Игорь Мусский - 100 великих отечественных кинофильмов

• Название: 100 великих отечественных кинофильмов
• Автор: Игорь Мусский
• Издательство: Вече
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2005
• ISBN: 5-9533-0863-9

Киноведы мира неоднократно называли среди лучших кинокартин советские фильмы — «Чапаев» братьев Васильевых, «Александр Невский» и «Иван Грозный» С. Эйзенштейна, «Андрей Рублёв» А. Тарковского… Фильм «Броненосец „Потёмкин“» был назван на первом месте среди двенадцати лучших фильмов всех времён и народов на опросе, проведённом Бельгийской Синематекой в рамках Всемирной выставки в Брюсселе (1958). Появление шедевров М. Калатозова, Г. Чухрая, М. Хуциева, С. Бондарчука, В. Меньшова, Н. Михалкова способствовало росту престижа отечественного кино на международных кинофестивалях. Лента «Летят журавли», обладательница «Золотой пальмовой ветви» в Каннах, имела невероятный успех в стране и в мире.

Художественно-игровые фильмы, о которых рассказывает эта книга, представляют все многообразие отечественного киноискусства. Среди них каждый может найти знакомые и полюбившиеся картины. Некоторые из них сыграли в судьбах зрителей нашей страны исключительно важную роль; ныне такие фильмы именуются культовыми.

---

В подготовке премьеры «Потёмкина» в Берлине принял участие и Эйзенштейн. Находясь в Берлине, режиссёр несколько дней работал с композитором Эдмундом Майзелем, который написал специальную партитуру для музыкального сопровождения фильма во время его демонстрации.

Премьера «Потёмкина» в Париже состоялась в ноябре 1926 года, на закрытом просмотре, устроенном «Киноклубом Франции» в кинотеатре «Артистик» на улице Дуэ. На просмотре присутствовали фактически только кинематографисты. По окончании просмотра большинство зрителей аплодировали стоя. Среди самых больших энтузиастов, смотревших фильм со слезами на глазах, оказались многие лучшие французские режиссёры.

«Броненосец „Потёмкин“» оказал своё влияние даже в тех странах, где у власти стояли диктаторские режимы. В Италию прибыла одна копия фильма, но просмотры устраивались только для строго избранной публики и кинематографистов. И именно на «Потёмкине» формировалось мировоззрение зачинателей неореализма.

В Америке «Броненосца» пыталась обезвредить цензура, но и в изрезанном виде он действовал на умы и сердца. Большими поклонниками фильма были Дуглас Фэрбенкс и Мэри Пикфорд. Американская киноакадемия признала «Броненосец „Потёмкин“» лучшим зарубежным фильмом 1926 года.

«Вот теперь я в первый раз готов признать, что театр должен уступить дорогу кино», — сказал великий театральный режиссёр Макс Рейнгардт после просмотра шедевра Эйзенштейна.

Критики разных стран сравнивали «Броненосец „Потёмкин“» по уровню с «Илиадой» и с Девятой симфонией Бетховена, и среди прочего был высказан призыв присудить этому фильму специальную Нобелевскую премию по кино…

«МАТЬ»

«Межрабпом-Русь», 1926 г. (озвучен в 1935 г.). Сценарий Н. Зархи (по одноимённой повести М. Горького). Режиссёр В. Пудовкин. Оператор А. Головня. Художник С. Козловский. В ролях: В. Барановская, Н. Баталов, А. Чистяков, А. Земцова, И. Коваль-Самборский, В. Пудовкин.

Вслед за фильмом «Броненосец „Потёмкин“» появляется второй шедевр советского кино — «Мать» Всеволода Пудовкина. Это тоже фильм о событиях первой русской революции, но сделанный в ином ключе, положивший начало другому творческому течению в отечественном кино — искусству психологической социальной драмы.

Вот что писал о фильме режиссёр Михаил Ромм, присутствовавший на первых просмотрах картины:

«…В те годы мне больше понравилась „Мать“. Она сразу легла на сердце, как песня, как материнское слово, суровое и простое. Такой и должна быть правда…

Много мудрых уроков преподала «Мать» советской кинематографии, но величайший из этих уроков — это видение огромного мира через человека».

Всеволод Пудовкин пришёл в кино в 1920 году уже зрелым человеком. За его плечами были физико-математический факультет Московского университета, фронт, ранение, побег из немецкого плена, работа на химическом заводе. Увлёкшись кино, Пудовкин со свойственной ему горячностью берётся за изучение нового дела. В 1-й Госкиношколе у В. Гардина, а затем в мастерской Л. Кулешова он пишет сценарии, рисует эскизы и строит декорации, ставит отдельные сцены, монтирует фильмы, выступает как актёр эпизодических и главных ролей.

Путь в режиссуру он начал постановкой короткометражки «Шахматная горячка». Вслед за ней ставит научно-популярный фильм «Механика головного мозга». Наконец Пудовкин берётся за свой первый полнометражный художественный фильм.

Это была идея Н. Эфроса — поставить «Мать»: межрабпомовцы хотели продолжить опыт «Поликушки» и «Коллежского регистратора», использовать экранизацию горьковской повести для поисков новых форм драматургии фильма и для привлечения в кинематограф крупных театральных актёров. Постановку должен был осуществить Ю. Желябужский, сценарную разработку — Н. Зархи, молодой сотрудник студии, член её литературно-художественного бюро, до этого дебютировавший в кино сценарием «Особняк Голубиных».

