Жаклин Уилсон - Разрисованная мама

• Название: Разрисованная мама
• Автор: Жаклин Уилсон
• Издательство: Росмэн-Пресс
• Жанр: Детская проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-353-01265-8

Удивительно остро написанная, иногда шокирующая, но, в конечном счете, очень жизнеутверждающая, эта повесть была признана в Англии лучшей детской книгой 2000 года.

Героиня повести Долфин считает, что ее рыжеволосая и зеленоглазая мама Мэриголд, с головы до ног разрисованная великолепной татуировкой, — самая лучшая в мире мама. Она только мечтает, чтобы Мэриголд не пропадала всю ночь на вечеринках и в пабах и возвращалась домой трезвая. А вот Стар, старшая сестра Дол, уже не уверена, что Мэриголд хорошая мать. Она тоже любит ее, но иногда просто не может справиться с ситуацией — она устала отвечать и за себя, и за свою сестру, и за их непутевую мать.

---

— Прости, — прошептала я. — Тебе обязательно нужно было в больницу. Я просто не знала, что еще можно сделать. Пожалуйста, не сердись на меня, Мэриголд.

Я почувствовала, как мне на плечо легла чья-то рука.

— Это не твоя вина, Долфин, — сказал Майкл. — И не Мэриголд. Сейчас она очень больна. Но скоро ей станет лучше. Ты слышишь меня, Мэриголд? Ты поправишься и снова станешь заботиться о своих девочках. А пока что о Долфин позабочусь я. Ты можешь не тревожиться о ней.

По лицу Мэриголд никак нельзя было сказать, чтобы она хотя бы раз в жизни волновалась из-за кого-нибудь, а уж тем более из-за меня. Майкл ободряюще сжал мое плечо. Потом, наклонившись к Мэриголд, прошептал:

— Жаль, что ты тогда сбежала от меня. Думаю, теперь и ты успела понять, как это больно, когда тебя бросают. Но я все равно благодарен тебе… за Долфин. Конечно, у каждого из нас теперь своя жизнь, и дороги наши разошлись, но у нас есть дети. И я хочу верить, что когда-нибудь мы снова станем друзьями.

С губ Мэриголд сорвался странный тихий звук — то ли фырканье, то ли рыданье.

— Я скоро снова привезу к тебе Долфин, — продолжал Майкл. — Она очень скучает по тебе, Мэриголд. Может быть, ты постараешься поскорее поправиться — хотя бы ради нее?

Лично я уже почти не сомневалась, что на это нечего и надеяться. Как только двери палаты захлопнулись за нашей спиной, из глаз моих хлынули слезы.

— Вы, наверное, считаете меня плаксой, потому что я все время реву, — прошептала я. — А ведь раньше я вообще никогда не плакала.

— Знаю… — вздохнул Майкл. — Просто у тебя сегодня выдался тяжелый день. От такого любой бы заплакал, поверь мне.

Больше всего на свете мне сейчас хотелось, чтобы он обнял меня и крепко прижал к себе, но Майкл только положил руку мне на плечо и коротко, почти яростно сжал. Его ногти врезались мне в кожу.

— Итак, что же нам с тобой делать? — пробормотал он.

Бриллианты

Угадали, что он в конце концов сделал? Точно — отвез меня в детский дом.

— Это временно, пока мы все не уладим, —повторяла Лиззи, социальный работник.

— Я приеду проведать тебя, как только смогу, — твердил Майкл. — Не пугайся, прошу тебя. Я поговорю с Мег и девочками. Тогда ты сможешь приехать к нам переночевать, даже пожить, если захочешь.

— Я хочу сейчас, — пробормотала я.

— Подожди немного, Долфин. Мы же совсем не знаем друг друга. К тому же ни меня, ни Мег целыми днями не бывает дома. Тебе придется ездить в школу и в больницу, а это очень далеко от нашего дома.

— Майкл совершенно прав, Долфин. Сейчас это единственный выход. Я знаю, что твоя сестра уехала и живет у своего отца, но нам очень нужно связаться с ней.

— Вам не удастся ее найти, — сказала я.

Дома меня ждала посылка от Стар. Мы заехали туда, чтобы я могла прихватить ночную рубашку и зубную щетку.

Я распечатала сверток — там была картонная коробка, а внутри мобильный телефон. Кроме телефона там еще лежала записка с подробными указаниями, как его подключить и какой у нас пинкод. Я никак не могла взять в толк, для чего Стар прислала телефон — ведь она все равно не поверит ни единому моему слову, даже если я сказала бы ей чистую правду. К тому же мне вообще не хотелось ей звонить — пусть мучается, пусть гадает, куда я пропала. Ей-то небось хорошо, наслаждается сказочной жизнью вместе со своим Микки. А меня очень скоро запрут в темницу и посадят на хлеб и воду.

— А может, прихватишь с собой какую-нибудь любимую игрушку? — спросила Лиззи. — Ну вот хотя бы этого очаровательного дельфина!

— Ненавижу его! — прорычала я. И с размаху швырнула об стену. Вместо дельфина я взяла свой старый шелковый шарф, понадеявшись, что его примут за обычный платок.

