Виктор Бурцев - Зеркало Иблиса

• Название: Зеркало Иблиса
• Автор: Виктор Бурцев
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2001
• ISBN: 5-93556-126-3

Интерес гитлеровской Германии к мистике общеизвестен. Не надеясь на вермахт, не получая ощутимых результатов от работ с атомом, гитлеровское руководство мечтало о чудо-оружии.

Вместе с рукописью некоего профессора Замке, который описал свое путешествие и, главное, свою находку – древний исламский артефакт – Зеркало Иблиса, у Германии появляется шанс.

Экспедиция СС брошена на поиски артефакта и ожесточенно утюжит жаркий африканский песок.

И вот уже гудит разбуженная пустыня…

---

Гиммлер замолчал, глядя перед собой.

Зиверс решился напомнить ему о своем существовании:

– А дальше?..

– Дальше? – переспросил Гиммлер, не выходя из ступора, а потом, опустив глаза и посмотрев на стол, сказал, четко произнося каждое слово: – Дальше я не помню. И вы… Забудьте.

Словно подтверждая свой приказ, он выдержал коротенькую паузу и спросил своим обычным тоном:

– О чем с вами беседовал фюрер?

– Мы получили небольшую выволочку, – сразу, зная, что такой вопрос последует, ответил Зиверс. – Как я понял, на исходе основной волны недовольства фюрера транспортным министерством. После провала работ в Институте Маятника наше положение несколько пошатнулось. Я сделал небольшой доклад об операции «Тангейзер», и, как мне показалось, фюрер остался доволен. Когда мы с бригаденфюрером выходили из кабинета, он был в довольно приподнятом настроении.

– Хорошо. Что вы рассказали фюреру?

– Рассказывал в основном фон Лоос. То, что было в его компетенции. Все идет по плану.

– Донесения от нашего человека?..

– Пока только предварительные заключения. Он изначально готовился для высокой степени вовлеченности и самостоятельности. Донесения будут поступать по мере возможного.

– Хорошо… – Гиммлер устало закрыл глаза, провел рукой по лбу. Указательный и большой пальцы сжали переносицу, сдвигая очки.

«У него тонкие и длинные пальцы, – подумал Зиверс. – Созданные, чтобы играть. Только вместо музыкальных он выбрал политические инструменты».

– Хорошо, – снова сказал Гиммлер. – Мне нужен этот предмет. Иначе я просто не смогу нормально спать. Идите, Вольфрам.

20

Аллах избирает посланников из ангелов и из людей.

Коран. Верующие. 74 (75)

Крупная жирная ящерица, перебегавшая дорогу, поплатилась за свою неосторожность и была раздавлена стертой покрышкой «фиата». Впрочем, никто из сидевших в кабине и кузове этого даже не заметил – так ничтожна была жительница песков в сравнении с грохочущей самодвижущейся повозкой из далекого Турина.

– Жарко, – сказал Богер, обмахиваясь ладонью.

– Это еще не жара… Жара будет позже.

– Издеваешься?

– Говорю серьезно. Жара будет позже, когда мы достаточно далеко отъедем от средиземноморского побережья. Так что пока можешь насладиться прохладой.

– Издеваешься, – уверенно повторил Богер и сплюнул в открытое окно. В рот уже начала набиваться песчаная пыль, этот вечный спутник африканских поездок.

Свой небольшой караван Фрисснер обустроил так: впереди – легковой «фиат-508» с ним, Замке и Ягером, за рулем – Макс. Далее – три «фиата-СПА», соответственно за рулем Каунитц, Вайсмюллер и еще один водитель со стажем, Опманн. В кабине каждого грузовика сидело по солдату, остальные помещались в затентованных кузовах, на кабинах были укреплены станковые пулеметы МГ. Основной упор Фрисснер сделал на воду, и в этом его полностью поддержал Замке, посему плоские канистры полностью устилали днища кузовов.

Ягер, сидевший позади вместе с археологом, был мрачен. Он появился за пару минут до выезда и на вопрос Фрисснера насчет проводника буркнул:

– Всему свое время.

– За экспедицию отвечаю я, – возразил Фрисснер, – поэтому я хотел бы иметь всю информацию. Понятно вам? Всю!

– Остыньте. – Ягер поморщился. – Будет вам проводник. Тут не так много дорог, так что вряд ли нам грозит разминуться…

Они миновали итальянский пост – два маленьких худосочных танка на высоких гусеницах, возле которых вертелись чернявые карабинеры. Один помахал грузовикам рукой – то ли от избытка положительных чувств, то ли с издевкой. Тут же навстречу попалась повозка, влекомая плешивым ослом, на повозке сидел бородатый старик и, кажется, дремал.

– Британские разведчики залетают очень далеко, – пробормотал в пространство Ягер.

– Пугаете, господин майор? – спросил Макс.

– Оставьте этого майора, оберштурмфюрер! – сухо сказал Ягер. Археолог поправил очки и удивленно посмотрел на него.

– Да, и не надо моргать глазами, дражайший ученый, – продолжал Ягер желчно. – Я – штурмбаннфюрер СС, равно как и дражайший господин капитан Фрисснер, а этот вот господин за рулем – оберштурмфюрер СС, о чем вы, конечно же, ничего не знали. Неужели вы думали, наивное вы существо, что такую операцию доверят ребятам из вермахта?