Фильм мыслился как бытовая драма, в центре которой стоит Михаил Власов (на его роль приглашался И. Москвин) — отсталый рабочий, в ком непрерывные удары жизни вызывают неизбывную тоску. Власов постепенно становится нелюдимым, жестоким человеком.

Одно время на студии было даже намерение дать фильму другое название — «Отец». По ходу сценария в этом варианте Ниловна становилась жертвой шальной пули в кабаке, а весь сложный процесс перестройки сознания и прихода к революции «передавался» Власову-отцу. Не последнюю роль в появлении такого проекта играло то обстоятельство, что Желябужский не мог найти актрису на роль Ниловны. Однако эта постановка не состоялась.

У перешедшего в «Межрабпом-Русь» Пудовкина не было готовых планов. Тогда-то один из руководителей организации Моисей Алейников и предложил молодому режиссёру заняться экранизацией «Матери». Предложение Алейникова явилось для Пудовкина полной неожиданностью, он был убеждён, что кинематографу нужны оригинальные сценарии и писать их должны люди, умеющие мыслить кадрами и монтажными фразами. Тем не менее Пудовкин включается в сценарную разработку будущего фильма.

Натан Абрамович Зархи был писателем кинематографическим. При работе над сценарием он искал драматургические формы выражения мысли и сути повести и одновременно «раскадровывал» повесть, заранее предвидя — иногда определяя, а иногда только предугадывая, — пластическое, экранное решение той или иной сцены.

«Основной персонаж своего сценария „Мать“, — вспоминает Зархи, — я задумал, грубо говоря, в прямую противоположность горьковскому образу матери. У Горького мать с самого начала сознательная женщина и неуклонно движется по пути к революции. У меня она взята иначе, на внутреннем переломе, в процессе становления, перерождения. Но раньше, чем наступил этот перелом, во всём, что делает мать в первой половине сценария, есть одно её определённое и упорное стремление — это сохранить дом, семью».

Сценарист драматизировал события, ввёл мотив невольного предательства матери, гибели Павла, насытил сюжет острым, напряжённым действием. В сценарий не вошли некоторые, и весьма существенные, сюжетные линии и мотивы повести. В нём нет таких персонажей, как Андрей Находка, Рыбин, Весовщиков.

При всех изменениях, которые претерпела повесть при экранизации (в титрах фильма даже не стояло «по мотивам повести», было указано лишь: «тема заимствована у М. Горького»), сценаристу удалось сохранить дух горьковского произведения.

Сценарий фильма «Мать» был закончен ранней весной 1926 года. Начали снимать, когда ещё лежал снег, но уже ярко светило солнце.

К этому времени организация «Межрабпом-Русь» превратилась в акционерное общество «Межрабпомфильм», в число акционеров которого входил Промбанк. Представитель этого банка возражал против ассигнования на постановку «Матери» 85 тысяч рублей, так как обычно смета составляла 45—65 тысяч рублей.

Для первой съёмки было выбрано здание, где помещалась Московская Градская больница на Калужской улице. Фасад, с широкой лестницей и колоннами, очень подходил для здания суда, у которого происходила сцена. Из дверей выводили после приговора главного героя, Павла, сажали его в тюремную карету. Всеволод Пудовкин и оператор Анатолий Головин тщательно отрабатывали композицию кадра, искали наиболее выразительные точки.

Добрались до следующего кадра. На высоком постаменте сбоку широкой лестницы поставили представительного актёра, одетого в форму царского городового. Он выглядел как монумент, символизирующий российское самодержавие.

Головня долго прицеливался, с какой бы точки снять городового, ставил аппарат то на одно место, то на другое, затем опустил ножки штатива, чтоб дать фигуру городового в остром нижнем ракурсе. Когда камера была установлена, Головня пригласил Пудовкина заглянуть в визир. Всеволод Илларионович прильнул к камере, но вскоре оторвался от неё и с загоревшимися глазами взглянул на оператора: «Хорошо, очень хорошо, Толя! Этот кадр, уверен, будет запоминаться! — Радостно улыбаясь, он положил руку на плечо Головни. — Молодец!.. Спасибо!»

Пудовкин не ошибся: кадр с городовым стал знаменитым…

После просмотра первых 120 метров картины правление Промбанка дало согласие на ассигнование требовавшихся по смете 85 тысяч рублей.

Пудовкин задумал свою постановку как фильм актёрский. Он привлёк к исполнению главных ролей актёров МХАТ, воспитанных на принципах Станиславского.

Первоначально предполагалось, что Ниловну будет играть Блюменталь-Тамарина — таково было предложение руководства студии. Пудовкин колебался. Ассистент режиссёра Михаил Доллер посоветовал ему посмотреть Веру Барановскую из Художественного театра.

При первом знакомстве эта роль Барановскую не увлекла. Пудовкину в свою очередь показалось, что выбор Доллера неудачен. Тем не менее пробы продолжались, и, когда Пудовкин увидел Барановскую в костюме Ниловны, застывшей на ступеньке в неподвижной позе придавленной жизнью женщины, — с сомнениями было покончено.