Николай Черкашин - Я - подводная лодка !

• Название: Я - подводная лодка !
• Автор: Николай Черкашин
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Пока предложение Гончарова изучается в высоких штабах, "боровчане" все же не унывают. Тонус корабельной жизни высок. Это чувствуется во всем: и в лихости вестовых и посыльных, в отменной покраске корабля, и в хорошо подогнанных шинелях и бушлатах верхней вахты. Энергию источает сам командир. Николай Гончаров по знаку зодиака - Овен, огненный знак. В кают-компании вывешен его афоризм: "Брошенные вожжи не натянешь!" И рядом заповеди для офицеров:

"Теперь ты офицер ракетного корабля "Бора" - офицер, избранный своей страной. Шагай как офицер, думай как офицер! Действуй как офицер! Будь офицером!"

Их автор - помощник командира по воспитательной работе капитан 3-го ранга Виталий Ермолаев. Его же перу принадлежат и максимы для матросов:

"Матрос должен верить в себя!

Экипаж должен верить в свои силы!

Корабль должен верить в своего командира!

Флот должен верить в свою страну!"

Так и хочется добавить: "Страна должна любить свои корабли". Все это - аксиомы. Все это верные, точные слова... Но слово словом, а там, где требуется действо, командир знает, как поступить.

- Сколько раз говорил мичманам - молодые ведь парни: "Наведите порядок в своем бедламе!" Не пронзил. Взял дымовую шашку, зажег у них в тамбуре и сыграл пожарную тревогу. Только когда хорошо прокашлялись проняло. Теперь в мичманской четырехместке идеальный флотский порядок.

Матросов на "Боре", как и на большинстве черноморских кораблей, не хватает до полного штата. Поэтому приборку делают все, не глядя на лычки и звездочки. Нет худа без добра - у офицеров больше возможностей глубже узнать своих подчиненных. В расчет воспитательной работы берутся теперь конкретные социально-семейные факторы каждого члена экипажа. У Ермолаева лежит под стеклом рабочего стола список личного состава, разбитый на графы: "призваны из многодетных семей", "из неполных семей", "воспитывались без родителей", "призваны с дефицитом веса"... Честно говоря, картина открывается весьма безрадостная. А ведь с этими педагогически запущенными, обделенными семейным теплом парнями работать в первую голову ему, "корабельному Макаренко" Виталию Ермолаеву. Тут и приходит на помощь великая сила всенародной поддержки.

На полке в командирской каюте - полное собрание сочинений Пушкина. Гончаров перехватывает мой взгляд.

- Это дар "Российской газеты", наших шефов из Москвы. С их легкой руки у нас теперь новые шефы появились. Пишет нам один дед из белорусского города Барановичи, бывший моряк с североморского эсминца "Гремящий", Василий Иванович Картавый. Следит за нами по газетам и посылки присылает: то носки вязаные, то банку меда. Я ему регулярно отвечаю. Еще пишет дедуся из Питера по фамилии Кубышкин. Подбадривают нас. Гордятся нами. Это греет.

На командирском компьютере стоит стакан. В стакане свечи. Это когда городские энергетики вырубают по вечерам свет (в Севастополе жесточайший режим расхода электричества), корабль обесточивается, и Гончаров зажигает в каюте свечи, как во времена ушаковских парусников.

- А экипаж в такое время мы выводим на стенку и занимаемся строевой подготовкой. Приходится... Мало ли что матросу в темноте в голову придет?

А пока свет, слава богу, не отключили, и по кораблю гуляет вкуснейший запах жареного лука - с камбуза, свежей краски, соляра и чего-то авиационного, чем пахнут только самолеты и такие корабли, как "Бора". Гончаров утверждает, что в мире их всего десять. Причем восемь из них паромы, и только два - российские боевые корабли.

... Сразу же после спуска флага грянули колокола громкого боя.

- Большой сбор!

Экипаж ракетного корабля в шинелях и бескозырках выстроился на причальной стенке по боевым частям. Командир дивизиона капитан 2-го ранга Лей чеканит перед строем высокоторжественные слова:

- Приказываю заступить на охрану морских и воздушных границ Российской Федерации... Боевая тревога!

Грохочет сходня, перекинутая с причала на корму. Матросы разбегаются по боевым постам. В ужасе шарахаются корабельные коты-крысоловы.

На топе мачты "Боры" вспыхивает синий фонарь - знак дежурного корабля. Над башнями артустановок трепещут красные флажки, означающие, что боезапас подан к орудиям.

