Барбара Майклз - Тени старого дома

• Название: Тени старого дома
• Автор: Барбара Майклз
• Издательство: Вече, Селена+, АСТ
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7141-0211-8, 5-88046-074-6

Молодой человек, открытый и здоровый на вид, ночью выглядит совершенно иначе – глаза его фокусируются на чем-то, руки передвигаются по чему-то не видимому. Как же объяснить такую разницу...

Романы Барбары Майклз – произведения любовного и детективного жанра одновременно. Мистика, приключения и любовь – вот главные составляющие этих захватывающих историй.

---

Несколько позже раздался телефонный звонок. Я подняла трубку прежде, чем вспомнила, что телефоны в грозу опасны. Я не знала, применимо ли это к ураганам, поэтому некоторое время нервно сжимала трубку в руке, прежде чем сказать «алло».

Это был отец Стивен, звонивший для того, чтобы предупредить нас, что надо быть готовыми к сильному удару (это его слова, а не мои). Я сказала ему, что Кевин практически запеленал дом в пленку и загородил его щитами. Он засмеялся:

– Это так же прочно, как крепость, Энн. Вы находитесь в совершеннейшей безопасности.

Он почувствовал мое нервозное состояние, поэтому я перестала притворяться и проскулила:

– Я боюсь штормов.

– Некоторые люди чувствительны к изменениям атмосферного давления и к наэлектризованности воздуха, если я грамотно описываю эти процессы, что, вероятно, не так. Я едва одолел физику в колледже.

Я оценила его усилия по укреплению моих моральных сил. Менее унизительно быть чувствительной к атмосферному давлению, чем быть трусом.

– Почему бы вам не приехать сюда? – предложила я.

– Я уже призван, – был спокойный ответ.

– Вы хотите сказать, что будете выезжать из дому?

– Не больше, чем обычно. Поверьте мне, вам не о чем беспокоиться, Энн. Роджер ведь у вас? В таком случае у вас под рукой двое полноценных мужчин. Я уверен, Роджер и Би знают, что нужно делать.

Я молчала и не отвечала. Большой ком подкатил к моему горлу. Через секунду он сказал:

– Энн, это шторм вас так беспокоит? Или что-нибудь еще?

Прежде чем ответить, я покачала головой, хотя он не мог меня видеть.

– Нет, – пропищала я.

– Вы уверены? Пожалуйста, будьте откровенны. Я сразу приеду, если...

– Нет. На самом деле. Все прекрасно. – Это была правда. Даже если бы это не было правдой, я не могла просить его участия. Могут быть искалеченные люди, женщины с детьми, разрушенные дома, пожары. У него будут более важные заботы, чем нервная женщина, боящаяся штормов.

– Хорошо, – сказал он. – Не волнуйтесь, Энн. Вы не сможете найти более безопасного места.

После того как он повесил трубку, я продолжала держать свою, идиотски пытаясь продолжить общение. Я не могла найти безопасного места в доме, где фантомы ночью бродят по коридорам, а могильные памятники падают людям на голову. Но я сказала себе, что все кончилось. Только неуклюжесть Роджера могла опрокинуть латунь ему на голову. Остальное было галлюцинациями или безвредными физическими возмущениями, теперь закончившимися.

К вечеру стало темно, как в полночь, и сильный ветер начал исполнять грубую, неблагозвучную симфонию. Мы расселись вокруг большого стола на кухне. Несомненно, это была самая безопасная комната в этом надежно защищенном доме. Кевин загородил щитами маленькие окна, а трехфутовые стены поглощали большую часть внешних звуков. Но я слышала, что начался дождь. За минуту звуки перешли в устойчивый грохот. Би была около плиты, когда огни замигали и погасли.

– Может быть, завести генератор, Кевин? – произнес из темноты голос Роджера.

– Мы провели в нашей генераторной несколько часов, – был ответ. – Должно быть, поврежден кабель между ней и домом.

Вспыхнула спичка, и на столе зажглась одна из свечей. Она осветила приготовленные блюда – их была дюжина или более того.

Кевин заметил:

– У нас будет романтический ужин при свечах. Кто-нибудь кормил животных?

Никто не подтвердил, поэтому он принял на себя заботы об этой компании. Все любимцы были с нами на кухне. Они оставались довольно спокойны, за исключением Эми, которая залезла под стол, когда начался дождь, и нервно лизала мои туфли. Она вылезла для того, чтобы поесть, а потом опять удалилась.

Я не могла есть: мой желудок не принимал пищу. Я постоянно твердила себе, что мои опасения безосновательны, это не атомная бомба и даже не торнадо, который концентрирует всю свою силу в одной точке. Это только рядовой ураган. Он производит много шума, но это все, на что он способен. Даже если вылетят окна или дерево упадет на дом, мы будем в полной безопасности. Кухня была подобна большой теплой пещере, освещенной мягким естественным светом вместо яркого электрического. Кошки свернулись клубком и заснули. Анабелла лохматой неуклюжей массой улеглась у ног Кевина. Би и Роджер сидели бок о бок на скамье перед камином. Они сплели руки и тихо разговаривали.

