Кир Булычев - Прошедшее время

• Название: Прошедшее время
• Автор: Кир Булычев
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-18869-Х

Великий Гусляр… Этот город невозможно найти ни в одном, даже самом подробном, географическом атласе, но на карте русской фантастики он выглядит заметнее иных столиц. Кир Булычев с присущим ему неподражаемым юмором, мудрой иронией и язвительным сарказмом поведал нам о нравах и порядках Великого Гусляра, о его жителях и необычайных происшествиях, то и дело приключающихся с ними. И пусть описываемые события порой выглядят совершенно невероятными, нетрудно заметить, что вымышленный городок отразил в себе многие черты нашей родной действительности. Любимое детище Кира Булычева, «гуслярские хроники» создавались на протяжении четырех десятилетий и включают более 100 повестей и рассказов.

---

Все было готово. Женщины, числом восемь человек, с сумками в руках, перешептывались, волновались. Минц раздал им по сто рублей и сказал:

– Вести себя прилично, не ронять достоинства советского человека. Взяла, выходи, уступай очередь следующей.

По знаку Минца первой вошла в магазин Антонина. На улице было тихо. Из соседнего дома вышла любопытствующая старушка. Ложкина отрядили отвлечь ее и увести из зоны.

Время шло. По расчетам Минца, покупки должны были занять пять минут. Но и через десять Антонина не появилась. Минц и Грубин не беспокоились, они понимали, что Антонина так просто из магазина не уйдет. Но женщины с каждой минутой переживали все более, опасаясь, что Антонина купит слишком много и остальным не хватит.

И когда прошло пятнадцать минут, произошел неожиданный бунт.

С криком: «Мы не можем больше ждать!» – жены, сестры и матери смели Минца, сторожившего вход, и, сшибая друг дружку, пробились в дверь. Оказавшись в проеме, они исчезали. И когда исчезла последняя, старуха Ложкина, наступила трагическая тишина.

– Что делать? – спросил Удалов.

– А ничего, – ответил легкомысленный Грубин. – Купят, вернутся. Много денег вы им дали, Лев Христофорович. Раньше чем через полчаса ждать их не следует.

Грубин оказался прав. Наступила долгая пауза. И тянулась она более двадцати минут.

По истечении этого времени в проеме двери возник плотный молодой человек в военной форме с лейтенантскими погонами и в фуражке с бирюзовым околышем.

Он окинул наших современников грозным взглядом и спросил:

– Минц Лев Христофорович присутствует?

– Это я, – признался профессор.

– Оставаться на месте, – приказал лейтенант и тут же исчез снова.

Через минуту в проеме двери появился письменный стол. На нем стоял стул. Лейтенант двигался сзади стола, подталкивая его.

Затем лейтенант установил стул возле двери, уселся на него и сказал:

– Плохо ваше дело, гражданин Минц.

– Объясните! – воскликнул Минц. – Я ничего не понимаю.

– Вы признаетесь в организации антисоветского заговора? – спросил лейтенант. – Все ваши сообщницы уже признались.

Удалов ахнул. Он догадался, что Ксения попала в беду.

– В чем вы меня обвиняете? – произнес Минц дрогнувшим голосом.

Откуда-то лейтенант извлек папку с надписью «Дело № 2451». Раскрыл ее.

– В обвинительном заключении говорится, – прочел он. – Отправив в город Великий Гусляр диверсионную группу в составе восьми человек, гражданин Минц Л.Х. поручил диверсанткам под видом приезжих покупательниц икры отравить руководство города, а также взорвать мост через реку Гусь.

– Это чепуха! – возмутился Минц.

– Они признались, – кратко и даже печально отозвался лейтенант. – Здесь есть все их показания.

– Отпустите их, немедленно! – воскликнул Минц. – Они ни в чем не виноваты.

– Значит, признаете? – Губы лейтенанта тронула улыбка.

– Я признаюсь в чем угодно, – сказал Минц. – Вам все равно не понять.

– Следуйте за мной! – приказал лейтенант. – Заодно возьмите стол.

– Не ходи! – закричал Удалов. – Они не выпустят.

– Дело не во мне, – объяснил Минц. – Я отправил наших женщин в прошлое. Я несу за это ответственность.

– Но он же их не отпустит, – вмешался Грубин. – Они же с тобой по одному делу проходят.

– Разумеется, – сказал лейтенант. – Чрезвычайная тройка скажет свое слово. Если диверсантки не виновны, они вернутся к вам. Но если… – И с улыбкой лейтенант приложил ко лбу палец и щелкнул языком.

Удалов пошатнулся от ужаса.

– Прощайте, товарищи, – сказал Минц Удалову и Грубину и сделал шаг к двери.

И тут они услышали голос Ложкина, который вернулся к двери.

– Что тут происходит? – спросил он.

– Вы, гражданин, проходите, не задерживайтесь, – приказал лейтенант. – А то тоже попадетесь.

– Постой, постой, – проговорил Ложкин.

– Они арестовали наших женщин, – сообщил Удалов. – И теперь Минц идет жертвовать собой.

– Никуда он не идет, – не согласился Ложкин.

– С дороги! – прикрикнул на старика лейтенант.

