К началу - М. Я. Геллер

• Название: М. Я. Геллер
• Автор: К началу
• Жанр: Книги

---

Исследователь опричнины С.Б. Веселовский, отмечая, что переписка Курбского с царем дошла до нас в большом количестве списков, хранившихся в разных местах, приходит к выводу, что она была «памфлетной борьбой царя с изменником, рассчитанной с первой строки и до последней на широкую аудиторию, и в первую очередь, на общественное мнение Польско-Литовского государства»101. В пределах Московского государства адресатом могли быть «читающие круги», т.е. монастыри, с которыми был связан Курбский, всегдашний сторонник «нестяжателей».

99 См.: Костомаров Н.И. Смутное время Московского государства// Исторические монографии и исследования. 1881. Т. 13. С. 255-291.

100 Скрынников Р.Г. Иван Грозный. С. 94.

101 Веселовский С.Б. Указ. соч. С. 291.

[219/220]

Опричнина

Возненавиде грады земли своей… всю землю державы своея, (царь) яко секирой наполы некако разсече.

Хронограф. 1617

Полк сатанинский, собранный тобою на погубу христианскую.

Митрополит Филипп Ивану. 1568

Опричнина - это королевское войско… прогрессивная армия.

И Сталин 1947

В феврале 1565 г. царским указом Московское государство было разделено, разрублено, как топором, по выражению Хронографа 1617 г., на две части. В одной, большей, названной земщиной, сохранялось старое управление, во второй - опричнине - вся власть принадлежала царю. Слово «опричь», означавшее долю, полагавшуюся вдове, прочно вошло в русский язык после появления неологизмов - опричнина, опричник, ставших синонимами жестокой, беспредельной власти. В сталинские годы деятели культуры, выполняя государственный заказ по личным указаниям вождя, постарались представить опричнину «прогрессивным» явлением. Их успех был временным.

Опричнина, самое удивительное изобретение Ивана Грозного, поразила воображение современников царя и потомков. Указ о разделении государства действовал семь с половиной лет, но опричнина стала символом царствования Ивана IV и вызвала острую полемику о целях и средствах, о смысле царского указа и его последствиях. Дискуссия началась с XVI в. и продолжается в наше время. Ход событий известен. О них рассказывает официальная летопись, и оставили свидетельства очевидцы. Летопись изложила абрис случившегося, очевидцы сообщили подробности, детали, факты, описали поведение участников - палачей и жертв. Особый характер повествованиям очевидцев придает то, что они были иностранцами, сводившими счеты с царем и Москвой.

[220/221]

Немец Генрих Штаден102 был опричником, разбогатевшим в годы опричнины, а затем, после ее отмены, потерявшим полученное имение. Ливонские авантюристы Иоганн Таубе и Элерт Крузе103 выполняли некоторые дипломатические миссии Ивана Грозного, а затем изменили царю и бежали в Литву. Альберт Шлихтинг, немец, служивший в польском войске во время Ливонской войны, попал в Москву как пленник. Единственный из иностранных очевидцев он знал русский, что дало ему возможность найти службу в качестве переводчика при бельгийце, личном враче царя. В 1570 г. Шлихтинг бежит в Польшу и пишет там записки об опричнине104. Попав в Ватикан, свидетельство А. Шлихтинга производит сенсацию: папа Пий V отказывается от намерения вести с Иваном переговоры о церковной унии. Современный английский историк полагает, что Шлихтинг положил начало «антирусским писаниям», но современный русский историк считает, что «Новое известие» Шлихтинга, при всех ошибках, неточностях и преувеличениях, доходящих иногда до фантастичности, производит благоприятное впечатление тем, что в нем нет той злостной лживости и преднамеренной клеветы, которыми проникнуто послание «лифляндских дворянчиков Таубе и Крузе»105.

Летопись подробно излагает ход событий. 3 декабря 1564 г. царский поезд, состоявший из многих сотен возов, нагруженных казной, драгоценными святынями (иконами, крестами), забранными из церквей, выехал из Москвы вместе с царем, царицей Марией Темрюковной, кабардинкой, на которой Иван женился вскоре после смерти Анастасии, царевичами и ближними людьми, которых также сопровождали жены и дети. Побродив некоторое время в окрестностях столицы, царь остановился в Александровой слободе. Только 3 января 1565 г. Иван отправил в Москву митрополиту Афанасию и оставшемуся правительству послание и «список, а в нем описаны измены боярские и воеводские и всяких приказных людей».

Целый месяц Москва не знала и не могла понять, что произошло. Московские государи, выезжая даже на короткое время, всегда оставляли назначенных людей управлять делами. Иван

102 Штаден Г. О Москве Ивана Грозного: Записки немца-опричника. М., 1925.

