Александр Золотько - Почерк дракона

• Название: Почерк дракона
• Автор: Александр Золотько
• Жанр: Боевик
• Год: 2001
• ISBN: 966-03-1324-1

Герой романа, журналист Евгений Шатов, только что закончивший статью о крупных махинациях на дрожжевом заводе, вдруг получает телефонное предупреждение о готовящемся заказном убийстве, где жертва – он сам, а заказчик – директор завода. Звонивший предлагает защиту от наемных убийц, выдвигая взамен одно условие – провести журналистское расследование целой серии таинственных убийств, объединяющей характерной деталью которых стал бумажный силуэт дракона.

Текст книги представлен в авторской редакции.

---

Шатов полез в карман, вытащил деньги и отсчитал нужную сумму:

– Держи.

– Взаимно, – Вася протянул Шатову семь пластиковых файлов, – читай, наслаждайся.

Шатов встал. Или он привык уже к боли, или она немного отступила, позволяя двигаться более-менее свободно. В некоторых пределах, естественно.

– Я пошел, – сказал Шатов, не подавая Васе руки.

– Не нужно благодарностей, – развел руками Некрофил, – не взыщи, если не оправдал.

– Не взыщу, – пообещал Шатов и двинулся к двери.

– Хочешь совет? – крикнул ему вдогонку Вася.

– Сам иди к аналитику! – отрезал Шатов.

– Я не об этом, хотя и это забывать не стоит.

– Тогда о чем? – Шатов обернулся и, чтобы не потерять равновесия оперся, прислонился к стене плача.

Некрофил остановился на пороге комнаты, почесал в затылке:

– Я тут собираю коллекцию разных странных случаев смерти. Необычных…

– И?

– И это наводит на некоторые философские размышления. Ну, я тебе рассказывал о трахавшейся на вершине горы парочке?

– Ту, в которую ударила молния?

– Именно. Я тебе сейчас еще одну историю расскажу, того же сорта.

– Может, в другой раз?

– Минутку подожди, – почти попросил Вася.

– Минутку, – согласился Шатов.

– Так вот, в зоопарке у слона произошел запор. Конкретный такой. Недельный. И один из обслуги… Или ветеринар – это уже не важно… Вначале дал слону здоровенную дозу слабительного, а потом, видя, что не сразу помогает, решил еще клизму поставить, – Вася сделал паузу.

Шатов подождал немного, потом спросил:

– И что?

– Все. Нашли беднягу через два часа, когда хватились. Нашли мертвого. Хреновая смерть, согласись.

– И что из этого?

– Почти ничего, – Вася снова почесал в затылке, – с моей точки зрения здесь мораль имеется. Не суйся с клизмой туда, где накопилось слишком много дерьма. Задавит.

Помолчали оба.

– Дверь откроешь? – спросил Шатов через минуту.

Некрофил прошел мимо него к двери, заглянул в глазок и загремел замками.

– Пока, – сказал Шатов, выходя из квартиры.

– Пока, – сказал Вася по прозвищу Некрофил и добавил вдогонку, когда Шатов снова стал сражаться с дверной пружиной, – аккуратно там с клизмой.

Глава 5.

Что же ты, Вася, темнишь? Что же ты не договорил, мелкий засранец? И кто же такой этот Башкиров Константин Аркадьевич, на информацию о котором наложено табу? И эта идиотская история о захлебнувшемся дерьмом ветеринаре… Что ты, Вася, имел в виду?

До своей новой квартиры Шатов добрался на такси без приключений. Таксист был к беседам не расположен, двор был пустынен, светодиод в почтовом ящике, мимо которого чуть было не проскочил Шатов, не светился. Все было нормально. Настолько нормально, насколько оно вообще могло быть нормальным в сложившейся ситуации.

Где-то пребывал господин Васильев, уже получивший известие о своих посланцах или еще пребывающий в неведении. Где-то лежали два трупа, которые уже либо нашли либо только собираются найти. Где-то был Арсений Ильич со своей информацией на всех людей в городе, ожидающий известий от Шатова.

Или не ожидающий. У Арсения Ильича как раз самообслуживание. Захочет получить известия от своей гончей – позвонит, чтобы услышать преданный лай. Или скулеж. Скулеж вероятнее.

Шатов набрал ванну горячей воды, разделся и примостил поперек ванны широкую доску. Хорошо.

Горячо, но все равно – хорошо. Шатов аккуратно опустился в воду. Вроде бы не рекомендуют греть синяки, но очень хотелось почувствовать себя нормальным живым человеком. Расслабиться в горячей воде, на гране дремоты и бодрствования…

Фигушки. Спать нельзя. Нужно работать, работать и еще раз работать, приказал себе Шатов и вытащил листы бумаги из первого попавшегося файла.

Егор Исаевич Чупин, пятьдесят лет, женат, имеет двух детей. Адрес. Временно не работает, по специальности – химик. Здесь же, возле биографических данных, имела место фотография. Человек как человек. Выглядит гораздо моложе пятидесяти лет, но это, видимо, просто старая фотография. Шатов отложил листок в сторону, взял другой и вздрогнул, чуть не выронив бумагу.