А тот произнес:

– Узнаю, узнаю тебя, Коля.

– Что такое? Мы незнакомы.

– Мы еще как знакомы, – сказал Ложкин. – Был у меня в молодости эпизод. Демобилизовавшись, я прослужил некоторое время в органах. Знакомьтесь!

И тут все поняли, что лейтенант и есть Николай Ложкин, только сильно помолодевший.

– Не верю, – сказал лейтенант.

– Придется поверить. – Ложкин достал паспорт и протянул самому себе.

Лейтенант раскрыл паспорт, долго изучал фотографию, посмотрел на старика Ложкина. Закрыл паспорт.

– Черт знает что, – сказал он наконец, и что-то человеческое промелькнуло в его глазах.

– Так что, Коля, – заключил старик Ложкин, – я твое будущее. Пенсионер районного масштаба. Честный, уважаемый человек.

– Ты тоже заговорщик! – сказал лейтенант неуверенно. – Тебя тоже к стенке нужно.

– А Верку уже бросил или еще живешь с ней? – спросил старик Ложкин.

– Я ничего не знаю!

– Верку Рабинович, свою тайную любовь, дочку репрессированного врага народа, бросил, спрашиваю? Я себе этого до сих пор простить не могу. Своей трусости.

Друзья смотрели на старика Ложкина в изумлении.

Знали они его уже много лет, всю жизнь он проработал бухгалтером… И вот, оказывается, эпизод!

– Бросил, – ответил лейтенант, потупив глаза.

– А к матери на могилку съездил, как дал себе клятву? Или все дела, процессы, заговоры?

– Я съезжу, – пообещал лейтенант, и Удалов подумал, что он еще не погибший человек, только исполнительный и недалекий. Жертва эпохи.

– Так вот, слушай меня внимательно, – сказал Ложкин самому себе. – Никто, кроме тебя, этих женщин не видел и никто об этом липовом заговоре не знает. Никакой карьеры ты на нем не сделаешь. Сейчас отпустишь их всех, в том числе, должен тебе сказать, собственную жену, на которой ты женишься в конце пятьдесят первого, но не здесь, а в Тюмени. И знаешь, почему в Тюмени?

– Почему? – упавшим голосом произнес лейтенант Ложкин.

– Потому что сегодня же ты подашь в отставку по поводу раны, которая мучает тебя с сорок второго года. Уедешь в Тюмень и станешь работать бухгалтером. Тебе все ясно? – Голос Ложкина-старшего стал громовым. – Исполняй, мальчишка!

– Есть.

Лейтенант оставил стол и стул и исчез в дверном проеме.

– Какой мерзавец, – сказал Ложкин-старший. – Неужели я так жил?

– Все бывает, – сказал Минц устало. Он смотрел на дверь, ожидая, когда в ней появятся женщины. Но женщины не появлялись.

Удалову казалось, что кровь стучит в ушах, отбивая секунды.

– Так, – произнес наконец Ложкин. – Этого я и опасался. В молодости во мне сидел мерзавец. Это бывает с людьми. Пока нет обстоятельств, мерзавец спит, а появится возможность сделать карьеру, начинает нашептывать на ухо опасные слова… Я пошел туда!

– Нет, – возразил Минц. – Это опасно.

– Если я не остановлю его, он получит награду, поднимется по служебной лестнице. И тогда уже не остановится. А куда мне тогда деваться?

И Ложкин сделал шаг к двери.

– Эврика! – закричал Минц. – Мы все сделаем иначе.

Он достал из кармана маленький циферблат, осторожно кончиком ногтя подвинул назад стрелку.

– Поняли? – спросил он.

– Понятно, – улыбнулся Грубин.

– Сейчас я войду в магазин, но это сейчас будет не сейчас, а через секунду после того, как там окажутся наши женщины.

И с этими словами Минц скрылся в проеме двери.

И тут же началось невообразимое.

Одна за другой из двери начали вылетать женщины с сумками в руках. Они визжали, ругались, сопротивлялись, хватались руками за раму двери, стараясь вернуться в коммерческий магазин. Но Минц в гневе может быть ужасен, а друзья его так быстро и ловко подхватывали женщин и так энергично оттаскивали их от магазина, что через три минуты все участницы путешествия во времени оказались в 1988 году. И, разумеется, ни о каком лейтенанте они и слыхом не слыхивали. Затем вышел Минц.

Удалов с Грубиным утешали женщин, пытались объяснить им, какой ужасной участи они чудом миновали. Но женщин гневило более всего не то, что они остались без икры, а то, что Антонина, самая первая, успела купить икры на сто рублей старыми деньгами.

Удалов пустил в ход все свои дипломатические способности и кое-как уговорил Антонину поделиться икрой с товарками. Грубин быстро смотал с дверной рамы ленту машины времени, чтобы лейтенант Ложкин не вернулся за своим письменным столом.

А сам старик Ложкин обнял Минца и заплакал от радости. Ведь Минц спас его честь и биографию.

Но проницательный Грубин сказал:

– А я не особенно беспокоился. Ведь ты, Ложкин, среди нас. И честный пенсионер. А что это значит? А это значит, что лейтенант обязательно уйдет в отставку и уедет в Тюмень искать свою супругу.