Как ни охраняется в севастопольской гавани ракетный корабль "Бора", все же в новогоднюю ночь на его палубе появятся две не предусмотренные уставом личности: Дед Мороз и Снегурочка. А дальше - все как в лучших домах Севастополя: елка, стол, подарки, поздравления... Разве что вместо шампанского - служба есть служба - матросы и старшины поднимут стаканы с фруктовым соком. Ну а перед новогодней полночью - конкурс-концерт на лучшее исполнение флотской песни, пляски, чтение стихов. Победителям - приз: торт домашней выпечки (автор торта - жена командира - Вера Гончарова).

А что готовят корабельные коки? Ведь за два часа до полуночи праздничный ужин. Поскребли коки по сусекам и поставили на столы пельмени собственной лепки, салат оливье, кофейный напиток, пирожные.

Когда ударят куранты, старпом поздравит команду. Его черед встречать Новый год в корабельной обстановке.

Дед Мороз из своих, в белой бороде, - мичман Андрей Бояринцев, а в наряде Снегурочки - старшина команды трюмных мичман Сергей Федоренко. Потом эта сладкая парочка отправится по домам поздравлять семьи офицеров. Подарки заготовил каждый себе сам, так что остается только торжественно вручить. Спрашиваю командира:

- Что вам пожелать в будущем году?

- Почаще выходить в море! Нам даже семь футов под килем не нужны "Бора" ведь ходит на воздушной подушке.

- Ну, тогда вам тысячу миль за кормой!

Из походного дневника

И ни я, ни братья мои, ни слуги мои, ни стражи, сопровождавшие меня, не снимали с себя одеяния своего; у каждого были под рукой меч и вода.

Из Книги Книг

7 июля... Восточная часть Средиземного моря Борт подводной лодки Б-409

Вскакиваю с диванчика оттого, что в каюту с чудовищным грохотом хлещет вода! Она уже рвется в рот, бьет в уши... Пробоина?! Провал на глубину? Тонем?

Надо видеть эту радостную ухмылку, с какой чумазый вестовой Дуняшин, круглолицый гологоловый "матрос Швейк" поливает мое тело, закутанное в простыню, из чайника.

"Скотина ты, Шура, а не матрос Северного флота!" - вот-вот сорвется с языка, но не срывается. Потому что два часа назад я сам попросил вестового поливать меня водой из чайника. Вышел из строя кондиционер, и теперь во втором аккумуляторном жилом отсеке чудовищная духота, какая может быть только в Средиземном море в разгар лета, да ещё после зарядки аккумуляторных батарей, да ещё при включенных водородосжигательных "печках". Раскаленный корпус лодки не охлаждается даже на глубине температура забортной воды - 23 градуса. Температура электролита 60 градусов, а под моей каюткой - двухъярусная аккумуляторная яма с полуторастами эбонитовыми баками, наполненными серной кислотой. И хотя там работает система водяного охлаждения электролита, легче от этого разве что свинцовым пластинам. В отсеке стабильные 42 градуса. С таким же успехом можно было пытаться уснуть в сауне, хорошо протопленной на африканском солнцепеке. Я попробовал сделать это, завернувшись в мокрую простыню. Но она высохла через десять минут. Тогда я попросил вестового офицерской кают-компании поливать меня из чайника.. Через каждые четверть часа холодной водой. Но первая же струйка полилась почему-то в ухо.

Надо вставать... Какой уж тут сон...

По ночам в Средиземном море всплывают из глубин к поверхности (особенно в безлунные ночи) огромные раки, кальмары, рыбы. А вместе с ними в точно такие же безлунные ночи всплывают и подводные лодки. Всплываем и мы теперь сразу же после ужина. Те, кто садятся за стол последними, не успевают допить компот, как звучит ревун боевой тревоги - "Всплытие!".

Командир не сразу открывает верхний рубочный люк. Сначала стравливает наше избыточное давление. Сегодня оно выше атмосферного на 40 мм! Все из-за того, что наша система ВВД потихонечку травит воздух в отсеки. Когда все-таки распахнули крышку люка, мне показалось, что глаза мои лопнут, что их сейчас вырвет и унесет в выходную шахту, как в трубу мощного пылесоса.

Два дизеля работают на зарядку. Выбросили отработанную "регенерацию", мусор и 6 банок с галетами. Конечно же из пятого отсека. Жестянки вскрыты на пробу - искали ржаные сухари, а напали на безвкусные галеты. Банки продырявили и бросили, в них попал соляр. Обычное варварство.

...Шестой месяц боевого патрулирования. Ищем американские атомные подводные лодки западнее Кипра и южнее турецкого залива Анталья. Но основная задача - не прозевать проход "Нимица"...

Я никогда не думал, что самым главным делом моей жизни после окончания философского факультета МГУ станет поиск в Средиземном море американского атомного авианосца "Нимиц", чтобы всадить в него с началом войны две наши дальноходные торпеды с ядерной начинкой. Но это так...