Дмитрий Казаков - Ледяной клинок

• Название: Ледяной клинок
• Автор: Дмитрий Казаков
• Жанр: Фэнтези

Что ждет изгоя, в один день лишившегося дома, родных и друзей? Скорбное одиночество?

Как бы не так!

Олен Рендалл бежал от уничтоживших его деревню врагов, и с этого момента его жизнь стала на диво увлекательной – настолько, что желающим убить его пришлось чуть ли не вставать в очередь. Уцелеть, а заодно выяснить, что на самом деле происходит, беглецу помогли обретенные в дороге друзья и найденный в заброшенном храме странный меч, словно вырезанный из голубого светящегося льда.

Никто не мог знать, что, взявшись за ледяной клинок, Олен сотряс от небес до подземной бездны весь мир Алиона… 

---

Их захватил сегодня больше по привычке, без особой необходимости.

Сапоги на ногах прочные, привезенные с торжища только этой весной. На рубахе после схватки остался разрез, но в прочем она выглядела прилично. Не хватало разве что лука, запаса стрел и мешка с провизией. Но о том, чтобы вернуться домой, нечего было и думать.

Олен подтянул пояс на бурчащем от голода животе, прошел до конца оврага. Бросил взгляд на охваченную дымом родную деревню и углубился в хорошо знакомый лес.

Идти было легко, под ногами шуршала опавшая хвоя. Куковала вдали кукушка, деревья раскачивались под ветром, солнце поднималось выше и выше, теплые лучи щекотали кожу. На ходу иногда удавалось заставить себя забыть о том, что случилось, но тяжесть на сердце снова и снова возвращалась, вынуждала скрипеть зубами.

К полудню, когда солнце начало припекать, Олен добрался до границы тех мест, где знал каждое дерево и канаву. Задержался, чтобы напиться из текущего к югу ручейка, умылся и пожевал едва вылезшего из земли щавеля. Рот наполнился кислой слюной, есть захотелось еще сильнее.

Перебравшись на другой берег, поскользнулся, едва не выронил топор. Дернулся, чтобы подхватить его и перед глазами все померкло…

…туманная хмарь разошлась, он увидел тех, кто преграждал путь.

Они стояли, не скрываясь, ровными рядами. Солнечные блики бегали по длинным кольчугам. Невероятно тонкими казались луки из белого тиса, и прямые клинки, словно выкованные из серебра. Ветер играл прядями черных, как смоль волос, а зеленые глаза с белых, не тронутых загаром лиц смотрели надменно.

Эльфы, один из геданов, Старших народов, пришедших в мир Алиона за много тысячелетий до людей.

Олен вспомнил, что видел одного из них на ярмарке в Танненге много лет назад, и не испытал тогда ничего, кроме удивления перед чужеродностью вроде бы похожего на человека существа. Но сейчас он почему-то ощутил тяжелую, подсердечную ненависть. И топор в руке, ставший много больше и тяжелее, поднялся сам.

Олен осмотрелся и обнаружил, что справа и слева от него стоят люди, грязные и лохматые мужчины, с топорами и копьями в могучих руках, с угрюмыми и злыми взглядами. Шевельнувшись, понял, что облачен в кольчугу, опускающуюся до колен, а на голове у него шлем.

– За мной! – рот открылся сам, а вырвавшийся из него яростный рев обратил бы в бегство медведя. – Вырвем им кишки во славу Предвечного Солнца!

– Вырвем! – отозвались сотни глоток и Олен, вскинув над собой топор, побежал вперед, прямо на эльфов.

Те нарочито медленно начали поднимать луки. Свистнула первая стрела, длинная, с белыми гусиными перьями. Один из бегущих споткнулся на ходу, упал наземь, хрипя и царапая торчащее из груди древко. Рухнул второй, третий воин, но вот копье вонзилось одному из эльфов в бок. Раздался хруст, и надменность исчезла с белого лица, сменившись гримасой боли и страха.

Олен ударил сверху вниз, просто и тупо, как дровосек. И когда лезвие его топора разрубило золоченый шлем, украшенный изображением ветвистого дерева, и раскололо эльфу череп, сердце сжалось от кровожадной радости…

Дальше он шел вперед, рубил и бил обухом. Уходил от вражеских ударов, скользил в чужой крови. Ощущал, как пот течет по лицу и спине, а топор становится все тяжелее. Выкрикивал оскорбления и плевал в лица врагов. Бой превращался в безумную кровожадную свалку, где сила оказывалась на стороне людей. Эльфы шаг за шагом пятились.

Потом они не выдержали и побежали, а тяжело дышащие, измученные победители, остались стоять между трупов.

– Слава! – заорал Олен, вскинув руку к темнеющему небу. – Слава Предвечному Солнцу!

Туман окутал мир с невероятной стремительностью, сердце испуганно вздрогнуло…

…и забилось так же, как раньше.

Исчезла кольчуга на плечах, давивший на макушку шлем. Канули неизвестно куда прыгающие от радости соратники и покрывающие землю тела с перерубленными шеями, выпущенными кишками и сломанными конечностями. Но мало того, пропал ручей, через который Олен только что переправлялся.

