Джинн Калогридис - Дети вампира

• Название: Дети вампира
• Автор: Джинн Калогридис
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-18306-X

Много столетий минуло с тех пор, как кровожадный и жестокий граф Дракула заключил договор с дьяволом и превратился в могущественного бессмертного вампира. Однако, желая приумножить свою и без того практически неограниченную власть над миром, он нарушил договор. Теперь во искупление вины Дракула любыми способами должен погубить душу одного из своих потомков.

Кто сможет ему помешать? У кого хватит сил и мужества сразиться с самим воплощением зла?

---

Мой голос звенел от ярости, хотя я старался говорить тихо, чтобы не привлекать внимания случайных прохожих.

– Помимо жестокости, убийца отличается изрядной глупостью. Обезглавленное тело он бросил прямо на кладбище, где оно и было обнаружено местными властями.

Глаза Вайса вначале округлились, затем сузились в щелочки. На его лице опять появилось выражение тупого упрямства.

– Господин, я сейчас вам объясню...

– Ничего не желаю слушать! – выкрикнул я в приступе гнева, терзаемый к тому же муками голода. – Я вам плачу не за объяснения, а за работу! И у вас еще хватило нахальства прийти ко мне, рассчитывая получить деньги!

Отсвет уличных фонарей упал на заросшее неопрятной щетиной рябое лицо Вайса. Он опустил голову, продолжая мять в руках шапку. Вряд ли этому человеку были знакомы угрызения совести или хотя бы раскаяние за допущенные промахи. Скорее всего, сейчас он спешно придумывал оправдание.

Налетел порыв ветра, который вместе с вечерней свежестью принес и запах Вайса – едкий запах потного, давно не мытого тела. Несколько месяцев назад я бы брезгливо поморщился и отвернулся. Но сейчас меня притягивал сладостный, с горчинкой, аромат его крови. Я слышал легкие, ритмичные удары его сердца. Теплое, полное жизни тело Вайса влекло меня, как огонь, пылающий в очаге, манит озябшего путника.

Я мог бы убить его прямо здесь, на крыльце своего дома. Все произошло бы тихо и быстро – Вайс впал бы в блаженное забытье, а я бы пил кровь этого никчемного человечишки до последнего удара его сердца.

Однако перспектива именно таким образом утолить голод была чревата большими сложностями. Для начала мне бы предстояло избавиться определенным образом от трупа, так, чтобы умерщвленный мною Вайс не превратился в вампира. Я не мог своими руками обезглавливать и протыкать колом тела своих жертв, поэтому и нанял Вайса. И мне стоило большого труда найти отщепенца, выполняющего, что велят, и не задающего никаких вопросов. При этом Вайса привлекали не только деньги: сам жестокий ритуал доставлял ему какое-то извращенное наслаждение.

Но как доверять Вайсу теперь, когда он допустил грубейший промах? И если выбирать себе очередную жертву, не лучше ли избавить мир от такого животного, как Вайс, чем лишать жизни ни в чем не повинного прохожего?

Все эти мысли лихорадочно проносились у меня в голове. Вайс стоял молча, не поднимая головы. Я уже было потянулся к нему, когда услышал цокот копыт по булыжной мостовой. В нашу сторону ехала элегантная карета, запряженная парой черных лошадей. Муки голода стали совершенно невыносимыми, и я решил, наплевав на все последствия, затащить Вайса в дом и насытиться. Оставалось лишь переждать, пока проедет карета.

А карета ехала все медленнее. Я с ужасом наблюдал за тем, как кучер остановил лошадей прямо напротив моего дома. Жандармы? Неужели Вайс меня предал? Или они сами его выследили?

Я мысленно приказал себе успокоиться и рассуждать логично. Жандармы в таких роскошных экипажах не ездят. А вдруг они специально наняли карету, чтобы я ничего не заподозрил? Вайс тоже беспокойно оглядывался, видимо пытаясь понять, что происходит. В это время кучер слез с козел и открыл лакированную дверцу. Мой помощник шепотом выругался, выражая неподдельное изумление: подав кучеру ослепительно белую руку, из кареты вышла женщина. Ее ножки в изящных туфельках, лишь на мгновение показавшиеся из-под длинного платья, легко коснулись мостовой.

Я застыл в глубине коридора, вцепившись в дверную ручку. Простой смертный ни за что бы меня не заметил. Но женщиной, вышедшей из кареты, была моя сестра Жужанна.

Моя милая бедняжка Жужа. Она родилась с усохшей ногой и искривленным позвоночником. Невозможно было без жалости смотреть, как она с трудом ковыляла по комнатам и коридорам нашего дома. Увечье обрекало ее на одиночество. Болезненное, хрупкое создание с молочно-белой кожей, темно-карими глазами и иссиня-черными волосами, обрамлявшими острые черты лица, которые даже самый добросердечный человек не рискнул бы назвать красивыми. Но уродство не озлобило Жужу, ее сердце было добрым и отзывчивым. Как мы с отцом любили ее, как нянчились с нею, стараясь уберечь от всех невзгод и своим вниманием хотя бы отчасти восполнить то, в чем отказала ей природа... Но все равно жизнь ее была пуста, она страдала от неразделенной потребности в мужской любви, и это делало ее (как мне казалось в прошлом) немного сумасшедшей.

