Джинн Калогридис - Дети вампира

• Название: Дети вампира
• Автор: Джинн Калогридис
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-18306-X

Много столетий минуло с тех пор, как кровожадный и жестокий граф Дракула заключил договор с дьяволом и превратился в могущественного бессмертного вампира. Однако, желая приумножить свою и без того практически неограниченную власть над миром, он нарушил договор. Теперь во искупление вины Дракула любыми способами должен погубить душу одного из своих потомков.

Кто сможет ему помешать? У кого хватит сил и мужества сразиться с самим воплощением зла?

---

Аркадий вдруг резко повернулся к нам с Гердой, погрузившейся в оцепенение. Мы оба сидели на полу. Глаза ее были закрыты, голова склонилась мне на плечо.

– Ваша жена должна все помнить, ведь похищение явно происходило при ней. Надо спросить у нее.

– Вы же видите, что она в кататоническом ступоре, – возразил я.

Я гладил Герду по волосам, как будто этим можно было исцелить возвратившееся безумие. Слова "кататонический ступор" ударили мне в сердце. Прежде я считал, что Герда потеряна для меня лишь на время, что я вновь сумею завоевать ее любовь и она забудет о чувстве, которое питала к Стефану. Теперь мне стало ясно: Герда потеряна не только для меня, но для всех нас.

– Значит, это с нею не впервые? – уточнил Аркадий.

– Похожее случалось и раньше. Она замыкалась и ни с кем не разговаривала. Иногда по нескольку дней.

– Со мной она будет говорить, – пообещал Аркадий.

Он присел перед нами с Гердой на корточки и осторожно протянул к моей жене руку ладонью вверх, словно перед ним был не человек, а дикий зверек. Герда, словно ощутив его приближение, распахнула глаза и тут же, съежившись, попыталась отползти назад. Когда рука Аркадия слегка коснулась ее, моя жена вздрогнула, как от электрического разряда. Ее затрясло.

Нежный, мелодичный, успокаивающий голос Аркадия был прекраснее всех самых красивых мужских и женских голосов, какие мне доводилось слышать.

– Герда, я не причиню вам ни малейшего вреда. Но я в точности должен знать, что здесь произошло. Ради спасения Стефана, расскажите мне.

Жена подняла на Аркадия полные ужаса глаза, но едва они встретились взглядами, как она сразу же перестала дрожать. К моему изумлению, Герда смотрела на него не отрываясь, потом сомкнула веки и глуховатым, сонным голосом погруженного в транс человека произнесла:

– Она была здесь.

– Кто? – резко спросил Аркадий. – Женщина, похожая на меня?

– Да... – подтвердила моя жена. – Она пришла днем. Брама дома не было, а мама и Стефан спали. Мы с малышом находились в кухне, где я готовила обед. Тогда она и позвонила в дверь.

– И вы ей сразу же открыли?

– Нет. Я вообще не хотела подходить к двери, поскольку Брам велел мне никому не открывать, особенно после вчерашнего... Вчера какой-то мужчина, переодевшись женщиной, пришел, стал жаловаться на боль в горле, а потом похитил Стефана.

– Значит, вы ей не открыли? – продолжал допытываться Аркадий. – Вы так и оставались на кухне?

– Сначала да. Но она стояла на крыльце и продолжала звонить. Тогда я подошла к двери и спросила, что ей надо. Она хотела видеть доктора Стефана Ван-Хельсинга и объяснила, что в больнице ей посоветовали обратиться именно к нему. Я ей ответила, что сегодня он не принимает.

"Какая досада", – сказала женщина.

– Она очень огорчилась. У нее было такое красивое лицо и она была с таким вкусом одета. Мне... мне почему-то стало ее жаль.

– А раньше вам не приходилось отказывать пациентам? – снова спросил Аркадий. – Говорить им, что приема не будет?

– Приходилось... но с ней все было как-то не так.

– Она требовала впустить ее в дом? Как она оказалась внутри? Прошла сквозь стену?

– Она ничего не требовала. Она...

Герда замолчала.

– Герда, мне нужно знать абсолютно все об этой женщине, – мягко, но настойчиво произнес Аркадий. – Я вас ни в чем не упрекаю. Скажите, она вам угрожала?

– Нет. Она повернулась и собралась уйти, а мне... мне очень понравился ее наряд. Я захотела получше его рассмотреть и открыла дверь. Женщина увидела нашего малыша и спросила:

"А это ваш ребенок?"

В ее голосе было столько тоски, что я даже не сразу смогла ответить. И еще я забыла про ее чудесный туалет и просто любовалась ею. Мне хотелось стоять и смотреть на нее. А потом я вспомнила, что она ждет ответа, и пробормотала:

"Да, это наш ангелочек. Только сейчас он не в ангельском настроении, поскольку устал и хочет спать".

Ян и в самом деле хотел спать и начал хныкать. Тогда я взяла его на руки и стала успокаивать. Но когда малыш увидел эту красавицу, он сразу же замолчал и только, не отрываясь, глядел на нее. И глазенки у него становились все больше и больше.

"Какой замечательный малютка! – воскликнула женщина и ласково улыбнулась. – Просто очарование! Это сын доктора Стефана?"