Оказывается, временно неработающий был человеком идеи. Увлеченным человеком. И занимался своей любимой химией дома, в сарае. Там его и нашла жена, вернувшись с рынка. Егор Исаевич, видимо доставал со шкафа пятилитровую бутыль с кислотой и неудачно ее опрокинул. На себя.

Судя по фотографии на втором листе, умирал Чупин невесело. Экспертиза утверждала, что некоторое время он еще жил и даже пытался добраться до двери. Потом сердце не выдержало.

Оба листочка Шатов бросил на пол возле ванны.

Весело. А чего он еще хотел? Ведь знал же, что ничего смешного в файлах не будет. Несчастный случай. Что в нем заинтересовало Арсения Ильича? Что могло быть странного и непонятного в этом несчастном случае? Ладно, об этом – потом.

Андрей Павлович Мазаев, сорок три года, предприниматель, директор небольшой торговой фирмы. Мелкие партии продуктов из сопредельных государств. Оборот так себе, особо крутым не был. И погиб не в шестисотом «мерседесе”, а в простых девяносто девятых «жигулях”. Не справился с управлением, врезался в дерево и размозжил грудную клетку о рулевое колесо. Умер сразу. И где здесь юмор? Где загадка?

Согласно заключению эксперта машина была исправна, резина немного лысовата, что в сочетании с туманом, мокрым шоссе и… Шатов взял другой листок. И с сильным алкогольным опьянением. И снова фотография. Даже три. Лично Мазаев, живой. Жигуль, упершийся смятым капотом в дерево. И лично Мазаев, но уже мертвый, навалившийся грудью на руль. Дело закрыто. Все решили, что авария в ночь с третьего на четвертое мая не таит в себе никаких загадок, все зверюшки нашего леса не заметили ничего странного, а прозорливый Арсений Ильич… Разберемся.

Шатов отправил файл к первому, на пол и прикрыл глаза. Пока – ничего особенного. В всяком случае, на первый взгляд. Но что наш первый взгляд по сравнению с мнением великих? Пока можно прийти только к одному выводу – список несчастных случаев закончился, и теперь все пойдет немного живее.

Муж и жена Шпигели были убиты. В одну ночь. Кто-то вломился к ним на дачу за городом, предварительно угробив кавказскую овчарку во дворе. Надежда Борисовна приняла смерть от тяжелого тупого предмета. Умерла в своей постели. Сразу. Насилию не подвергалась, об этом в досье говорилось особо.

Муж умер через три часа после своей супруги. От огнестрельного ранения в голову. Перед этим, правда, его пытали. И, похоже, он все сказал. Неизвестные не только унесли все из трехэтажной дачи Шпигелей, но и выпотрошили сейф в их городской квартире. Сейф был вскрыт без следом взлома. Код замка был явно выдан Борисом Валериевичем под пытками.

Шатов перечитал список повреждений и почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Господин Шпигель был, по-видимому, человеком упрямым, терпел долго.

А при жизни занимался консультациями. Об этом говорилось невнятно. Консалтинговая фирма, муж – президент, жена – коммерческий директор. Он – психолог, она – экономист. Получается, что оказывать консалтинговые услуги сейчас выгодно, отстраненно подумал Шатов, и потому очень опасно.

Убийца или убийцы найдены не были. До сих пор. С десятого июня.

И дело достаточно банальное, и результаты расследования, по большому счету, тоже банальны. Никаких результатов.

Как не было никаких результатов в поисках того, кто перехватил Николая Станиславовича Каневецкого, сорока семи лет от роду, на пути от троллейбусной остановки к дому. Нож, причинивший смерть, был оставлен злоумышленником в ране, Каневецкий умер сразу, ни бежать, ни сопротивляться явно не пытался. Похоже было, что он даже не замечал своего убийцу до тех пор, пока нож не вошел сзади справа под ребра. Нож был без отпечатков пальцев, ширпотребовский был нож, китайская штамповка с барахолки. Ни следов, ни свидетелей.

Вода в ванне остыла, Шатов отодвинул доску, отложил не просмотренные бумаги и осторожно вылез из ванны. Вытерся, стараясь не побеспокоить свои ушибы и не забрызгать лежащие на полу бумаги.

Ладненько. С убийствами тоже более-менее разобрались. В них хоть есть некоторая загадка. Тут действительно мог Арсений Ильич заломить возмущенно бровь – отчего это сыскари злодеев поймать не могут? За что они деньги получают? Они дела не делают, а у порядочных людей в коллекции концы с концами не сходятся. А ну-ка, Женя Шатов, искать! След, Женя Шатов!

А Жене Шатову чертовски хочется спать. У Жени Шатова все очень болит, и Женя Шатов совершенно не понимает, чего от него хотят. Чтобы он нашел тех, кого не могут найти менты? Немного не по адресу обратился Арсений Ильич. Нужно будет ему попытаться объяснить это при первом же сеансе связи.

Шатов прошлепал мокрыми ногами на кухню. Зажег горелку, поставил на огонь чайник. Разломил сушку, не снимая связку с гвоздя. Сушка была ядреная, сломалась не сразу, с треском. Недели две тут висит, по-видимому.