Людмила Алексеева - История инакомыслия в СССР

• Название: История инакомыслия в СССР
• Автор: Людмила Алексеева
• Издательство: Издательство Весть
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1992
• ISBN: 5-89942-250-3

Издательство Весть, 1992 г. ISBN 5-89942-250-3 352 стр.

---

Они полагали, что только из-за неосведомленности об их положении их свободные и могущественные единоверцы не помогают им так же самозабвенно, как пятидесятнические общины в СССР помогают друг другу, а после прорыва изоляции все чудесно изменится. Эти представления подкрепила реакция властей на контакты пятидесятников с Московской Хельсинкской группой.

Во время путешествия Ворониной по пятидесятническим общинам за ней следовал постоянный «хвост» из нескольких кагебистов. Во время ее пребывания в Старотитаровской пятидесятников вызывали в сельсовет - выясняли цель ее приезда. Когда Воронина уезжала из Находки, в машину был брошен камень - он разбил стекло, но, к счастью, никого не задел. Сразу по возвращении в Москву к Ворониной пришли с обыском и отобрали все записи, сделанные в поездке. В Находку прибыли официальные служители пятидесятников. Они убеждали не общаться с Московской группой Хельсинки:

– Мы должны ждать помощи от Бога, а не от каких-то левых сил, - говорили они на собрании. [18] Московскому пятидесятнику Анатолию Власову, тоже имевшему контакты с МХГ, «посоветовали» заниматься только религиозными делами и не поддерживать правозащитников. [19] Все это указывало на встревоженность властей по поводу прорыва пятидесятников из изоляции.

В Приморском крае органы власти создали Комитет по защите прав верующих, имитирующий независимые общественные организации. В этот комитет вошел уполномоченный по делам религий, учителя и какие-то люди, не объяснившие, кто они такие. Члены комитета обходили дома пятидесятников, уговаривая их забрать заявления. Одним они сулили за это квартиры, доступ к образованию, хорошую работу; другим - угрожали, читали письма от эмигрировавших пятидесятников с описанием тяжелой жизни их единоверцев за рубежом. Такая обработка велась повсеместно. Пятидесятнице Ольге Красун из Ровно обещали, если она откажется от эмиграции, перевести на работу ближе к дому, повысив зарплату и не препятствовать поступлению в институт; пастору Николаю Кунице из Дубно - начальническую должность во ВСЕХБ и заграничные командировки. [20]

Одновременно всевозможными способами препятствовали оформлению документов на эмиграцию. Чаще всего отказывались принимать заявления, ссылаясь на отсутствие вызова. А вызовы перехватывали на почте. В Находке 47 семей пятидесятников, которым были высланы вызовы из США, получили их лишь после 10-дневной коллективной голодовки в дни Белградского совещания стран - партнеров по Хельсинкским соглашениям. В то же время епископу Николаю Горетому пообещали разрешить выезд его семьи, если он подаст документы отдельно, без остальных членов общины - он отказался. [21]

Решимость пятидесятников добиваться выезда целыми группами и даже общинами имеет глубокие духовные, исторические и психологические корни и является особенностью этого эмиграционного движения, как и то обстоятельство, что пятидесятники в большинстве принадлежат к «коренным нациям» (русские и украинцы) и, в отличие от евреев и немцев, не могут мотивировать просьбу о выезде стремлением на «историческую родину». Пятидесятники указывают истинную причину эмиграции - желание избавиться от религиозных преследований. Власти же заявляют, что эмиграцию по религиозным причинам они не признают и никогда не признают.

Видимо, чтобы предотвратить разрастание пятидесятнического движения за эмиграцию, были прекращены крайние формы давления: в 1976 г. не было арестов и прекратилось отнятие детей за религиозное воспитание. Резко снизилось и давление на незарегистрированные общины за проведение молитвенных собраний. Впервые за 45 лет пятидесятников перестали терзать за эти собрания штрафами и вызовами на «беседы» в милицию и КГБ. [22] В дополнение, власти развернули кампанию за регистрацию под лозунгом создания «союза автономных пятидесятников» (до сих пор зарегистрированные общины пятидесятников находились в ведении ВСЕХБ). Речь шла о том, чтобы в октябре 1978 г. провести учредительный съезд «автономников».

После регистрации власти обещали снять значительную часть ограничений, тяготевших над пятидесятниками. [23] В подкрепление этих обещаний зарегистрировавшейся подмосковной общине предоставили молельный дом в новом строении и даже не стали брать налогов за него. [24] Однако эти посулы мало кого соблазнили, поскольку

«…к эмиграции пятидесятников толкнуло не какое-то отдельное событие последних лет, а вся их жизнь на протяжении всего существования советской власти»

и временные ослабления репрессий по конъюнктурным соображениям не могли заставить их забыть о несовместимости их вероучения с советской идеологией.

«Если в программе партии записано, что коммунизм и религия несовместимы и цель этой страны - построение коммунизма, - говорил Борис Перчаткин, член эмиграционного совета в Находке, - то, естественно, нам не на что надеяться. В никакое улучшение нашего положения, даже если нам теперь пообещают его, мы не верим, принимая во внимание весь многолетний опыт наших дедов, отцов и наш собственный. Единственный выход для нас - эмиграция». [25]

Надежды пятидесятников на эмиграцию очень укрепились с избранием президентом США баптиста Картера. Это убеждало во влиятельности их единоверцев в самой могучей стране свободного мира. Они надеялись, что при президенте-баптисте они получат от Соединенных Штатов такую же поддержку, какую эта страна в течение многих лет оказывала еврейской нации. Видимо, эти надежды способствовали разрастанию эмиграционного движения пятидесятников. В феврале 1977 г. около 1 тысячи пятидесятников заявили о желании покинуть СССР. К маю стали добиваться эмиграции 1700 верующих (к пятидесятникам присоединились баптисты, но пятидесятники сильно преобладают в списках подавших на эмиграцию по религиозным мотивам). Еще через месяц численность подавших заявления увеличилась до 3,5 тысяч, к сентябрю - до 10 тысяч. К декабрю 1977 г. подали заявления 20 тыс. человек. В 1979 г. численность их возросла до 30 тыс. человек. [26]

Пятидесятники Ровенской и Брестской областей, с Кавказа и из Ростовской области, с Украины и из Эстонии, из-под Ленинграда и из Черногорска писали «своему президенту» Картеру - они просили его официально заявить советскому правительству, что им разрешен въезд в США и ходатайствовать перед Брежневым, чтобы он отпустил их. [27]

В июне 1977 г. 3500 пятидесятников и баптистов, добивающихся эмиграции, обратились к Брежневу с заявлением, в котором перечислили свои требования: упростить процедуру оформления выездных документов; разрешить эмигрировать группами и общинами, а не в семейно-индивидуальном порядке; не призывать в армию и досрочно демобилизовать намеревающихся эмигрировать; снизить малообеспеченным семьям оплату за выезд или разрешить воспользоваться финансовой помощью зарубежных верующих. [28]

Борьба за религиозную свободу и за право эмиграции логически привела пятидесятников к участию в общем движении за права человека. Подписи активистов пятидесятников стоят под совместными обращениями Христианского комитета защиты прав верующих в СССР и Московской Хельсинкской группы о необходимости создания международной Хельсинкской комиссии, [29] а также под коллективным письмом в защиту арестованных (февраль - март 1977 г.) членов Московской Хельсинкской группы Юрия Орлова, Александра Гинзбурга и Анатолия Щаранского. В отдельном письме, которое подписали 500 пятидесятников, их епископ Николай Горетой призывал христиан всего мира молиться за арестованных членов Группы Хельсинки:

«Нет большей любви, как положить душу за брата своего. Этот завет Христа Александр Гинзбург, Юрий Орлов и Анатолий Щаранский выполнили до конца.

… В 60-е годы в Советском Союзе прошли сотни судебных процессов над нашими братьями христианами-пятидесятниками. Нас отправляли в лагеря, в психиатрические больницы и в ссылку, у нас отнимали детей… Когда же мы в 75 году отказались официально регистрировать наши общины,… несмотря на нажим властей и прямую угрозу отправить нас в лагеря, то эти угрозы, наверное, осуществились бы, если бы мы не обратились за помощью в Московскую группу по соблюдению Хельсинкских соглашений. И когда эта Группа, в частности Юрий Орлов, Александр Гинзбург, Анатолий Щаранский, возвысила свой благородный голос в нашу защиту, местные власти отступились от нас. Если мы теперь не возвысим свой голос в их защиту, то этим мы совершим преступление перед Богом и перед совестью… 27 марта 77 года тысячи наших братьев и сестер в СССР… будут пребывать в посте и склонят головы в молитве за Юрия Орлова, Александра Гинзбурга и Анатолия Щаранского". [30]

Пятидесятники стали контактировать с мировой общественностью не только через Хельсинкскую группу, но и непосредственно.

Поскольку по советской конституции церковь отделена от государства, они считают себя вправе иметь международные контакты независимо от государства - они предложили христианским объединениям и правительственным учреждениям других стран, а также институтам и организациям по правам человека сотрудничество по религиозным и юридическим вопросам. Общины пятидесятников пригласили к себе в гости близких по вере государственных деятелей: английскую королеву Елизавету, Курта Вальдхайма и президента Картера. [31]