Вадим Степанцов - Орден куртуазных маньеристов (Сборник)

• Название: Орден куртуазных маньеристов (Сборник)
• Автор: Вадим Степанцов
• Жанр: Поэзия

Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».

---

* * *

Когда несешь без размышления
Тяжелый груз мирских забот,
То повышается давление
И по лицу струится пот.
А поразмыслить не мешало бы,
Чтоб сбросить с челюсти узду.
Со всех сторон ты слышишь жалобы
На беспросветную нужду.
На сострадание нахлебники
Давили испокон веков –
Мол, денег нету на учебники
Для их оболтусов-сынков.
Да пусть растут не зная грамоты
И вырастают дурачьем,
Пусть даже вымрут, словно мамонты,
Однако ты-то здесь при чем?
Ты тронут их плаксивой бедностью
И помогаешь им, а зря –
Ведь над твоею бесхребетностью
Они смеются втихаря.
Они скоты неблагодарные,
И это видно по глазам.
Наплюй на беды их кошмарные,
Пусть каждый выживает сам.
Пускай сидят в пыли за печками
И в подпол прогрызут дыру,
Коль не оставлено местечка им
На пышном жизненном пиру.
Пускай внизу среди накопленных
Запасов разных пошустрят,
И пусть о ненасытных гоблинах
Со страхом все заговорят.
Ты оберни всё это шуткою,
Чтоб длился радостный настрой,
Пускай возня и вопли жуткие
В подполье слышатся порой.
В светлице лакомки и пьяницы
Пируют, не боясь греха,
И пусть со временем останется
В хранилищах одна труха.
Успеешь ты тарелку вылизать,
И всё допить, и всё доесть,
И те, что из подполья вылезут,
Тебя уж не застанут здесь.

* * *

Чего от нас хотят буржуи?
А то ты до сих пор не понял!
Чтоб силу ты имел большую,
Но был покладистым, как пони.
Чтоб начал ты без перекуров,
В противность собственной природе,
С утра до вечера, как курва,
На них мантулить на заводе.
И нет ни логова, ни лаза,
Где удалось бы отсидеться.
Буржуй везде – от этой расы
Нам никуда уже не деться.
Тебе по-дружески скажу я:
Напрасно ты о воле бредишь.
Все учтено, и ты буржуя
Никак по жизни не объедешь.
Сгибай же перед ними спину,
Пусть это будет вроде ширмы,
Но между тем купи стрихнина
И жди до юбилея фирмы.
Буржуи любят юбилеи,
Где пьют с народом по глоточку.
Прижмись к хозяину смелее
И брось в стаканчик порошочку.
Буржуй вдруг улыбнется криво
И изо рта повалит пена,
И взоры членов коллектива
На нем сойдутся постепенно.
Упав на стол, он будет биться
Средь одноразовой посуды,
И будут люди с любопытством
Таращиться на это чудо.
И, доедая бутерброды,
Пока не началась облава,
Признает коллектив завода,
Что праздник выдался на славу.

* * *

Теперь в нас соки жизненные скисли,
Одрябла плоть и мудрость возросла,
И все мы пишем “Максимы и мысли” –
Писаниям подобным нет числа.
Но как, дружок, бумагу ни корябай,
Я не забуду, собутыльник твой,
Как некогда, отвергнут пошлой бабой,
Об липкий стол ты бился головой.
Я помню, твой несносный современник:
Чтоб подарить той стерве бриллиант,
Ты сочинял куплетцы ради денег
И беспощадно грабил свой талант.
Ты не внимал разумной укоризне
И только чудом вылез из дерьма…
Кто олуха такого учит жизни,
Тот сам, похоже, выжил из ума.
Неодолима глупость молодежи,
И в пользу книг мне верится с трудом,
Так пусть юнцы хлебнут дерьма того же,
Чтоб те же книги сочинить потом.