"Нет, – покачала я головой, – это его племянник, сын его брата Абрахама".

"Какое счастье, что у вас есть крепкий и здоровый малыш", – вздохнула женщина.

Она снова повернулась, чтобы уйти. Лицо ее стало совсем печальным. Кажется, я даже видела слезы. Мне тоже стало грустно, что сейчас она уйдет и я ее больше не увижу. Чтобы ее задержать, я спросила, почему ей посоветовали пойти к доктору Стефану. Она повернулась. Наверное, это невозможно, но она еще больше похорошела. Женщина очень внимательно на меня посмотрела и вздохнула:

"Все мои попытки стать матерью кончались неудачно. Я побывала у многих врачей, и все напрасно. Вот я и пришла сюда в надежде: вдруг ваш деверь сотворит чудо?".

Герда замолчала. Аркадий больше не задавал ей вопросов, а терпеливо ждал, когда она заговорит снова.

– Меня очень тронули ее слова. Я подумала о безжалостности судьбы: такая красивая женщина – и лишена материнского счастья. В тот момент я была готова выполнить любую ее просьбу, даже в ущерб себе и ребенку. Но она всего лишь спросила:

"Можно мне войти?"

Я распахнула дверь, и она вошла. Женщина сразу повеселела, и на ее губах опять появилась улыбка. Я была на вершине блаженства, радуясь одному ее присутствию. Каждую секунду я хотела видеть ее и поворачивалась к ней, как цветок к солнцу. Потом она попросила:

"Можно мне подержать вашего малыша?"

Я не возражала. Меня удивило, как потянулся к ней Ян, ведь он у нас неохотно шел на руки даже к знакомым, а здесь – совершенно чужая женщина.

Я не отваживался поднять глаза на маму. Это счастье, что Герда находилась сейчас в трансе и не слышала своих слов – они бы разорвали ей сердце.

– Она взяла Яна. Я находилась в каком-то полусне и с наслаждением смотрела, как она качает, гладит и целует моего малыша. Она целовала его губки, щечки, лобик, но в моей душе не мелькнуло и тени тревоги. Потом она наклонилась к его шейке и провела губами по нежной коже сынишки. Я завидовала малышу и даже ревновала, что ему достается столько внимания, и мечтала, чтобы ее губы коснулись моих, чтобы она с такой же нежностью провела ими по моей коже. Я уже была готова потребовать этого от нее, но мне было так невыразимо хорошо, что не хотелось ни двигаться, ни говорить. А она качала ребенка и что-то напевала ему. Глаза Яна осоловели. Я и не заметила, как малыш уже крепко спал.

Она положила Яна на кухонный стол и повернулась ко мне. Я глядела на нее, боясь и желая ее ласк. Она обняла меня за талию. Я почувствовала, как у меня подкашиваются ноги. Я таяла... ну совсем как тогда, от поцелуя Стефана. Вскоре я уже лежала на полу. Она опустилась передо мной на колени. Я сразу вспомнила, как в детстве вот так же становилась на коврик возле кровати, чтобы помолиться перед сном. Она наклонилась к самому моему уху и шепнула:

"Он еще такой малютка. Я не решаюсь его тронуть, хотя очень голодна! Как же я пойду к Стефану..."

Говоря это, она расстегнула воротник моей кофточки и нежно погладила шею. Ее рука была совсем холодной, как будто перед тем она подержала в ладони льдинку. Потом она коснулась моей шеи губами... вот тут, чуть выше ключицы. Я страшилась и в то же время ждала ее поцелуя. Она раскрыла рот и медленно провела языком по моей коже.

А потом... потом вдруг стало очень больно. Я почувствовала, как кожу в двух местах проткнули чем-то острым. Боль была странная: холодная и пульсирующая. Я тихо вскрикнула и попыталась вырваться, но она держала меня очень крепко. И тут меня окутало дурманящим теплом. Я затихла. Боль сменилась наслаждением. Оно нарастало и все больше напоминало любовный экстаз. Я куда-то уплывала... прочь от своего тела. Я желала только одного: чтобы это блаженство никогда не кончалось.

Должно быть, Аркадий каким-то образом загипнотизировал и нас с мамой. У меня даже сейчас при воспоминании об этой сцене по телу пробегают мурашки. А тогда я спокойно сидел и слушал кошмарную исповедь моей потерявшей рассудок жены.

– Я услышала ее шепот:

"Что же мне с тобой делать? Перенести через бездонную пропасть?"

Я понимала, что она говорит о моей смерти. Я хотела умереть. Жаждала смерти, как жаждут удовлетворения любовной страсти. Нет, даже сильнее. Но она не захотела подарить мне смерть. Я помню ее смех: звонкий, переливчатый.

"Нет, ты не умрешь. Ты будешь гораздо полезнее в качестве моих глаз и ушей в этом доме".

Я провалилась в кромешную тьму, а когда очнулась, то с ужасом поняла, что осталась в этом мире.

Я снова закрыла глаза. Не помню, как мы с Яном из кухни попали в нашу спальню. Просто я вдруг увидела, что лежу на полу возле нашей постели и смотрю на нас со Стефаном со стороны, словно бы мне удалось выйти из собственного тела. Ян тихо спал в своей кроватке... может, и не спал, а был околдован ею.