Дом был в безопасности. Неладное творилось не с домом, а со мной. Когда я сидела, крепко стиснув руки, чтобы они не тряслись, то знала, что одной из моих бед было чувство беспомощности. Я непременно хотела решать сама, что со мной будет. Если я приму неправильное решение, то должна буду заплатить за это, но я должна иметь право выбора. Нельзя определить только направление урагана или будет ли извержение вулкана.

Чего можно ждать от женщины, которая не в состоянии даже решить, выходить ли ей замуж за человека, в которого она влюблена до сумасшествия!

Кевин не поедет со мной, если я решу преподавать в следующем семестре. Я знала это так же точно, как если бы он сказал мне об этом. Но три месяца – не слишком длительный срок, три месяца не должны были лишить меня этого выбора. Если Кевин не будет ждать три месяца, значит, я ему не нужна. Я могла бы выполнить свои обязательства и вернуться к Кевину, в его дом, для беззаботной, счастливой и мирной жизни.

Если Кевин все еще будет нуждаться во мне.

Когда Би сонно сказала, что можно было бы и идти спать, я чуть не закричала облегченно. Это было то, чего я хотела, – в постель, с Кевином, с его руками, обнимающими меня.

– Иди, – сказал Кевин. – Незачем всем нам бодрствовать ночью.

– А ты не идешь спать? – спросила я.

– Нет, мне нужно следить за событиями. Иди, Энн. Ты выглядишь утомленной.

Би шепнула что-то Роджеру, затем сказала вслух:

– Почему бы нам не пойти в библиотеку? Там есть две кушетки и удобные кресла. Мы могли бы вздремнуть.

Я готова была расцеловать ее за эти слова и тут же приняла ее предложение. Было ли состояние моих нервов так очевидно?

Поначалу смена обстановки принесла облегчение, но скоро я уже жалела, что мы перешли. Новые стены были хотя и толще обычных, но не такими массивными, как на кухне. Звуки шторма были слышны намного сильнее, и Кевин не загородил здесь высокие французские двери поскольку они выходили в замкнутый внутренний дворик. Они скрипели под напором ветра.

Роджер согласился прилечь на одну из кушеток, и Би села с ним. Меня не пришлось уговаривать лечь. Беспричинный страх – самая утомительная вещь из тех, что я знаю. Оттуда, где я лежала, я могла видеть красивую комнату во всю длину, как в сценической постановке или на картине. Она в самом деле напомнила мне фламандскую жанровую живопись – семейный интерьер, бытовой сюжет. Здесь была подчеркнутая светотень – огромные темные пространства нарушались заводями мягкого света, образовывающего причудливые тени. Маленькая лапочка портативного электрического фонаря освещала лица стареющей пары. Глаза Би были закрыты, голова склонилась в дремоте. Глубокие линии, изрезавшие ее щеки и лоб, делали ее старой, но это была мирная старость, безропотная и удовлетворенная. Глаза Роджера были сосредоточены на ее лице, его губы сложились в спокойную улыбку.

Другой фонарь создавал круг света вокруг тонких загорелых рук Кевина и книги, которую они держали. Это были красивые руки, исцарапанные во время долгой дневной работы, но приятной формы и нежные. Его лицо было в тени, но я могла видеть, как встревоженно он поднимает голову и прислушивается. Да, это была жанровая картина – два поколения, одно – отдыхающее после трудовой жизни, следующее – мужественное и сильное, готовое взять на себя ношу. Только меня здесь не было. Я была зрителем.

По мере того как я продолжала смотреть, меня не покидало чувство, что я чего-то не улавливаю. Передо мною была картина-загадка, подобная тем, что придумывают для развлечения детей, – найти головы десяти президентов Соединенных Штатов или двадцати животных, – но более сложная. Очертание скрытого объекта было здесь, замаскированное другими линиями и формами. При однократной яркой вспышке его можно было найти. А так он оставался невидимым, пока глаза не выделят его очертания среди других.

Кевин только притворялся, что читает. Он не переворачивал страницу уже десять минут. Наконец он закрыл книгу и поднялся на ноги. Глаза Би раскрылись. Она не была настолько расслабленна, как казалось. Мы все наблюдали, как Кевин подошел к окну и отдернул шторы. Он наклонился вперед, как будто бы пытался рассмотреть что-то в этом воющем темном хаосе с дождем, льющимся, подобно водопаду шириной в двадцать миль.

– Видишь что-нибудь? – спросила Би. Я была рада, что она взяла на себя этот глупый вопрос. Иначе его пришлось бы задать мне.

– Большой клен у северо-западного угла, – сказал Кевин.

Роджер раздраженно проворчал: