Марина Серова - Вранье высшей пробы

• Название: Вранье высшей пробы
• Автор: Марина Серова
• Жанр: Детектив

Наверное, у частного детектива Татьяны Ивановой никогда еще не было такого дела — простого и ясного на первый взгляд. Но стоило им заняться вплотную, как оно оказалось запутанным и даже загадочным. Ей пришлось проверить чуть ли не десяток фигурантов, которых можно было подозревать в совершении в буквальном смысле слова зверского убийства. Кто из них натравил на пожилую женщину ротвейлера, и несчастная старушка скончалась на месте, пря—мо возле своего подъезда? Так кто же он, жестокий убийца? Сын, внук, невестка или один из квартирантов? И неужели всего только деньги и двухкомнатная квартира послужили причиной преступления? Но не все так просто, и столько неожиданностей ожидают Татьяну за каждым новым поворотом расследования…

---

В моей родной двери торчала записка от соседки, живущей этажом ниже. Видимо, таким оригинальным способом Любовь Сергеевна решила пригласить меня к себе в гости. Правда, тон записки был почему-то скорее повелительным, чем просительным. Заглянув через мое плечо, Григорий с большим чувством шепнул мне на ухо:

— Может, отложишь визит до завтра?

Охваченная смутной тревогой, я ничего не ответила, а для начала отперла квартиру.

Весь пол в коридоре, на кухне и частично в зале был залит водой. Оторопело глядя на потоп, я никак не могла сообразить, от чего он произошол, и вначале подумала, что потекла батарея. Присвистывание, которым Гриша выразил свое удивление, привело меня в чувство, и я зашлепала по лужам.

По пути в кухню меня внезапно пронзило своим острием четкое воспоминание: я же открывала кран с горячей водой, чтобы помыть посуду! Воду отключили, а когда включили обратно, меня уже дома не было. Раковина была забита грязной посудой, поэтому быстро наполнилась, и вода выплеснулась в прямом смысле на голову соседей, а в переносном — и на мою тоже. Теперь, вместо того чтобы расслабиться и забыться в объятьях своего спутника, мне придется ликвидировать последствия потопа и выслушивать соседскую ругань. Но больше всего меня волновал даже не предстоящий скандал, а самый тривиальный вопрос: где я возьму деньги, чтобы оплатить соседям новый ремонт?

— Давай я пойду с тобой, — как истинный джентльмен предложил Гриша. — Или будет даже лучше, если ты останешься здесь, а с соседями я разберусь без тебя.

Оценив Гришино великодушие, я отказалась от его помощи, решив принять весь огонь на себя. И с каких это пор я стала такой забывчивой и рассеянной?

Вот теперь-то, спускаясь по лестнице, я и испытывала угрызения совести. Пыталась представить размеры нанесенного ущерба, и мне становилось все грустнее. Сегодняшний чудесный вечер должен был продолжиться совсем не так! Хорошо хоть выпитое шампанское, а затем и вино подействовали на мой организм благоприятным образом и немного поддерживали тонус.

Неприятно и досадно было еще потому, что вспомнилась мне Любовь Сергеевна, которая заглядывала ко мне два месяца назад, сразу после сделанного ею ремонта, и настоятельно просила следить за всеми водными системами в моей квартире, дабы не испоганить наведенную красоту. С моей стороны прецедента в этом отношении никогда не было, поэтому я только недоуменно повела плечами, но чтобы не вступать в длительные дискуссии, обещала усилить бдительность.

Лучше бы она ко мне не приходила! После того визита я все же стала осторожничать, а, как известно, то, чего боишься, непременно происходит! Так и случилось. Благодаря сильному желанию понравиться Григорию, из-за которого я помчалась прямиком в ванную комнату и не удосужилась закрыть кран с горячей водой на кухне, я должна расплачиваться госзнаками, которых у меня к тому же на данный момент в достаточном количестве в наличии не имелось.

Вся проблема состояла в том, что вот уже две недели у меня не было работы. То ли милиция повысила раскрываемость преступлений, то ли у населения просто не было денег, чтобы в случае необходимости прибегнуть к услугам частного детектива и оплатить мою работу. Так или иначе, но последние четыреста пятьдесят долларов я потратила на приобретение нового монитора на жидких кристаллах и теперь находилась в полнейшем экономическом кризисе. Безусловно, зеленые бумажки на так называемый черный день у меня отложены, но данная ситуация в моем сознании никак не подбивалась под критерий наступившего «черного дня». Хотя в случившемся целиком и полностью была виновата только я, все же мне совсем неинтересно оставлять себя без денежных тылов и средств к существованию. Кто знает, когда меня настигнет новая работа.

Уже нажимая на звонок соседской двери, я молила бога о том, чтобы потоп не принес соседям значительных разрушений.

Любовь Сергеевна, возникшая на пороге в фиолетовом халате, туго, как пеленка новорожденного, обтягивающем ее пышную фигуру, молча посторонилась, давая мне пройти. Ее грозный, насупленный взгляд не предвещал ничего хорошего.

К моему счастью, соседка не относилась к той многочисленной категории скандальных женщин, которые и при менее серьезных обстоятельствах, открыв пошире рот, гудят, словно десяток пожарных сирен, собранных в одном месте. Любовь Сергеевна принадлежала к прослойке, называемой интеллигенцией, и преподавала в экономическом институте философию. Поэтому где-то в глубине моей души теплилась надежда, что она отнесется к возникшей неприятной ситуации профессионально. То есть философски. На поверку моим надеждам не вполне было суждено сбыться. Философия в теории, преподносимая студентам на лекциях, — это одно, а практика, пардон, — совсем другое.

— Я же просила вас. . — скорее прошипела, чем сказала Любовь Сергеевна. На дальнейшее повествование ей просто не хватило дыхания, так сильно подействовало на нее произошедшее.

Обклеенный моющимися панелями потолок в коридоре, а также на кухне выглядел весьма плачевно. Я бы даже сказала — жалко. Во многих местах сцепление панелей с потолком было нарушено, и они сиротливо свисали. Шелковые коридорные обои также изрядно намокли и отошли от стены. Но больше всего, разумеется, пострадала кухня. В совсем недалеком прошлом прелестные голубые шкафчики выглядели более чем уныло. Как жаль, что они сделаны из ДСП, которые так быстро впитывают в себя влагу! Светло-коричневый дубовый паркет — и к чему только такое барство! — с любовью настеленный везде, в местах наибольшего скопления воды уже успел покоробиться. Что тогда с ним будет завтра утром… О своем вздутом линолеуме и мокрющем паласе, находящемся в зале, я старалась не думать.

Принося свои сожаления и извинения, я тем временем параллельно прикидывала, какой суммой, безвозвратно для меня потерянной, здесь пахнет. Цифра, нарисовавшаяся в моем кипящем воображении после всех подсчетов, привела меня в меланхолическое оцепенение, сопровождавшееся некоторой заторможенностью.

— …Пока я смогла найти кого-нибудь, чтобы перекрыть воду, бегая по этажам, будто ошпаренная курица, прошло много времени! — говорила в запальчивости соседка.

Ее сравнение собственной персоны с курицей было как нельзя точным. И хотя обычно курицами называют глупых женщин, что в данном случае не соответствовало действительности, но кудахтала Любовь Сергеевна и впрямь, как курица. Хорошо еще, что ее мужа до сих пор не было дома. Того же самого, но в исполнении дуэтом, я бы не вынесла.

— Вы должны за свой счет произвести в моей квартире повторный ремонт! — придав своему голосу как можно больше твердости и безапелляционности, произнесла соседка. — И как можно скорее! Я не собираюсь терпеть этот бедлам у себя в доме! Мне по горло хватило беспорядка и грязи, которые здесь царили при первом ремонте, поэтому будьте добры…

Она все говорила и говорила, на тот случай, если бы мне вздумалось открыть фронт противостояния, а я согласно кивала головой. Видя, что я без оговорок соглашаюсь со всем сказанным, Любовь Сергеевна несколько смягчилась.

— Я возьму у мужа телефон фирмы, которая делала нам ремонт. Договаривайтесь только с ними! Везде так много пьяниц и тунеядцев, а мне нужны исключительно проверенные люди, чтобы все было исполнено в кратчайшие сроки! И как можно так безалаберно относиться к своему и чужому имуществу! — опять вернулась она на круги своя, и опять одно восклицание сменялось другим, не менее насыщенным.

Потихоньку, плавно, я продвигалась к выходу, но тут в двери заскрипел замок, и на пороге показался хозяин дома. Выражение его лица отчего-то было еще мрачнее, чем у жены. Вероятно, Любовь Сергеевна уже успела предупредить о произошедшем наводнении своего супруга по телефону. Этого маленького, с непропорционально длинными конечностями человека я изредка встречала в подъезде и всегда при общении с ним отделывалась лишь вежливым приветствием. Кажется, на этот раз так легко мне отделаться не удастся. Но хозяин едва глянул в нашу сторону, поставил тяжелый портфель на пол и скрылся в комнате.

— Толя! — недоуменно возопила жена, двигаясь за ним вслед. — Ты что не видишь, что происходит в нашей квартире?

Более всего ее возмутило безразличие мужа, хотя элементы наступившей разрухи просто бросались в глаза. Любовь Сергеевна рьяно переключилась на своего благоверного, а я тем временем отперла дверь.

— Куда это вы? Подождите! — тут же преградила вездесущая женщина мне дорогу.

Анатолий, облик которого в сером джемпере и такого же цвета брюках, был слишком невыразительным, возник в дверном проеме и хриплым тусклым голосом проговорил:

— Мама умерла.

— Что? Кто? Чья мама? — увлеченная разрешением совсем другого рода проблемой, не поняла его вначале Любовь Сергеевна.