Он стоял на невысоком песчаном берегу, а внизу серебрилась довольно широкая, в полсотни шагов, река. Виднелся противоположный берег, низменный и зеленый, бобровая хатка выше по течению. С ветки ближайшего дерева на человека с любопытством смотрел дрозд.

– Что за наваждение… – Олен поднял руку и обнаружил, что по-прежнему сжимает топор, и что мускулы гудят так, будто и в самом деле размахивал им не один час. – Помилуй нас Селита…

Странное видение можно было объяснить усталостью и переживанием. Но солнце, за то время, пока Олен грезил, не сдвинулось, а глазам предстала Головица, река, до которой пути от Заячьего Скока не меньше десяти часов. Обычным ходом Олен добрался бы до нее к вечеру.

Или он, пребывая в помутнении разума, со всех ног бежал в нужном направлении?

На всякий случай присел на корточки и пощупал землю – вдруг угодил в очередной морок? Но песок оказался шершавым, как ему и положено, и горячим – за день нагрелся на солнце. Оставалось только поверить в то, что Олен с помощью неведомой магии попал прямо на берег Головицы.

Если есть враждебный колдун, то почему ни быть дружественному?

Олен огляделся, затем отправился в сторону бобровой хатки. Среди валяющихся около нее деревьев выбрал походящее, в пол-локтя толщиной. Поплевал на руки, и топор с чмоканьем вошел в древесину. Та отозвалась глухим гулом, в стороны полетели щепки, дрозд поспешно улетел прочь.

Вырубив пару чурбанов примерно одинаковой длины, Олен связал их собственным поясом. Получившийся плотик с плеском шлепнулся в воду, закачался на волнах. Первым на него лег топор, сверху улеглись рубаха и штаны, в которые был завернут мешочек с огнивом.

Последними стали сапоги, и Олен, оставшийся только в портках, зашел в совсем не теплую воду. Мурашки побежали по ногам, переползли на бока, холодный ветер огладил спину, взъерошил волосы. Толкая перед собой плотик и увязая в песке, Рендалл пошел вперед, на глубину.

Когда вода дошла до шеи, вздохнул полной грудью, оттолкнулся от дна и поплыл. Судорожно задергал ногами, вцепившись в плотик и задрав подбородок, чтобы волны не захлестывали лицо.

Быстро начал задыхаться, показалось, что сейчас пойдет ко дну. Но что-то твердое задело коленку, зацепило локоть. С испугом подумал, что напоролся на укрытую под водой корягу и та воткнется в живот, или здоровенный сом запросто откусит ногу. Но когда ударился обоими коленями сразу, понял, что просто-напросто достиг берега.

Еле перебирая трясущимися ногами, Олен выбрался на сушу и принялся одеваться.

По спине и по животу гуляли мурашки, зубы громко клацали. Вокруг кружились комары, норовили усесться на кожу, вонзить хоботок. Намокшая рубаха липла к телу, рукава закручивались вокруг предплечий.

– П-помилуй нас Селит-та, – пробормотал Олен, натягивая сапоги, внутрь которых вода, к счастью, не попала.

Повесил на пояс нож, мешочек с огнивом, последний раз оглянулся и пошел дальше.

Солнце жарило, одежда и волосы постепенно сохли, а он все шагал на восток. Туда, где за лесами находится баронский замок. Олен не бывал там, но по словам вербовщика представлял, как тот выглядит и где примерно находится. На ходу думал о том, как дать знать о своей беде мессену Куртиану и не попасть в лапы к его хирдерам, падким на забавы с беззащитными путниками.

На дорогу вышел совершенно неожиданно. Только что продирался через густой малинник, а спустя мгновение оказался на пыльной обочине, где в песке виднелись ямки-логова муравьиных волков и глубокие следы, оставленные лошадиными копытами и колесами купеческих повозок.

Дорога вела с юго-запада, от моста через Головицу, и уходила на северо-восток, скорее всего, к замку.

Немного подумав, Олен пошел по ней. Через пару сотен шагов миновал сломанную березу, около которой чернел круг кострища и валялась подранная рубаха из серого льна. Едва оставил за спиной поворот, отмеченный большим муравейником на обочине, как сзади долетел приглушенный стук копыт.

Олен отступил к обочине и стал ждать. Стук приблизился, и из-за поворота один за другим показались пятеро всадников.

Облачены они были в конические шлемы и латаные кольчуги, из-под которых торчали ноги в черных штанах и запыленных сапогах. У седел болтались щиты, а у поясов – мечи в ножнах. На туниках красовался герб барона – зеленый трилистник и две синие звезды на белом фоне, а бородатые рожи выдавали пристрастие их хозяев к разным порокам, от пьянства и чревоугодия до алчности.

– Ха, кто такой? – рявкнул один из всадников, шлем которого был украшен серебрением, а щеки – оспинами. – Разбойник?

От усталости и голода соображал Олен плохо. Только тут вспомнил, что держит в руке топор, а рубаха его перепачкана не только грязью, но и кровью. Опустил взгляд к земле и сказал просительно: