Аркадий Ипполитов - Эссе 1994-2008

• Название: Эссе 1994-2008
• Автор: Аркадий Ипполитов
• Жанр: Книги

---

Мировая слава Малевича особенно удивительна на фоне того, что сам художник был уравнением с тремя неизвестными. В СССР его живопись загнали в гроб спецхрана, и с тридцатых годов до конца семидесятых не было выставлено ни одной работы художника. В отечественных монографиях его имя почти не упоминалось и даже на специализированных конференциях о Малевиче говорилось крайне завуалировано. Написать курсовую работу, диплом, а уж тем более диссертацию об основоположнике супрематизма было невозможно, никакой совет такую тему бы не утвердил. Свободно им занимались только западные специалисты, работы о нем публиковались только за пределами СССР и долгое время нельзя было даже представить себе, что в России на русском языке может появиться книга о Малевиче. Отечественные специалисты, пытавшиеся исследовать его творчество, должны были преодолевать всевозможные препятствия, изобретать эзопов язык, умалчивать множество фактов и даже против своего желания всегда были ориентированы исключительно на зарубежные публикации.

Западное знание Малевича было основано все на той же коллекции Штеделик Музеума в Амстердаме, куда попало собрание работ художника, отобранное им для персональной выставки в Берлине в 20?е годы и куда вошли его вещи десятых годов. Этими произведениями исчерпывалось представление об его творчестве, и именно благодаря им Малевич вошел в историю искусства XX века. Его место было четко определено: один из основных мастеров русского авангарда, он, основываясь на изучении последних достижений кубизма и футуризма, пришел к геометрической беспредметности, то есть к чистой абстракции, сделав это раньше, чем многие его западные коллеги. Его радикальные устремления в искусстве были созвучны его радикальным социальным убеждениям, но вскоре культурная политика Советской России сделала крен вправо, и художник оказался раздавлен советской властью. Так что вся деятельность Малевича укладывалась в короткий промежуток между 1913 и1920 годами, а если учесть, что на это время падали такие события, как первая мировая война, революция и гражданская война, то художник представал как герой-одиночка, раздавленный системой, как жертва безжалостной государственной машины. Так он воспринимался отечественными диссидентами, таким его рисовали и западные интеллектуалы.

Закономерно, что перестройка тут же превратила Малевича в свою торговую марку.

В 1988 году его картины были извлечены из запасников, его выставка отгремела в Ленинграде и Москве, чтобы триумфально умчаться в Европу, и надолго -в Русском музее Малевич на экспозиции отсутствовал. При том, что «Черный квадрат» стал чуть ли не символом перестроечной деятельности в области культуры, осмыслить его творчество в контексте отечественной истории еще никто не решился. Новой истории русского и советского искусства до сих пор не появилось, а старая, прозападная трактовка Малевича как жертвы трагических обстоятельств никого уже не удовлетворяет.

Новая выставка Казимира Малевича в Русском музее просто разносит в клочки привычный образ художника. Его отказ от творчества в двадцатые годы предстает не вынужденным поступком, а осознанным диктаторским жестом уверенного в своем величии гения. Осознание того, что на нем искусство живописи закончило свое существование, привело его к идее поиска своего рода философского камня, дающего возможность воспроизводить гениальную живопись в каких угодно количествах. В это время он становится директором института, чья деятельность была направлена на выявление «прибавочного элемента в живописной культуре», с помощью которого эту самую культуру можно будет привить любому пролетарию. Документы, связанные с этим институтом, рисуют картину в духе романа Булгакова «Роковые яйца». Нет никакой жертвенности, наоборот, это похоже на одержимость властью и на то, что самооценка художника была столь велика, что не нуждалась ни в каком подтверждении реальными фактами.

К кистям и краскам художник вернется только в конце 20?х годов, руководствуясь удивительной целью: он решает заново пройти свой творческий путь и пишет произведения в стиле «раннего» Малевича. Он датирует их «1905?1920 гг.», имитируя свое движение от импрессионизма к супрематизму. Долгое время Малевич морочил потомков, выставлявших его «Цветочницу» вместе с работами 900?х годов и считавших «Красную конницу» работой1918?го. Это не просто мистификация или фальсификация, это желание переписать историю и полная уверенность в правомочности такого действия. Ведь реальный факт -ничто в сравнении с высшей истиной. Сегодняшняя выставка, утверждающая реальность факта, идет вразрез с волей художника, сознательно игнорировавшего реальность.