103 Послание Иоганна Таубе и Элерта Крузе// Русский исторический журнал. Петербург, 1922. Кн. 8.

104 Шлихтинг А. Новое известие о России времен Ивана Грозного. Л., 1934.

105 Веселовский С.Б. Указ. соч. С. 75.

[221/222]

бросил Москву, не назначив никого, оставил город без власти. Напуганные москвичи, помнившие о кровавых раздорах в годы малолетства царя, опасались восстания черни и самовластия бояр. Одновременно с грамотой митрополиту и боярам, царь послал грамоту купцам и «всему христианству города Москвы». Делегация, возглавляемая митрополитом, включавшая духовных лиц, бояр и «всяких москвичей», явилась в Александрову слободу молить царя вернуться на трон.

Делегация выслушала обвинения, адресованные не определенным лицам, но, выражаясь сегодняшним языком, государственной структуре - всем служилым людям - от первого боярина до последнего дьяка. Царь обвинял их во всех грехах - от расхищения казны до предательства внешних интересов государства. Условием возвращения Ивана в Москву было общее согласие на предоставление ему неограниченной власти. Это должно было выражаться в отказе духовенства от исконного права вступаться за опальных и в отказе дворянства от древних гарантий - справедливого княжеского суда. Одновременно царь требовал согласия на создание личного опричного войска, особого двора, в знак разрыва со старым Государевым двором, символом системы, против которой Иван восстал. Опричная территория, которую взял себе царь, должна была обеспечить материальное снабжение нового двора и нового войска. В случае отказа принять его условия Иван грозил отказаться от власти.

Все условия были беспрекословно приняты, и в начале февраля Иван IV вернулся в Москву победителем. Государственный переворот, задуманный давно, тщательно подготовленный, удался. Внук Ивана III реализовал утопию, получил абсолютную, ничем не ограниченную власть, о которой писали Филофей, Иван Пересветов. Началось испытание неизвестной еще в России системы абсолютной самодержавной власти.

Таубе и Крузе пишут, что Ивана, вернувшегося после двухмесячного отсутствия в Москву, трудно было узнать, так он изменился: все волосы на голове и из бороды вылезли. Некоторые историки объясняют это переживаниями царя, который фанатически верил в божественное происхождение своего сана и тяжело перенес мысль о возможном отречении. Можно найти и другие объяснения. Царь, которого Курбский в посланиях часто упрекает в трусости, называет «бегуном и хоронякой», боялся, что переворот может не удаться. Начав строить Опричный двор (напротив Кремля), окружив себя новыми, тщательно отобранными советниками и «сатанинским полком» опричников, Иван приступил к реализации своих планов.

[222/223]

Каковы же были планы Ивана IV? Прежде всего, против кого был направлен переворот? Очевидный ответ - против тех, кто ограничивал власть царя - недостаточен, ибо носит слишком общий характер, вызывает другие вопросы. Точка зрения Н. Карамзина, не приписывавшего опричнине особых государственных целей, видевшего в ней проявление личных качеств грозного царя, имеет немного последователей. В середине XIX в. Константин Кавелин реабилитирует опричнину, «учреждение, оклеветанное современниками и непонятое потомством». Представитель «историко-юридической школы», рассматривавшей русский исторический процесс как мирную эволюцию от «родового быта» к государственному, Кавелин формулирует точку зрения, которая будет, с отдельными возражениями и видоизменениями, принята многими историками: «Опричнина была первой попыткой создать служебное дворянство и заменить им родовое вельможество, на место рода, кровного начала, поставить в государственном управлении начало личного достоинства»106. Современник историка писатель Алексей Толстой выразил эту мысль художественными средствами: «…Усердно молился царь. Молился он в тишине на святой Руси, молился о том, чтобы дал ему Господь побороть измену и непокорство, чтобы благословил его окончить дело великого поту, сравнять сильных со слабыми, чтобы не было на Руси одного выше другого, чтобы все были в равенстве, а он бы стоял один надо всеми, аки дуб в чистом поле». Граф Толстой видит тот же процесс, что и либеральный историк Кавелин, но расценивает его иначе. Для Кавелина опричнина - прогрессивное государственное дело, для Алексея Толстого - уравнительная революция, которая не может удаться. Ибо, утверждает писатель. «Не расти двум колосьям в уровень, не сравнять крутых гор с пригорками, не бывать на земле безбоярщины»107. Историк и писатель видят одинаково главную цель опричнины - борьбу с боярами, с их властью, ограничивающей власть царя.