– Я не существо, – возразил Замке.

– Полно, все мы существа. Одни разумнее, другие нет, одни наивнее, другие нет… Ваш приятель Фрисснер не открыл вам глаза, не так ли? Так вот, это делаю я. По-моему, это честно.

– Вы не пьяны, господин майор? – деликатно осведомился Фрисснер, внутренне кипя.

– Нет, штурмбаннфюрер. Я не пью с утра.

– Напрасно. Лучше бы вы были пьяны. По возвращении я буду вынужден доложить о вашем поведении бригаденфюреру.

– Вы сначала вернитесь, штурмбаннфюрер, – ехидно сказал Ягер. – А потом уж докладывайте. И если вы думаете, что нажили себе в моем лице врага, в ссорах с которым приятно будет коротать время, вы очень сильно ошиблись. Мне наплевать на ваши шпильки.

Километров десять они ехали молча, только шуршал одеждой Замке, старавшийся отодвинуться от Ягера. Тот косился на него, но ничего не говорил. «А вот и проблемы, – думал тем временем Фрисснер, сплевывая пыль. – Пора бы надеть маску… Черт с ней, с маской, но что мне делать с этим надменным идиотом? Вернее, не идиотом, потому что он умен, очень умен, и это еще хуже, чем если бы он был идиотом, потому что с идиотом по крайней мере знаешь, как себя вести… И где, в конце концов, этот проводник? Почему его нет? Почему опять все зависит от Ягера? Я не люблю, когда все зависит не от меня, особенно если это связано со мной и с моими людьми…»

– Танк, – сказал Богер, ни к кому не обращаясь.

Действительно, на обочине – если в желтизне песка можно было разделить обочину и так называемую «проезжую часть», – торчал обгорелый остов британского танка «матильда» со снесенной башней. Башни поблизости не было – то ли занесло песком, то ли зачем-то уволокли… Откуда он тут? Один, без сопровождения… если только кости сопровождения не лежат тут же под песком, черт знает как далеко от родной Англии, или Уэльса, или Шотландии, или, чем черт не шутит, Новой Зеландии с Австралией…

– Хорошо их приложило, – сказал позади Ягер. Сказал не мстительно, не злобно, просто констатировал. И добавил: – Тут нас должен ждать проводник. Остановите машину.

«Фиат» скрипнул тормозами и встал. За ним остановилась и вся колонна; солдаты тут же полезли наружу, размять ноги и осмотреться.

– И где же он? – спросил Фрисснер.

– С минуты на минуту будет, – сказал Ягер, взглянув на свою «омегу».

Всадник появился совсем не оттуда, откуда его ожидали. Он приехал из пустыни, с востока, и появился словно призрак – только что его не было, и вот уже над зыбким маревом возникла призрачная фигура человека на лошади.

Ягер что-то крикнул ему на незнакомом языке. Фрисснер торопливо взглянул на Замке – тот спокойно кивнул, мол, все в порядке. Капитан боялся, что после эскапады Ягера ученый замкнется, испугается, но тот выглядел молодцом.

Всадник тем временем приблизился к колонне и прогарцевал вдоль нее. Конь спокойно косился на грузовики, а лица всадника не было видно под тряпками, только черные глаза блестели сквозь небольшую щель.

21

Мы дали Мусе книгу, – может быть, они пойдут по верному пути! Но многие из них слишком слабы для того.

Апокриф. Книга Пяти Зеркал. 51 (49)

– Закон – это единственное, что у нас осталось, – сказал Имран. – И Закон гласит…

– Все знают, что гласит Закон, – прервал его Мухаммад. – Но все-таки мы принимаем решения, а не Закон.

– Тем более, когда мы одни… – подал голос темнокожий Саммад.

– Это ничего не значит, – тут же возразил Ибрахим.

– Закон гласит, – упрямо продолжал Имран, – что пятерым надлежит быть вместе, если придет беда. Однако же, когда пятерых нет, беду нужно встречать, как подобает воину. Один на один. Так говорится в Законе, не я его придумал… Вы сами знаете кто.

Четверо замолчали, не глядя друг на друга. Каждый вспомнил что-то, задумался над чем-то… Может быть, над строками Закона, может быть, вспомнил того, кто эти строки написал, может быть, неведомого пятого.

Солнце поливало своей беспощадной милостью пески, заставляло куриться над водами прохладного источника легкую дымку пара. Несуществующий оазис Фарх по-прежнему давал приют всему живому. И в первую очередь четырем страшным шайтанам, которым не досталось за ночь ни одного одинокого путника, и, наверное, поэтому они, голодные и злые, спорят на солнцепеке.

Врут все-таки иногда легенды, шайтанов не пять, а всего четыре, ровно на одну единицу меньше, а значит, ровно на одну единицу меньше можно бояться. Кому? Младшему погонщику того самого караванщика, который убежал ночью из проклятого места. Так быстро убежал, что растерял часть своих людей и одного верблюда. «Корабль пустыни» скинул к такой-то матери свою ношу и рванул куда глаза глядят… На свободу. А младший погонщик заплутал ночью в пустыне, закрутился в холодных, черных барханах да и вышел на свет костра. А когда сообразил, куда вышел…