Однако сейчас передо мной стояла не калека в невзрачном домашнем платье, а сама Венера: стройная, безупречно прямая, в широкополой черной шляпе с густой вуалью. Ее бархатное платье тоже было черным, что лишь подчеркивало изумительную, сияющую белизну ее кожи, напоминающую лунный свет. Жужанна повернула голову в направлении крыльца, затем подняла вуаль, открыв свое прекрасное лицо. Ее глаза блестели, как две звезды, а кожа мерцала таинственным светом. Такое же дивное сияние я каждую ночь видел и на своем теле.

Мне не удалось спрятаться от Жужанны. Она меня увидела, и ее алые как кровь, полные, нежные губы изогнулись полумесяцем, обнажив белоснежные зубы.

Я нерешительно попятился назад, готовый спасаться бегством. Из кареты доносились голоса. Если Жужанна приехала вместе с Владом...

Сестра сделала шаг навстречу и умоляюще подняла руку.

– Аркадий! – позвала она.

Ее голос напоминал голос прежней, невинной и наивной Жужи. Но в нем появились новые интонации: сладостные, манящие, словно пение сирены.

– Каша, дорогой! Ты должен мне поверить. Я больше не могла находиться рядом с ним и отправилась искать тебя...

Я не шевелился. Сестра пошла к крыльцу. Моя рука по-прежнему сжимала дверную ручку. Вайс, не понимавший ни слова по-румынски, очумело таращил глаза на Жужанну. Заметив его, она опустила голову.

– Каша, – доверительно шепнула Жужанна. – Дорогой мой брат, мне нужно о многом рассказать тебе, но наедине.

Я повернулся к Вайсу, удивляясь, что произошедшие сомной изменения не коснулись братского, покровительственного отношения к сестре. Впрочем, сейчас Жужанне ничего угрожало. Скорее наоборот.

– Уходите, – велел я Вайсу. – Потом поговорим. Невзирая на мои мысленные приказы, упрямый человечишка с величайшей неохотой поплелся прочь от моего дома. Красота Жужанны загипнотизировала его.

Я не торопился заключать сестру в объятия, а с прежней настороженностью следил за нею. Она протянула ко мне руку. Прикосновение смертных людей, даже если у них озябли руки, все равно остается теплым. Рука Жужанны, обтянутая перчаткой, была так же холодна, как и моя.

На мгновение за этим великолепным фасадом я вновь увидел прежнюю, до боли близкую родную сестру. Ее карие глаза приобрели золотистый оттенок, но взгляд принадлежал той, живой Жуже. Мое холодное сердце сжалось от нежности и тоски.

– Верь мне, – произнесла она смиренным голосом, настолько тихим, что человеческое ухо вряд ли уловило эти слова. – Ты опасаешься, что я привезла Влада. Не бойся, Каша. Я бы ни за что этого не сделала. Помнишь, я тебе говорила: мы во многом остаемся такими же, какими были при жизни? Разве я тогда не рассказала тебе о договоре? Разве не умоляла бежать, чтобы он не завладел ребенком?

– Я все помню, – тихо ответил я.

Сестра говорила правду. Она действительно предостерегла меня и вообще сделала все, что могла, для спасения моей маленькой семьи: меня самого, Мери и ребенка. И в то же время Жужанна изо всех сил противилась моему стремлению погубить Влада – ее благодетеля, соблазнителя и убийцы.

– Но если ты явилась сюда, то должна знать... – начал я.

Душевная боль исказила ее лицо.

– Знаю, – прошептала Жужанна. – Ты живешь только ради того, чтобы его уничтожить. А я...

Она отвела глаза, затем вновь устремила на меня взгляд и зашептала. Голос ее стал громче, и теперь в нем звучала неподдельная ненависть.

– Я не могу больше находиться рядом с ним, Каша. Сама я не в состоянии поднять на него руку... Но оставаться возле него и видеть всю эту жестокость невыносимо!

– Он был жесток с тобой? – изумился я, подавляя в себе желание опекать и защищать свою несчастную сестру.

Она качнула головой, и лунный свет сначала коснулся ее локонов, придав черным как смоль прядям оттенок индиго, а потом скользнул по перламутровому лбу, который, словно огромная жемчужина, переливался голубоватыми, розоватыми и серебристыми тонами.

– Не со мной. С гостями. Меня он пальцем не тронул. Только потешался над моей неопытностью и нежеланием мучить людей.

Жужанна умолкла и тут же с еще большим отчаянием воскликнула:

– Позволь мне остаться с тобой! Прошу тебя! Я не могу вернуться к нему.

Пальцы Жужи гладили мои холодные руки, но я не отвечал на ее по-детски трогательные ласки, внешне оставаясь спокойным и неподвижным. Но внутри у меня, едва я ощутил прикосновение сестры, все всколыхнулось. Долгие месяцы после разлуки с женой и новорожденным сыном я страдал от одиночества. Такой беспредельной пустоты я никогда не испытывал в своей прежней, человеческой жизни. Теперь я понимал (но это не значит, что одобрял) причины, побудившие Влада сделать Жужанну подобной себе. Как мне хотелось поверить в ее искренность! Глядя в ее глаза, отливавшие золотом, я не видел притворства. В них были лишь любовь и страдание.