— А джинсы? А тренировочный костюм? Легинсы, футболки, чистые носки и все такое? Не забудь еще теплый свитер, — суетился Майкл, с унылым видом обводя взглядом мою комнату. Перед моими глазами вдруг встали его дочки, Алиса и Грейс, — в джинсах от Кэпа и найковских спортивных костюмах, в цветастых легинсах и майках с яркими, красочными эмблемами на груди, в ослепительно-белых носочках и аккуратных курточках, выстиранных и отглаженных их мамой…

— Я не ношу это барахло. Вот в чем я обычно хожу, — вызывающе бросила я, скрестив руки на груди и продемонстрировав им обоим свое черное ведьмино платье.

— Э-э-э… понятно. Очень… красиво, — проблеял Майкл, но по всему было заметно, что далось ему это с трудом. Скорее всего, мое одеяние показалось ему просто чудовищным.

В глубине души я и сама считала так же. Да и потом платье уже давным-давно не обладало никакой магической властью, и я смирилась с этим.

— Что ж, ладно. Тогда нам пора, — сказала Лиззи. — Если тебе что-то понадобится, через пару дней можем заехать сюда снова.

Она позволила мне самой запереть дверь и ничуть не возражала, чтобы ключ остался у меня.

— Это ведь твой дом, Долфин, а не мой, — сказала она.

— Я уверен, что очень скоро ты вернешься домой, — прибавил Майкл. — Ну ладно, завтра утром постараюсь заехать повидать тебя, Долфин, хорошо? Лиззи дала мне адрес. И ничего не бойся.

Я промолчала. Мы оба знали, что я боюсь, так что толку было говорить об этом снова?

— Тогда до свиданья, — добавил Майкл. Я видела, что ему не по себе. Он робко покосился на Лиззи, словно спрашивая, можно ли ему уйти.

— Конечно. И вы не волнуйтесь. Идите себе спокойно, — сказала она.

Майкл минут пять еще неловко топтался на месте, что-то бормоча, снова и снова проверяя, записал ли он телефон и адрес, раза три поинтересовался, в порядке ли я.

В каком «порядке», хотелось крикнуть мне, разве ты не видишь, что мне плохо ?! Очень плохо!

Потом он еще раз сказал «до свиданья» и, просунув голову в окно Лиззиной машины, неловко чмокнул меня в щеку. Я не сделала даже попытки поцеловать его в ответ. В конце концов, он ведь попросту избавился от меня. Он был моим папой. Но я была ему не нужна.

— Похоже, он славный, твой папа, — сказала Лиззи, как только машина тронулась.

Я презрительно фыркнула:

— Он в полном порядке. Можете не волноваться. — И по привычке принялась грызть ноготь. — Он больше наверняка не появится.

— Да нет, тут ты ошибаешься, Долфин. А кстати, тебя и в самом деле зовут Долфин или это просто прозвище? Нет, твой отец настроен очень серьезно. Именно поэтому он и хочет, чтобы все шло официальным путем. Можешь мне поверить, он рад, что ты теперь станешь частью его жизни, только все это случилось так неожиданно для него. Ему нужно время, чтобы привыкнуть к этой мысли. Ну и, конечно, подготовить семью.

— А как насчет меня ?— поинтересовалась я. — Для меня все это случилось не слишком быстро? И мне не нужно времени, чтобы к этому привыкнуть?

— Да, конечно, я понимаю. Ты молодец. Здорово держишься.

Вот тут она ошиблась. Держалась я хуже некуда. Сжавшись в комочек, я думала о той женщине, которая станет моей приемной матерью. О хозяйке семейного детского дома. Почему-то она представлялась мне высокой и тощей, с вечно нахмуренными бровями и узким злым ртом. Пахло от нее хлоркой. И к тому же у нее наверняка тяжелая рука.

А что будет, когда придет время отправляться спать? Я ведь не рассказала Оливеру всей правды. Я вспомнила про бесчисленные дыры в моих полиэтиленовых штанишках, которые я надевала поверх трусов, когда ложилась в постель… не всегда, конечно, так, изредка. На всякий случай. Теперь об этом наверняка узнают остальные дети, и тогда меня просто заклюют. Я попыталась представить себе этих детей. Наверняка они вроде Ронни Черли или Ивонны с Кайли, только еще злее. Потом я попыталась представить себе этот семейный детский дом — огромная унылая уродливая коробка, а внизу — темный подвал, куда в качестве наказания обычно запирают на ночь непослушных детей.

— Ну вот, почти приехали, — весело объявила Лиззи, сунув мне в руки объемистый батончик «Роло».

От шоколадки с ирисовой начинкой зубы у меня моментально склеились. И меня почти сразу же стало подташнивать. Я старалась смотреть прямо перед собой, по спине у меня полз холодный липкий пот.

Я попыталась представить себе, как встречусь с хозяйкой детского дома.

"Вот это твоя приемная мать, Долфин, — скажет Лиззи. — Будь хорошей девочкой, пожми ей руку и скажи «здравствуйте».

А я в ответ открою рот и выблюю ей на юбку содержимое своего желудка. Дальнейшее легко себе представить: сначала меня жестоко высекут, а потом запрут в темном подвале на веки вечные.

— Ну вот и приехали, — сказала Лиззи. — Что-то ты позеленела, Долфин. Тебя не тошнит? Ну ничего, сейчас выберешься из машины и сразу же почувствуешь себя лучше. Только сделай сразу пару глубоких вдохов.

Я набрала полную грудь воздуху и выдохнула. Потом еще раз. И еще. На меня навалилась такая слабость, что пришлось прислониться спиной к машине, чтобы не упасть. Затуманенными глазами я смотрела на стоявший передо мной дом.