Александр Бушков - Ашхабадский вор

• Название: Ашхабадский вор
• Автор: Александр Бушков
• Жанр: Боевик
• Год: 2004
• ISBN: 5-7654-3321-9

Теперь их трое – тех, кому удалось выбраться из самого сердца таежного омута. У них на руках огромное богатство... однако оно не приносит им счастья, и рок продолжает испытывать героев. По их следу идут мстительные "угловые", за ними охотятся влиятельные хозяева платинового прииска, спецслужбы не спускают с них глаз...

---

– Опоздали, опоздали, каюсь! – Ханджар прижал к груди пухлые руки и зажурчал скороговоркой: – Приключились непредвиденные трудности, но уже самым достойным образом преодоленные. Я счастлив видеть, что возлюбленные друзья моего начальника, уважаемого Дангатара Махмуд-оглы, целы и невредимы, я должен был проверить – те ли вы самые, кого я жду, вот и послал вперед моего доброго приятеля, этого благородного стража здешнего порядка… – На миг лицо его помрачнело, и он осведомился с тревогой: – Целы ли и невредимы возлюбленные друзья моего нач…

– Целы, целы, успокойтесь, – устало проговорил Карташ, чувствуя, как отпускает. Ну, вот и добрались. Вот и на месте. Хвала Христу, Аллаху и всем прочим богам…

Однако Гриневский отнюдь не выглядел столь расслабленным.

– Где сам Дангатар? – спросил он подозрительно.

– Последствия тех самых трудностей заставили его задержаться, – с готовностью объяснил Ханджар. – Он послал нас, своих верных слуг, и просил умолять его о прощении, что не сам он вынужден встречать столь доро…

– У него шрам на лице есть? – перебил Таксист.

Ханджар сбился, посмотрел недоуменно, нахмурился. Пробормотал:

– Прошу извинить, уважаемый, но я не очень хорошо понимаю. Должно быть, я слишком давно изучал язык великих Пушкина, Толс…

– Если вы, уважаемый, верный слуга Дангатара, – отчеканил Гриневский, наваливаясь на стол, – то должны знать, есть у него на лице шрам или нет.

– Шрам?..

– Шрам. След от ранения, полученного в бою с врагами. Повреждение на лице. Как еще сказать…

Ханджар несмело кивнул и провел ногтем большого пальца полоску себе по физиономии – наискось от правого виска к переносице.

– Что ж, – шумно выдохнул Таксист и выпрямился – теперь расслабился и он, – по крайней мере, этот верный слуга хозяина в лицо видел…

– Параноиком ты стал, Гриневский, – негромко бросила Маша.

– Станешь тут…

– Теперь все в порядке? – робко поинтересовался Ханджар.

– Ну.

– Тогда могу я спросить – все ли в порядке с грузом, который с таким нетерпением ждет мой господин? – сейчас в его голосе появился плохо скрываемый сарказм, и Алексей вспомнил, что, по большому-то счету, самому многоуважаемому Ханджару на дорогих гостей плевать… равно как, не будем забывать, господа, о такой возможности, – и самому Поджигаю, да продлит Аллах его годы.

– И могу я узнать, где находится груз?

– Сначала об этом узнает Дангатар, – сказал Карташ твердо.

– Но груз прибыл?

– Дангатар.

Ханджару явственно сие по душе не пришлось. Он задумчиво пожевал губами, потеребил седенькую бородку, но как на месте выманить у русских тайну золотого ключика, не придумал. И махнул рукой своим бойцам.

– Будь по-вашему. Желание гостя – закон. Транспорт ждет, любезные друзья, равно как ждет и мой господин. К полудню мы должны быть подле него с отчетом…

Нет, ну точно: «Тысяча и одна ночь».

Транспортом оказался старенький, чуть ли не времен Второй мировой, но с виду еще бодрый грузовой «мерс», крашенный зеленой краской, уже выгоревшей и облупившейся, и с крытым брезентом кузовом. Алексей невольно улыбнулся. Примерно с полгодика назад, после дежурства, еще будучи полноправным офицером ВВ, старший лейтенант Карташ взял в зоновской библиотеке книжку под названием «Колумбийская балалайка» – надеясь, что примитивненькое чтиво, какового нынче развелось, что песка в Каракумах, усыпит его, усталого, почище морфия. Однако книжонка оказалась столь увлекательной и смешной, что он читал чуть ли не до подъема, изредка похохатывая в подушку над злоключениями русских в Колумбии. Так вот: тамошние наркобароны гонялись за нашими на аккурат таком же «мерсе» – по крайней мере, Алексей именно так его себе представлял. Грузовик ждал за столовой, под одиноким тусклым фонарем, у начала грунтовой дороги, ведущей куда-то в пески – не иначе, по ней сюда доставляли продукты. Алексей последний раз осмотрелся – все ли тихо, мысленно перекрестился, поплевал через левое плечо и полез в кузов. В конце концов, нельзя же в каждом встречном-поперечном врага видеть. Тем более, оружие у них не отобрали – добрый знак.