* * *

По равнине поднебесной
Проплывают облака,
А на плёсе, в лодке тесной,
Можно видеть рыбака.
Стебли водяных растений
Вниз уходят, в донный мрак,
Рыбы крупные, как тени,
Там проходят просто так.
Не хотят идти к приманке
И попасться на крючок.
Наш рыбак сидит на банке,
Щурит глазки и молчок.
Мужики, когда покинут
Жен, семейство и уют,
То подальше снасть закинут,
А потом спиртное пьют.
А потом поют про Волгу,
Не стесняясь пьяных слез,
А потом бранятся долго,
Оглашая бранью плёс.
А потом, забыв про рыбу,
Станут бешено грести,
Чтобы веслами ушибы
Вражьим лодкам нанести.
И такой стоит там грохот,
И такой там бой идет,
Что в воде беззвучный хохот
Даже рыба издает.
Сгубит множество рыбалка
Слабоумных рыбаков.
Нам-то их ничуть не жалко,
Наш рыбак – он не таков.
Наш рыбак глядит сурово,
Как бушуют земляки.
Для него давно не ново,
Что все люди – дураки.
Наш рыбак глядит сурово
Из-под сдвинутых бровей.
Для него давно не ново,
Что любить нельзя людей.
Что за спугнутую рыбу
Надо как-то отвечать,
Что товарищи могли бы
На воде и помолчать,
Что такие перегибы
Одобрять нельзя никак…
Потому и не без рыбы
Каждый вечер наш рыбак.

* * *

Рыболовство – занятие трудное,
Лучше с берега в воду не лезть,
Ибо дерзкая Рыба Паскудная
У тебя может ядра отъесть.
И ужасною руганью матерной
Не поможешь ты делу тогда,
И домой ты вернешься безъядерный,
И с женою возникнет вражда.
И жена увлечется театрами,
Вечерами начнет исчезать,
И самцы, наделенные ядрами,
Будут скрытно в твой дом проползать.
По старинке главой себя мня еще,
Возопишь ты про грудь и змею,
Но укажет перстом обвиняющим
Тут жена на промежность твою.
“Коль не нравится, можешь проваливать!” –
Будешь слышать ты в доме своем,
И прощенье у рыбы вымаливать
Ты приедешь на тот водоем.
И в озерных послышится выплесках
Голос рыбьих разгневанных стай:
“Вспомни, сколько ты наших повытаскал
И жестоко убил, – посчитай!
А потом расчлененные трупы их
Пожирал, как рехнувшийся зверь.
Может, рыбы – животные глупые,
Но считать мы умеем, поверь.
И за наши кошмарные бедствия
(Вся история ими полна)
Пары ядер лишиться впоследствии –
Несерьезная просто цена.
На обжорство твое беспробудное
Разобиделась наша сестра,
Знаменитая Рыба Паскудная,
И оттяпала оба ядра.
Знай, что держит их Рыба Паскудная
У себя в неприступном дворце,
И русалка, красавица чудная,
Бережет их в хрустальном ларце.
А дворец охраняет чудовище
По прозванью “морской пидорас”.
Эти ядра сегодня – сокровище,
Талисман, защищающий нас.
Если доля нам выпадет трудная
(А она и сегодня не мед),
То могучая Рыба Паскудная
Эти ядра зубами сожмет.
И тогда содрогнется Московия –
Говорим тебе как на духу:
Ощутит всё рыбачье сословие
Нестерпимые боли в паху.
И все ядра мгновенно отвалятся
И покатятся наземь из брюк,
И Паскудная Рыба оскалится,
И придет рыболовству каюк”.

* * *

Осетия нам подарила
Свой розовый липкий портвейн,
Но я подоплеку недобрую
В подарках таких нахожу.
Так что же, теперь осетины
Вина уже больше не пьют?
Да нет, они пьют с удовольствием,
Я сам это видел не раз.
Его ничего не смущает,
Хотя из-под бравых усов
Разит перегаром удушливо,
Хотя его сильно штормит.
Девчонки таких уважают
И любят бесплатно гульнуть,
И горцы усатые счастливы,
От пуза напившись вина.
Ну вот и хлебали бы сами
Свой розовый липкий портвейн,
А нам это дело подсовывать
Пора бы уже прекратить.
Навряд ли от чистого сердца
Такие подарки идут –
Портвейн подходящего качества
Вполне им сгодится самим.
А нам осетины сплавляют
Такой, извиняюсь, продукт,
Что друг мой бутылочку выкушал –
И вскоре стошнило его.
И вот он, считай, уже сутки
С тех пор непрерывно блюет,
И мне на такие мучения,
Конечно, смотреть нелегко.
А я ведь в лепешку для друга
Готов расшибиться всегда,
Поэтому переживаю,
Когда он все время блюет.
Поэтому я призываю
Порядочных всех осетин:
Мы против портвейна паленого
Все вместе сплотиться должны.
А если ты смотришь спокойно,
Как русский блюет человек,
То я не могу после этого
Тебя называть кунаком.

* * *