Николай Черушев - 1937 год: Элита Красной Армии на Голгофе

• Название: 1937 год: Элита Красной Армии на Голгофе
• Автор: Николай Черушев
• Издательство: FB2Fixe7ff5b79-012f-102b-9d2a-1f07c3bd69d8
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-94538-305-8

Военный историк Н.С.Черушев занимается темой репрессий в Красной Армии свыше 40 лет. Еще молодым офицером он увлекся сбором материалов, а затем интенсивно работал в центральных и местных архивах, в обществе "Мемориал" и его региональных отделениях, в архивах военных академий; по названной проблеме им выпущены две книги, опубликовано множество статей.

В новой книге автор рассказывает о трагических судьбах нескольких десятков первых лиц Красной Армии и Флота, среди которых М.Н.Тухачевский, Н.Э.Якир, И.П.Уборевич, В.К.Блюхер, А.И.Егоров, Я.И.Алкснис, П.Е.Дыбенко, А.В.Горбатов, А.А.Свечин, Г.Д.Гай, Я.К.Берзин, Ю.В.Саблин и другие. Расправы с военными занимают совершенно особое место в истории политических репрессий в СССР. Уничтожение значительной части армейской элиты весной-летом 1937 г. было едва ли не первой кампанией, организованной не по "классовому", а по профессиональному признаку. В книгу включены также уникальные сведения о судьбах членов семей и ближайших родственников репрессированных военных; материалы о тех, кого не смогли сломить "мастера заплечных дел."

---

Один из таких документов, в аккумулированном виде подводящий итоги служебной и боевой деятельности С.П. Денисова в годы войны, исполнен в конце апреля 1945 года. Читая его, еще раз невольно обращаешься к судьбе симоновского Козырева и его головокружительной карьере. На наш взгляд, данная аттестация, написанная начальником Управления формирования и военной подготовки ВВС Красной Армии генерал-майором авиации Волковым, является наиболее объективной из всех имеющихся в личном деле С.П. Денисова. Заметим только, что в данном управлении он работал с февраля 1944 года, занимая должность старшего помощника начальника 4-го отдела по тактической подготовке, что для генерал-лейтенанта и дважды Героя, вчерашнего начальника училища и командира дивизии, являлось значительным понижением. Однако все это стало закономерным следствием неизжитого пристрастия его к спиртному, за что от партийной комиссии 16 й воздушной армии он в 1943 году получил строгий выговор.

Приведем (с незначительными купюрами) сей интересный документ, дающий ответы на многие вопросы, возникающие при ознакомлении с судьбой одного из первых дважды Героев Советского Союза.

«Генерал-лейтенант авиации Денисов за время службы в ВВС Красной Армии работал, совершенствовался и рос как офицер с 1931 г. по 1938 г., когда он был курсантом летной школы, младшим и старшим летчиком, командиром звена и командиром эскадрильи. В тот период времени он работал хорошо и правдиво получал положительные аттестации и характеристики.

Прибытие Денисова из Испании было увенчано дачей ему непосильного по его подготовке и развитию большого военного звания и должностного поста.

При отсутствии у Денисова достаточной силы воли и слабохарактерности, столь большое возвышение вскружило ему голову, он начал пьянствовать, несерьезно относиться к своим служебным обязанностям и личному усовершенствованию.

Необъективные аттестации и характеристики… позволили Денисову не работая получать повышения в должностях и звании. Это еще больше мутило голову Денисова и он, будучи на больших должностях, продолжал не лично работать и руководить, а «влиять» на нее большими своими званиями и созданным для него авторитетом. Вследствие этого тов. Денисов, не совершенствуясь лично, оказался с развитием и фактическим опытом командира эскадрильи в столь большом звании.

Генерал-лейтенант Денисов за бездеятельность и неспособность работать неоднократно снимался с занимаемых должностей, но каждый раз после этого Денисов обещал не пить и что он оправдает доверие. Учитывая это тов. Денисову верили и снова давали ему ту или иную работу. Но проходило немного времени, как… Денисов снова повторял пьянки и не брался за работу и за учебу.

Генерал-лейтенант Денисов в Управлении формирования и боевой подготовки работал мало и без желания, самостоятельно разрабатывать документы не умеет и желания учиться этому делу не проявил. Периодически и в среднем раз в месяц запивал на срок от 3 до 5 дней.

Работой в Управлении тяготится. Считает себя обязанным (видимо, это следует понимать как обделенным, обойденным вниманием. – Н.Ч.). Авторитетом среди офицеров Управления не пользуется. В партийной жизни пассивен. Партсобрания старается не посещать.

Вывод: 1. На работе в Управлении формирования и боевой подготовки оставлять нецелесообразно.

2. Еще раз и последний сделать попытку назначить в строй с предварительным вызовом на Военный Совет»[246].

Вышестоящий авиационный начальник, не имея возражений против содержания этой аттестации, добавил от себя: «С выводом согласен. Тов. Денисов почти потерял волю над собой. Работать не хочет (в Управлении), не умеет думать, невидимому и не хочет думать и учиться…»[247]

Надо отдать должное наблюдательности и проницательности Константина Симонова, его исключительной способности из частных случаев делать широкие обобщения. Заболевший «испанской» темой еще до Великой Отечественной войны, он лично знал многих «испанцев» и неоднократно слушал их рассказы о далекой и жаркой стране. Будучи военным корреспондентом на Халхин-Голе, Симонов имел возможность видеть их в боевой работе. Видимо, поэтому страницы его книг, посвященные «испанцам» и их делам, до сего времени читаются с неослабевающим вниманием.