В кузове было темно, как в душе шайтана, поэтому располагаться пришлось на ощупь. Залезли Гриневский, уважаемый Ханджар и один из бойцов уважаемого Ханджара – двое остальных, надо полагать, расположились в кабине. Маша села рядом с Алексеем, молча сжала его ладонь. Ей было страшно, но она держалась, не жаловалась. Молодец, девочка, мне тоже страшно до усрачки. Ничего, прорвемся. Он положил руку ей на колено.

Тронулись. Время от времени взрыкивая мотором, «мерседес» покатил по грунтовке навстречу неизвестности. В кузове были окошки – овальные дыры, затянутые мутным плексигласом, но поелику на дворе ночь, то смотри не смотри, а фиг увидишь. Поэтому Алексей поерзал, поерзал и оставил попытки выяснить, куда их везут. Да и какая, собственно, разница – все равно они тут впервые. Под мерное покачивание грузовика Карташ и сам не заметил, как уснул крепким сном офицера, выполнившего свой долг.

.........

Разбудило его солнце, лупящее сквозь окошки с одержимостью старика Диогена, стырившего где-то галогенный прожектор ради поисков человека. Алексей поморщился, заслонясь ладонью, осторожненько снял с плеча голову уютно расположившейся Маши, поворошил языком во рту. Во рту будто кошки нагадили, хотя, вроде, не пил. Водички бы…

Грузовик все так же мирно катил вперед, однако, приподнявшись на скамейке, укрепленной вдоль борта, и выглянув в проем заднего борта, Карташ отметил, что пейзаж снаружи изменился кардинально. Вместо индустриальных построек сортировки теперь его глазам открылась степь. Выжженная, поросшая чахлой травкой, серая и ровная, как стол. Без кочек, деревьев, возвышенностей и признаков жизни – как разумной, так и нет. Даже дорога исчезла. От края до края, от горизонта до горизонта. Серый стол степи накрывала миска неба – такого же серого и уныло однообразного, ни точки, ни облачка.

Смотреть было, в общем, не на что, и он оглянулся на попутчиков. Машка, бесхитростное создание, продолжала мирно посапывать, устроившись на скамье и положив ладошки под голову. Таксист тоже бесстыдно дрых – отвалившись к брезентовой стене кузова и громко сопя открытым ртом. Ну и компания подобралась, с вялым раздражением отметил Алексей. Никто не дежурит, никто не караулит… А если бы ночью им глотки перерезали? Ну, положим, резать их не стали бы, постеснялись до той поры, пока не выяснят, где платина. Но мало ли что… Командир один, что ли, должен за всех думать! А как там наши азиатские друзья?

А вот азиатские друзья не спали, молодцы. Уважаемый Ханджар сидел на лавке, закутавшись в халат, и с хитринкой в маленьких глазках смотрел на пробудившегося уважаемого гостя. Боец же его сидел прямо, как выстрел из ружья, – по меткому определению классика, и мрачно разглядывал стену кузова. Создавалось полное впечатление, что просидел он так всю ночь. И просидит до самого приезда. Не иначе, думает о чем-то исключительно важном, душман чертов. Например, как бы половчее неверным кишки выпустить, пока начальник-ага не смотрит…

– Гюндогы, – внятно сказал старик.

– А?..

– Солнце говорю, встало. Полчаса назад мы останавливались, – Ханджар говорил негромко и в высшей степени елейно, – но, поскольку вы к правоверным не принадлежите, вас будить не стали. Я прав? Если я ошибаюсь и уважаемые гости принадлежат к исповедующим мусульманство, я прикажу немедленно остановиться!

– Не принадлежим, – успокоил его Карташ. Подумал и спросил: – А зачем мусульманам было останавливаться полчаса назад?

– А как же, – непритворно удивился Ханджар. – Для совершения первого утреннего намаза!

Алексей мысленно обругал себя, буркнул: «Извините», – и вновь отвернулся к проему заднего борта. Так-то, господин офицер, вот и первый прокол. Будем надеяться, уважаемый не обиделся на незнание чужестранцами местных законов. А то ведь не посмотрит на приказ, да и порешит дорогих гостей на месте.

– Это мы где едем? – сменил он тему.

– В пустыне. Через два часа будем на месте.

Алексей глянул наружу еще раз. Позвольте, и вот это – пустыня? Серая земля, серое небо… Правда, с этого неба жарит солнце, и солнце это было вполне правильным, белым – в полном соответствии с известным фильмом. Что ж, салям-алейкум, товарищ старший лейтенант, вот вы и превращаетесь в капитана Бертона. Хотя тот все больше по Афгану шакалил – но ведь тоже с сокровищами под мышкой… Карташ вернулся на место. Отчетливо припекало, он скинул бушлат, аккуратно, чтобы не разбудить, положил его под голову Маше. Та что-то прошептала, но не проснулась. Эх, утомилась, маленькая путешественница с дикими беглыми…

Ханджар мудро улыбнулся, точно прочитал его мысли. Теперь он выглядел благообразным и не таким суетливым – видать, успокоился за ночь, доволен, что хозяин не заругает за то, что опоздал и чуть было гостей не упустил.