Казимир Малевич не просто крупная фигура русского авангарда, парадоксальный одиночка, раздавленный режимом. Он творец и идеолог нового мировоззрения, определившего всю историю ХХ века, и не только в России. Это фигура не только трагичная, но и пугающая, и его сложные взаимоотношения с коммунистической и советской идеологией сейчас еще только начинают осмысляться. Однако то, что Малевич Штеделик Музеума и Малевич Русского музея отнюдь не одно и то же, сегодня продемонстрировано с предельной ясностью и откровенностью.

Online-интервью

Борис Нуралиев, директор фирмы «1С»

25 марта 2008, 12:00

«Эксперт Северо-Запад» №5 (34)/19 марта 2001

Cмерть и рождение очередного исторического мифа

Аркадий Ипполитов, автор «Эксперт Северо-Запад»

В Эрмитаже открыта выставка "Сокровища Золотой Орды"

Н

ет ничего более хрупкого и субъективного, чем история. То, что произошло вчера, уже не существует сегодня, оно куда-то унесено потоком времени, и осталось лишь наше личное воспоминание об этом событии. Справедливы ли эти воспоминания, соответствуют ли они тому, что было, или это только шутка нашей памяти, услужливо заменяющая реальность неким представлением о ней? Объективность в истории эфемерна, обманчива, неуловима. Ни пыль раскопок, ни библиотечная пыль не в силах избавить нас от этого ощущения.

Теперь о мифах. Целые поколения историков упорно очищали от них историю, считая, что за этими поэтичными вымыслами не стоят реальные события. Но вот явилось новое поколение и провозгласило, что нет ничего более достоверного, чем миф, что история и состоит из различных мифов, одним из которых является миф исторической достоверности.

Особенно таровата на различные мифы история культуры. В сущности, создание мифов - это вообще главная ее задача. Целая цивилизация может исчезнуть из поля нашего зрения или, наоборот, возникнуть из небытия, созданного забвением. Примеров тому не счесть. Можно вспомнить цивилизации инков и ацтеков, государство Урарту, африканский Бенин или даже этрусков, остающихся столь же загадочными, как и народы мифологической Атлантиды.

Наша отечественная история изобилует мифами не в меньшей степени, чем любая другая. Мы, славяне, так до сих пор и не знаем, откуда мы взялись, и еще не решили окончательно, скифы ли мы или нет. Не потому ли столь сложны наши отношения и с Азией, и с Европой, столь сильно наше убеждение в своей особости?

Одним из оправданий этой нашей русской непохожести ни на Европу, ни на Азию служит стойкий миф о нашем предназначении играть роль щита, разделяющего эти две части света. В свете этой высокой, Богом данной России миссии, монголов и монгольское нашествие мы представляем себе как страшный поток черной саранчи, убивающей все живое, как одну из казней египетских, посланную на человечество за грехи его.

Русские же, подобно белоснежным агнцам, обреченным на заклание, выступают под развернутыми хоругвями против этой однородной злобной массы, спасая своей кровью западную цивилизацию, занятую повседневными мелкими делишками и дележками. В монголах же никакого другого желания, кроме как в церковь гнать табун и мясо белых братьев жарить, замечено не было. В опере Римского-Корсакова «Град Китеж», в стихотворении Блока «Скифы», в фильме Тарковского «Андрей Рублев», в многочисленных историях, исторических романах и исторических учебниках с навязчивой маниакальностью рисуется образ нечеловечески жестокого, дикого, безжалостного, сильного и хитрого монгола, уничтожающего все вокруг.

Само его существование - прямая угроза человеку. К этому образу мы, русские, привыкли с детства. Древняя Русь рисуется в нашем сознании мученицей, истерзанной соседством со страшным вампиром, в течение нескольких столетий высасывающим из нее кровь. Вампиром, лишенным каких-либо человеческих черт, культурной традиции. О культуре татаро-монгол, о культуре Золотой Орды не говорит никто, кроме узкого круга археологов. Несколько столетий Русь соседствовала с огромной империей, но все их отношения сводились к отношениям жертв и банды грабителей, скопища диких и косматых страшил, ничего не создающих и только паразитирующих на чужой культуре. Странно поэтому выглядели свидетельства о том, что Ивану Грозному все-таки пришлось осаждать Казань, что на Волге были большие и богатые города, полные рынков, дворцов и мечетей.