Интерес Симонова к «испанской» теме объясняется еще и некоторыми его личными обстоятельствами. Дело в том, что накануне войны и в первые ее годы писательские и артистические круги столицы в своих кулуарах оживленно обсуждали перипетии любовных отношений между двумя восходящими «звездами» – поэтом и журналистом Симоновым и молодой, но уже знаменитой артистки театра и кино Валентиной Серовой. Это ей Симонов посвятил многие свои фронтовые стихи, в том числе и широко известное стихотворение «Жди меня».

Валентина Серова являлась вдовой разбившегося в 1939 году начальника Главной летной инспекции ВВС РККА комбрига А.К. Серова, который также, как и С.П. Денисов, очень быстро выдвинулся после возвращения из Испании. На должность главного инспектора ВВС он был назначен в июле 1938 года. До поездки в Испанию он служил командиром звена в отдельном истребительном авиаотряде НИИ ВВС Красной Армии. Уехав туда старшим лейтенантом, Серов после возвращения получает звание полковника, а еще через несколько месяцев – комбрига. Разбился Герой Советского Союза А.К. Серов (это звание он получил еще будучи в Испании) одновременно с другим Героем – майором Полиной Осипенко. Их и похоронили рядом в кремлевской стене.

То была мгновенная смерть, смерть в полете. А вот Сергей Прокофьевич Денисов умирал (как морально, так и физически) мучительно долго, причем моральная смерть наступила гораздо ранее физической. Блестяще начавшаяся его карьера по названным выше причинам так и не смогла наладиться должным образом. В нелюбимом им Управлении формирования Денисов находился до конца 1946 года, когда хорошо знавший его по предыдущей службе Главком ВВС маршал авиации К.А. Вершинин сделал еще одну попытку возвратить бывшего аса к активной работе в войсках. По его указанию на Денисова подготовили все необходимые документы для утверждения в ЦК ВКП(б) на должность командира 16 й гвардейской истребительной авиадивизии.

Однако назначение не состоялось. Видимо, это не позволили сделать сильно подмоченная репутация Денисова, а также его расстроенное здоровье. К тому же было достаточно и других претендентов на чисто генеральскую должность из числа более молодых и честолюбивых летчиков с блестящими аттестациями. Вместо дивизии Денисов попадает на авиационное отделение Академии Генерального штаба, где проучился всего лишь полгода. В ноябре 1947 года он в возрасте 38 лет по болезни увольняется в запас. Так нескладно закончилась летная жизнь еще одного «испанца», выдвиженца 1937–1938 годов, покореженная жарким пламенем предвоенных лет. Как знать – ведь могла по-иному сложиться судьба этого в общем-то незаурядного человека и летчика, не окажись она причастной к событиям 1937 года – года излома советского общества сталинского типа.

Закончим тему о выдвиженцах 1937–1938 годов примерами из числа политработников – второй по величине (после командиров) категории командно-начальствующего состава РККА. Мы уже упоминали о непроизвольной реакции Ворошилова на совещании высшего политсостава (см. воспоминания А.А. Лобачева). И это удивлялся человек, который по долгу службы подписывал приказы о новых назначениях высшего эшелона армии и флота, кто лучше других должен был знать положение дел с кадрами в подчиненном ему ведомстве.

И в то же время было бы удивительно, если бы нарком не поразился. Еще бы – вчерашние помполиты полков становятся военкомами корпусов. К примеру, батальонный комиссар А.Я. Фоминых идет с полка на 6 й кавалерийский корпус в июне 1938 года. А через четыре месяца он уже бригадный комиссар и член Военного совета Приволжского военного округа. Подобное произошло и с батальонным комиссаром И.З. Сусайковым – он летом 1938 года назначается членом Военного совета Орловского военного округа с одновременным присвоением звания «бригадный комиссар».

Батальонный комиссар (по современным понятиям – майор) А.С. Николаев после непродолжительного исполнения обязанностей начальника политотдела Академии Генерального штаба в июле 1938 года возглавил политическое управление 1 й Отдельной Краснознаменной армии, а спустя четыре месяца стал членом Военного совета крупнейшего в РККА Киевского военного округа, получив при этом соответственно воинское звание «дивизионный комиссар».

Если помполит полка становился военкомом корпуса,.то вполне закономерно. что его командир мог претендовать на такой же уровень, то есть на корпус. И поднимались на него, причем в достаточном количестве. Так комбриг М.Т. Попов во второй половине 1937 года имел следующий послужной список: до середины июня – командир 31-го стрелкового полка, в конце сентября – командир 20-го стрелкового корпуса. Между этими двумя назначениями было еще трехмесячное командование 11 й стрелковой дивизией. Даже абсолютно несведущему в военном деле человеку становится понятно, что за три месяца новый командир дивизии в лучшем случае сможет только ознакомиться (более или менее детально) с подчиненными ему частями. А если учитывать несколько суток на прием должности, а затем на ее передачу, а также многочасовые сидения на различных совещаниях, собраниях, съездах и конференциях, то «учиться военному делу настоящим образом» было просто некогда такому командиру дивизии…