исполнить первое же высказанное пожелание. В результате тетя Варя так и не разогнулась до конца своей жизни. Так и дожила жизнь крючком! Распрямила ее спину – совершенно по пословице «Горбатого могила исправит» – только смерть.

Но Лариску тоже достало . Ох и достало! И это значительно скрасило тете Варе все ее последующее согнутое существование.

Виктор Малютин, 28 сентября 200… года, Нижний Новгород

Малютин стоял в своем кабинете и с отвращением смотрел на перемазанный кровью стол. Ну какая же сука это учинила, интересно бы выяснить?! Попадись эта тварь! Малютин не успокоился бы, пока не заставил языком все это вылизать. Нагадил – и не убрал за собой, ну что за пакость отмороженная! Костин клянется-божится, что знать ничего не знает, видеть ничего не видел. Что, когда он вывел Карлыгокова из кабинета, стол был чист. Потом, помявшись, признался-таки, что чист, да не совсем. Карлыгоков на прощанье со злобой харкнул на столешницу. Он, Костин, с трудом сердце удержал и не убил его тут же, на месте, только потому, что в кабинете они были не одни, приходилось какие-то приличия соблюдать… Поэтому он вытолкал Карлыгокова за дверь, отвел его в кладовку и там немножко поучил уму-разуму, тем более что этот поганец, похоже, сам нарывался.

– Туманов, надеюсь, этого не видел и не слышал? – сухо спросил Малютин.

– Не, я чурку тихо учил! – хмыкнул Костин.

– А сейчас Карлыгоков где?

– Где ему быть, – туманно отозвался Костин. – Лежит в восьмом кабинете, отдыхает.

«Восьмым кабинетом» среди сотрудников службы безопасности аэропорта называлось что-то вроде местного КПЗ – каморка без окон. «Восьмой кабинет» был предназначен для самых опасных задержанных. Как раз к этой категории и относился Карлыгоков – несмотря на свой вполне цивилизованный вид. Именно в нем и заключалась его опасность, по мнению Малютина, что он вполне на человека похож. А копни поглубже…

– А ноги не сделает? Он что там, один? – спросил начальник СБ.

– Почему один, я у дверей попросил Бузмакина постоять. Как это я его одного оставлю, я что, совсем без ума?! – обиделся Костин.

– Ну что ты, успокойся, – похлопал его по плечу Малютин. – Не совсем! Только частично. Ну, все, хватит трепаться, давай топай в зал, а то там сейчас паспортный контроль вовсю идет, посадка, мало ли что, а охраны, считай, никого…

– А ребята что, все еще с эпилептиком возятся? – хихикнул Костин.

– Я тебе посмеюсь, понял? – внушительно нахмурился Малютин. – Экий ты, Костин, злой, оказывается! Человек чуть не умер, а ты ржешь!

– А что, скажете, не ржачка была? – снова хихикнул Костин. – Как он заколотил башкой! А пена поперла… Я такое первый раз в жизни видел.

– Да ты, Костин, как я погляжу, вообще мало чего в жизни видел! – отмахнулся Малютин. – Иди, не мозоль глаза. Иди!